***
Первое, что он понял: это был мюзикл. Об этом он даже и не задумывался, в особенности, потому что этот фильм так нравился Эдди. Как металлюге могло такое нравиться, подумал он, пока Брэд и Джанет кружились вместе между церковными скамьями под, безусловно, очень веселую мелодию. Мысль медленно испарилась, когда они попали в Искривление времени. Он вдруг понял, что покачивал коленом в такт, а мелодия показалась ему достойной того, чтобы бездумно напевать следующие несколько дней. Второе, что он понял, заставило его поставить фильм на паузу и пялится на экран в тишине. Это было появление Нежного Трансвестита. Так. Возможно, Робин была права Он смотрел на Тима Карри, рассевшегося на серебряном троне. Эти длинные ноги в непристойных чулках и каблуки, и корсет, и макияж. Что за черт... И более того, эта уверенность, эта сочащаяся драматичностью сексуальность, и небрежная чувственность всего этого. Тим Карри на каблуках и в корсете не должен был заставлять Стива чувствовать себя так, как он чувствовал. Последним осознанием было то, что Стив возможно все-таки немного гей. Он наблюдал как Фрэнк-н-Фуртер так легко соблазнил и Джанет, и Брэда. Ему вспомнились слова Робин «Тебе могут нравиться девушки, но при этом ты можешь не быть натуралом». Он смотрел, как Джанет заигрывала с Рокки, и понял, что находит их обоих привлекательными, завораживающими. И эта заворожённость вспыхнула еще сильнее, когда на экране появился Фрэнк в панковской кожаной куртке, которая бы вполне хорошо смотрелась в гардеробе Эдди, от этой мысли у него пересохло в горле. Вдруг в дверь постучали. На экране застыл кадр с Фрэнком в куртке, чулках и с макияжем. Возможно, он мог бы заставить их уйти, кто бы это ни был, и продолжить просмотр фильма. Это скорее всего какие-нибудь девочки-скауты, или соседи, или Свидетели Иеговы, или еще кто-нибудь. К сожалению, это не был кто-то из перечисленного. Пришли дети. Дастин протиснулся мимо Стива, даже не поздоровавшись. Харрингтону пришлось быстро перестроиться с режима «о нет, Тим Карри такой горячий, и я, возможно, скорее всего, немного гомосексуален» в режим уважаемой няньки. Дастин, Макс, Лукас и Майк занырнули в гостиную. —…он как-то странно отреагировал, когда я упомянул тебя, хотя я знал, что ты был с ним на вечеринке, так что я не понимаю, почему… — он остановился посередине комнаты и уставился на телевизор, — Эм, Стив, а что ты смотришь? Стив бросился к проигрывателю и выключил его. —Это не твое дело, — сказал он, самым ужасным тоном, которым только можно было это сказать. Теперь им всем стало очень интересно. —О боже, это что порнуха? — спросил Дастин, — Ты смотрел порнуху? —Фу, — донесся голос Лукаса. —Нет! — выпалил Стив. —Это не порнуха, ребят. Это «Рокки Хоррор», — сказала Макс. Дастин и Лукас озадаченно посмотрели на Стива. Майк повеселел. —Рокки Хоррор! Да быть не может, Эдди обожает этот фильм! —сказал Уиллер. Они все уставились на него. Стив уставился, потому что, откуда он мог это знать, а остальные — потому что завидовали, что он знает, а они – нет. Ну по крайней мере, мальчики. Почему Макс уставилась, непонятно. —Эм, с каких это пор? — немного обиженно проговорил Дастин. Майк пожал плечами, он выглядел довольным собой. —Да не знаю, он как-то мне говорил об этом. Не могло такого быть, чтобы Эдди просто так говорил с Майком о «Рокки Хорроре». Но Стив сейчас не очень хотел разговаривать с детьми об этом фильме, так что он в излюбленной манере скрестил руки на груди и вздохнул. —А что вы, говнюки, вообще здесь забыли? —Эдди, — сказал Лукас, и Стив удержался от раздраженного стона. Конечно же Эдди. —Мы планировали вместе поесть, чтобы отпраздновать возвращение Майка и обсудить предстоящий семестр, и все такое. Но Эдди опоздал. А он никогда не опаздывает, ну хотя бы не на встречи клуба адского пламени. И он странно себя вел, типа, очень странно. И я знаю, что он ходил с тобой на ту вечеринку вчера. Ну вот, и когда я это упомянул, он еще больше постраннел. И еще у него была завязана эта бандана вокруг шеи, которой он точно что-то прикрывал… —Я ставлю на засос, — перебила его Макс. —…И потом я попытался поговорить с ним об этом, спросить, что происходит, но он просто отмахнулся и ушел. Хотя типа, правило номер один, «если кто-то странно себя ведет, они должны быть честными, иначе что угодно может случиться». Ну, вдруг на него переходит проклятье Векны или что-то типа того, а мы даже не знаем? Так что мы пришли к тебе, потому что ты был там вчера, и если что-то случилось… Стив протер лоб. —Мда, это не Векна. Ничего такого. —А что тогда? —Я не… Да, оставьте его в покое просто, пусть побудет странным немного. —Но не таким же странным, —возразил Майк, на нем была эта дурацкая футболка с «Адским пламенем», — Типа он прямо запаниковал, когда Дастин тебя упомянул Макс кивнула. —Ты точно в этом замешан. Ты как-то подозрительно себя ведешь, кто угодно мог подумать, что тот засос ты оставил. Подождите. Что? Майк обернулся и уставился на нее, как будто она только что разболтала страшный секрет. Но Дастина и Лукаса эта фраза вроде совсем не удивила. Колени Стива задрожали, так что он медленно переместился на диван. Она не могла такое всерьез сказать. Она произнесла это так легко... точно не всерьёз. Так ведь? Она улыбалась, но улыбка Макс могла означать что угодно, он это знал. —Да шучу я, — наконец сказала она после очень долгой паузы. Нахмурившись, она посмотрела на Стива, как будто она пыталась разгадать, что творилось у него в голове. —Ну ему перепало вчера после вечеринки, вы это хотели услышать? Господи, вечно вы суете нос, куда не следует. —Офигеть, правда? Так он реально засос прятал? А как она выглядела? Она красотка? Стив поморщился. —Так, во-первых, Дастин, больше никогда ничего не говори, — Хендерсон кивнул и стыдливо отвел взгляд, — А во-вторых, это не ваше дело, оставьте его в покое, хорошо? —Но это же типа событие, мы никогда раньше не видели его с девушкой, — сказал Майк. Макс открыла рот, и Стив уже знал, что она собиралась сказать: «а что, если это не девушка?» И это довольно безобидный вопрос, но Стив точно знал, что Эдди бы не хотел, чтобы такие домыслы появились в умах этих очаровательных, надоедливых школьников. Так что он не дал ей ничего сказать. —Так, хватит. Я могу смириться с вашим постоянными сплетнями, но это уже слишком. Если Эдди Мансон целовался с кем-то и не хочет вам говорить, я не собираюсь ничего вам рассказывать. Так, это прозвучало немного странно. Он потёр переносицу, все эти разговоры заставили его головную боль вернуться с новой силой. Потом он вдруг вспомнил слова Майка. —Погоди, Эдди запаниковал, когда ты упомянул меня? —Да, — сказал Дастин. —Да, ты ведь знаешь, что он не такой обычно. Он всегда такой большой и спокойный и ничего не боится, — в тоне Майка были слышны нотки восхищения. Но Стив знал Эдди совсем другим. Для Стива он был маленьким, напуганным, отчаявшимся и саркастичным, в общем таким, каким никто бы не хотел показаться окружающим. —Ну вот, сегодня он был вообще другим. —Это было немного странно, — промямлила Макс. —Вот поэтому мы волновались и пришли к тебе, — сказал Лукас. И это было довольно приятно на самом деле, хотя совершенно не вовремя. —Ну хорошо, — сказал Харрингтон, — Что вы от меня-то хотите? Они все посмотрели на него. Это был риторический вопрос, но они видимо этого не поняли. —Извинись, — нерешительно произнес Дастин. —Что? Но я же…— Ладно он действительно сделал что-то не так. Но это было просто недопонимание. Тем более, у него тут сейчас личностный кризис, — Извиниться за что? —Ну за то, что огорчил его чем-то. Когда я сказал твое имя, он типа отшатнулся, прям. Ты сто процентов что-то натворил, и ты извинишься, и все снова будет нормально. Стив был на грани истерики. Он всплеснул руками. —Ладно, я поговорю с ним, Господи, — он все равно собирался это сделать, — К тому же, я так и не понял, что вы так волнуетесь за нас с Эдди, буквально недавно вы злились, что мы с ним «объединяемся против вас», а теперь… —Ты важен для него, — неожиданно произнесла Макс. —Да, — согласился Дастин, и хотя бы сейчас он сказал это без всякого снисхождения. Просто и честно. Как будто они все знали, что на самом деле чувствует Эдди. Вдруг Стив вспомнил, что Робин говорила недавно. «Возможно, немножко, или не немножко ты ему тоже нравишься». Что-то незнакомое заискрило внутри. Или, наоборот, что-то до боли знакомое, как та тянущая ревность. Такое тепло он испытывал раньше, когда они с Нэнси улыбались друг другу, тепло оттого, что твоя влюбленность возможно взаимна. Так, нужно притормозить. Кто сказал, что Эдди влюблен в него. Возможно, Стив ему нравился, так же как Стиву только что понравился Тим Карри. Вся эта несокрушимая харизма и самодовольная улыбка, и кудри. Но у Эдди они более волнистые. И взгляд нервный. И привычка ковырять пальцами кожу рук. Красивых бледных рук, которые Стиву безумно хотелось держать, когда они дрожали… Та-ак поехали дальше. —Хорошо, я извинюсь, — сказал он более мягко. Дети выглядели удовлетворенными. —Хорошо, — Дастин хмыкнул носом, — Мы никогда больше нормально не сыграем, если он продолжит хандрить. —Хандрить? — возразил Майк, — Эдди не хандрит, Дастин, это же отвратительно… —Ты просто обиделся, что пропустил… —Я не обиделся —Признайся, Майк, ты обиделся, потому что мы провели целую неделю с твоим любимым взрослым, а ты все пропустил. —Да уж, это и правда отвратительно, — сказал Стив, и Майк покраснел, — И кстати, любимый? Эм? —Это другое, — промямлил Майк, уставившись в пол. Погодите-ка. О господи… Стиву пришлось сжать челюсти, чтобы не сказать ничего лишнего. О господи. Майк по уши втюрился в Эдди Мансона. У него опять закружилась голова. Ему стало интересно, в курсе ли Майк. Он намного умнее Стива, но ему показалось, что интеллект не играет в этом особую роль. Кто-нибудь из ребят говорил с ним об этом? А потом Стив понял, что скорее всего ему придется это делать. Или, может, Эдди уже поговорил, этот Рокки Хоррор и все такое. Да уж, все страньше и страньше. Дети ушли, как только Стив согласился сразу же поехать к Эдди. Но когда он уже остался один, Харрингтон посидел в тишине немного, заламывая руки, обдумывая, что он скажет. Он точно разобрался со своим кризисом ориентации, хотя страх все еще копошился в животе и так и норовил укусить как чёртова гадюка. Но дети были правы. Ему не следовало откладывать разговор с Эдди надолго. Дети не знают всей правды, но они правы. Когда он наконец сел в машину, был уже поздний вечер. По радио крутили The Cure «Boys Don’t Cry».***
Когда он приехал в трейлерный парк, фургона Эдди там не было, это плохой знак. Но рядом стояла другая машина, коричневая и помятая, которой наверно уже лет 15, не меньше. Наверно машина дяди. Может, Уэйн скажет, где сейчас Эдди? Стив постучал в дверь, и ответил действительно Уэйн. Только в руке у него был складной нож, так что Стив отступил на пару шагов назад (теперь понятно, в кого Эдди пошел). Уэйн просканировал взглядом лицо Стива, и нож оставался неподвижен в его ладони. —Ты кто? —грубо спросил он. —Стив, Стив Харрингтон. Я друг Эдди, я просто ищу… —Да, я слышал о тебе. Харрингтон? Да, слышал… ты один из тех богатеньких с Корнуоллис, — он почесал подбородок. Как бы Стив не восхищался готовностью этого мужчины защищать племянника, нож выглядел тревожно острым. —Я просто хотел с ним увидеться, мистер Мансон, я друг, обещаю. Уэйн еще немного пристально смотрел на него. Потом он кивнул, убирая нож в сторону, и жестом руки приглашая Стива внутрь. В трейлере все было точно так же, как и сегодня утром: переполненные пепельницы, наполовину пустой кофейник, блеклый свет лампы. Уэйн взмахнул руками, как бы еще раз показывая, что Эдди здесь нет и потом прислонился спиной к стене. Легкость его движений напомнила Стиву Эдди. —Извини за… —Уэйн сложил нож и убрал его в карман, — Много проблем было в последнее время. Люди могут быть жестокими. И эти же люди потом говорят, что Эдди — психопат, — он покачал головой и зажег сигарету, — Ты выглядишь приличным, пацан, я поэтому тебя впустил. Я не стал бы посылать того, кто хорошо относится к нему. —Все нормально, — сказал Стив, почти шепотом. —Ты сказал, что ты его друг? —Уэйн посмотрел на него как бы оценивая, Стиву показалось, что его выворачивают наружу, — Хорошо. Это хорошо. —Я не знаю, что… —Да ладно, пацан. Я знаю практически все о нем, что мне нужно знать. Тебе нечего бояться. Стив посмотрел на него. Эти слова принесли какое-то облегчение, не за него, а за Эдди. У Эдди есть кто-то, кто его понимает. Потом Стив задумался, что бы сказали его родители насчет всего этого, и тут облегчение сменилось на горечь. —Карьер, — выдыхая дым, произнес Уэйн, — Наверно, он пошел туда. —Спасибо. Стив уже повернулся обратно к двери, но Уэйн вдруг опять заговорил: —Я сказал, что ты выглядишь приличным, и это правда, клянусь могилой той бедняжки Крисси, что, если ты сделаешь ему больно, — ему не нужно было снова доставать нож, чтобы продемонстрировать, что он сделает, Стив все и так понял. —Я не сделаю, мистер Мансон. Клянусь. Уэйн кивнул. —Вижу, что не сделаешь.***
Стиву хватило времени подумать над тем, что он скажет, пока он ехал к карьеру. Уэйн на самом деле был отличным опекуном, и Стиву стало тревожно, потому что он знал, что его родители точно не стали бы вести себя так же. В груди Стива все сжималось от этой тревожности, и из-за нее же ему хотелось прямо сейчас схватить Эдди и больше никогда не отпускать. Но одновременно ему хотелось убежать как можно дальше. Трясина ужаса поднялась чуть выше и клубилась у него перед глазами. Он оставил машину на обочине рядом с карьером и просто побрел. Он не стал кричать, потому что не хотел его спугнуть. В последний раз, когда он так делал, ему приставили розочку к горлу. Много времени это не заняло. Эдди сидел рядом с лесополосой на самом краю обрыва, опершись руками сзади, его ноги свисали над водной бездной. Он медленно подошел к нему, с поднятыми руками. —Эдди? Но он не отшатнулся в этот раз, просто лениво посмотрел наверх, как будто все это время знал, что Стив стоял там. —Харрингтон, — сказал он, и от безучастной бравады, с которой он это произнес, у Стива все свело внутри. Он бы произнес это так же месяц назад, когда они были едва знакомы, с намеком на усмешку, в стиле «отвали от меня нахуй, пожалуйста». —Я знаю… Эм, я знаю, что напортачил. Сильно. Прости меня. Эдди кашлянул и медленно затянулся, выдыхая целое облако дыма. Он не был таким спокойным, каким хотел казаться. Стив заметил, как его пальцы еле дрожали. —За что ты извиняешься? Ты же не раскрошил мой череп, как я ожидал, так что немного отвращения — это практически подарок. —Это не, — Стив нервно провел рукой по волосам, — Это не отвращение, чувак... Господи, я же тебе говорил. —Видишь ли, твой тон и твои слова говорили мне совсем разные вещи. Тон победил. —Это был не такой тон, — он чувствовал, как его сердце колотилось в груди и каждый удар раздавался эхом, прежде чем столкнуться с рёбрами. Его колени опять ослабли, и он поддался порыву сесть рядом с Эдди, который даже не двинулся. Перед ними раскинулось огромное тускло-голубое озеро карьера. —Поверь мне, это было… —Почему я должен тебе верить, о Король Стив, который еще два с половиной года назад был примером школьного придурка и просто ужасным человеком, по общему мнению? Как я могу верить, что этих двух с половиной лет достаточно, чтобы стереть высокомерную вонь, с которой ты родился, вонь, которая просто скатывается с твоего Мерса, твоих рубашек-поло и твоего чертова дома-замка принцессы... Он снова взял этот сардонически яркий драматичный тон, который использовал, когда пытался вывести кого-то из себя, тон, которым он отталкивал всех, позволяя ему создать свое маленькое личное пространство, и Стив не мог этого вынести, не сейчас, не сегодня. —Хватит, пожалуйста. Мне нужно… Мне нужно, чтобы ты выслушал меня. Эдди собирался что-то сказать, но остановил себя. Потом он потушил косяк и раскрыл ладони, показывая, что они пустые. —Я слушаю,— тихо проговорил он. Стив смотрел на воду. —Ты прав, раньше я был мудаком. Все это знают. И еще все знают, что теперь я не такой. Конечно, это не стирает моего прошлого. И да, возможно, тогда это было бы отвращение. Я готов это признать. Но теперь… теперь это совсем не так. Не знаю, может, отвращение все еще есть, где-то там, но оно точно не направлено на тебя, — он шумно выдохнул, и его голос упал до шёпота, — А на меня. Эдди очень пристально смотрел на него, и ни разу не отвел своих больших темных глаз от его лица. —Что ты имеешь в виду, Стив? Тишина. Эдди что-то пробормотал и двинулся, как будто собирался встать. —Если ты так и будешь тут сидеть и нести чушь. Стив схватил его за руку. Эдди застыл, но не отбросил его. —Это не чушь, — Стив вдруг нервно истерично засмеялся, — Тим Карри такой красивый и Сьюзен Сарандон тоже, и Нэнси, и ты… —Но ты не, — страх промелькнул в глазах Эдди, — Но ты же не такой. Ты не такой, как я. Ты не… —Гей? Ну не совсем, но может, — Стив сглотнул, — Может, почти такой. Снова тишина. То, что он сейчас сказал, осело и углубилось в этой тишине. И Стив уже не мог взять свои слова обратно. Но он и не хотел этого. Внезапно он понял, что это, возможно, самая настоящая, правдивая вещь, которую он когда-либо говорил. Теперь он знал, что Робин имела в виду, говоря о той части себя, которая предназначена только для него. Исключительно для него. —Оу, — сказал Эдди. Стив все еще держал его руку. Они смотрели друг на друга. Этого откровения стало достаточно, чтобы потрясти их обоих и заставить замолчать. Эдди был поражен. —Я просто думал, — наконец сказал Эдди, — Король Стив, любимчик Хоукинса, дамский угодник, и все такое… И Робин, ну, она сказала, что ты не против всего этого, но… все так сложно с парнями, типа они всегда думают, что я буду приставать к ним и… —он снова затих на мгновение, — И ты так себя вел, будто… Затем он резко убрал руку Стива и встал, начиная нервно ходить кругами. —Когда ты сказал, — Эдди остановился и повернулся к нему, болезненно взглянув на Стива, — Когда ты сказал «и ты тоже», что ты имел в виду? Ну вот и все. —Я имел в виду, это не было отвращение, когда я увидел тебя с Дэнни… —Стив не чувствовал земли под ногами, — Это была ревность. Потому что я хотел, чтобы это был я… Эдди тяжело вздохнул и опустился на корточки, сцепив пальцы у лба, прижимая основания ладоней к глазам. —Черт, — сказал он, немного задыхаясь, — Вот черт! Дай… дай мне секунду, потому что, я… я пытался убежать от этого всего… и теперь… Стив почему-то знал, что нужно делать. Он опустился на колени рядом с Эдди, и осторожно убрал его руки от лица. —Это правда. Я не… Ну, то есть, мне очень страшно, типа, мне ужасно страшно, ты даже не представляешь, но… Это правда. —Господи, я как будто во сне. Я… ты знаешь, как я хотел… Боже, Харрингтон. Я неделями ни о чем не мог думать, кроме тебя и твоей дурацкой прически. Стив позволил себе улыбнуться. —Вот там я думал, что ты меня ненавидишь. Эдди широко распахнул глаза. —Черт, я просто… я просто не мог с этим смириться. Не мог смириться с тем, что ты такой ты, такой добрый все время, такой храбрый и благородный и все то, что делает тебя таким чертовски привлекательным - все то, чем я не являюсь, так что я просто сбежал. От тебя. Потому что я... потому что я трус. Стив замотал головой. —Нет, мне кажется… мне кажется, что ты намного храбрее, чем ты думаешь. Типа, тебе наплевать, что думают люди. Ты просто ты, и люди тебя за это осуждают, и я думаю, не знаю, может это потому, что они завидуют. Потому что ты можешь просто быть собой, а они не могут. —Не могут? —тихо сказал Эдди, отведя взгляд. Было понятно, что он спрашивал только об одном конкретном человеке. —Может и не могут. Поэтому они трусы, а ты храбрый. Не знаю… —Я тоже не знаю. Стив не отпускал запястья Эдди. Он мог чувствовать его пульс, как будто загнанная птица пыталась вырваться из-под его кожи. Стив хотел бы его успокоить, облегчить эту тревожность. Но он посмотрел в глаза Эдди, его зрачки были расширены, а губы слегка дрожали. И он понял, что это совсем не тревожность. И Стив не сможет это облегчить. И Стив должен быть хорош в этом. Это его фишка: момент, искра. Он знал, когда идти вперед, а когда отступить. Знал, чего хочет он, и знать, чего хочет девушка, и где найти компромисс… Но это не девушка. Это Эдди. Это парень, от которого пахнет дымом и лесом, и никакие духи это не скроют, никакая косметика не замажет темные круги под глазами. Он не предпринимал никаких попыток казаться кем-то другим. И Стив не знал, что с этим делать. С тем, кто не притворяется. —Стив, — прошептал Эдди. Они были так близко, что Стив мог рассмотреть каждую его ресничку, каждый волосок, скользящий по его лицу, и трещинки на губах, — Я сейчас с ума сойду, если ты не… И Стив его поцеловал.