Чёрт, я слишком стар для этого дерьма...

Когда в комнате переговоров, где верхушка Поднебесья обычно проводила собрания, никого не осталось, Такемичи тяжело вздохнул и лёг лицом на прохладное дерево стола. Наконец-то можно было посидеть в тишине, когда никто за тобой не наблюдает и не пытается поговорить. На душе было... мерзко. От себя. Прошло несколько часов с того момента, как Ханагаки понял, что потерял самообладание и вёл себя, как настоящий маньяк. Это дети. Дети, которые совсем не заслуживают сталкиваться с таким человеком. Такемичи, честно, стало страшно даже не столько за себя, сколько за окружающих его людей. Если он ещё раз выйдет из-под контроля, будет не очень хорошо. Ханагаки, конечно, чувствовал какие-то изменения, что происходят в его сознании, но было не до этого. А теперь вообще поздно о чём-то ныть, раз уже сделал дело. Извиняться он не будет. Если адекватно оценивать ситуацию, то, если бы Такемичи не остановил Ханму и Кисаки, Эмма бы сегодня лежала под белой простынью в поминальной комнате. Единственный родной человек, что остался у Майки помимо дедушки, был бы сегодня мёртв. Даже если не оправдывать свои действия, Такемичи всё ещё считает, что поступил правильно, хоть и знатно переборщил. Ну, если так подумать, с ним самим тоже не особо церемонились: взять ту же ситуацию с вербовкой в Поднебесье. Кисаки – не его друг. Не близкий. И у Ханагаки, если подумать серьёзно, нет абсолютно никаких причин, чтобы сюсюкаться с человеком, который из раза в раз продолжал убивать дорогих ему людей. Причём, несколько этих убийств Такемичи уже остановил, но что будет дальше, в будущем? Ему что, по пятам за этим малявкой ходить? Абсурд полнейший. Это, кстати, надоедает – собирать дерьмо, которым разбрасывается этот пацан. Кисаки сам не желает идти навстречу, что просто пиздецки раздражает Ханагаки, который, к слову, совсем не является «тем-самым-альтруистом» из какого-нибудь сёнена. У него тоже есть границы терпения, на которые Кисаки слишком часто совершает нападения. *** Две толпы стояли лицом к лицу. Ребят в Тосве намного меньше, но чего стоит только один отряд Баджи, думает Такемичи. Майки источал уверенность, чем поднимал дух и энергию своих подчинённых. Ханагаки не совсем собирался биться со своими друзьями – планировал нарочно отхватить чей-нибудь удар и благополучно вырубиться. Также не очень хотелось встретиться в бою с теми же Казуторой и Чифую. Не то чтобы Такемичи их недооценивал, эти ребята, на самом деле, очень даже опасны, но, глядя на уже родные лица, весь запал пропадал. Однако... – Перед тем, как начнём... – громко сказал Майки, смотря в сомневающиеся синие глаза и неожиданно чёрный цвет волос, – Ханагаки Такемичи, бейся с нами во всю силу, и не смей недооценивать Токийскую Свастику! Ханагаки был в шоке, что можно было легко определить по открытому рту. Майки всё же догадался о его примерном ходе мыслей. Изана с некой долей уважения посмотрел на Сано. Но побесить Майки всё же очень хотелось, поэтому верхушка Поднебесья не очень удивилась, когда их глава невозмутимо подошёл к Такемичи со спины и обнял, с победным удовлетворением наблюдая за напрягшимися противниками. – Да, Такемичи, покажи им истинную силу Поднебесья, – улыбнулся Изана, смотря на Манджиро из под белых ресниц. – Как скажешь, – Ханагаки хмыкнул, на секунду случайно переглянувшись с Инуи, – глава. Кстати, за Сейшу стояло достаточно много парней с незнакомыми лицами. Неужто собрал своих Драконов? Если да, то просто превосходно. Такемичи всё ещё помнит, как Инуи рассказывал про то, как хотел бы по-настоящему воскресить Чёрных Драконов. Как было в первом поколении. Сегодняшняя битва будет одной из самых жёстких. – У нас численное преимущество, – усмехнулся Изана, краем сознания отмечая, что, обнимая Ханагаки, ощущает тёплое умиротворение. – Устроим Сакигакесен? Такемичи, как ты думаешь, справятся ли твои приятели из Тосвы? Ханагаки вздохнул, сунув руки в карманы. Сакигакесен, по его скромному мнению, был бесполезной вещью. Какой толк от того, что из каждой толпы выйдет по одному чуваку, которые начнут дубасить друг друга на общее веселье. Якобы поднимая боевой дух, да. Но, на самом деле, обе стороны банально разозлятся и всё с тем же запалом побегут стенкой на стенку. – Я могу представить Поднебесье... – протянул Такемичи, цепко рассматривая ребят в чёрной форме. – Нет, от нас идёт Мадараме, – Курокава с ленцой прикрыл глаза, – а ты стой и наблюдай. Я знаю, что ты задумал, Ханагаки, но мне интересно посмотреть на тебя в деле, поэтому ты не будешь сегодня валяться. «Меня окружают удивительно проницательные дети...» – с досадой подумал Такемичи. Пока Тосва выбирала противника для расшумевшегося Шиона, Ханагаки повернул голову в сторону, встречаясь с таинственными фиалковыми глазами. – Я вообще не понимаю, для чего ты всё это устроил, не говоря уже о том, что заставляешь меня драться с моими друзьями, – тихо проговорил Такемичи. – И мы сейчас оба понимаем, что я говорю далеко не про господство над Токио. Не так ли, Изана? Курокава подавил улыбку. – Ты довольно догадливый для своих лет. «Пацан, знал бы ты, что у меня уже старческий маразм на подходе, не говорил бы так.» – усмехнулся Такемичи в мыслях, а глаза с неким безумием резко впились в дрогнувшего Изану. – На самом деле, я – ёкай, который уже несколько столетий скитается по этому грешному миру в поисках покоя. Но маленькие дети задумали поиграть со мной, поэтому я скоро вас всех съем, – уверенно сказал Ханагаки, наблюдая за замершим главой, который не отводил от него любопытный и повеселевший взгляд. – Трепещите, смертные! Какучё, стоявший рядом, подавился слюной. Наверное, Хитто начинает задумываться об адекватности (или её отсутствии) своего друга. Изана рассмеялся. Совершенно искренне и звонко. Лица Хайтани ошарашенно вытянулись от такой невиданной картины. Чифую с Казуторой недобро зыркнули на Такемичи, который тепло улыбнулся смеху Курокавы. Остальные из Поднебесья вообще ушли в астрал, ибо слышать смех своего главы было чем-то сказочным. *** Как и думал Такемичи, Тосва, хоть и уступала численностью, была сильнее. Майки ценил качество бойцов, а не количество. В Тосве не хватало тех же Мицуи и Нахои, но это было восполнено парнями, которых собрал, видимо, Инуи. Шустрый парень, особенно, если речь заходит о Чёрных Драконах. Битва была в самом разгаре, и Ханагаки, конечно же, был отправлен Изаной на поле боя. Вот, собственно, поэтому он сейчас и стоит напротив Баджи, который встретился на его пути. – Смахнёмся, – не вопрос, а утверждение. Баджи в своём репертуаре. Уже успел разгромить десяток, а то и больше противников, в числе которых оказался поверженный Мучо. Кейске ненавидел предателей своей банды, хоть ему и самому один раз пришлось побывать в этой шкуре на момент конфликта с Вальхаллой. Ханагаки встал в боевую стойку, приподняв кулаки. Плащ – кстати, носили их только привилегированные в Поднебесье – он снял некоторое время назад, и теперь был в чёрной кофте. Изана на такое действие недовольно закатил глаза, но ничего не сказал, ибо на Такемичи ещё присутствовали красные штаны. – Дерись на полную мощь, Ханагаки, – весело оскалился Кейске, поправив свой хвост, – я-то уж знаю твой реальный уровень! Пару человек из Поднебесья наблюдали за Такемичи. Он знал это. Знала и Тосва. Наверняка, Баджи специально ведёт себя так, чтобы создать видимость враждебности. Хитрые дети. Но всё же Такемичи относился к этому с сомнением. Во-первых, хоть Ханагаки и не слаб, Баджи опытнее. Было сложно заранее определить победившего, ибо Такемичи и Кейске всерьёз против друг друга будут драться только в параллельной вселенной. Во-вторых, путешественник во времени всё ещё должен присматривать за Кисаки и Ханмой – мало ли они ещё чего вычудят, пока его на горизонте не видно. – У меня здесь ещё дела, – тихо сказал Такемичи, уворачиваясь от почти молниеносных ударов Кейске. – Кстати, скучал по вам. Человек, с детства занимавшийся в додзё семьи Сано и достигший определённого звания в своём боевом искусстве, представлял огромнейшую опасность. Это даже не Моччи с его обычной грубой силой, а опытный боец, знающий своё дело. Как повезло, думает Такемичи, что Баджи не является его реальным врагом. Было бы очень тяжело... и больно, пожалуй, тоже. Баджи не нужно было повторять два раза. Он и так знал, что Ханагаки здесь наводит порядок, поэтому нельзя его сильно отвлекать. Ребята из Тосвы договорились об этом ещё вчера. Будут по очереди нападать на Такемичи. – Мы тоже скучали. А следующим будет «Тигр», – ухмыльнулся Баджи, попадаясь под удар Ханагаки и отлетая на пару метров. Такемичи несколько секунд понаблюдал, как командир первого отряда валяется на земле, морщась от показушного головокружения. Актёр, мать его... Кто-то из бойцов в красной форме запальчиво подбодрился, видя, как их Ханагаки "уделал" сильного командира из Тосвы. «Не смейся, придурок...» – такая мысль появилась сразу у обоих. Только Такемичи подавил внутренний смех, а Баджи снова поднялся и ринулся в толпу с новой силой. На сердце стало легче, Ханагаки действительно успел соскучиться по ребятам. Проходя мимо Чифую, что столкнулся с Моччи, Такемичи на пару минут остановился. Помочь он точно не сможет, да и вообще сам Мацуно точно будет против, чтобы Ханагаки вмешивался. Чифую и Казутора не зря являются заместителями Баджи. Первый отряд – штурмовой, а значит, самый опасный в плане ведения битвы. Так что, думает Такемичи, не нужно волноваться за Чифую – даже если случится непредвиденное, Баджи всё равно рядом. «Тигра», то бишь Казуторы, на горизонте не было, так что Ханагаки направился дальше "на поиски достойного соперника". В какой-то момент послышались крики и ругательства. Такемичи обернулся, взглядом высматривая из толпы Инуи и Коко, которые сцепились, как кошка с собакой. У них явно были свои личные тёрки, и Ханагаки не знал, имеет ли право сейчас вмешиваться. Их «скандал» выглядит слишком личным. Даже, кажется, каким-то семейным, что становится неловко на это смотреть. Наверное, поэтому им никто и не мешает... Тогда можно идти дальше. *** Такемичи дрогнул, услышав Сою. Сердце забилось в панике от такого болезненного крика. Соя был хорошим и очень милым, не смотря на то, с каким выражением лица ходил. А ещё он был ему, как Хаккай – словно младший брат. За них Такемичи волновался, кажется, больше всего. В той же стороне послышались и голоса Хайтани. Ханагаки напрягся, расталкивая всех на пути и направляясь к ним. Он знал, насколько безбашены эти братья. Хайтани могут сделать из человека калеку, и ничего им за это не будет. А ещё эти парни безжалостны. И зная всё это, Такемичи всё равно знатно ахуел, когда достиг места. Видя, как Соя с неправильно выгнутыми ногой и рукой сидит на земле и панически просит братьев прекратить забивать уже бессознательного Хаккая, сердце буквально упало в пятки, а внутри, как в стиральной машине, всё перевернулось. Кажется, даже в ушах зазвенело. От ярости. В Ханагаки будто что-то перемкнуло от страха за младших. Метнувшись к братьям, Такемичи со всей силы снёс Рана в сторону. Риндо тоже не успел среагировать, да и, наверное, не ожидал, поэтому и полетел за старшим от удара ноги. Все, кто стоял рядом, затихли, с опаской смотря на мрачного Ханагаки, что с дикостью смотрел на Хайтани. Хаккай хрипло дышал, полуприкрытыми глазами глядя на их спасителя. Соя, всхлипнув, подполз к Шибе, приводя его в сознание. – Ханагаки... – Ран был раздражён такой подставой, но осёкся, встретившись с ненормальным выражением лица парня. – Это перебор. Голосом Такемичи можно было замораживать целые города. И этот бешеный взгляд будто предвещает скорое месиво. – Такемичи, они наши противники, – недовольно произнёс Риндо, чувствуя неладное, – всё по правилам. А вот ты... – В таком случае, это уже не просто жёсткая драка, а настоящая бойня со смертями, – слишком спокойно перебил Такемичи. – Вы бы убили Хаккая, если бы я не успел, верно? Братья переглянулись, поднявшись на ноги. Ран сжал телескопку, ощущая липкий и самый настоящий страх. Риндо тоже недалеко ушёл, с опаской наблюдая за Такемичи, что казался обманчиво спокойным, но... эти глаза. Жуткие сапфиры, как морские впадины, глубина которых засасывала в своё тёмное царство. Туда, где обитали неизвестные существа, которых описывали, как адских монстров, только и ждущих момента, когда можно будет отправиться на охоту. – Такемичи, прекращай, – жёстко, насколько это было возможно, сказал Ран. – Изане это не понравится. Ханагаки тяжело улыбнулся, отчего братья нахмурились. Они сомневались, очень сильно сомневались, что смогут пойти против этого разозлённого парня. Даже работая в дуэте... риск быть забитыми до смерти был слишком велик. – С Изаной я сам разберусь, – Такемичи повернулся к ним спиной, осматривая поле битвы и пугая взглядом некоторых бойцов, что из Тосвы, что из Поднебесья, – а вы оба – вон отсюда. Или пожалеете, что на свет появились. Ран со злостью посмотрел на Такемичи и уже хотел направиться к нему, как рука Риндо его остановила. Младший молча покачал головой, крепко держа руку на запястье. Риндо был сейчас как никогда серьёзным, и даже он, тот, который ненавидит проигрывать, решил уйти и потянуть за собой Рана. А ещё вспомнились запуганные Кисаки и Ханма, которые с вероятностью в сто процентов получили от Ханагаки Такемичи. Что у них там произошло, Хайтани не знали, но явно что-то такое, что привело Ханагаки в бешенство. – Ладно, – вздохнул недовольно старший, идя за Риндо. Всё же, больше всех в этом мире Ран дорожил именно младшим братом, и не смел ставить под риск его жизнь. К их несчастью, им на пути встретятся абсолютно такие же разозлённые Баджи и Казутора. *** – Я всё же скажу, к чему шёл всё это время, Ханагаки Такемичи, – произнёс Кисаки, направляя пистолет в лоб своего врага. – Да, просвети меня, Тетта, – спокойно сказал Такемичи, без тени страха смотря на этого подростка. – Давно пора. Кисаки паниковал, и дрожащий пистолет в его руке был тому подтверждением. Все вокруг смотрели на них. Майки и Доракен боялись даже пошевелиться, чтобы не спровоцировать Тетту. Такемичи был немного потрёпан, встретившись в бою с толпой ребят из Поднебесья – они были последователями Хайтани, и, увидев то нападение на них, толпа ринулась на Ханагаки. Наверное, они не знали, на кого решили напасть. – Хината Тачибана, – сказал Тетта так, чтобы слышал только Такемичи. – Ты отобрал её у меня. – Что ты такое несёшь? – Ханагаки недоумённо склонил голову набок, и плевать, что холодное дуло пистолета упирается в его голову. – Всё ты понимаешь! – Кисаки дрожал от злобы, а на лице проступил пот. – Не строй из себя дурака! Если бы ты не появился, она была бы моей! Умри, Ханагаки Такемичи! Послышался выстрел, что эхом разнёсся по пристани, где и шла битва между Поднебесьем и Токийской Свастикой. Такемичи слишком спокойно опустил взгляд на своё плечо, в котором сейчас была дырка от горячей пули. Крови на черной ткани не видно, только, на несколько тонов темнее, пятно медленно увеличивается в размере. Удивлён ли он? Не особо. В него ведь уже стреляли, и не один раз. – Такемичи! – Майки взволнованно начал приближаться к Ханагаки, пока не был остановлен Изаной. Двое главы никак не сдавались. Всё это время они бились, и всё ещё стоят на ногах. Вот это реальные монстры. Мало кто сейчас остался стоять на ногах. Это, в основном, были верхушки банд. Поднебесье имело фору с самого начала, превосходя количеством, так что сейчас ещё пару десятков бойцов остались стоять на ногах. Такемичи посмотрел на Кисаки с самым ясным и чистым взглядом. Медленно выхватил пистолет из дрожащей руки, бросая его на землю. В глазах начинало темнеть. – Кисаки, – прохрипел Ханагаки, чувствуя подступающую слабость, – Хината Тачибана – моя подруга. Она для меня как родной человек, ровно так же, как и я для неё, – он подошёл к Тетте вплотную и обнял, отстранённо смотря на небо и чувствуя, как подросток замер, услышав его слова. – Она не признаёт жестокость, поэтому... береги её, пожалуйста. Будь настоящим защитником, Тетта. Сделай её счастливой – она действительно этого заслуживает. Уши заложило, когда до Ханагаки начали доходить отдалённые крики. Темнота завладела его сознанием, и её спокойствие было единственным, что Такемичи запомнил перед небытием. Как же он, оказывается, устал...