sub-culture

Стив проснулся от странного толчка, как будто он падал с большой высоты. Слабый свет пробивался через окна, которые он не занавесил вчера. В груди было как-то холодно и пусто, и головная боль постепенно давала о себе знать. Он закончил прошлую ночь большим стаканом виски, наверно поэтому было так плохо. Вытаскивая себя из постели, он пошел чистить зубы. Мятная зубная паста ощущалась грязью во рту. Посмотрев в зеркало, Стив обнаружил темные круги под глазами. Он подумал, что хорошо, что он не привел какую-нибудь девушку домой, а потом вдруг замер. Точно. Хелен. Нэнси. Эдди и Дэнни, Эдди прижатый к машине, Эдди, весь помятый после поцелуя, пришедший попрощаться, Эдди, которому нравятся парни, Эдди, за которого Стив ударил того парня. Тот самый Эдди... Мысль о завтраке была не очень приятной, так что Стив просто выпил кофе и, с полчаса, лежа на холодном паркетном полу, ожидал, когда телефон зазвонит. Он же должен зазвонить, так? Только если Эдди не… Стиву опять стало плохо. Дэнни. Ну теперь все стало понятно на счет Дэнни. Проколотое ухо и вся эта хрень с Сан-Франциско. Но ведь он был совсем другим в старшей школе. Он был готов смеяться вместе со всеми, когда таких ребят, как Эдди, зажимали в коридорах школы. Просто немного не верилось, что он мог так измениться. Стив мог. Но Стив чуть не умер столько раз. И Стив все еще натурал. Так что он ждал звонка. И ждал, и еще ждал. К десяти часам смутная тревожность переросла в страх. Что если это был сговор, чтобы унизить Эдди, чтобы сделать ему больно, удобно избавившись от Стива… Когда его играющие в догонялки мысли достигли определенной точки, он больше не сомневался. Накинув куртку, он бросился к машине, направляясь к дому Эдди. Его сердце ужасно громко стучало в груди, как будто Стив сейчас увидит его таким же, какой Эдди увидел Крисси, как будто его забрал Векна или еще хуже, хотя что может быть хуже? Он достал свою биту. Утро было унылым и серым вестником чего-то плохого. Он за пару шагов преодолел путь от машины и постучал в дверь. Ответом была лишь тишина. Он постучал еще раз. —Эдди ты там? Опять нет ответа. Он заглянул в разбитое окно, полупрозрачные шторы замутняли вид, но не увидел никакого движения. Он постучал последний раз, и потянул за ручку. Дверь была открыта. В трейлере было темно и стоял сильный запах сигарет. На кухне Стив заметил кофейник, но он не был горячим, так же, как и окурки, во множестве пепельниц, разбросанных повсюду. Стив прокрутил биту в руках и продвинулся дальше, к спальне Эдди. —Эдди? —попытался Стив, напрасно, видно было, что в трейлере было пусто. Разносился тихий ритмичный треск, равномерное щелканье пластинки, которая закончилась и не перестала крутиться. Он нашел проигрыватель в углу хаотично обставленной комнаты Эдди, на нем беспомощно крутился альбом Led Zeppelin III¹. Он выключил его, и в комнате воцарилась тишина. Постель была застелена, но на ней не спали. Эдди здесь не было. Стив крепче сжал свою биту. —Эдди? — попытался он снова, и задался вопросом, что, черт возьми, ему делать. Позвонить Дастину, видимо. Наверно, это плохо, что его первым помощником в таких чрезвычайных ситуациях был ребенок. Он вышел на улицу. Фургон Эдди был здесь, и в качестве последней попытки он постучал по нему, а затем попробовал открыть дверь, она поддалась. Полоса света упала на разбросанные одеяла и одежду, мусор, разбросанные пластинки, книги и просто кучу хлама, и среди этого хлама кто-то лежал, свернувшись калачиком, с лицом, зарытым в волосы, одна татуированная рука в кольцах которого торчала из-под одеяла. Эдди. Стив испытал такой прилив облегчения, что у него задрожали колени. Затем последовал гнев, потому что он волновался. Он постучал по стенке фургона прикладом своей биты, посылая громовое эхо по всему салону. Эдди вскочил, волосы разлетелись во все стороны, когда он отполз назад, широко распахнув глаза, и, возможно, Стиву стало немного стыдно. Но только до того момента, пока Эдди не приподнял подбородок, оголяя темный засос сбоку шеи. Тогда все внутри Стива словно сжалось и свернулось, как просроченное молоко. —Ты обещал позвонить,— сказал он. Вышло осуждающе и раздраженно, так наверно лучше, чем безнадежно грустно. —Я... да? Да… Разве? Стив присмотрелся. На свету глаза Эдди были похожи на расплавленную медь. Стало заметно насколько были расширены его зрачки. —Господи, ты под кайфом. —Уже отхожу. Эдди подвинулся, чтобы проскочить мимо Стива наружу. Стив не отошел достаточно далеко, так что Эдди пришлось немного прижаться к нему, чтобы выйти. Он пах потом и травой и — Стив поморщился — сексом. Эдди встал, потягиваясь. Футболка, все та же, что и вчера, слегка задралась, оголяя бледную кожу и изгиб талии над приспущенными спортивными штанами. Стив упрямо пытался смотреть только на лицо Эдди. —Знаешь, я вообще-то думал, что тебя убили. Что было довольно вероятно, разве не так? И я ведь просто попросил позвонить, и я подумал, что… —Прости меня, ладно? Господи. У меня была тяжелая ночь,— он протёр глаза и зашёл в трейлер, доставая сигарету, Стив прошел за ним. —Да, уверен так и было. Эдди нахмурился. —Что это должно значить? Стив всплеснул руками. —Это значит, что я провел всю ночь, пытаясь, предотвратить нападение на тебя, а потом попросил позвонить, чтобы удостовериться, что я блять полностью не провалил задание, и ты не позвонил, и я провел все это время, думая, что тебя убил парень, с которым ты вчера уехал. Эдди застыл. И Стив тоже. Он не собирался этого говорить, и знал, что это прозвучало как… —Я не понимаю, о чем ты,— проговорил Эдди сквозь зубы, его голос был взволнованным и безучастным одновременно, как будто он цепляется за последние клочья чего-то, что уже недосягаемо для него. —Да ладно, чувак, перестань. Я видел вас с Дэнни вчера. И этот засос просто огромный. Рука Эдди потянулась к шее, и он вздрогнул, как будто только сейчас понял, что она болит. Он держал руку у кадыка, который двинулся, когда он нервно сглотнул. —Прости, что не позвонил, — тихо сказал он, опустив глаза в пол. Стив не знал, что сказать. Его все еще раздражала сонливая дезориентация широких зрачков Эдди, красный засос, расцветший на его шее, и то, что все это вызывало в груди Стива какое-то беспокойство, а он не знал, что со всем этим делать. Он вздохнул и отвел взгляд, поднеся руку ко лбу. —Дело не... дело не в этом. Не нужно было этого говорить. Эдди поменялся в лице, тревожная застенчивость перешла в грубую, насмешливую улыбку. —Так в чем же тогда? Поведай, нам всем было бы очень интересно узнать, —он не дал Стиву шанса ответить,— Нет? Ладно, тогда я думаю, что знаю ответ, —он двигался по комнате, как по сцене, размахивая руками — Прокрутим колесо! Я выберу букву «г», пожалуйста, Пэт². О, вы только гляньте! Слово начинается с буквы «г», может я выиграю главный приз. Мне кажется, я знаю, что это за слово… —Нет, —Стив прервал его, не давая закончить предложение, —Господи, проблема не в этом. Просто, ты типа жаловался, что у тебя была плохая ночь и потом… —Да. Ну, Король Стив, ты ни черта не знаешь, как прошла моя ночь. Как я и сказал, она была блять ужасной, и если тебе нужны грязные подробности, —он наклонился ближе, вскидывая голову, и в его глазах промелькнуло безумное отчаяние, Стив отшатнулся назад,— Как, например, то, что у меня не встал, потому что, когда я здесь, мне хочется из кожи вон лезть? И как… как я даже не смог ему отсосать, — Стива поразил непринужденный, вызывающий тон, с которым Эдди проговорил это, —Потому что я уже задыхался. И хочешь узнать от чего я отхожу? От "Special K", который я принял после того, как Дэнни съебался, потому что мой мозг не мог блять остановиться, и иначе я бы провел всю ночь в панических атаках, так что мне нужно было на время отрубиться, и это был единственный способ заснуть, как в итоге и получилось, хм, часов в семь утра, может быть? И это было три блять часа назад, так что вы извините меня, если я устал и предпочел бы просто заснуть, а не слушать ту осуждающую чушь, которую ты собираешься нести, так что… Они долго смотрели друг на друга. Эдди опустошённо вздохнул, словно израсходовав всю оставшуюся энергию. Стив подумал, что должен был быть рядом с ним этой ночью, потому что это и правда звучит ужасно. —Ты это хотел услышать, Харрингтон? — Эдди медленно и горько улыбнулся,— Что, язык проглотил? Не будешь больше меня за ручку держать, когда теперь знаешь, что я педик? —Эдди… Улыбка исчезла. Все исчезло: декорации, драма, горечь, сарказм, безумие. Все что осталось это мучительный страх, страх дикого загнанного зверя. —Просто уходи. Просто блять уйди. Стив сделал шаг навстречу Эдди. Тот дернулся. Это было не по-настоящему, он знал, что Стив не причинит ему боль. Но он вздрогнул и отпрянул назад, и, возможно, он все-таки думал, что Стив мог это сделать. Харрингтон почувствовал свое разгромное поражение, так что он отступил обратно. —Я не… Я серьезно. Я ничего… Я ничего не имею против этого. Правда. —Блять, я так и знал, что не стоило тебя впускать, —промямлил Эдди. Стив не знал, что это значит. Возможно, он имел в виду трейлер, или в более широком смысле, но тогда их снова отбросило назад, к самому началу. И что тогда Стив будет делать, если Эдди продолжит его игнорировать, будет холоден и одинок и опять его возненавидит? —Уходи, пожалуйста. —Эдди,— снова попытался Стив, но Эдди выглядел так, будто уже был готов швырнуть в него тем, что первое попадется под руку, и первым скорее всего была бы пепельница, Стива не очень прельщала такая перспектива, так что он отошел к двери. —Уходи,— повторил Эдди, уже тише, он поднес руки, сжатые в кулаки, к лицу, как будто в грубой молитве. Стив ушел. Пребывая в каком-то трансе, он забрал свою биту оттуда, где бросил ее, у фургона, положил ее в багажник, и сел в машину, завел двигатель, не обдумывая свои действия. Вместо этого он думал о том, как выглядело лицо Эдди, когда он назвал себя "педиком", об этой ненависти к себе в сочетании с открытой, вызывающей гордостью. Как будто ему было позволено ненавидеть себя, а другим нет. Как будто он развернул ход игры, и это Стива оскорбили, и это Стиву должно было быть стыдно. Хотя, наверно, должно, поскольку Эдди теперь был уверен, что Стив гомофоб. —Блять! — прокричал Стив, ударяя ладонями о руль. Ужасная, безнадежная горечь пробирала его, хуже, чем та горечь, которую он почувствовал, когда увидел Эдди и Дэнни целующимися прошлой ночью, и это чувство начинало прокладывать себе путь в его голове и поселять там всевозможные странные мысли, например, «я хотел бы быть рядом с ним этой ночью», только в контексте, который не имел никакого смысла, в контексте, где вчера вечером там был не Дэнни у фургона, а... Он не дал себе закончить эту мысль и поехал к Робин.

***

Прокат закрыт в воскресенье, так что он нашел ее у дома. Она вышла к нему в пижаме, посмотрела на него и бросила «Мам, я пойду погуляю», следуя за Стивом в его машину. —Ты не хочешь переодеться? Робин покачала головой. —Не хочу и минуты больше проводить с ней, —она снова посмотрела на него, —К тому же, ты выглядишь так, будто не можешь ждать. Стив нажал на газ, но вот только не знал, куда поехать. —Что случилось Стив? Скажи мне. Он провел рукой по рулю. Горькое сожаление снова начало накатывать, заставляя его дыхание замереть, и прошло несколько секунд прежде, чем он смог заговорить. —Эдди. Он не знал, откуда начать. Но что-то поменялось во взгляде Робин, как будто она сразу все поняла. —Поедем куда-нибудь в тихое место, и ты мне все расскажешь. Он лишь кивнул. На фоне играли The Pet Shop Boys, и он, не задумываясь, убавил громкость³. Затем он только кивнул, боясь, что голос его подведет. Стив остановился у Джордан Лейк. Они вышли и сели на капот машины, тяжелый серый занавес облаков над ними начал немного рассеиваться. Робин села скрестив ноги, а ноги Стива свисали с капота и руки были сложены между коленями. Его сердце все еще сильно стучало, так же как сегодня утром, когда он думал, что Эдди был убит. Робин ждала. В конце концов слова просто прорвались сами собой. —Ну… Эдди гей. Ты конечно же это знала, я тоже должен был понять, ну то есть, это было довольно очевидно, но я ведь такой тупой, что… Он остановился, Робин положила руку на его запястье. —Прости, что не сказала тебе, но… —Ты не могла сказать, я знаю. Все нормально. Правда, —он опустил взгляд, —Не в этом дело. —А в чем, Стив? Что случилось? И он все рассказал. Про вечеринку и договор, про наркотики, и то, как они смотрели друг на друга в темноте кладовки, и как их колени соприкасались. Про расстроенную Нэнси и драку, и ее причину. Про поцелуй Дэнни и Эдди, и про то, как Эдди ушел и не позвонил, и как Стив даже ничего не сказал в свою защиту сегодня утром, про то что у Эдди была ужасная ночь, и теперь он наверняка снова его ненавидит. —Я не знаю, что мне делать, Робин. Я не хочу, не хочу, чтобы он снова меня ненавидел, это было отвратительно, но теперь я даже не смогу винить его за это, потому что я вел себя как идиот, когда узнал, что он гей. Робин осторожно посмотрела на него. —Стив, я задам тебе очень личный вопрос, на который я думала, что знала ответ, хотя и никогда не задавала его. Наверно нужно было. И ты не должен отвечать, это скорее вопрос для тебя, чтобы подумать, если ты понимаешь, о чем я. Хорошо? Страх начал клубиться внутри. —Хорошо. —Ты точно натурал? Он посмотрел на Робин. —Я… что ты имеешь в виду? Я натурал. Мне нравятся девушки, и ты это знаешь. Она закатила глаза. —Ну да. Конечно, я знаю. Ну просто, может... тебе надо подумать над этим. Тебе ведь могут нравиться девушки, но при этом ты можешь не быть натуралом. Он не знал об этом. Робин сказала это, как само собой разумеющееся, но он этого не знал, и было странно даже слышать это от нее. Но он же натурал, так ведь? Так ведь? Он подумал о талии Эдди, на которую он пялился, когда его футболка задралась. О его длинных пальцах с кольцами, его кривой саркастичной улыбке, о том как бесстрашно и легко он мог быть самим собой, и в этом был какой-то вызов. Стив снова ощутил необъяснимый ужас. Он вспомнил, как засосы на шее Эдди и вся эта ситуация с Дэнни заставили что-то тянуть в груди. Он знал, что означает это тянущее чувство, хотя он так усердно пытался его игнорировать. Это чувство такое же, которое он испытывал раньше, когда видел Нэнси вместе с Джонатаном. Противная больная ревность тянула под ребрами и говорила: «Это должен быть я, вот бы это был я». Но вот только это не Нэнси. Это вообще не девушка. Но Стив не такой. Стив же «Король Стив», Стив «Прическа» Харрингтон, Стив, который каждую неделю водит к себе разных девчонок, но все-таки ищет ту самую. Конечно, ему не везло в любви, но ведь всем иногда не везет. Он ведь не безнадежен. «Я позвала на свидание не ту девочку и все, теперь я изгой», —Робин. «Все педики заразные», — тот парень на вечеринке. «Не будешь больше меня за ручку держать, когда теперь знаешь, что я педик?»— сам Эдди сегодня утром. Стиву всегда все давалось легко, слишком легко, и это бы тоже далось, вот только это было до черта сложно. Он нормальный. Он не ханжа, как Нэнси, не одиночка, как Джонатан, не чудак, как Робин, не урод, как Эдди. У него всегда все нормально. И сама мысль об этом казалась ужасной. Он бы сказал что-то похожее три года назад, когда был другим человеком. И сама мысль о том, что он вообще будет говорить об этом, заставила бы его скривить губы от отвращения. Но он не такой, он нормальный. «Ну и как это тебе помогло?»— сказал голос в его голове, он почему-то был похож на голос Робин. «Отстойная личная жизнь, не знаешь, чего хочешь, тебе больше нравится перемещаться по измерениям с Эдди «Уродом» Мансоном, чем сходить с девушкой в кино. Насколько ты вообще нормальный? Тебе не кажется, что иногда нам нужно, ну, не знаю, сделать то, чего от нас никто не ожидает?» Робин все еще смотрела на него, молча и терпеливо. Солнце пробилось сквозь серую пелену над ними, отбрасывая зыбкие тени на полог из распускающихся весенних листьев. Он сжал пальцы в кулак и долго вдыхал прохладный озерный воздух. —Стив? —спросила она мягко, —Ты что там отключился? —Нет, — он слегка улыбнулся. Она прижалась плечом к нему. —Это нормально, знаешь. Ну, если вдруг ты не натурал. Все не так плохо. —Да, это точно, —фыркнул он, но тихо и спокойно. —Ну, ты понимаешь, о чем я. Это конечно страшно, по началу, ну… всегда страшно, если честно. Но потом, не знаю... В этом есть какое-то освобождение. Эдди бы получше объяснил. Но, как бы, у тебя есть то, что принадлежит только тебе, и это что-то уникальное, два человека не могут быть одинаково не гетеросексуальны. И все-таки, когда ты встречаешь кого-то, похожего на тебя, как будто, не знаю, как будто наступает просветление. —Поэтому вы так ладите с Эдди? —Ну, не только потому, —она стеснительно улыбнулась, —Он первый, похожий на меня, которого я встретила сознательно, и я не могу объяснить, насколько это приятно, —потом она посмотрела на него, —Или могу. Он опустил взгляд. Тебе не кажется, что иногда нам нужно, сделать то, чего от нас никто не ожидает? —Я не знаю, —почти прошептал Стив. Когда он сказал это, все вдруг стало по-настоящему. Как будто до этого это была лишь одна смутная мысль на задворках сознания, почти иллюзия. Прямо как, когда он думал, что Эдди мог быть геем, пока не увидел его, целующимся с Дэнни, это было по-настоящему. И теперь Стив знал, что Эдди не гетеросексуален, и что он сам возможно тоже, и это все было по-настоящему. —Все хорошо, тебе не обязательно знать. Даже незнание — это шаг вперед, так ведь? Шаг в нужном направлении. Стив притянул колени к себе и уронил голову между ними, зарываясь руками в волосы. —Твою мать, — сдавленно проговорил он. Спустя четыре конца света, это каким-то образом стало самым безумным событием в его жизни. —Да уж, —согласилась Робин. —Как мне теперь сказать Эдди, что я вел себя странно, не потому что он гей, а потому что я… —у него пересохло в горле. Она опустила руку ему на плечо, и Стив поднял глаза. —Да, ну это проблема, которую мы постараемся решить, но не сейчас. Доверься моему опыту, тебе лучше не испытывать кризис ориентации рядом с человеком, по вине которого он случился, даже если он гей, и даже если, возможно, немножко или не немножко ты ему тоже нравишься…—Стив замер, но она не дала ему шанса что-то сказать, — Ты сейчас поедешь домой и подумаешь над этим. Разберись со всем, прежде чем все испортишь, когда снова увидишь его. Он медленно кивнул. —Я знала, что ты с ума по нему сходишь. Стив безысходно простонал. —Но что если, я просто придумал это все. Что если… я не знаю, что если я просто завидую, что ему перепало прошлой ночью и что он дружит с тобой и с Дастином. —Может, так и есть, — сказала она, но было видно, что она в это не верит, —Может и нет. В любом случае, ты останешься моим лучшим другом и лучшим нянькой, который только был у Хендерсона, так что завязывай уже... Она остановилась и вздохнула, когда Стив притянул ее, чтобы обнять. Он сразу пожалел об этом, потому что знал, что ей не нравятся прикосновения, и он наверно должен был спросить, но она обняла его в ответ и слегка похлопала его по плечу. —Даешь слабину, Харрингтон? —сказала Робин. Глаза Стива защипало, так что он только отмахнулся и улыбнулся ей. Потом она посмотрела на него, задумываясь. —Знаешь, может, тебе уже пора посмотреть Рокки Хоррора.