***
— Но мама… — нижняя губа Скорпиуса дрогнула, когда он указал вниз по лестнице. — Нет, — Гермиона оглянулась через плечо. Драко прислонился к стене в конце коридора. — Если ты поймаешь Санта-Клауса, когда он будет разносить подарки, ты вообще ничего не получишь. Он уперся руками в бедра и посмотрел на нее. — Ну, у меня все равно будет то, что вы с Драко… — Санта заберет все это, — вклинился Драко. Раздался писк. — Но-но-но, я был хорошим ребенком! — Хм, — протянул Драко, — спорить с мамой не очень хорошо. Скорпиус вздохнул. — Ладно. Я пойду спать. Спокойной ночи, — он прошел в свою комнату и закрыл дверь — для пущего эффекта — прежде чем приоткрыть ее, чтобы свет просочился внутрь. — Люблю тебя. Она хихикнула. — Я тоже тебя люблю. Увидимся утром. Гермиона поспешила вниз по лестнице с Драко за спиной, проводя пальцами по перилам. — Мне нужно подождать, пока он уснет, прежде чем нести подарки вниз. Клянусь, с каждым годом становится все труднее сохранять магию Рождества. Он всегда такой любопытный. Драко накрутил локон на палец, и она сделала паузу. — Я когда-нибудь говорил тебе, какая ты замечательная мама? — тихо спросил он. Позади него мерцали огни, украшающие елку. — Невероятно наблюдать за этим. У неё перехватило дыхание, пока она пыталась сформулировать ответ. — Я стараюсь изо всех сил. Подушечки его пальцев провели по ее щеке. — У тебя все получается, но то, что ты сказала, заставило меня задуматься, не считаешь ли ты, что он перестает верить в Санта-Клауса? Выдохнув, Гермиона кивнула. — В прошлом году в магазине был ребенок постарше, и он сказал Скорпиусу, что Санта не настоящий. Скорпиус мне ничего не сказал, но я думаю, что он почти догадался, что это я кладу подарки под елку. — Иди наверх, — на губах Драко заиграла хитрая ухмылка, — я собираюсь прогуляться по крыше. Ее глаза расширились. — Что?! Ты же не собираешься идти туда, Драко. Ты можешь упасть, черт возьми! И где мы тогда окажемся? — В худшем случае, у меня будут сломаны конечности, — бесстрастно сказал Драко. — Я шучу. Я не собираюсь падать. Моя работа заставляет меня попадать во всякие неприятные ситуации, помнишь? — надавив большим пальцем на ее подбородок, он приподнял ее голову. — Позволь мне сделать это. Хотя она боялась, что может пожалеть об этом, Гермиона кивнула. Драко поцеловал ее в висок и, схватив пальто с вешалки, поспешил за дверь. Поднявшись по лестнице и войдя в комнату сына, Гермиона обнаружила, что Скорпиус еще не спит. Его руки были сложены на груди, и он смотрел в потолок. — Не можешь уснуть? — спросила она, присаживаясь рядом с ним. — Драко вызвали на работу, но он будет здесь до того, как ты проснешься. Он сел, прислонившись к изголовью кровати. — Ты уверена, что он вернется вовремя? — Драко будет здесь еще до того, как ты проснешься. Скорпиус нахмурил брови. — Я не знаю. Я могу проснуться довольно рано. Гермиона фыркнула. — За исключением остальных трехсот шестидесяти четырех дней в году. — Если только это не високосный год. Что ж, он был прав. Топот. Глаза Скорпиуса расширились, когда он уставился в потолок. — Это… Топот. Она наблюдала, как он улыбается, а его пальцы крепче сжимают одеяло. — Похоже, в этом году Санта Клаус добрался до нашего дома раньше обычного, — Гермиона провела пальцами по его волосам. Он издал удивленный визг, когда прямо над их головами раздались шаги. — Это Санта! — прокричал Скорпиус, и Драко, несомненно, услышал его. Все еще ожидая, что за волнением Скорпиуса последует громкий треск, Гермиона с затаенным дыханием ждала, что Драко упадет с крыши. Каким-то чудом он не упал. Улыбаясь сыну, она взяла руки Скорпиуса в свои. — А теперь тебе пора спать. — Но… — Чем быстрее ты заснешь, тем быстрее сможешь проснуться и увидеть, что принес тебе Санта. Нехотя Скорпиус обернул одеяло вокруг себя и перевернулся. Она услышала, как он пробормотал: — Ладно.***
Гермиона выскользнула из комнаты и спустилась вниз, чтобы увидеть, как Драко снимает ботинки у двери. Он смахнул с волос снежные хлопья и улыбнулся ей. — Получилось? — Получилось, — Гермиона улыбнулась. — Не хочешь помочь мне сложить подарки под елку? Драко преодолел расстояние между ними в два длинных шага. — Мы должны подождать, пока ты не убедишься, что он спит. Он может попытаться пробраться сюда, чтобы заглянуть, и все, что он увидит — это маму, целующую Санта-Клауса, — он взял печенье с тарелки, которую оставил Скорпиус. — Это плата, — Гермиона вскинула бровь, — за мою тяжелую работу. Она сложила руки на груди с тихим смехом. — Посиди со мной немного.***
Они разложили завернутые в фольгу подарки под елкой сразу после полуночи, и Гермиона сосредоточилась на улыбке, растянувшей его губы. — Счастливого Рождества, Драко, — она достала из кармана маленькую коробочку и протянула ему, вложив в его ладонь, — Может это совсем не то… но я хотела, чтобы ты знал, как я благодарна тебе за то, что ты был рядом с нами в этом году. Она замерла от волнения, когда он посмотрел на нее, его губы слегка раскрылись, когда он выдохнул. — Тебе не нужно было. — Я хотела. Теперь открывай! Драко засмеялся и осторожно потянул за ленточку. Он открыл коробку и замер. Внутри лежала пара запонок, которые она нашла в магазине недалеко от своей работы. — Они тебе нравятся? — секунда молчания сменилась другой. — Если нет, то это… Он кивнул. — У меня есть целая коллекция запонок в Англии. Мой дед передал свою коллекцию мне, чтобы я продолжил ее, но я должен сказать… — Драко убрал волосы с ее лица, проведя большим пальцем по ее щеке. — Эти — отныне мои любимые. Гермиона провела ладонями по его груди и обвила руками его шею. Они покачивались вместе, он все еще держал коробку в руке, а другой обхватил ее талию, и она прижалась щекой к его груди. Слова вертелись у неё на языке, но его пальцы прочертили медленный путь по изгибу ее позвоночника, и она забыла, как говорить.***
Они спотыкаясь вошли в ее спальню, когда его губы коснулись ее. Руки Драко схватили ее за талию, пальцы сжались на мягких выпуклостях ее бедер, когда он поднял ее. Оглянувшись через его плечо, она убедилась, что за ними не подглядывали маленькие глазки. Гермиона погрузилась пальцами в его волосы, и обвила ногами его талию. Слегка потянув за пряди, она уловила на лице его ухмылку. — Мы должны вести себя тихо, — прошептала Гермиона, взяв его подбородок отклоняя назад голову, открывая для себя новые участки его тела для поцелуев. — Мне не трудно вести себя тихо, любимая. Это все ты, — его пальцы проскользнули между ними, и он медленно погладил ее клитор через джоггеры. Стон Гермионы прорвался сквозь стиснутые зубы. — Видишь, опять ты. Не то чтобы я жаловался, конечно, но если мы… Она ущипнула его за сосок, прервав его. — Я когда-нибудь говорила тебе, что ты слишком много болтаешь? — Только когда тебе не терпится, что моя голова очутилась между твоими… Гермиона вновь его ущипнула. — Тогда, возможно, тебе стоит поработать над этим. Ее спина была прижата к двери, каждая выпуклость дерева отдавала тупой болью при движении. Драко прижал ее к себе и уложил на кровать. Проворными пальцами, которые проникали в ее мысли чаще, чем она могла бы признаться вслух, Драко медленно расстегивал рубашку, а его глаза блуждали по ней, отслеживая каждое ее движение. Сначала она расстегнула рубашку, обхватив пальцами подол, и стянула ее через голову. Подстегиваемая тем, как потемнели его глаза, и как его язык прошёлся по нижней губе, Гермиона выгнулась дугой и спустила джоггеры с ног, обнажая дюйм за дюймом голую кожу. — На тебе слишком много одежды, — она потянулась за спину, чтобы расстегнуть лифчик. — Я сниму это, — прохрипел Драко, его одежда уже присоединилась к ее. Матрас прогнулся под ним, и он хищно продвигался к ней. Опустившись между ее бедер, Драко медленно провел кончиками пальцев по ее коже, уголок его рта дернулся, когда она вздрогнула. Обычно она всегда была такой нетерпеливой, но Гермиона не хотела его торопить. Ее голова откинулась назад, упираясь в подушки, а с губ срывались низкие звуки удовольствия, когда он прокладывал невидимую дорожку по ее коже. Гермиона вздохнула с облегчением, когда он зацепил пальцами резинку ее трусиков и снял их. Драко наклонился, проводя языком по ее складочкам, и она нашла его руки своими, переплетая их. Он провел языком по тому месту, где она больше всего жаждала его прикосновений, и ее спина выгнулась дугой. — Черт… — прошипела она, ее ноги напряглись. — Тихо, — он усмехнулся и подул на ее клитор. Дрожь пробежала по ее позвоночнику. Гермиона не знала, какие звуки сорвались с ее губ, когда он подвел ее к краю. Возможно, это был звук ее мольбы. — Я так близко, Драко. Пожалуйста… А может быть, это был бессмысленный шепот. Возможно, это были хныканья, которые смешались, когда она пыталась заглушить их, прижав ладонь к губам. В любом случае, она почувствовала, как нарастает пик наслаждения, и тугой узел внизу живота сжался. Ее ногти впились в тыльную сторону его ладони, спина выгнулась дугой, и она издала прерывистый вздох, в котором было только его имя. Снова и снова. — Иди сюда, — сказала Гермиона, ее грудь вздымалась и опадала от неглубоких вдохов. Она обхватила его за плечи, вставая на колени, и толкнула его на спину, прежде чем забраться на него. Поднеся палец к губам, она безмолвно попросила его помолчать. — Так нормально? Он кивнул и потянулся, чтобы погладить ее попку. Драко поцеловал ее, возможно, медленнее, чем когда-либо, и Гермионе показалось, что ее сердце сейчас разорвется. Это чувство было всеохватывающим. Слова сорвались с языка Гермионы, пока она качалась на нем. Ее руки блуждали по его груди, когда она встретилась с его глазами. Драко прошептал что-то неразборчивое ей в шею, и она подумала, что это звучит как единственное, что она когда-либо хотела услышать.***
— Проснись! В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и Гермиона вскочила на ноги. Пальцы Скорпиуса все еще были на ручке двери, а светлые волосы торчали во все стороны. На его лице была широкая улыбка, которая заставила почти все ее раздражение рассеяться. Почти. Драко зашевелился, натягивая подушку на лицо, когда перевернулся. Скорпиус уставился на него, его губы приоткрылись, когда он посмотрел на Драко, потом на нее, потом обратно. На его губах застыл немой вопрос, и он свёл брови, пытаясь выразить его словами. Гермиона привлекла его внимание и кивнула. Как только она подумала о том, как же это неловко, улыбка Скорпиуса стала шире. — Да? — Да, — это было не совсем так, как она себе представляла, но Скорпиус, похоже, не возражал. — Помолчите. Я сплю, — простонал Драко. Скорпиус забрался на кровать и прыгнул на него сверху, упершись локтем в ребра Драко. Он закашлялся, сел прямо и обхватил Скорпиуса руками, когда мальчик завизжал. — Нехорошо прыгать на людей, когда они спят, — прорычал Драко, щекоча его бока. — Ты не можешь спать на Рождество! Гермиона прислонилась к изголовью кровати и выдохнула, глядя на них обоих. Щеки Драко окрасились в розовый цвет, в то время как у Скорпиуса проявился почти такой же румянец. Они были так похожи, что у нее сжалось сердце. — Скорпиус, почему бы тебе не спуститься вниз? Мы сейчас придем. Он выглядел так, будто не верил ей, но все равно соскользнул с кровати и пошел к выходу из комнаты. Дойдя до двери, он повернулся к ним лицом, решительно нахмурив брови. — У вас есть две минуты. Драко фыркнул. — Он не теряет времени, не так ли? — его рука нашла ее руку, и Драко провел большим пальцем по ее костяшкам. — В чем дело? Зная, что у них, вероятно, есть всего минута, прежде чем ее сын ворвется обратно в комнату — он был чертовски нетерпелив — Гермиона не колебалась, пока ее желудок завязывался в узлы. — Он нашел нас спящими в одной постели. Просто… теперь все это кажется таким реальным. Он всегда был умным мальчиком, поэтому я не сомневаюсь, что он уже собрал все воедино. Но… Его пальцы пробежались по ее лицу. — Это все еще пугает тебя? Кивнув, Гермиона прильнула к руке, обхватившей ее лицо. — Конечно, пугает, но с тобой рядом все не так устрашающе. Медленная, едва заметная улыбка появилась на его губах. Драко нежно провел пальцем по ее нижней губе и прошептал: — Счастливого Рождества, Грейнджер.***
Когда Гермиона и Драко спустились с лестницы, они увидели Скорпиуса, который ждал их, раскачиваясь на носочках с любопытным выражением лица. Гермиона вскинула бровь, когда он последовал за ней на кухню, а Драко направился к дивану. — Мама? Она достала две кружки из буфета, керамика звякнула, когда они стукнулись друг о друга. — Да? — Может ли Драко быть моим папой? Кружка, которую Скорпиус разрисовал для нее несколько месяцев назад, чуть не выскользнула из ее пальцев. Повернувшись к нему лицом, Гермиона увидела его широко раскрытые глаза, в которых мерцала та детская надежда, которую она никогда не хотела, чтобы он потерял. В животе у нее зашевелились нити тревоги и паники, но на этот раз она не стала отталкивать тему из страха. Присев, Гермиона обняла его за плечи. — Думаю, тебе придется спросить его, но я готова поспорить, что он согласится. На самом деле, она уже знала, что он согласится. Гермиона подозревала, что на каком-то уровне Скорпиус тоже это чувствовал. Она улыбнулась, наблюдая, как ее сын бросился в гостиную и схватил подарок, готовый разорвать его. Это Рождество не было похоже ни на одно другое, которое они встречали вместе, и не только из-за присутствия Драко. Гермиона помнила первое Рождество Скорпиуса. Ему было одиннадцать месяцев, и он не совсем понимал, что такое оберточная бумага, но все равно пытался порвать ее. Она с нежностью вспоминала, как каждый вечер брала его на руки и прижимала к своему бедру, указывая на елочные игрушки. Он всегда тянулся к огонькам, к мишуре, и у нее до сих пор хранятся фотографии, на которых он укутан в серебристые нити. Клара сфотографировала их вдвоем — ее и Скорпиуса — с украшениями, накинутыми ей на голову, пока Скорпиус тянулся к ним. Воспоминание заставило ее остановиться. Вначале она была слишком увлечена осторожностью, чтобы впитывать каждую секунду — что не означало, что сейчас она не чувствует того же. Она боялась, что кто-то обидит ее или его за то, что он просто существует. И этот страх никогда по-настоящему не проходил. Но что-то изменилось. Гермиона задержалась в дверях, поставив чайник. Скорпиус потряс своим подарком, приложив ухо к боку в попытке угадать, что это было. Драко рассмеялся, подняв руку, чтобы скрыть свою ухмылку, и Скорпиус задался целью снова заслужить этот смех. Она хотела запомнить все именно так. Подушка прогнулась, когда она села рядом с Драко, придвинувшись ближе и подогнув под себя ноги. Скорпиус взглянул на нее и разорвал оберточную бумагу в клочья. Грудь Драко затряслась, когда он рассмеялся. — Боже, он даже не останавливается, чтобы посмотреть на них все. Гермиона закатила глаза. — А чего ты ожидал от него, когда ты купил столько подарков? Честно говоря, Драко, ты почти завалил ими весь мой пол! — Не весь! Вон там есть пустое место. Действительно, под большими окнами было одно единственное пустое место. — Ты смешной, — выдохнув с весельем, проговорила она. Невозможно было изобразить раздражение. Он переплел их пальцы и поцеловал ее в лоб. — Черт, может, мне не стоило этого делать? Его беспокойство было приятным. — Я бы обиделась, если бы ты сказал, что хотел бы этого не делать, — она улыбнулась. — Я, наверное, должна сказать тебе, что… — начала Гермиона, когда Драко указал на большой, ужасно завернутый подарок под мерцающей елкой. — Это для меня? Он кивнул. — Что ты хотела мне сказать? Гермиона осторожно переступила через различные игрушки, которые теперь захламляли пол, и покачала головой. — Скоро узнаешь, — если бы он не прервал ее, она бы рассказала ему то, что спросил Скорпиус, но теперь, когда у нее было время подумать, Гермиона знала, что он должен услышать это непосредственно от Скорпиуса. — Мама, — прохрипел в нетерпении Скорпиус. — Ты должна разорвать его, вот так, — последнее слово сопровождалось рвущейся оберточной бумагой. Она засмеялась. — Я не хочу устраивать беспорядок. — О, спасибо, — это был набор парящих в воздухе книжных полок, о которых она упоминала несколько недель назад. — Они прекрасны. — Я буду счастлив, когда мы их установим, и я перестану постоянно спотыкаться о книги. — Но… но мама держит все свои книги в своей комнате, — сказал Скорпиус, лишь на мгновение взглянув вверх, и ужас отразился на лице Драко. Хихикнув, Гермиона вернулась на свое место на диване. — Не волнуйся. Он не спросит, почему ты был в моей комнате, — он полез в карман, и она наклонила голову. — Еще один подарок? Драко ухмыльнулся. — Ты же не думала, что я куплю тебе только набор книжных полок? — По правде говоря, я думала, что ты купишь мне больше книг. — О, они под заказ. Их не успели доставить к Рождеству, но к концу недели привезут. Виктуар помогла мне. Она сморщила нос. Значит, он заказывал книги в ее магазине. Как она могла пропустить это? — Она дала мне список книг, который ты держишь под прилавком, которые планируешь купить, — он возился с упрямым локоном, который никак не хотел убираться за ухо, медленно наматывая его на палец, прежде чем отпустить. Драко вложил коробку в ее ладонь, и его пальцы коснулись ее. — Чего ты ждешь? Открой ее. Его мягкие слова звучали в ее голове, когда Гермиона бросила взгляд на Скорпиуса, который держал оберточную бумагу, чтобы Живоглот мог на нее наброситься, и открыла крышку. В бархатной ткани лежала изящная цепочка, а посередине Гермиона обнаружила кулон. Положив коробку на колено, Гермиона осторожно взяла цепочку в руки и обнаружила, что кулон на самом деле является медальоном. — Это великолепно. Драко покрутил пальцем, побуждая ее повернуться к нему спиной. — Я положил внутрь фотографию Скорпиуса. Повернись и дай мне надеть его. Его пальцы коснулись ее шеи, когда он закрывал застежку. Это была длинная цепочка, и медальон скрывался у неё на груди. Гермиона открыла его, осторожно просунув ноготь в маленькую щель. — О, — задохнулась она, поднеся руку ко рту, так как ее глаза начали слезиться. — Он тут еще совсем младенец. Откуда у тебя это? — Клара. Она прижалась к нему, держа в руках ожерелье и разглядывая пухлые щеки Скорпиуса. Он смеялся. Это все еще был ее самый любимый звук в мире. Гермиона не заметила, как Скорпиус приблизился к ним, пока не встал между коленями Драко. Он посмотрел на Драко, и в животе Гермионы запорхали бабочки, когда она увидела, как смягчились черты лица Драко. Драко поднял его и усадил Скорпиуса к себе на колени. Живоглот быстро присоединился к ним, ловко запрыгнув на кресло. — Ты получил все, что хотел на Рождество? — Почти, — Скорпиус уставился на свою руку и прикусил нижнюю губу. — Могу я называть тебя папой? Из горла Драко вырвался приглушенный звук. Его глаза метнулись к ее глазам, полные вопросов и удивления. Она кивнула. Руки Драко сомкнулись вокруг Скорпиуса, когда он крепко обнял его. — Конечно, можешь, — он взглянул на Гермиону поверх головы Скорпиуса, мягкая улыбка отразилась на его лице. Гермиона погладила спину своего — их, как она теперь думала — сына, прислонившись головой к плечу Драко. В дверь постучали, и она отстранилась. — Это должна быть Клара. Она сказала мне, что зайдет. Когда Скорпиус прижался к твердой груди Драко, стук продолжился. Не заботясь о глазке, она обхватила пальцами дверную ручку и позволила двери распахнуться. Это была не Клара. На самом деле это была женщина, которую Гермиона была почти уверена, что никогда в жизни не видела. — Гермиона Грейнджер? — женщина поперхнулась, когда Гермиона рассматривала ее темные волны со светлыми бликами. Зеленые глаза сузились, вишневые губы сжались в тонкую линию. — Ты… я думала, ты… — Простите… Мы знакомы? — две не до конца сформировавшиеся мысли столкнулись в ее голове. — Мисс? Драко провел рукой по ее позвоночнику, когда он подошел к двери, но застыл, когда его взгляд остановился на женщине. — Что ты здесь делаешь, Астория? — слова прозвучали сквозь стиснутые зубы, а его пальцы обвились вокруг бедра Гермионы. — Я как раз собиралась задать тебе тот же вопрос. Тихие, быстрые шаги раздались позади них, и Скорпиус потянул Драко за рубашку. — Папа, мне нужна помощь с игрушкой. Гермионе было ясно, что Скорпиус просто пробует новое слово, но она не сомневалась, что он будет произносить его при каждом удобном случае. Драко улыбнулся, но улыбка не достигла его глаз. У Астории открылся рот. — Ты, черт возьми, серьезно, Драко? — ее напускная вежливость растаяла, когда она ткнула ногтем в его грудь. Гермиона оттолкнула ее руку, нахмурившись. — Вы двое знаете друг друга? Идеальные красные губы дернулись, и Астория жестоко улыбнулась. — Мы помолвлены. Или были, — дверь захлопнулась, и она едва услышала эхо стука высоких каблуков, спускающихся по лестнице, за стуком пульса в барабанных перепонках. Обручены. Он уехал из Англии не просто так, Гермиона. Обручены. Он. Был. Обручен. Она повернулась к Драко, увидев его смертельно бледным. — Скорпиус, я хочу, чтобы ты пошел в свою комнату. Не выходи. Возьми несколько игрушек, а я поднимусь через несколько минут, — чудесным образом ее голос оставался ровным. — Но мама, я хочу поиграть с папой… Гермиона покачала головой. — Позже, Скорпиус. Пожалуйста, иди наверх. Взглянув на двух взрослых, Скорпиус ускользнул. Гермиона смотрела, как Живоглот поднимается за ним по лестнице. — Она лжет? — это был шепот, едва слышный вздох, который она смогла заставить себя сделать. Он сглотнул, его горло дрогнуло от этого движения. — Это не то, на что похоже, Гермиона. — Я не спрашивала тебя, на что это похоже. Если ты помнишь, я сама это слышала. Я спросила тебя, правда ли это? Еще один глоток. Его пальцы сгибались, а руки скручивались в кулаки. — Гермиона, я… Пол качнулся под ней, когда ее ноги грозили подкоситься. — Убирайся. — Гермиона, пожалуйста, позволь мне объяснить. Это не… — То, что я думаю? Почему лжецы всегда так говорят? — она сложила руки на груди. — Я не хочу видеть тебя. Я даже не могу вынести мысли о тебе сейчас, — Гермиона вытерла глаза ладонями, и у нее вырвался сдавленный всхлип. — Я должна подняться наверх и объяснить Скорпиусу, что тебя вызвали, потому что я не намерена говорить ему, что человек, которого он хотел назвать своим отцом, — гребаный лжец. Драко потянулся к ней, и его пальцы едва коснулись ее плеча. — Ты не должна была узнать об этом таким образом. — А я вообще должна была узнать? Он вздохнул. — Ты не дашь мне объяснить? — Я думаю, что ты упустил этот шанс, когда твоя невеста сама постучала в дверь, — огрызнулась она. — Пожалуйста, уходи. Он хотел поцеловать ее. Она видела, что это было написано на его лице вместе с сожалением, хотя она не была уверена, что сожаление было вызвано только тем, что его поймали. — Мне очень жаль, — прошептал Драко как раз перед тем, как дверь открылась и закрылась за ним. Оставшись в тишине коридора, Гермиона потянулась за ожерельем. Проведя по нему большим пальцем, она пробормотала: — Мне тоже.