Лучшее во мне

Гермиона проснулась на несколько часов раньше, чем собиралась. Прислонившись к изголовью кровати, она взглянула на будильник, ярко-красные цифры сказали ей, что ещё слишком рано. Сквозь занавески пробивался лунный свет, и она смогла разглядеть на подоконнике очертания Живоглота, вплоть до его кустистого хвоста. Ей следовало как можно больше поспать на случай, если внутри дома Драко будет так же грязно, как и снаружи. У нее вырвался вздох. Она точно не сможет спать, если он будет на уме. Как бы ни было это на неё не похоже — проявлять такой интерес к незнакомцу, но она ничего не могла с собой поделать. Драко был очарователен, вежлив, и за обедом доказал, что он неплохая компания. Слова Клары вновь прозвучали в голове, и она застонала. Как взрослая женщина она не должна зацикливаться на его внешности, какой бы приятной она ни была. Гермиона хихикнула, приглушив звук тыльной стороной ладони, потому что Скорпиус был в конце коридора. Было бы ошибкой, даже безответственно, влюбиться в незнакомого человека. Ещё большей ошибкой было бы позволить её сыну заинтересоваться незнакомцем — Драко, его зовут Драко, твердило подсознание, — потому что если Драко окажется нехорошим человеком, это его сломит. Несмотря на то, что Гермиона считала себя той, кто достаточно хорошо разбирается в людях, она напоминала себе о том, что может случиться, если она будет слишком доверчива. Например, она до сих пор не понимала, как оказалась в этом городе пять лет назад. Сломанные кости, говорилось в медицинской карте, но слово «сломанные» было подчёркнуто три раза. Если верить слухам, её оставили умирать. Случилось ли это потому, что она была слишком доверчива? Гермиона начала утро с того, что сбросила с себя одеяло и прошлась по спальне. Проходя мимо комода, она остановилась, чтобы улыбнуться фотографии Скорпиуса, машущего рукой с вершины холма возле их дома. На этом же холме она обычно находила его, когда он отправлялся в одно из своих приключений. Жизнь в таком маленьком городке имела свои преимущества, и то, что Скорпиус мог исследовать поля рядом с их домом, было тем что ей особенно нравилось. Да и как могло быть иначе, когда любимый человек дарил ей цветы несколько раз в неделю? Теперь, когда она подумала об этом, хотя внутренне она подчёркивала, что это просто совпадение, именно на этом поле Скорпиус встретил Драко и его напарника. Она не могла вспомнить, как зовут темноволосого, но помнила ярко-зеленые глаза, которые, казалось, становились жёсткими, когда она говорила. «Это всего лишь твоя паранойя», — успокоила себя Гермиона. Это была неприятная привычка — быть слишком осторожной по отношению ко всем и каждому, но это невозможно было обуздать, пока она искала что-то подозрительное в каждом, кого видела. Это было абсурдно, возможно, граничило с безумием, но Гермиона так и не смогла успокоиться после ухода из дома престарелых. Она переехала в свой собственный дом, где всё было на своём месте — всё, кроме самой Грейнджер. Где-то в мире, вероятнее всего в Англии, кто-то знал, кто она такая. Они знали её имя, возраст, любимый цвет. Скучали ли они по ней? Думали ли они о ней в определённые дни, как она. Представляли ли они себе пятно, похожее на человека, когда каждый год отмечали праздники? Этого было достаточно, чтобы вывести из себя любого. Она ждала кого-нибудь, кто вернёт ее потерянные воспоминания. Никто никогда не заставлял остановиться и задуматься, знала ли она их до всего этого. До тех пор, пока Скорпиус не прибежал домой с двумя мужчинами на буксире, у одного из которых цвет волос совпадал с его собственным до мельчайших деталей. И она знала это, потому что внимательно изучала этот факт, когда он шёл прочь от её дома, засунув руки в карманы брюк. Каждый раз, когда она видела Драко, это вызывало зуд в голове — странное описание, но тем не менее, это было. Она размышляла об этом, пока вода скатывалась по ее коже, проникала между грудей, когда она мыла плечи. Конечно, это было правдой — неоспоримой правдой, — что она ждала эти встречи. И это могло быть правдой, хотя и неразумной, что часть её самой, которую она не узнавала, оживала с каждой их встречей. Наверное, потому что он был добрым и привлекательным, а может, потому что его волосы были похожи на волосы её сына, оттенок бело-русого, которого она никогда раньше не видела. Это могло быть обычным совпадением, но это не мешало ее мыслям ухватиться за самое неразумное объяснение из всех возможных. Прислонившись лбом к кафельной стене, Гермиона медленно выдохнула. Нет. Её мысли поплыли, когда в висках начала пульсировать боль. Если ей повезет, она примет аспирин до того, как станет еще хуже, и тогда день не закончится, не успев начаться.

***

К тому времени, как Гермиона закончила вытаскивать себя из постели, принимать душ и переодеваться в одежду, которую она не прочь была бы испортить, Скорпиус взял на себя обязанность приготовить им обоим кашу. — Мама, поторопись. Приподняв бровь, она протянула ему ложку. — Драко все равно будет там, даже если ты потратишь время на то, чтобы тщательно прожевать свой завтрак. Он бросил на неё язвительный взгляд, которому она его не учила, и покачал головой. — Тебе понадобится для этого вечность. — Извини меня за то, что я хочу быть чистой, — пробормотала Гермиона в миску. — Ты помнишь, о чëм мы говорили, Скорпиус? Он кивнул, гоняя фиолетовый шарик по молоку. — Я должен помнить о своих манерах. — И? Его нижняя губа выпятилась, когда он надулся. — Я не должен писать своё имя на вещах, которые мне не принадлежат. Гермиона провела пальцами по его волосам, улыбаясь. — Спасибо. В этот раз всё будет по-другому, так как Драко приглашает нас в дом. Но мы гости, хорошо? Скорпиус издал вздох, который должен был быть свойственен только подросткам, а не пятилетним детям на пороге шестилетия. Шесть через четыре месяца. — Да, мама. Она приподняла бровь. Он снова повернулся к своему молоку и вежливо подождал, чтобы не закатить глаза, пока она не отвела взгляд.

***

Драко встретил их на крыльце, его нога комично возвышалась над местом, где она провалилась. Когда он проследил за её взглядом, его губы скривила ухмылка. — Она устойчива, — сказал он, постучав по ней носком ботинка. — Я обещаю, что ты больше не провалишься. Она тихо фыркнула, делая вид, что убирает волосы с лица в попытке заглушить звук. — Это хорошо. В первый раз было не очень весело. Есть какие-нибудь опасности внутри, о которых я должна знать? Он пожевал нижнюю губу, отчего она окрасилась в розовый цвет. — Раньше на кухне был довольно злобный паук. Скорпиус поднимался по ступенькам по две за раз, вытягивая ноги так далеко, как только мог, в то время как Гермиона могла только качать головой. — Ты убил его? — Я выставил его на улицу. — Его? — Эхом отозвался Скорпиус, откидывая голову назад. — Откуда ты знаешь, что это был мальчик? Перила были твердыми за её спиной, когда она опиралась на них своим весом, наблюдая, как ухмылка Драко исчезает. — Знаешь, мне не пришло в голову спросить у него. Не хочешь узнать сам? Глаза Скорпиуса удивлённо распахнулись, и он пылко покачал головой. — Что? Нет, это безумие! — Скорпиус! — Гермиона рассмеялась. — Это было очень мило со стороны, Драко, выставить паука на улицу, вместо того, чтобы убить его. — Так значит ты тоже начнёшь выставлять их на улицу? — Бросил он, положив руки на бедра. Это было слишком близко к тому, как выглядела она, а Гермиона еще не была готова к этому. — Ты не собираешься их убивать? Громкий смех наполнил воздух. — Они боятся тебя больше, чем ты их, — сказал Драко. Покачав головой, Скорпиус сказал: — Не знаю. Пауки никогда не кричат, как мама. — Я не… — Гермиона сдвинулась. — Я не кричу так уж громко. — Но Мисс Клара всегда это слышит! Ты побила одного метлой. Черты лица исказились в застенчивом выражении, и Гермиона не могла найти в себе силы опровергнуть это утверждение. На лице Драко появилось изумление, он сжал губы, изо всех сил стараясь не рассмеяться. — Ты убила его? — Она… — В конце концов, — нехотя признала Гермиона. — Это заняло некоторое время, так как всё, что я делала, это швыряла паука по всей комнате. Кончик его языка скользнул по губам, и это движение ужасно отвлекало. — Это… — Он вздохнул, и смех был очевиден в его тоне. — Я понимаю, как это может быть проблематично. Она кивнула. — Итак, если мы наткнемся на пауков, ты позаботишься о них? Взамен платы, раз уж мы помогаем тебе убираться. — Да. Может, это и к лучшему. — Драко рассмеялся, прижав ладонь к двери и позволив ей распахнуться. — Ты, наверное, понимаешь, почему я не дам тебе метлу. Она закатила глаза. — Я находчивая. Гермиона не заметила мрачного взгляда, который пронёсся по его лицу.

***

С того момента, как она переступила порог дома, ей захотелось сделать несколько шагов назад. Внешний вид дома соответствовал его состоянию внутри. Он поморщился. — Должен признать, что в основном я бесполезен, но любая тяжёлая работа… Гермиона кивнула, смеясь под нос. — Ничего сложного в уборке нет. Ты освоишь это. Скорпиус глубоко вдохнул, находясь слишком близко к шкафу, и закашлялся от частиц пыли, пролетевших перед ним. — Это место — просто помойка. — Скорпиус, ты забыл, о чëм мы говорили? Лёгкий розовый цвет окрасил его бледные щëки. — Прости, что я назвал твой дом помойкой, Драко, — извинение прозвучало как угодно, только не искренне, но ни один из них не смог удержаться от смеха. — Не хочу обидеть твою мать, но ты не ошибся. Это помойка. — Если мы все согласны, тогда… — начала Гермиона, глядя на ужасные заколоченные окна на кухне, которые она видела до этого момента только с улицы. Брови Драко взлетели вверх. — Мы все согласны? Она дважды моргнула. — О, нет, я не собираюсь называть твой дом помойкой. — Ты просто думаешь об этом? — Уголок его рта дёрнулся. С ним было удивительно легко. Не то, чтобы было тяжело с самого начала, но она не была слепа к тому, как Драко влияет на неё. — Этого я тоже не говорила, — она ухмыльнулась. — Как ты хочешь поступить? Ты можешь занять одну комнату, а я другую. — Она пересекла комнату, половицы громко скрипнули, когда она заглянула на кухню. — Забудь. Похоже, нам стоит работать вместе. Толстый слой пыли покрывал всё вокруг, и было очевидно, что Драко не ступал на свою кухню, чтобы готовить. Из мусора выглядывали пакеты из местного ресторана, и она вслух задалась вопросом: — Ты что, каждый вечер ешь еду на вынос? Он расстегнул пуговицу на рукавах, закатал их и обнажил предплечья, из-за чего её взгляд задержался на них чуть дольше, чем нужно. Он не заметил. Драко кивнул, проводя пальцами по волосам, наблюдая за Скорпиусом. В нетерпении начать, он уже взял тряпку и начал протирать полки. Он заворчал, когда пыль взлетела вверх, и натянул воротник рубашки на нос. — Ну, ты накормила меня один раз. Я вообще не ходил за покупками. Всё было в суматохе из-за работы и переезда. — Не говоря уже о том, что ты улетел обратно в Англию почти сразу после приезда, — Добавила Гермиона, надеясь, что не переходит границ, снова привлекая внимание к его семье. — Если тебе что-нибудь понадобится, дай мне знать. Правда, если ты настолько занят работой, что не можешь нормально себя прокормить… Она принялась убирать за Скорпиусом, пока он ушёл, заботясь о том, чтобы вытереть длинные полосы грязи, которые тот оставлял за собой. — Я не могу дотянуться до верха, — пробормотал он. Смеясь, она сказала, что знает это. Хотя он был высоким для своего возраста, до верхних полок дотянуться было довольно сложно. — Не мог бы ты достать до верхней части шкафов и внутри них? До нижних полок я могу дотянуться достаточно легко. Драко повернулся к нему, коротко наклонив голову. Пока Драко и Скорпиус вели пустую болтовню, Гермиона задумалась, почему так охотно помогала ему на каждом шагу. У неё появилась идея, и она была связана с тем, как выглядели его предплечья: вены выделялись на бледной коже.

***

Через полчаса после начала уборки Гермиона не могла перестать неконтролируемо чихать. На самом деле, из-за этого она даже не могла продолжать убираться. — Мама? — Скорпиус хихикнул. — Ты сломалась! Смеяться во время чихания было странно, и после того, как это случилось однажды, она постаралась не допустить этого снова. — Просто… — Чих… — Пыль, — справилась Гермиона, прижимая к носу салфетку, которую протянул ей Драко. — Её слишком много. Он не засмеялся, хотя, казалось, был на грани. — Позволь мне позаботиться о пыли. Гостиная не так уж плоха, если ты хочешь присесть. Она приняла его предложение, но не стала садиться. Честно говоря, она надеялась, что он планирует купить больше мебели, чем одинокое кожаное кресло, стоявшее перед камином. Сложив руки на груди, она остановилась у камина и потянулась к фотографии. Там было несколько рамок, каждая из которых была более интригующей, чем предыдущая. Ей не следовало быть такой любопытной, особенно после того, как сама не раз напоминала Скорпиусу, что они только гости, но когда пальцы коснулись края рамки, Гермиона решила нарушить собственные правила. Драко был справа, а в мужчине посередине она узнала того, с кем уже была знакома. Его волосы торчали во все стороны, взъерошенные, словно он проводил значительную часть времени, копаясь в них пальцами, и она поняла, что так он выглядел всегда. Взгляд остановился на крайнем слева мужчине. Она провела большим пальцем по его лицу за прохладным стеклом. У него были рыжие волосы и соответствующие им веснушки, усеивающие переносицу. Судя по всему, они сидели в пабе, а пальцы Драко обхватили стакан, наполненный, по её мнению, виски, который он поднёс ко рту. Он выглядел несчастным. Она удивилась, почему он сохранил фотографию, ведь его брови были нахмурены, а плечи напряжены, он явно был чем-то расстроен. Проведя по нему пальцем, Гермиона наклонила голову в сторону. Фон был тускло освещён, а на столе перед ним лежало что-то тонкое. На самом деле, оно почти походило на палочку, но это было… — Нашла что-то интересное? — Она не слышала, как он вошёл в комнату, а тем более как встал прямо за ней. Драко усмехнулся, когда с её губ сорвался громкий писк. Рамка выскользнула из ее рук, когда она подпрыгнула… И приземлилась в его руки. — Не беспокойся, — Пробормотал он, и она подумала, что он, должно быть, увидел панику на её лице. Как бы плохо она себя ни чувствовала за то, что разбила что-то, ей было ещё более стыдно, что её застали за подглядыванием. — Мне очень жаль. Любопытство взяло верх. Он покачал головой. — Я не возражаю. Ты выглядела глубоко задумавшейся. О чëм ты думала? Могла ли она быть честной? — Ты выглядишь грустным, — тихо сказала Гермиона. — Но ты там с друзьями, и я подумала, почему. Его плечи напряглись, и в её груди зародилось сожаление. — Ты права. Я был расстроен этой ночью. Ей нельзя было спрашивать, но, похоже, она потеряла всякое подобие самоконтроля. — Почему? Можешь не отвечать, если не хочешь. — Я не возражаю, — Драко поставил фотографию обратно на камин прямо перед ними. — У меня была девушка, когда мне было восемнадцать, она пропала. Был подтверждён факт исчезновения, но её так и не нашли. — Он неровно дышал, потянулся назад, чтобы потереть затылок. — Это был день, когда она умерла. Воздух вырвался из её легких. — О, Драко, — прошептала она, — мне так жаль. — Еë пальцы двигались по собственной воле, она могла бы поклясться, что это было не её решение, и сплелись с его пальцами. — Это ужасно. Мне так жаль. Он сжал её пальцы, и по ним разлилось тепло. — Спасибо. Я хотел провести ночь в жалости к себе, но в том году они мне не позволили. Они пытались каждый год — хорошо, что в этом году им это удалось. — Ты, должно быть, действительно любил ту девушку. — Любил, люблю. Я ещё не совсем принял это, но сейчас я работаю над этим. Оглядевшись, Гермиона заметила Скорпиуса, сидящего на полу и барабанящего пальцами по ногам. — Поэтому ты переехал сюда? — Да…да, — признался он, — Слишком много воспоминаний о ней, когда я дома. Не то чтобы я хотел забыть её. Но, возможно, прошло уже достаточно времени, чтобы я больше не искал, не скучал по ней, или… Не раздумывая ни секунды, Гермиона обхватила его руками и крепко обняла. Возможно, она бы нашла в себе силы отойти, но красные щеки выдавали смущение, вызванное таким порывом. Ей помогло то, что он тоже не колебался. Сильные руки скользили вокруг хрупкого тела, его пальцы перебирали волнистые волосы, а другая рука прижалась к середины женской спины. — Если кто-то скажет тебе, что прошло уже достаточно времени, он сильно ошибается. Только ты можешь судить об этом. В любом случае, это не их дело, — Гермиона собралась с духом и отошла. Она была рада увидеть искреннюю улыбку на его губах. — Мне жаль, что она ушла, и я хотела бы, чтобы ты нашёл ее. — Гермиона не была уверена, что это правильные слова, потому что они выдавали сомнения в том, что он сможет, но пять лет — это такой большой срок. — Я замечаю её во всем вокруг, и я понимаю, что это больше информации, чем ты просила, но я вижу её и в людях. Ты бы ей понравилась. Глаза Грейнджер расширились. — О… Он тихо засмеялся. — Да, она бы так и сделала. Положив руку на его предплечье, Гермиона улыбнулась. — Ты должен будешь рассказать мне о ней как-нибудь позже, а то Скорпиус сойдёт с ума, если мы заставим его ждать ещё дольше. — Я бы этого не хотел.

***

После того, как с пылью было покончено, Скорпиус не знал, чем заняться. Он протёр полки до которых мог достать, ещё три раза, прежде чем вздохнуть. Гермиона сидела на коленях, балансируя на стойке, и убирала в шкафах. — Мама? — Он одëрнул низ её джинсов. — Разве я не могу сделать что-нибудь, чтобы помочь? Она соскользнула со стойки и открыла ящики, пока не нашла тряпку, которая походила на ту, что уже была у него. — Садись, милый, — Гермиона опустилась на колени и обернула тряпки вокруг его треников, вырвав резинку из волос, чтобы повязать одну вокруг него. Затем она сняла одну с запястья и сделала то же самое. — Вот так, — она похлопала его по ноге, — теперь ты можешь протереть пол. Через несколько мгновений Скорпиус понял, что может кататься по комнате, и полностью отказался от мысли о подметании. Драко посмотрел на нее в изумлении, и она хихикнула. — Что? Его легко развлечь, а ты в то же время получишь практически чистый пол.

***

В конце концов, они так и не закончили. День, однако, не прошёл без удовольствия. Скорпиус провел большую его часть, пробираясь между Гермионой, Драко и островом посреди комнаты, скользя по полу. Гермиона хмыкнула, оттирая грязь, и заметила, что Драко наблюдает за ней краем глаза. Тогда она хмыкнула чуть громче. — Итак, — начала Гермиона, наблюдая за тем, как Скорпиус спрыгнул с крыльца. — Мам, мы сможем вернуться? — На кончике его носа и на щеках была грязь. — Драко, мы сможем вернуться? Они посмотрели друг на друга, и Гермиона рассмеялась. — Смотри, вон Живоглот. Почему бы тебе не поиграть с ним, пока я разговариваю с Драко? Скорпиус подошёл к Живоглоту, который только что пробрался во двор, протиснувшись сквозь щели в заборе. Гермиона поплотнее натянула на себя куртку. — Я не хочу, чтобы мы приглашали себя в твой дом, но если тебе нужна помощь, я буду рада это сделать. Он вздохнул. — Пожалуйста. Я совершенно беспомощен, как ты видишь. — Так и есть. Когда ты сказал, что не умеешь убираться, я была настроена скептически, но ты явно никого не обманывал, даже себя. Серые глаза посветлели, и он фыркнул. — Вежливо было бы заверить меня, что я не так плох, как мне кажется. — Да? — Гермиона сделала вид, что размышляет над этим, прислонившись к перилам так, чтобы они поддерживали её спину. — Но врать невежливо. Взгляд Драко заострился. — Ты жестокая женщина, Грейнджер. Головная боль вернулась, расцветая, пронзив её голову. Сосредоточившись на том, как её фамилия слетает с его языка, Гермиона усмехнулась. — Не знаю, будет ли тебе интересно, но у меня дома уже приготовлен ужин, если ты захочешь присоединиться к нам. Займёт всего минуту разогреть его, — прошла секунда, недостаточная для того, чтобы он ответил, но Гермиона добавила, — просто чтобы ты знал, магазин уже закрыт. И тот ресторан тоже. — Я бы с удовольствием. Если ты не возражаешь. — Нисколько. Всегда пожалуйста, — Гермиона смотрела, как Живоглот рысью поднимается по лестнице, повиливая хвостом, когда он проходил между ног Драко. — Он ненавидит незнакомцев, — подумала она вслух. Опустившись на колени, чтобы почесать ему макушку, а затем живот, когда он перевернулся на спину, Драко пожал плечами. — Это его любимое место, — сказал Скорпиус, подходя к ним. — Тебе повезло, Драко. Последнего человека, которого он встретил, он укусил. О да, Гермиона хорошо это помнила. — Животные действительно лучше разбираются в людях, — пробормотала она, возможно, немного мрачнее, чем собиралась, — похоже, ты прошёл тест.