Я навсегда за тебя в ответе

      Перед дверьми подъезда Сакуру осенило:       — А что Сай сказал вчера моим родителям?       — Что тебя срочно вызвали на секретную миссию, — отозвался Рокудайме. — Это показалось мне лучшим объяснением. Не придётся выдумывать лишнего.       — Ох, да, — с облегчением вздохнула девушка. — Кстати, отчёт составить? Ну, для порядка…       Какаши задумчиво посмотрел на неё:       — Это было бы полезно в первую очередь для тебя — проанализировать свои действия на холодную голову… Может, придёшь к какому-нибудь интересному выводу.       По улице один за другим вспыхивали жёлтые фонари.       — Тебе пора, Какаши. Завтра увидимся…       — Да-да, — рассеянно кивнул он, не выпуская её руки. — Но напоследок, Сакура, я должен сделать ещё кое-что…       — А?       — Нехорошо заставлять людей строить предположения, — таинственно ответил Рокудайме и вместе с ней поднялся по лестнице к дверям её квартиры.       — Добрый вечер. Прошу прощения за поздний визит…       — Что вы, Какаши-сама! — разулыбалась Мебуки. — Проходите, пожалуйста… Поужинаете с нами?       — Извините, в следующий раз. Я ненадолго.       — Может, хотя бы чаю? Или, — подмигнул Кизаши, — чего-нибудь покрепче?       — Мама, папа, Какаши-сама сегодня очень устал, — заметила Сакура, всё ещё недоумевая: что же он задумал… Рокудайме сожмурился в улыбке:       — Ваша дочь говорит правду. Я бы не хотел надолго задерживать вас и себя, поэтому перейду к делу. Видите ли… Мы с Сакурой знакомы очень давно, я хорошо её знаю и не вижу причин долго раздумывать.       С этими словами Какаши Хатаке сложил ладони в молитвенном жесте и слегка склонился.       — Я хочу жениться на вашей дочери, Мебуки-сан, Кизаши-сан… И прошу вашего благословения.       Смысл сказанного дошёл до девушки не сразу; её родители тем временем быстро переглянулись и кивнули.       — Вы оказываете честь нашему дому, Какаши-сама, — с поклоном ответил отец Сакуры. — Конечно, мы будем только рады…       — Это не меньшая честь и для меня, — почтительно откликнулся Рокудайме и выпрямился. — Предлагаю в ближайшее время встретиться и обсудить детали свадебной церемонии. Сакура? Ты ведь не возражаешь, мммм?       Она медленно повертела головой, не в силах вымолвить и словечка, всё ещё с трудом осознавая происходящее.       — А теперь, с вашего позволения, я хотел бы пожелать вам спокойной ночи и удалиться.       — До свидания, — пролепетала Мебуки и начала осторожно подталкивать супруга в сторону кухни. — Извините, у меня ужин на плите… Сакура, доченька, проводи гостя.       Когда в коридоре они остались одни, Какаши повернулся к Сакуре и взял её руки в свои.       — Вот теперь я с чистой совестью могу идти домой, — ласково улыбнулся он. — Чудовище заслужило ваше прощение, госпожа невеста Шестого Хокаге?       — Я подумаю, — в тон ему ответила девушка, чувствуя, что слёзы счастья вот-вот хлынут из глаз. — Ой, Какаши…       — Только не говори, что тебе приходилось сомневаться в серьёзности моих намерений, — слегка нахмурился Рокудайме.       — Что ты, вовсе нет!       — Вот и не будем тянуть, — его губы через маску коротко прижались к её лбу. — Спокойной ночи, Сакура.       Закрыв за Какаши дверь, куноичи бросилась к окну своей спальни и смотрела, как он шёл по улице, то и дело оглядываясь — пока не скрылся из виду.       «Госпожа невеста Шестого Хокаге».       Она повторяла эти слова про себя, пока ужинала с родителями, потом — стоя под струями горячего душа, и наконец — сидя на своей постели и не сводя глаз с фотографии команды номер семь.       Ещё весной и вообразить такое было невозможно. А сама Сакура почти решилась выпытать у Рокудайме, где можно найти Саске — и отправиться к нему, бросив всё: Коноху, родительский дом, друзей, службу в госпитале… Ради того, кто постоянно отвергал её, а однажды даже намеревался убить.       Представив, что бы могло с ней стать, Сакура содрогнулась и перевела взгляд с надменной физиономии Учихи на лицо, наполовину скрытое под маской.       «О боги, прошло целых восемь лет — а он ничуть не изменился, — с нежностью подумала она. — Разве что стрижка стала аккуратнее».       С какой гордостью сегодня Рокудайме представлял её Юдоку… А с каким неизменным, искренним интересом расспрашивал, как продвигается научная работа, как проходят будни Сакуры в госпитале. С тех пор, как Какаши назвал её своей, девушку не покидало самое прекрасное на свете чувство: уверенность в том, что она любима. И день ото дня эта уверенность только крепла.       «Как я могла думать о том, чтобы связать свою жизнь с человеком, который совершенно не обращал на меня внимания?»       Если бы Сакура Харуно решилась поделиться этими размышлениями со своей матерью, та объяснила бы ей, что она наконец повзрослела и научилась ценить в мужчинах то, что следует — а не только крутизну и привлекательную внешность.       Впрочем, Какаши, кроме прекрасных душевных качеств, обладал и тем, и другим. А по словам Наруто, у него было ещё одно достоинство… Сакура с негодованием фыркнула, вспомнив нахальный шёпот джинчурики за барной стойкой.       «Сакура, у вас там, наверное, всё серьёзно, Какаши-сенсей же тот ещё извращенец, хе-хе… Тебя хоть не напугала эта огромная штука, которая у него в штанах?»       Во время поцелуев она отчасти нарочно прижималась к Рокудайме покрепче, внимательно прислушиваясь к ощущениям. Правда, сравнивать девушке всё равно было не с чем… Но то, что она почувствовала через одежду, маленьким определённо нельзя было назвать.       «Что же странного, при его-то росте? И почему я должна пугаться? Какая чушь…»       Из подслушанных в госпитале женских откровений Сакура знала, что проблемы бывают как раз при скромных размерах — а вот жалобы на избыток ей слышать не приходилось… И мысль о более близком знакомстве с «этой штукой в штанах Какаши» не вызывала у неё ничего, кроме нетерпеливого волнения.       С мечтательным вздохом Сакура выключила свет и нырнула в постель.       Всю ночь она металась в сладком полузабытьи, то и дело просыпаясь — и с разочарованием обнаруживая, что обнимает всего лишь скомканное одеяло. Навеянные похабной книгой сновидения продолжали её преследовать; суть их осталась прежней — изменилось лишь то, что Рокудайме всё меньше и меньше напоминал главного героя «Тактики флирта». И в сегодняшних снах Сакуры он был собой: сдержанно-нежным, ласковым, в точности как наяву…       Когда прозвенел будильник, девушка хлопнула по нему рукой и безотчётно повернула голову направо — в сторону, где прошлым утром в приютившей их явочной квартире АНБУ спал Какаши Хатаке.       Но взгляд упёрся в знакомую дверь её девичьей комнатки; с тоски Сакура что было сил сжала одеяло руками и ногами.       «Что ему снилось сегодня? Снова какой-нибудь кошмар — или он спокойно выспался, и встал с кровати бодрым и отдохнувшим?       Собирается поесть? Или хлещет натощак кофе, пока некому его ругать?»       Прежде чем переступить порог кухни, девушка на миг замерла. А вдруг случилось чудо — и там, за столом…       — Доброе утро, доченька, — приветствовала её Мебуки. — Садись завтракать.       Отца дома не оказалось: ещё до рассвета он улизнул на рыбалку. Девушка рассеянно болтала с матерью, а сама витала мыслями в уютной, вычищенной до блеска квартире Рокудайме, где ей так понравилось находиться… Ещё в ту пору, когда их связывали только отношения ученицы и сенсея, и он всего лишь попросил её присмотреть за кошкой.       Впервые в жизни родной дом казался ей чужим.       — Что с тобой, Сакура? Ты с утра сама не своя…       Девушка отодвинула пустую тарелку и призналась, заливаясь краской:       — Я хочу к нему, мама. Насовсем. Понимаешь?       — Ох, доченька… И до свадьбы не дотерпишь? — вздохнула Мебуки Харуно. Помолчала, пристально глядя на Сакуру — и вдруг махнула рукой:       — Не удержать птицу, которой пришла пора вылетать из гнезда. Я бы, конечно, возражала — будь твоим женихом кто угодно другой…       — Мама?!       — Что — мама? А то я не заметила, как ты стала спать с конца лета. Покоя от вас нет, — добродушно ворчала Мебуки, — под боком Кизаши храпит, за стенкой ты стонешь да охаешь… Да-да, нечего тут краснеть. Была когда-то и я молодой, Сакура, — женщина улыбнулась чуточку смущённо, и эта улыбка была ей очень к лицу, превращая её почти в красавицу. — Думаешь, в кого у тебя такая горячая кровь?       Она легонько потрепала ошарашенную дочь по щеке:       — Так что собирай-ка вещи и ступай лишать сна своего ненаглядного Какаши Хатаке — если он, конечно, не против. А с Кизаши я сама поговорю.       С радостным воплем Сакура бросилась матери на шею. Та рассмеялась:       — Будет, будет, задушишь ещё! Иди, собирайся, а то опоздаешь в госпиталь.       — Я возьму пока самое необходимое… Потом, постепенно…       Девушка принялась носиться по дому, из спальни — в ванную и обратно, лихорадочно забрасывая в походный рюкзак всё подряд: шампунь, зубную щётку, бельё, майки и кофточки, расчёску, зеркальце и прочие мелочи, между делом одеваясь. Уже в коридоре, обутая, вспомнила про домашний халат, на цыпочках прокралась в комнату, схватила его с вешалки и затолкала в рюкзак как попало.       Мебуки наблюдала за этой суматохой с ласковым смехом:       — Спешишь, будто боишься, что я передумаю! Да, совсем взрослой стала моя девочка…       Сакура крепко-крепко обняла мать на прощание и тайком смахнула подступившие слёзы. А потом, не оглядываясь, выбежала из дому и понеслась к башне Хокаге.       Кроме воскресных тренировок, у них сложился ещё один обычай: по утрам Рокудайме высматривал из окна своего кабинета, когда Сакура по дороге к госпиталю будет проходить мимо. Они махали друг дружке рукой — а если прохожих на улице было мало, девушка украдкой слала Какаши воздушные поцелуи. Тогда он дурачился: гонялся за ними по всему кабинету, пока она не начинала смеяться — а потом бережно прятал: за пазуху, под протектор, в рукава…       Но сегодня он не показался в окне.       «Дела с самого утра? — вздохнула Сакура с ноткой огорчения и тут же улыбнулась про себя, поправляя лямку рюкзака. — Ничего. Теперь мы будем видеться чаще…»       «Госпожа невеста Шестого Хокаге».       Невеста Какаши Хатаке.       Она несла эту мысль в себе, как что-то драгоценное; как подаренную им изумрудную подвеску, которой то и дело касалась. Счастье сделало Сакуру такой добродушной, что не хотелось даже ворчать на Чоджи, возмущённого диетой из отварных овощей. В ответ на его категоричные заявления о том, что это еда не для человека, а для какого-нибудь парнокопытного, она лишь с усмешкой похлопала товарища по плечу. Чоджи проводил её недоумённым взглядом и начал покорно жевать морковь.       — Сакура-сан! — окликнула девушку медсестра из дальнего конца коридора. — Внизу, в холле, вас ожидает один очень необычный посетитель!       «Очень необычный?.. Вряд ли это он, — думала куноичи, сбегая вниз по лестнице, — но тогда…»       Отгадка оказалась простой — и очаровательной.       — Паккун! — Сакура с радостным смехом присела на корточки и взяла из собачьей пасти увесистый запечатанный конверт. — Что это ты принёс?       Иронично-ленивым взглядом мопс неуловимо напоминал своего хозяина.       — Понятия не имею. Но когда Какаши давал мне это, вид у него был, — пёс огляделся по сторонам и, шагнув поближе, тихо сказал Сакуре на ухо, — вид у него был, скажем так… глуповатый.       — Спасибо, — куноичи ласково потрепала бархатные собачьи ушки. — Рада была встрече, Паккун!       — Пока, Сакура, — вздохнул мопс и растворился в клубах пара.       Запершись у себя в кабинете от любопытных взглядов, куноичи вскрыла конверт. Внутри оказалось её аккуратно сложенное кимоно и записка:       «Сакура, мне искренне жаль твоего испорченного наряда. Увы, ничего иного, кроме молнии, придумать я не успел… Пожалуйста, не прими мою просьбу за оскорбление и купи себе что-нибудь равноценное в качестве компенсации.       Счёт пусть выпишут на моё имя.       Х.К.»       Не веря своим глазам, девушка перечитала записку дважды. Сколько раз они с Наруто подшучивали над манерой сенсея расплачиваться где бы то ни было с таким удручённым видом, будто приходилось отдавать последнее! А теперь — изумруд, примерную стоимость которого ей озвучили коллеги, не скрывая белой зависти… И это предложение, щедрость которого трудно переоценить — ведь на кимоно ушли все сбережения Сакуры за четыре месяца. Интересно, Какаши хоть приблизительно догадывается, во сколько оно обошлось?       Куноичи вспомнила замечание Паккуна про глуповатый вид хозяина и улыбнулась, пряча записку в кармашек юбки. Да, она выполнит эту просьбу! Хотелось бы ещё взглянуть на выражение лица Рокудайме, когда ему пришлют счёт… Только вот что бы такое выбрать? Такое… особенное, чего у неё ещё не было.       Ближе к полудню Сакура обнаружила, что забыла взять из дому еду, и отпросилась у Шицуне пообедать в кафе поблизости. Там ей из-за столика замахала руками Ино:       — Оооо, кого я вижу! А я думала, придётся есть в одиночестве!       Когда куноичи присаживалась к ней, из кармана выпала записка. Подруга мигом её подняла и успела пробежать глазами первые строчки, прежде чем покрасневшая от неловкости Сакура вырвала записку из её цепких ручек.       — Жаль твоего испорченного наряда? — шёпотом процитировала Ино и хихикнула. — Ого, он что, разорвал на тебе кимоно в пылу страсти?       — Если бы, — вздохнула Сакура. Видимо, Сай не поделился с Ино подробностями того, что случилось на празднике, потому что подруга истолковала её реакцию по-своему:       — Ясно. Ну, понимаешь ли… Подсознание такая штука…       Сакура навострила уши. Как ни крути, в вопросах психики Ино Яманака была профессионалом, и послушать её однозначно стоило.       — Конечно, ты давно уже не ученица Какаши Хатаке, и он тебя так не воспринимает — иначе не позволил бы себе вообще ничего, — рассуждала подруга, пока готовился их заказ. — Но где-то очень глубоко в нём наверняка сидит образ маленькой девочки… И это может оказаться проблемой.       «Ох… Что если Ино права? Эта его деликатность иногда, самую малость… раздражает. Но мне и в голову не приходило рассматривать её под таким углом…»       — Допустим, — осторожно согласилась девушка. — И что же делать?       — Ну… Есть неподалёку одно шикарное местечко, где продаётся лекарство для твоего случая, — подмигнула Ино и добавила со вздохом: — Только вот цены там — хоть стой, хоть падай.       Сакура украдкой погладила записку, мысленно благодаря Какаши за его великодушный порыв.       — Не проблема, — ухмыльнулась она во весь рот. — У меня есть свободный часок, так что после обеда — веди!       Шикарное местечко оказалось ничем иным, как недавно открывшимся в Конохагакуре новым магазином женского белья. Не успела Сакура толком осмотреться — а от разнообразия цветов и фасонов просто разбегались глаза — как Ино уже совала что-то ей под нос:       — Вот это примерь… Ой, нет, вот это! Здесь такие подкладочки, смотри — добавит тебе объёма…       — А толку? — с досадой возразила Сакура, задетая этим предложением. — Всё равно под ним… Останется то, что есть.       — Вы совершенно правы. — согласилась продавщица, наблюдавшая за ними из-за прилавка. — Обман не приносит ничего, кроме разочарования.       Сакура смерила взглядом брюнетку — обладательницу роскошного бюста, который мог поспорить с формами самой Принцессы Цунаде — и совершенно поникла. А та, покачивая бёдрами, подошла к девушке вплотную и одобрительно заметила:             — Насколько я вижу, природа одарила вас высокой и упругой грудью. А это несомненное достоинство, которым большой бюст редко может похвастать…       Отметив, как стушевалась при этих словах Ино, Сакура с надеждой посмотрела на продавщицу.       — Понимаете, я… Мне нужно бельё для особого случая.       — Какой у вас любимый цвет? Хотя, погодите… Кажется, я знаю, что вам предложить.             Кружево цвета спелой вишни на вид казалось тонким, словно паутинка. Сакура едва решилась взять в руки лифчик — невесомый, практически прозрачный…       — Примерьте. Не бойтесь, — брюнетка ласково усмехнулась, — материал прочнее, чем кажется, и хорошо держит. И главный плюс этой модели, — она продемонстрировала застёжку, расположенную между чашечек, — её очень легко надевать и снимать.       «Легко снимать, — про себя повторила Сакура, задернув шторку примерочной. — Очень легко снимать…» И, представив, как это будет делать Какаши Хатаке, зарумянилась до корней волос.       Едва она успела застегнуть лифчик и отметить, что сел он просто идеально, Ино просунула голову за шторку:       — Дай-ка взглянуть… Оооооо, Сакура, да ты просто конфетка! Будь я парнем…       — Ах ты, извращенка! — возмутилась девушка и стыдливо накрыла груди ладошками. — Я сама ещё толком не рассмотрела!       Ино фыркнула и оставила её в покое. Сакура опустила руки и уставилась на своё отражение, едва узнавая себя в откровенно соблазнительной незнакомке, смотревшей на неё из зеркала. Оказалось, это так привлекательно — когда соски просвечивают сквозь кружево…       — Беру, — объявила Сакура, выйдя из примерочной.       К лифчику прилагались трусики — целиком из тончайшего кружева того же цвета. Продавщица, довольно улыбаясь, предложила точно такой же комплект, только оттенка сливочного мороженого. Сакура жадно сглотнула и с замиранием сердца спросила цену…       Два комплекта выходили немногим меньше, чем её шёлковое кимоно.       — Упакуйте оба, — небрежно сказала Сакура, делая вид, что не замечает округлившихся глаз Ино. И добавила, понизив голос. — А счёт пришлите, пожалуйста, Рокудайме Хокаге-сама.       — Не волнуйтесь, — тихо ответила продавщица, — мы гарантируем конфиденциальность наших клиентов… Носите с удовольствием! И приходите к нам ещё.       — Ничего себе! — выдохнула Ино, когда они покинули магазин. — Ну ты и даёшь, Сакура! Сразу два, ой-ой!       Та усмехнулась в ответ, размахивая фирменным пакетиком:       — Я же говорила: Хокаге на мелочи размениваться не станет…       — Ладно, мне пора, — подруга обняла её и шепнула на ухо: — Тебе осталось только придумать, как показаться ему в таком виде… Но тут уже полагаюсь на твою смекалку. Потом расскажешь, угадали мы или нет.       — Хорошо, — пообещала Сакура, думая, что случай как раз сегодня представится. — И спасибо тебе за подсказку.       — Не за что! Мы ведь подруги, — Ино легонько щёлкнула её по носу. — Надеюсь, ты не зазнаешься и хоть иногда будешь заглядывать в гости!       — Не рассчитывай от меня избавиться, Ино Яманака!       Они распрощались со смехом и разошлись в разные стороны. Сакура направилась в госпиталь чуть ли не вприпрыжку, предвкушая, как этим вечером преподнесёт Какаши целых два сюрприза.       Напевая себе под нос, она заполнила отчёты и ещё раз прошлась по палатам. Осталось решить один очень важный вопрос.       «Лишь бы только моя теория оказалась рабочей, — думала куноичи, спускаясь в подвал, — лишь бы только всё получилось. И тогда…» Сакура строго одёрнула сама себя, но воображение разыгралось против её воли, рисуя головокружительные перспективы. И в лабораторию она буквально впорхнула, окрылённая мечтами о настоящем призвании — которому, не раздумывая, готова была посвятить силы, знания и всю свою жизнь.