Hear the harmony (only when it's harming me)

Не имея ни света, ни часов, по которым можно было бы узнать время, Уилбур начал ориентироваться по его посетителям. Джордж точно, словно часы, приносит ему еду в одно и то же время каждое утро, пытаясь быть настолько дружелюбным и вежливым, насколько вообще может быть человек, кормя заключённого. Уилбур понимал, что он сходит с ума, ведь стал с нетерпением ждать прихода Джорджа. Легкая болтовня наполняла камеру еще большим теплом, и иногда Джордж даже переставал хмуриться и улыбался ему. Должно быть, он даже забыл об их конфликте в первый день или, по крайней мере, просто считал его не особо важным. Дрим посещал его только по ночам. Сапнап был с ним, но обычно ему отводилась простая роль зрителя, хотя он время от времени придерживал Уилбура, если тот начинал брыкаться. Может быть Уилбур и заблуждался. Джордж вообще не был трусом. Трусом был Дрим, который нуждался в помощнике, который бы находился вместе с ним во время совершения этих зверств. Это было настолько забавно, насколько это было жалко. Конечно, Уилбур научился бояться Дрима за эти недели, но научился ли он уважать его? Да ни в жизнь. Если быть честным, то он больше боялся времени, проведённого в этой камере в одиночку. В первый день он расслабленно ходил кругами, словно дикое животное, запертое в клетке зоопарка. Он ощупывал блоки обсидиана в попытке найти слабое место, не упуская ни единого шанса на побег. Но шанса не было. Стена была прочной и, словно бы насмехалась над его тщетными попытками убежать. Он мог кричать, пока не потеряет голос или колотить по ней кулаками до крови, но это было бесполезно. На одиннадцатый день он прекратил свои попытки по поиску выхода отсюда. На пятнадцатый день он прекратил бесцельно бродить по камере. На двадцать первый день он совсем отказался вставать. Когда Дрим навещал его, ему приходилось силком вытаскивать его из кровати, где он лежал, свернувшись калачиком под потрепанным одеялом, которое дал ему Джордж. Он всё ещё видел сны о смертях, каждый раз, когда закрывал глаза. Иногда умирал Фанди, иногда Томми или Филза, а иногда даже Никки и Туббо. У Уилбура и раньше были кошмары – смерть и разрушение всегда были под коркой его разума, но эти сны…они ощущались такими реальными. Каждое утро ему приходилось вставать, горюя о смерти своих близких. В добавку, он также воображал и свою смерть, только уже наяву. Постоянно страдая от случайных приступов боли в груди, вызванных все еще не зажившим должным образом шрамом от клейма, он чувствовал себя несчастным. Он знал, что отчасти тоже виновен в этой боли, ведь сам расковыривал рану в погоне за острыми ощущениями – всё лучше, чем скука. Уилбур знал, что это было вредно для его здоровья, но это понятие становилось чем-то абстрактным, ведь вряд ли быть закрытым в чьём-то подвале вообще может быть здоровым. Он находил утешение в писательстве. Каждая мысль, каждая мелодия, приходившая ему на ум, была записана. В особенности истории и размышления о его детстве. Походы на пляж, длительные и скучные школьные дни, разжигание костров на заднем дворе. Может быть, эти истории уже не казались такими комфортными, ведь были написаны в этом месте, но он нуждался в них, нуждался, чтобы не забыть, что он – человек. Уилбур Сут - человек. Когда-то он был ребёнком с надеждами и мечтами, тем, кому было суждено вырасти во взрослого с большими целями. Когда Уилбур был ребёнком, всегда сожалел о том, что не унаследовал ни одного отцовского птичьего гена. У него никогда не было крыльев, не важно, как долго он мог сидеть на крыше, представляя, какого это летать. Он с уверенностью мог сказать, что его отец тоже был разочарован. Филза всегда обучал других детей птичьего вида летать, но никогда не мог научить собственного сына. Одно из множества разочарований, которое старший ребёнок подарил ему. Но сейчас Уилбур радовался, что у него нет крыльев, как у отца или других родственников. Как бы ужасно было, буквально, быть птицей в клетке, в силах которой лишь петь. Только богам известно, что мог сделать Дрим с его крыльями. Этим утром, когда Уилбур встал, он не только чувствовал страх от кошмара (ему снилось, как его отцу разрезали горло), но и нервозность, казалось, он был, словно на иголках. Последние дни были до странности тихими: Дрим не приходил «навещать» его, и Уилбур пришёл к заключению, что он планировал, что-то большое. Не важно, что это, он не хотел принимать в этом участие, хотя он и не был уверен, есть ли у него право на выбор. Джордж тоже стал вести себя необычно, избегая любого зрительного контакта и задерживаясь в камере дольше, чем это было необходимо. Он всегда разговаривал шёпотом и рассказывал маленькие истории о вещах, которые видел из окна. Уилбур узнал, что Джордж определённо любил белок, которых видел из него. Они построили свой домик на дереве рядом с ним. - Ты их как-нибудь назвал? – однажды спросил Уилбур, и Джордж посмотрел на него, как на сумасшедшего. - Я не настолько странный, - пробормотал он, выглядя смущённо. Часть Уилбура хотела поспорить, сказать, что это не странно давать имена животным…в конце концов он пришёл к мысли, что ему плевать. Неважно, какие комплексы были у Джорджа, он и сам мог о них позаботиться. Но Уилбур всё же был благодарен ему за любое взаимодействие, каким бы незначительным оно ни было, хотя сам он никогда в этом не признается. Ему нравилось с кем-то общаться, даже если диалог был неосмысленным. Также он стал ценить попытки Джорджа накормить его больше, чем ему было положено. Например, сегодняшний завтрак дополнился ещё одним яблоком, украденным из кухни. Он понял, что лучше не отвергать его подарки сейчас, а часть его гадала: значат ли эти действия что-то особенное? Можно ли считать эти яблоки символом своеобразного союза между ними? Возможно, это было и неважно. Уилбур по-прежнему наслаждался каждым кусочком. Ему нравилось чувствовать сладость яблока и липкий сок, бежавший по его пальцам. Такие маленькие вещи изредка напоминали ему о том, что он жив, но не всегда, лишь изредка. Утро было хорошим. Он давненько не имел такого.

***

Джордж стоял у окна, наблюдая за тем, как серые облака проплывали над верхушками деревьев. Было что-то пугающее в том, как они нависали над горизонтом, скрывая солнце от постороннего взгляда. Хотя постоянный стук первого осеннего ливня в этом году создавал приятную атмосферу для его мечтаний, всё равно Джордж чувствовал невыносимую скуку. По крайней мере, чувствовал, пока не увидел вдалеке фигуру, выходившую из леса и идущую в сторону базы. Фигура пыталась защитить себя от ливня своеобразным зонтом из рук. Это мог быть только Сапнап. Как только Джордж мельком уловил копну чёрных волос, он сорвался с места и поторопился спуститься по лестнице, открывая дверь в предвкушении. Сапнап весь промок, он точно не ожидал ливня, поэтому выглядел, как кот после ванной: мокрый и злой. - Ты вернулся! – заявил Джордж. - Меня не было всё лишь три дня, - проворчал Сапнап, пытаясь занести багаж в дом. Когда он положил вещи в гостиной, он раскрыл свои руки для обнимашек. - Не нужно быть настолько возбуждённым. Джордж неохотно поддался объятиям своего друга, не обращая внимания на сырость его кожи и одежды. Он не очень любил физический контакт, но в последнее время понял, что нуждается в чьих-то прикосновениях, неважно в чьих. - Скучал по тебе, - пробормотал Джордж в его свитер, а Сапнап лишь закатил глаза. - Уверен, что вам, ребятам, понравилось проводить время друг с другом, - пошутил он, но в голосе отчётливо слышалась обида. Джордж неожиданно насторожился от резкой смены тона и отстранился. Он уже слышал, когда Сапнап так говорил, голос был наполнен обычной ревностью – это всегда было причиной отдаления их друг от друга. Сапнап был его единственным другом. У Джорджа не было ни единого желания вести борьбу за сердце Дрима. Но Сапнап смотрел на это по-другому. В его глазах Дрим притащил чужака в их дом, в их жизнь, и он всё ещё пытался приспособиться к последствиям, которые последовали за этим. Джордж не мог винить его в этом, но это ранило, ранило, что на него смотрят, как на соперника, а не друга. Сапнап, должно быть, уловил внезапное изменение в поведении Джорджа, ведь попытался перепрыгнуть на другую тему, и насколько быстро поменялось его настроение, настолько быстро оно вернулось к лёгкому, непринуждённому. - Отец настаивал на том, чтобы я принёс вам немного еды, он говорит, что мы здесь все умрём с голоду, ведь никто не знает, как готовить. Джорджа охватила волна облегчения. Уж с пустыми разговорами о разных вещах он мог совладать. - Он прав. Ты сжигаешь всё и добавляешь огромное количество приправ. - Это называется вкусом, Джордж. - Без разницы. - Отец также сказал, что приготовил что-то для тебя. Наверное, тебе следует посетить его в следующий раз. Джордж не покидал базу довольно долгое время, по крайней мере, не без Дрима, следящим за ним, и, чёрт, Сапнап знал об этом лучше всех. Но всё же он кивнул, принимая предложение. - Наверное, стоит. Он взял чемодан, чтобы отнести его наверх, Сапнап пошёл за ним молча. - И как тебе? – спросил Джордж в попытке продолжить диалог. Всё, чтобы прервать жуткую тишину, которая эхом отражалась от стен. Сапнап пожал плечами. - Нормально. Бэд и Скеппи спят в разных комнатах. - Они опять "развелись?" - спросил Джордж, из-за всех сил стараясь скрыть свое веселье. Возможно, это было немного бестактно, но в постоянных ссорах родителей Сапнапа было что-то тёплое, душевное. - Ты знаешь их, - сказал Сапнап, - Они справятся с этим. В этот момент на лестнице появился Дрим, он поприветствовал Сапнапа громким смехом. - Рад, что ты вернулся, - сказал он, кладя руку на плечо Сапнапа, - Знаешь же, что база без тебя совсем другая. Сапнап просиял от похвалы. - Я принёс немного еды. Я так голоден…. Выражение лица Дрима в момент сменилось на угрюмое. Он прервал Сапнапа, оставляя своих друзей в замешательстве. - На самом деле, я бы хотел созвать собрание. -Собрание? Сапнап и Джордж обменялись подозрительными взглядами. Последнее собрание, которое созывал Дрим, было за момент до войны с Л’Манбургом. Но больше войны не было. Угроза была устранена. Л’Манбург уничтожен. В чём же причина серьёзного собрания?

***

Они сели за стол, сделанный из крепкого дубового дерева, в столовой. Стол был слишком длинным для них троих. Джордж ненавидел это. Это резало глаза, как, собственно, любая декорация на базе. Все они были сделаны слишком высокими и огромными, чтобы внушить чувства уважения и страха. На самом же деле, они не вызывали ничего, кроме отвращения. Самой ужасной частью столовой была стена, украшенная чучелами зверей, которых поймали Дрим и Сапнап на охоте. Джордж ощущал, как эти безжизненные взгляды впиваются в его душу. Это тревожило. Дрим сел во главе стола, как он и делал каждый вечер, пока Сапнап и Джордж поторопились занять свои места по разным сторонам от Дрима. Это то, где они должны были быть – на его стороне, но всё равно соблюдать дистанцию. Дрим снял маску и положил её на стол, демонстрируя свою открытость и уязвимость по отношению к друзьям. Когда они только-только встретились, Джордж любил эти моменты, восхищаясь веснушками и глазами лесного оттенка парня, ведь он лишь изредка имел шанс посмотреть на них. Сейчас же Дрим без маски не вызывал ничего, кроме тошноты. - Так, зачем же ты созвал собрание? – спросил Джордж. Он хотел закончить всё это настолько быстро, насколько это было возможно, чтобы избавиться от этой некомфортной ситуации, но до того, как он успел продолжить, Дрим заткнул его. - Разговор о Сапнапе, не о тебе, - объяснил он. Джордж чувствовал стыд, обжигающий его кожу, из-за того, что его отчитали. - Что случилось? – Сапнап оставался невозмутимым. Он плохо читал Дрима, не так хорошо, как Джордж, - Это из-за того ухода? Чел, ты же знаешь, что я не хочу покидать вас, но мои отцы волнуются. - Разговор не о том, - сказал Дрим, звуча во многом недовольно, - Это насчёт нашего заключённого, на самом деле. На этом моменте Джордж в любопытстве вскинул голову. - И что же насчёт его? – спросил Сапнап. - Я думаю, ты должен проявлять больше инициативы во время наших визитов. На лице Сапнапа промелькнуло раздражение. - Ох, и как же например? Заправлять ему постель и кормить его, как Джордж? - Хэй, я просто выполняю свои обязанности, - вмешался Джордж. Он знал, что, возможно, заботится о заключенном больше, чем должен был, но никого это не должно было касаться, кроме него самого. В конце концов, на базе почти нечего делать. Дрим повернулся к Сапнапу и резким взглядом заставил его замолчать. - Сапнап, Джордж будет делать всё, что посчитает нужным, чтобы позаботиться о заключённом. Не он здесь проблема. - Ох, получается, что проблема – я, да? - Я никогда такого не говорил, - убеждал его Дрим, - Однако, о чём бы я, правда, хотел поговорить – о твоих силах. Они же чистое золото. Глаза Сапнапа расширились в осознании, лицо с раздражительной эмоции перескочило на неподдельный ужас, в этот момент у Джорджа перехватило дыхание. Он и подумать не мог, что Дрим зайдёт так далеко, он как будто забыл важную вещь о Сапнапе. Это было необычно жестоко, даже для него. - Я не использую силу против людей, - пробормотал Сапнап, - не с…. - Я думаю, что тебе станет легче, - перебил того Дрим, - ты сможешь полностью побороть свой страх использования сил когда-нибудь, но не будет ли лучше приблизить этот момент? - Я не боюсь использовать свои силы! – Сапнап вскочил со стула, и Джордж увидел, насколько сильно его трясло, - Но я не буду использовать их против чертового человека! - Не разговаривай, блять, со мной в таком тоне! Терпение Дрима было очень хрупким. Джордж посмотрел на Сапнапа, тихо умоляя его не спорить. Так всё только ухудшится, он знал это, они оба знали. К сожалению, Сапнап не понял этого сообщения. - Я буду разговаривать с тобой так, как захочу! - Не зли меня, Сапнап. Джордж вздрогнул от громкости данного разговора. Он ненавидел громкие звуки, они ворошили неприятные воспоминания о его прошлом, которые он так сильно старался закопать. Он думал, сможет ли он тихо ускользнуть, пока они сорятся, скорее всего, они бы даже не заметили его уход. - У меня есть причины сомневаться в твоей преданности. Хочешь доказать её? Вот он шанс. Когда Сапнап нервно взглянул на него, Джордж из-за всех сил старался сделать успокаивающий вид. - Не смотри на Джорджа, смотри на меня, - приказал Дрим, - Я прошу о маленькой просьбе, после того, как сделал столько всего для тебя, неужели это то, как ты отплатишь мне? Сапнап в последний раз посмотрел на Дрима, его плечи упали в знак поражения. Его гнев быстро перегорел и уступил место сомнениям, страху и предательскому желанию угодить Дриму любым возможным способом. - Я думаю, что могу сделать исключение, - сказал он необычно тихо. На лице Дрима появилась победная улыбка - Вот это мой мальчик, - похвалил тот тем же голосом, который использовал в сладких речах с Джорджем. Как же Джордж ненавидел этот голос, и с какой же властью он звучал. - Мы обсудим план позже, знаешь же, что Джордж ужасно эмоционален, когда дело доходит до крови и жестокости, нам ведь не хотелось бы обсуждать такие вещи перед ним. Услышав это, Джордж сжал кулаки под столом и стиснул зубы. Он хотел кричать и сквернословить, но, в отличие от Сапнапа, он был достаточно умным, чтобы не совершать этого. Он просто продолжил носить свою улыбку, словно Дрим маску. Даже такое простое предложение смогло разжечь огонь гнева в его груди. Джордж был так поглощен своим тихим гневом, что едва заметил, как Дрим вышел из комнаты. После Сапнап снова заговорил: - Ты слышал его? Он звучал так по-детски напугано – то не был тот дерзкий друг, к которому привык Джордж. Это странно. Это неправильно. - Я сжигал постройки. Я ранил животных, но людей…. Джордж сразу понял, о чём тот говорил. Он скривился, вспоминая об отце Сапнапа и огромном шраме на его лице. Он никогда не простит себя за это. Иногда Джордж задумывался: а может ли вообще Сапнап простить себя. Его отец никогда даже не винил его за это. - Я знаю, - прошептал Джордж, - и мне жаль. Возможно, это и не было достаточно, чтобы успокоить его, но это было единственное, что Джордж мог сделать. Они оба знали: если Дрим отдал приказ, они обязаны исполнить его, не важно, как они чувствуют себя. Цена за его любовь слишком высока.

***

«Что-то не так», - подумал Уилбур, когда Сапнап зашел в комнату с Дримом за его спиной. Напряжение повисло в воздухе. Больше не было той беззаботной болтовни, никакого желания показать его власть и силу, они даже не принесли оружие. - Ты точно в этом уверен, Дрим? – спросил Сапнап, он звучал неуверенно, что было странно. - Конечно, я уверен. Ты сомневаешься во мне? - Нет! Конечно, нет, - Сапнап покачал своей головой. Кажется, они и не замечали Уилбура, что находился с ними в одной комнате и слушал их странный разговор. Уилбур не мог не быть заинтересованным, ведь причина их разговора правда озадачила его. - На что ты смотришь? – Сапнап прорычал, заметив, что Уилбур пялится. Уилбура он не запугал. Он не собирался бояться пустой копии Дрима. - Не говори с заключенным, пока я тебе не скажу, - Дрим напомнил ледяным тоном. Они снова привязали Уилбура к креслу. Сегодня они оставили его руки без веревок, так что он мог ими двигать. Он не знал, зачем они это сделали. Может, хотели посмотреть на его тщетные попытки выбраться. Это было довольно правдоподобно, им нравилось видеть, как он страдает. - Ты готов? – Дрим спросил, делая шаг назад. Сапнап неуверенно встал напротив Уилбура, беря пленника за руку. Он сжал другую его руку очень крепко. - Извини, - прошептал тот едва ли уловимо, после сформировал пламя в ладони и крепко прижал к руке Уилбура. Уилбур сжал зубы, его лицо не отражало ничего, кроме боли. Несмотря на сильный ожог, он издал лишь маленький всхлип. - Это что всё, что ты можешь? – спросил Дрим, когда Сапнап повернулся к нему. - Я никогда не использовал силу на людях, - он фыркнул, - если я сожгу больше кожи, он может впасть в шок. Мертвый заключенный нам бесполезен. Дрим закатил глаза. - И ты распинаешься о бесполезных? Какой-то абсурдный юмор был в этой ситуации, думал Уилбур, то, как они не могли договориться даже о том, как издеваться над кем-то. Он подозревал, что Команда Дрима была немного расколота, ведь Дрим вряд ли относился к своим подчиненным с уважением. Он даже не представлял, насколько это было правдой. Уилбур едва ли мог сдержать смех, который зарождался у него в груди, при виде того, как Дрим толкает Сапнапа. - Сейчас же сожги его! – он зашипел и после этого, кажется, неуверенность Сапнапа испарилась. Следующее пламя ощущалось горячее и больнее, если больнее ещё было возможно. Уилбур закричал в момент, когда его кожу снова обожгли. Он отчаянно пытался избавиться от крепкой хватки и натянутой веревки. Слёзы скапливались на его глазах, но всё же он не смел их выпустить. Всё его тело горело. «Прекрати!» - он крикнул, его голос охрип, теперь он полностью осознавал, что никто не сжалится над ним. - Ещё раз, - приказал Дрим. Сапнап подчинился, казалось, все сомнения в один момент испарились из его головы, давая ему сформировать новое пламя в своей ладони. Это будет долгая ночь.

***

Уилбур стонал в агонии, так как пытался перевернуться на его маленькой раскладушке. Было невозможно заснуть со свежими ожогами, которые покрывали его руку и верхнюю часть тела. Он не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя настолько слабым и уставшим. Не важно, насколько измотанным он был, кажется, что его чувства обострились после того, как он услышал скрип, означающий открытие двери. Дрим вернулся, он был уверен в этом. Он закрыл глаза и притворился спящим, прекрасно зная насколько это было бесполезно. Вряд ли Дрим беспокоился о том, чтобы не будить своих заключенных. Уилбур услышал мягкий голос Джорджа и почувствовал, как матрас прогнулся. Джордж сел напротив. Наконец он почувствовал хоть какое-то облегчение. - Я знаю, ты не спишь. Уилбур почувствовал, как его захлестнул шквал эмоций: замешательство и облегчение затмились болью. Он медленно сел, отчаянно надеясь, что его лицо не выдаст агонию, в которой он пребывал. - Как ты себя чувствуешь? – спросил Джордж. - Честно? Дерьмово. Не обращая внимания на его ехидные комментарии, Джордж потянулся к его руке, чтобы коснуться ран. У Уилбура не было энергии ругаться или отталкивать его. То, как он взял его руку, чтобы осмотреть ожоги чувствовалось очень нежно, если сравнивать с насилием, которое перенес Уилбур этим утром. Он был так добор. Почему он настолько добр? Не было никаких причин обращаться с ним так. - Почему ты продолжаешь приходить сюда? – спросил Уилбур, этот вопрос камнем лег на его сердце. Это не имело никакого смысла. Даже больше, это разрушало идеальную картину расчётливого, хитрого врага, в которого он так хотел верить. Ему не нравилось, когда его мировоззрение переворачивалось. Джордж пропустил его вопрос также, как и проявление внутреннего кризиса Уилбура. Вместо этого он открыл маленькую коричневую сумку, которую принёс с собой. Оттуда показалось множество разноцветных зелий в маленьких стеклянных бутылочках. Он достал одно зелье синеватого оттенка и поспешил открыть его. - Я использую это, чтобы лечить Дрима и Сапнапа после менхантов. Я не знаю, как хорошо оно будет работать с ожогами, но всё лучше, чем ничего, - спокойно объяснил он. - Я тебя о кое-чём спросил! Джордж также проигнорировал последующие выкрики Уилбура, вместо этого начав намазывать на руку заключённого зелье. Холодные пальцы быстро обрабатывали раны. Когда Уилбур вздрогнул от прилива боли, Джордж просто пожал плечами. - Если болит, значит работает. - Значит, ты не собираешься отвечать на мой вопрос? - Я не знаю, а ты меня о чём-то спросил? – Джордж притворился невинным, и это определённо не должно было выглядеть настолько забавно. Уилбур думал, что это было уморительно. - Ох, ты, блять, меня убиваешь, - он выразился, и, к его удивлению, Джордж засмеялся. Чистый смех, как звон колокольчиков. Он был довольно…милым. На самом деле это не было тем, что Уилбур мог когда-либо сказать вслух. - Ну, я не знаю, почему я продолжаю приходить сюда, - наконец признал Джордж, - Может это, потому что ты кажешься неплохим парнем. - Ты не знаешь меня. - А ты не знаешь меня. Знаешь ли, именно ты был предвзят: начал судить меня, назвал трусом. - Стой, ты говоришь, что я предвзят? Губы Джорджа немного вздрогнули. Кажется, он почти улыбнулся по-настоящему. - Возможно. - Я тебя не понимаю, - пробормотал Уилбур. - А я не понимаю тебя, - сказал Джордж, тряся головой, - Я имею в виду, отдать свою жизнь за кого-то таким образом. У тебя нет чувства самосохранения? - Не-а. Мне нравится первым сталкиваться с проблемами, - похвастался Уилбур, а Джордж недовольно закатил глаза. В один момент он задумался над вариантами разговора. У него не было никаких причин рассказывать ему о чём-то, рассказывать о том, как он оказался в этом ужасе. Хотя выговориться вслух об этом могло бы помочь ему, напомнить, почему он всё ещё держится. Что же, он сам выбрал довериться ему, сам не зная почему. - Знаешь, тот ребёнок, которого пытался забрать Дрим. Это мой брат – Томми. Это мой долг защищать его. - Ты терпишь всё это из-за чувства долга? Возможно, это был неподходящий момент для самозащиты, но Уилбур считал свои действия полностью оправданными. - Я люблю своего брата. Неужели ты никого не любишь? Джордж посмотрел на того в недоумении, он был сбит с толку внезапным вопросом Уилбура. - Я люблю Дрима, - ответил он, но с нотой сомнения в голосе. - Ты уверен? - Он любит меня, а я люблю его. - И кого ты пытаешься убедить? – пробормотал Уилбур, - Меня или себя? Джордж облокотил голову на тёмную обсидиановую стену. Его эмоции было невозможно прочитать. Через некоторое время он сказал то, что застало Уилбура врасплох. - Иногда мне кажется, что я такой же пленник, как и ты. Это было едва ли слышно, но он сказал это. Уилбур пытался переварить, что он только что услышал. В чём только что признался Джордж полному незнакомцу. Он даже не мог поверить в это. Ему стало жаль его. Когда он нашёл, что сказать, понял, что прозвучал нетактично. - Ты мог бы просто выйти за дверь. Джордж посмотрел на него с таким выражением, как будто его предложение было невероятно глупым. - Мне некуда идти, - он звучал так искренне, что это ранило, - Никто снаружи не полюбит меня и не позаботится так, как Дрим. Он спас меня. Душераздирающе. Первое слово, которое подобрал Уилбур, но он быстро отмёл его. Джордж не заслуживал его сострадания. Он не был тем, кого закрыли здесь, в этой адской дыре, тем, кого толкали и били просто для развлечения. Джордж сам сделал свой выбор. Тогда почему его улыбка заставила сердце Уилбура страдать от новых, неизвестных ему ранее чувств? - Спасибо, - наконец сказал Уилбур, смотря, как Джордж складывает оставшиеся зелья в карман, - Я имею в виду за помощь. Джордж повернулся в его сторону, его глаза расширились, выражая что-то, что Уилбур ещё не мог понять. Он был удивлён, да, но, кажется, во взгляде читалось что-то большее. - Пожалуйста, - тихо ответил тот.