Разделённые мирами

На смену отправляюсь в прескверном расположении духа, просто сбегая от Чейз. Я опять чуть не причинил вред своей несчастной соседке! А всё эти бесконечные кошмары… хотя, конечно, я понимаю, что сам виноват немало – мне нужно более подробно объяснить Аннабет, насколько я опасен, пока сплю. Но я постоянно оттягиваю неизбежное признание, потому что совсем не хочу, чтобы за своей стальной стеной во взгляде вместо насмешки она стала скрывать отвращение и страх. И без того тошно. Но… уже дважды. Дважды она чудом избежала смерти. Тьма знает, как ей вообще удается разбудить меня, пока не становится слишком поздно. Нам не может вечно так везти. Наверное, дурная всё-таки идея, жить с кем-то в столь ограниченном пространстве. Может, переехать на чердак? Вот только в последнее время мои кошмары стали не такими ужасными, как раньше; я перестал просыпаться по пять раз за ночь и вообще сплю намного спокойнее. И вполне возможно, что это влияние мира Аннабет, которого, естественно, не будет за пределами квартиры девушки. Так что я должен с ней поговорить. И обязательно поговорю. При подходящем случае. А сейчас я уже почти в гарнизоне. Убеждаю себя, что хорошо, что я прилетаю пораньше: смогу понаблюдать, как справляются ребята, когда за ними не присматриваем мы с Клариссой. Всё-таки, вдруг с нами что-то случится. Бойцы должны быть готовы в любой момент принять защиту разрыва на себя. Я не успеваю приземлиться, когда мне навстречу подбегает один из членов четвертого отряда. - О! Джексон! Ты сегодня рано! – приветствует меня Джейсон*, как только я спрыгиваю со спины Пирата, - что же ты так сильно на работу стремишься? Нет бы расслабиться, как положено, - парень активно двигает бровями и закидывает мне руку на плечи. – Давненько, кстати, не видел тебя у мадам Ц. - Угу, кхм, - откашливаюсь я. Вот мне только близкого общения с дамами не хватает, когда у меня дом связан с иным миром! – Дела… - Да-а? - недоверчиво тянет Джейсон, и машет в сторону, где располагаются дежурные посты, - Эфан тут как-то упоминал твои очень… интересные дела. - Вот именно, - одаряю насмешника суровым взглядом. - Колись, нашёл себе постоянную подружку? Ну? – Суровость не действует вообще. Эх, сюда бы Аннабет с её убийственными взорами! Она даже от Стоуллов отбилась, а тут бы вообще не напрягалась… - О-о… неужели, правда? Красотка, да? Познакомишь? По любому страстная девчонка! И вот на какую тьму ты на работу явился, почему не в её объятьях? Поссорились? - Мне всё больше кажется, что твой язык бегает быстрее твоих ног, - припечатываю я, резко развернувшись, - смотри, договоришься… - Да я же ничего, - тут же уныло тянет парень, - командир, я ж так, интересуюсь, что это вы, бедненький наш, примчались в гарнизон за час до работы… - Ладно, - отмахиваюсь, - сам то почему здесь разгуливаешь? Тебе-то как раз ещё этот час на посту стоять. - Эм, да я, так, - он бросает взгляд в сторону, и я замечаю сидящего в тени парнишку, прижавшегося лицом к коленям, - Раджу немного поплохело. Вот мы с капитаном и привезли его сюда. - А где сейчас Эбби? - Капитан с лекарем общается, - кивает парень на одноэтажное здание штаба с полуразрушенными колонами. А ведь только осенью полностью восстановили весь гарнизон! Вздыхаю и снова смотрю на темноволосого парнишку. - Он ведь в отряде с середины февраля? - Да, - подтверждает Джейсон, - с тех пор, как… ну, вместо… - он замолкает. Никто не любит говорить о павших товарищах. И я не заставляю. Сам прекрасно помню имя каждого, кто когда-либо стоял рядом со мной. - Здравствуй, - обращаюсь уже непосредственно к парнишке, садясь перед ним на корточки. Он чуть не подскакивает от звука моего голоса. Смотрит широко распахнутыми тёмными глазами, в которых я легко читаю страх. Конечно, узнав меня, мальчишка расслабляется, сразу поднимается, расправив плечи, и смотрит одновременно с обожанием и ужасом. Тоже приходится вставать, - докладывай - имя? - Радж Мандали! – рапортует юнец. Теперь, когда он не сидит, скрючившись в три погибели, я замечаю, что ему лет четырнадцать, может, совсем немного больше. - Ты ведь экстерном окончил военную академию? - Так точно! – вновь чётко отвечает мальчишка, старательно натягивая улыбку. Припоминаю его досье: аналитический склад ума, хорош в математике. Вот только я замечаю тени под глазами, дёрганные жесты, слипшиеся от пота волосы. И ещё десяток признаков, говоривших о том, сегодняшнее дежурство для парня выдалось совсем неважным. И уже не в первый раз. Радж не справляется с нагрузкой и стрессом. И не справится впредь. Я уже видел такое. Мальчишки, храбро бросающиеся на защиту родины, которые сдают в бою и подставляют весь отряд. Жаль, конечно, лишаться бойца, но Радж явно не подходит для такой работы. Нужно будет сообщить в управление, что парня следует освободить от службы и перевести в аналитический отдел. Там он проявит свои способности в полной мере. - А ну не отлынивать, салаги! – вклинивается высокий девчоночий голос. Капитан Эбби. Я прекрасно знаю, кому именно подражает девушка – своему идолу, Клариссе Ла Ру, однако пока ей совсем недостаёт командных ноток Клариссы. Впрочем, юную воительницу слушаются все – дисциплина в любом отряде на высоте, - Джейсон – на вторую позицию, сменишь Эфана, его отправишь дальше, на третью. Радж – остаёшься здесь, по центру с ребятами из пятого отряда. - Есть! – в один голос отвечают оба и, на ходу кивая мне, бегут по указанным позициям. - Привет, Эбби, - киваю ей, - всё воспитываешь своих бойцов? - Командир Джексон! – девушка резко выпрямляется передо мной, заложив руки за спину и вскидывая подбородок. Не удивлюсь, если она сейчас выдаст по памяти отчёт о проделанной работе… но вместо этого, отчитывают меня самого, - до вашей смены ещё почти час! Будьте столь любезны, больше времени посвящайте своему отдыху и заботам о своём здоровье. - Эм… да я пока приму все дела, посмотрю маршруты и результаты патрулирования… - Начнём не раньше, чем через пятьдесят пять минут! И впредь – лучше опаздывайте! - Да ладно тебе, вы же все устали и хотите поскорее отправиться домой, - немного рассеянно встряхиваю плечами. Рядом согласно фырчит Пират, взбивая копытом землю. - Командир, вам предстоит более длинная и сложная смена, - Эбби смотрит на меня с укоризной, словно ребёнку объясняет прописные истины. Несмотря на маленький рост, в этот миг она словно возвышается над между прочим старшим по званию, - вы итак всегда выходите по ночам. И только этим утром ушли с прошлой смены. Поэтому логично, что мы должны максимально отрабатывать свои часы, чтобы вы меньше перетруждались и оставались в своей максимально эффективной форме. - Слушай, ты перегибаешь, - вздыхаю, не горя желанием вновь доказывать, что нынешний график – это не просто уступки. Что ни я, ни Кларисса – вовсе не мученики с нашими длинными сменами в тёмное время суток. Нас устраивает такой расклад. Так лучше, чем работать меньше часов подряд, но без выходных. – Мы уже привыкли… - под осуждающим взглядом я не выдерживаю и, откашлявшись, добавляю тише, - насколько вообще можно привыкнуть к такому сумасшествию. Идём, покажешь мне отчёты. - Ни. За. Что! – отрезает девушка, а затем всхлипывает, - ну, пожалуйста, командир! Вы же с командиром Ла Ру – два столпа этого гарнизона. Без вас этот разрыв давно бы обернулся катастрофой для всего мира. Если вы окажетесь сонным и в плохой форме – если погибнете и пропустите чудовищ – мрак накроет все Олимпийские Острова. Поэтому, пожалуйста, вы обязаны беречь себя. - Считай, что ты пристыдила меня. Хорошо. А просто про своих ребят рассказать не хочешь? Несколько секунд она молча смотрит на меня. А затем спрашивает прямо и резко: - Четвертый отряд ждут изменения? - Да. – Не вижу смысла скрывать. - Я не справилась? - Чего? Ты – умничка! - Капитан несёт ответственность за отряд. Ошибка солдата – это ошибка капитана. - Так. Отставить самобичевание. Никто не ошибался. Просто не у всех предназначение – воевать с монстрами. И не смей мне приводить примеры типа Силены и Тайсона, которые тоже по природе не воины, но стали воинами прекрасными! Прости, если огорчаю тебя, но Радж принесёт намного больше пользы в управлении! - Радж? А он так старается, - удрученно склоняет голову Эбби. - Не сомневаюсь. И поверь моему опыту – он ещё проявит себя. Но не у разрыва. И я сам поговорю с ним, поняла? - Так точно, командир. Я вижу, что и она, и Мандали расстроены, но в этом вопросе не иду на уступки. Как верно заметила Эбби, защита первого разрыва – слишком важна, чтобы идти на поводу у личных пристрастий. *** Я так и не нахожу в себе смелости поговорить с Аннабет о своих кошмарах. Ещё пара дней проходят так спокойно, что моё подсознание начинает коварно нашёптывать, что: «может, всё обойдётся? Она больше не подойдёт, не попадёт под горячую руку? Зачем воротить прошлое?» И мне всё больше хочется поддаться этой слабости и вообще не поднимать тему моих кошмаров и, как следствие, службы. Первого апреля я решительно объявляю сам себе, что больше не могу откладывать. Но когда Чейз приходит с занятий, и я оказываюсь под прицелом её грозных серых глаз, я вновь иду на попятную и, отшутившись, возвращаюсь в комнату. - Если не хочешь, зачем идёшь на костёр? – спрашивает Аннабет, когда я минут на десять зависаю у шкафа с одеждой. - Ну, я не то, чтобы не хочу. Просто чувствую, что шуток сегодня опять будет много, - быстро отвожу взгляд, испытывая позорное облегчение, что она не понимает истинных причин моей рассеянности, - а совсем не идти я не могу. Мне нужно сменить Клариссу хотя бы на час-другой, чтобы она тоже повеселилась. - Хм? Очередная традиция? – заинтересовывается Чейз, вытаскивая из учебной сумки тетради и альбом для черчения, - подожди, так Кларисса сейчас дежурит? - Не прямо сейчас, её смена начнётся в четыре. - Одновременно с костром. А почему тогда нельзя было перенести мероприятие на другой день? – склоняет девушка голову. - На какой? - Когда никто не дежу…а. Поняла. У вас круглосуточное патрулирование, да? То есть в любой момент кто-то на смене? - Конечно. - И поэтому у вас принято ненадолго подменять друг друга, чтобы на костре побывали абсолютно все. А бывает, что кто-то отказывается и не приходит? - Не припомню. Если только по уважительным причинам. Это ведь единственный день, когда оба командира присутствуют в гарнизоне, а значит, могут решить любые организационные вопросы. Да и знаешь, у нас такая работка, что иногда очень нужно сбросить стресс и пообщаться не с семьёй, а с коллегами, которые прекрасно понимают твоё состояние. Так что, передумаешь? Пойдёшь со мной? У тебя ведь отменилась вечерняя конференция. Да и если что, вернёмся в любой момент, как скажешь. - В любой? - улыбается она, расставляя свои бумаги. - В любой, как отдежурю за Клариссу, - поправляюсь, и Чейз хмыкает, - у тебя завтра много дел? - На субботу запланирована только консультация с биологом по водорослям, - быстро сверяется девушка с календарем в теле-фоне, - и эта встреча во второй половине дня, так что я не спешу. Ну и пробежка с тобой, тоже дело важное, - еле заметно улыбается она, - наверное, есть смысл развеяться, - а затем кивает на заранее заготовленные мною печенье и кофе, - с собой нужно что-то взять? - Если хочешь. Обычно ребята приносят еду, если хотят что-то конкретное. А так отряды по очереди обеспечивают провиант, - и опережая её вопрос, добавляю, - мы с Клариссой не являемся частью отрядов, но стараемся тоже периодически участвовать. Вот, сейчас хочу кофе взять; думаю, многим придётся по вкусу. - Ясно. Значит, лучше не приходить с пустыми руками, - кивает девушка и уходит на кухню, - маршмеллоу пойдёт? Пачка большая, так что подходит для компанейских посиделок. - Что это? – уточняю, рассматривая большой пакет. - Похоже на зефирки. Их как раз традиционно жарят на открытом огне, поэтому я о них и подумала. Хочешь попробовать? Думаю, никто не расстроится, если упаковка будет приоткрыта, - Аннабет осторожно разрывает самый край и протягивает мне небольшой белый кусочек чего-то мягкого… и обалденно вкусного! – Вижу, что нравится. Значит, пойдёт. - А ещё есть? А то если придут друзья и всё такое, этого количества не хватит, - тараторю, прикидывая, что только я сам съем таких небольшую горку. - Могу сбегать и купить, - вскидывает брови Чейз. - О, подожди. А оно дорогое? Я бы не хотел, чтобы ты тратила деньги на меня…что? - Ты хоть осознаешь, безмозглая ты медуза, - у блондинки такой сочувствующий взгляд, словно разговаривает она с душевнобольным, - сколько я сейчас экономлю на свежих продуктах благодаря тебе? Уж на маршмеллоу не разорюсь, - она спокойно берёт сумку и накидывает куртку, - сколько ещё нужно? - Это точно нормально? – выхожу в коридор вслед за ней. И тут соображаю, как узнать точную стоимость, и торопливо начинаю натягивать обувь, - я схожу с тобой, помогу донести! - О да. Из-за зефира я надорву спину, - вновь закатывает она глаза, но терпеливо ждёт, пока я соберусь. И не напрасно, так как помимо сладостей, мы закупаемся ещё разными видами кофейных и шоколадных напитков. - Хорошо, что я не успел переодеться! – радостно замечаю, когда мы с огромными пакетами возвращаемся после набега на несколько магазинов, - кстати, тебе бы желательно надеть какую-нибудь длинную свободную юбку. Это не правило, но так будет удобнее. - А ты разве не в этом пойдёшь? – вскидывает брови Чейз. - Нет, костёр – это вроде как полуофициальное мероприятие, так что я лучше в чём-нибудь традиционном, - жалею о признании мгновенно. - О! – в серых глазах вспыхивают насмешливые искры, - только не говори, что наденешь ту простыню и будешь сверкать оголённым телом?.. Стоит мне выйти из ванны, как я попадаю под прицел стальных глаз. Аннабет как раз натягивает перчатки на руки, но останавливается, заметив мой наряд. Я вздыхаю, ожидая подколок на тему проветривания, и сетуя на себя, что просто не напялил доспехи поверх футболки, однако она выдает нечто более неожиданное: - Чёрт возьми, хорошо, что тут нет Талии! - Что? – не понимаю я. - Она бы облила твою обнажённую грудь слюной, - фыркает блондинка, - а затем повисла на мускулистой руке, - и она щелкает по моему плечу. Кажется, я краснею. - Нам пора выходить… - И смущенно хватаю плащ с командирской эмблемой, поспешно набрасывая его на плечи. - Ой, да, ладно! Поздно кутаться! – закатывает она глаза, и продолжает натягивать перчатки по самые локти. - Сама-то вся закрылась! - Конечно. Мне не нужно, чтобы меня хватали за открытые участки кожи. Один твой одноглазый приятель уже как-то вцепился в мою руку, так я ему ногу отдавила… - Тайсону?! А мне казалось, вы нормально познакомились… - А, нет. Другому, - тут наступает её очередь смущаться, - я, кажется, забыла рассказать подробности столкновения с Эфаном в архиве… - Да уж, - взъерошиваю волосы, - так ты вообще не переносишь тактильных контактов? - Почему же, - пожимает она плечами, расправляя рукава, достигающие запястья, - к твоим я вообще уже привыкла. У нас просто во время первого прикосновения с соулмейтом на теле появляется метка. Поэтому обычно, чтобы дотронуться, люди спрашивают разрешения; и как-то так исторически сложилось, что даже после активные касания не приветствуются, если, конечно, обе стороны не договариваются об ином положении дел. - Рассказываешь так непонятно в отместку за моё повествование о богах? - насупливаюсь, - я почти ничего не понял. - С твоими мозгами неудивительно. Хотя я начинаю сомневаться, что мозги вообще есть. - Эй! *** Маршмеллоу производит настоящий фурор. Я быстро открещиваюсь от роли добытчика этой вкусности и перевожу все стрелки на Аннабет. Через минуту блондинка буквально становится всеобщей любимицей. Правда, её это настолько не радует, что она начинает прятаться за моей спиной и шипеть оттуда. Я, к моему стыду, успел позабыть о том, что у неё принято избегать прикосновений, так что не сразу соображаю увести её от кострища и благодарной толпы. - Сколько здесь человек? – шепчет она, когда мы благополучно удаляемся от небольшой центральной площади, в середине которой уже зажгли огонь, - я думала, у тебя не больше десятка коллег! А тут… - В гарнизоне семьдесят четыре человека. - А… но… Зачем так много? - Вообще, предполагалось, что здесь будут работать двенадцать отрядов по двенадцать человек. Двенадцать – это вообще обычный состав для любой группы. Но именно для первого гарнизона… количество людей не набирается. - Да уж… это же фактически половины не хватает. И как вы тогда работаете? - Девять отрядов по восемь человек, и мы с Ла Ру. Вроде как в одиночку заменяем полноценный отряд. - И ты знаешь каждого? - Конечно, знаю. Мы с Клариссой как раз должны присматривать за всеми и оценивать. Вот, например, не далее как пару дней назад, мне пришлось ходатайствовать о переводе одного парня из отряда в аналитический отдел на Главных Островах. - А почему на главных, если гарнизон здесь? - Здесь только воины. Слишком опасная зона. Даже вокруг никого нет, сейчас ближайший населённый остров – это тот, где располагается наш дом. - Оглядываю одинокий утёс, верхушку которого словно срезало острым ножом. И на этом месте возвели опорный пункт. - Этот лагерь – сердце наших битв и мозговой центр первого разрыва. Здесь мы сдаем и принимаем смены. Здесь начинаем и заканчиваем регулярные осмотры. Здесь принимаем самые тяжёлые бои. Тут же лечимся, составляем планы, берем передышку и проверяем составы отрядов. Здесь же под скалами в вечно бушующих волнах хороним пепел павших. Конечно, есть главный лагерь на безопасных Олимпийских Островах, где занимаются анализом всех стычек, стратегическим планированием, готовят новые кадры… в общем, главное управление. - И ничего, что я здесь? - Во время костров, когда здесь собираются абсолютно все бойцы, сюда допускаются гости. Вон, смотри, приземляются колесницы - привезли студентов военной академии на экскурсию. - Так что же, у вас вся армия – семьдесят человек? - качает она головой, - а воины на других островах? - Обычные стражи, их предостаточно. Но у разрывов дежурят только лучшие; сюда приходят после очень строгого отбора. - Здесь ведь в основном молодёжь, - хмурится Чейз, - это – лучшие? - Шестой отряд, возглавляемый Гемифеей, - самый возрастной, туда входят бывалые ветераны. А в основном… да, думаю, средний возраст всего гарнизона лет двадцать, может, чуть больше. - Что же у вас совсем взрослых бойцов нет!? – кажется, она искренне негодует. Я сдерживаюсь от резкого замечания. - Способных выйти победителем из схватки с монстром – нет. Среди живых нет. Блондинка легко всё читает по моему взгляду и меняет тему. Через некоторое время я замечаю знакомую колесницу. - Ла Ру летит. Я сменю её на пару часов. Сейчас покажу, с кем тебе лучше переждать это время… - меня останавливает боль в запястье, в которое неожиданно вцепляется Чейз. - Даже не думай, - сталь её глаз вспыхивает почти белым цветом, - оставить меня здесь! - Аннабет! Я буду работать! Это не экскурсия! – она смотрит всё также рассерженно, - я не могу взять тебя с собой в патруль! - Значит, оставь меня там, где никого нет. И никто не станет ко мне цепляться! – непримиримо объявляет она. И я понимаю, что этот поединок мне не выиграть. Мне приходит в голову толковая мысль, что увидев вблизи разрыв, Чейз изменит своё мнение и послушно отправится под присмотр моих приятелей. Естественно, всё получается строго наоборот. Чёрная бездна, словно засасывающая в себя и распространяющая вокруг тёмный туман, вызывает у блондинки опасения. Ровно настолько, что она просится посмотреть поближе. Ей любопытно всё. Однако на большинство вопросов о разрыве, даже я, человек проведший подле главного из них полжизни, не могу ответить. Когда мы приближаемся к другим дежурным, она тут же замолкает и превращается в почти незаметное послушное создание. Но как-то только мы удаляемся из зоны чужой видимости, тут же задаёт новые вопросы. - А те четыре скалы, что мы облетели, всегда были похожи на огромные столбы? - Их такими сюда привезли. - Зачем? - Чтобы организовать дополнительные посты для наблюдения за разрывом по периметру. Не всё, знаешь ли, можно рассмотреть с главного, где построен гарнизон. - Опять всё сделано людьми? Может и гора вот эта рукотворная? – машет она на нагромождение камней, гигантская трещина меж которыми и ведёт к разрыву. Вернее наоборот, это разрыв обложили вокруг камнями, чтобы чудовища ползли по ним наверх, а не скрывались сразу в океане. - Скалы? Конечно. Раньше тут ничего не было, лишь море, совсем неглубокое, не больше десяти метров. А затем на дне появился разрыв. И глубины хватало, чтобы монстры проскальзывали незамеченными и нападали на ближайшие беззащитные поселения. К тому же, не все воины способны вести схватку в толще воды с чудовищами, которые изначально превосходят по всем физическим показателям. А так мы видим каждого, кто вылезает на скалы. - А они… разумные? - Даже намного глупее животных, договориться с ними нельзя. Они лишь бросаются на свет и на всё, что движется и стараются уничтожить и поглотить. И им плевать, если при этом они лишаются конечностей. Они пытаются убивать, пока не умирают сами. - Да, не слишком разумно, - блондинка поёживается, и даже на миг прижимается спиной к моей груди. Но тут же отстраняется, словно её просто покачнуло, и направляет всё своё внимание на ожерелье из бусин, словно там что-то могло измениться. Возвращаться к кострищу и ждать там, она отказывается безоговорочно. Вздыхаю. - Когда буду сражаться с монстром, ты будешь сброшена в воду до самой моей победы. - Я плохо плаваю. - Боги! Почему я только решил, что взять тебя на костёр – хорошая идея?! - Потому что тебе нечем думать. - Да сколько можно обзываться?! Зато ты у нас вся такая премудрая заумница! Много о себе воображаешь! Она умудряется отклониться и так насмешливо смотрит на меня через плечо, что я замолкаю, насупившись. *** К костру мы возвращаемся, когда уже окончательно темнеет. В воздух взлетают искры пламени, растворяясь в звёздном небе. Звучат шутки, смех, отрывистые ноты настраиваемых инструментов. И если бы Аннабет сама не поделилась со мной своими тревогами о том, что для неё – иномирянки – рискованно находиться среди занимающихся устранением ей подобных воинов, я бы даже не заметил, что она обеспокоена. - Выпей и расслабься, - предлагаю ей чашку с местным излюбленным напитком. Она принюхивается, но видя, что все вокруг, и я в том числе, спокойно пьют и не умирают от отравления, делает осторожный глоток. - У вас сидр в кружках, как просто сок? – улыбается она, крутя в руках чашку и отпивая ещё немного. - Ну да, а что? - Ничего. Это же всё равно… алкоголь, пусть и совсем слабенький. А вы – в кружках! - Это просто напиток, который поднимает всем настроение. С ним всегда очень весело. Кстати, идём. Познакомлю тебя с Уиллом Соласом, нашим главным целителем, которому плевать на любые странности, если речь идёт о его пациенте. Уверен, что вам, двум занудам, найдётся о чём пообщаться. С Уиллом я совершенно не побоюсь оставить Чейз одну. Солас помешан на сохранении чужих жизней, так что охранник из него даже более надежный, чем громила Тайсон. Но спустя полчаса счастливой болтовни этих двух блондинистых умников, я уже не уверен, что это была хорошая идея. Скажем прямо – эти двое спелись. А уж когда они переходят на обсуждение литературы, я поспешно сбегаю, якобы за напитками и едой. - Уилл – такой образованный! – встречает меня Чейз радостным восклицанием, и я снова тоскливо кошусь на столы с закусками, - он, кстати, сказал, что редкие экземпляры книг, особенно по теме разрывов, могут найтись у коллекционеров! - Ещё можно поискать на ярмарках и фестивалях, - добавляет Солас, - вам стоило начать сразу с них, если вы хотите найти по-настоящему ценные материалы. Уж точно всё, что написано гостями из иных миров, хранится в частных коллекциях. - Вы о чём, тьма, тут болтали? – чуть не шиплю блондинке на ухо, надеясь, что не заметно, как я бледнею. - О том, как сложно найти книги по узким специальностям, - твёрдо и тихо отвечает девушка, взглядом давая понять, что всё под контролем, - особенно, когда занимаешься исследованиями разрывов. - Да, друг, что же вы сразу к антикварам не обратились? – улыбается Уилл. Вообще-то я не хотел привлекать внимание к области нашего интереса, а ещё, честно говоря, забыл напрочь про всяких библиофилов. Самое обидно, что в прошлое воскресенье, мы были на Главных Островах, и вполне могли заглянуть и на ярмарку. Но я вообще об этом не подумал. А теперь… - Мра-ак, - выдыхаю разочарованно. - По-моему, это неплохая идея. Надо же нам хоть где-то продолжить поиски… - Он работает два ближайших воскресенья, - отвечает за меня Солас, - так что как врач постановляю – никаких развлечений в дни дежурства! Придётся отложить до семнадцатого числа! Но не переживай, это к лучшему. Послезавтра день Зевса. - О да, мне бы лучше затаиться на дне морском или вообще сбежать в другой мир. – Пока все вокруг смеются, я наклоняюсь к Аннабет и еле слышно уточняю, - ярмарки проходят еженедельно именно по воскресеньям. - Так ты не шутил про конфликт с тем, кто контролирует небеса? – одновременно со мной спрашивает блондинка. - О, поверь! – откликается Уилл, услышав вопрос девушки, - взаимоотношения Джексона с Зевсом – это история самой преданной… дружбы и постоянства, - лекарь снова хохочет. Я кривлюсь. Аннабет улыбается, легко считывая иронию. - А десятого, если мне не изменяет память, винный фестиваль Диониса, - говорю нарочито громко, чтобы закрыть тему, - так что тоже не пропустим ничего интересного! - ЧТО?! – раздаётся неподалеку возмущенный вопль Стоуллов. - Ты пропустишь лучшую вечеринку, - подскакивает ко мне Тревис, - и считаешь, что это неважно?! - Это же самая весёлая ярмарка из всех! – вторит ему брат, - зимние сорта винограда, откупоренные с осени бочки… - Танцы до упаду, – старший Стоулл хватается за сердце, - никто не устраивает таких пирушек, как Дионис, покровитель веселья! Как ты можешь считать, что это не интересно!? - Бедняжка, - Коннор подсаживается к Аннабет и подсовывает ей кружку с сидром, - не переживай. Мы тебя не бросим и будем сопровождать на ярмарке, раз наш командир отказывается! - Какая жалость, что все выходные у меня заняты… - Чейз допивает предложенный напиток, словно чистую воду. Возвращает младшему из братьев пустую тару. А затем начинает рассказывать такие небылицы про свои «эксперименты», подбивая Стоуллов стать подопытными, что всего через полминуты словно ветром смывает не только их, но и всех остальных ребят, оказавшихся слишком близко. – Вот и ладненько. Где там ещё мой сидр? Танцы и песни становятся всё веселее и свободнее. И я понимаю, что наступает тот самый момент, когда пора разыскать Тайсона и, как обычно, переключить его внимание. Конечно, он уже спрятался в укромном уголке, делая вид, что увлеченно мастерит какое-то устройство прямо на коленке. Да, он действительно питает слабость к кузнечному ремеслу, но конкретно сейчас лишь использует свои навыки в качестве ширмы. Потому что есть ещё кое-что, что он любит не меньше, но уже давно не может себе позволить. А я уже наловчился угадывать нужный момент, когда брату нужна помощь в борьбе с самобичеванием и угнетающими мыслями. Встаю. Аннабет тут же спешит вслед за мной, не рискуя оставаться в первых рядах у костра: - Что-то случилось? - Нет, я просто хочу немного отвлечь братишку от мрачных дум, хотя бы просто заняв его разговором. Вон, видишь? Сидит, скрючившись, и притворяется, что очень занят ремонтом какого-то механизма. - Почему? – в голосе Чейз слышится не праздное любопытство, а искренняя обеспокоенность, так что я решаю посвятить её в детали и привлечь к своему плану по развлечению братика. Вдвоём мы точно его уболтаем! - Тайсон очень любит танцы. Однако он и раньше не отличался ловкостью, а уж после того, как лишился глаза, лишь Кларисса изредка рискует с ним отплясывать. И даже она потом страдает из-за отдавленных ног. Поэтому хочу занять его разговором, чтобы он не чувствовал себя обделенным. - Поняла, - кивает Чейз и с улыбкой приветствует моего брата. Тот буквально расцветает и охотно вступает в беседу. Так увлекавшие его ещё минуту назад детали оказываются позабыты. Пока блондинка не начинает интересоваться ими и вообще изобретениями мастера-кузнеца. Парень светится от счастья, рассказывая о любимом деле, и я как никогда радуюсь вместе с ним, что притащил девушку с собой. - А это разве не снова та песня, - внезапно уточняет Аннабет, услышав повторяющуюся мелодию, - когда все просто парами скачут из стороны в сторону? Бестолковая такая? - С музыкантами нашими только не делись своей оценкой, - хмыкаю. - Это один из любимых всеми танцев! - жмурится Тайсон, и начинает пританцовывать на месте, - он очень простой, но такой яркий! - Тайсон, - вдруг тянет его на себя Чейз, - а ты не выручишь меня? - Всё, что угодно! – охотно отзывается братишка. - Я, видишь ли, совершенно не умею танцевать. И вроде, я не слишком тяжёлая, а уж ты такой сильный… поведёшь меня? – он хлопает единственным глазом, но послушно шагает за тянущей его на площадку девушкой. Где она…встаёт прямо на его ступни. Братишка быстро берёт себя в руки, крепко удерживает партнершу и резво начинает танцевать. Кажется, в какой-то момент блондинку вообще отрывает от опоры, и парень продолжает удерживать её на весу. И она ничуть не смущается близкому контакту, лишь смеётся всё громче и свободнее. Народ вокруг начинает улюлюкать и хлопать, остальные пары даже отступают немного в стороны, позволяя неожиданному дуэту кружить в самом центре площадки. И отблески языков огня рыжими бликами раскрашивают их одежду и кожу, отражаются на металлических заклепках доспехов, путаются в прядях цвета луны. Смотрю на них, как завороженный. И вдруг понимаю, что я совершенно не знаю, кто она – Аннабет Чейз. Мы прожили в одном доме почти месяц, но с первого же дня я воспринимал её лишь как случайного знакомого, вынужденного соседа. Я охотно приходил ей на помощь так же, как прихожу любому другому человеку. Спокойно воспринимал её нежелание быть слабой и проявления гордыни. Но, пожалуй, это всё, что я знаю о ней, как о личности. Потому что личности в ней я как раз и не видел. Просто «одна из». И даже не пытался узнать её характер. Она всегда старается сохранять самообладание и если срывается, сразу возвращается к своей сдержанности, как к единственной защите. За которую я не пытался заглянуть, мало волнуясь о том, кто она есть. Главное, что она казалась достаточно мудрой, чтобы разгадать причины слияния миров в нашем доме. Когда танец заканчивается, и уставшая пара возвращается ко мне, Тайсон порывается принести скамейку для своей партнерши, чтобы она могла сесть и отдохнуть. Аннабет лишь отмахивается, что может дойти сама. А затем звонко целует парня в щеку и требует, чтобы он обязательно взял её танцевать, если будет ещё какая-нибудь простая мелодия. Мы вновь садимся у огня, и Чейз забирает целый кувшин с сидром, чтобы утолить жажду после плясок. - Не помню, когда братишка был так счастлив. Он всегда полон оптимизма и энергии, но сегодня… - Мы повеселились на славу! – вновь посмеивается блондинка, сверкая серебристыми глазами. - Ага, - тяну, закусив губу. – Аннабет… спасибо тебе. Как ты там как-то говорила? Ты даже не представляешь, как много это для меня значит. – Повторяю её же слова. - Я сама получила удовольствие, - пожимает плечами она. – Тайсон классный парень. - Ты, правда, раньше не танцевала? – интересуюсь с одной стороны, не веря, что свойственные ей грация и гибкость – врожденные, а с другой, желая хоть что-то узнать об её жизни. - Только на секции, - она протягивает руки к огню, словно мерзнет, - недолго. Но в мероприятиях не участвовала, и на всякие вечеринки меня не отпускали. Впрочем, не велика потеря. - Тебя не отпускали родители? Но почему? - У меня… сложные отношения с мамой, - она поднимает голову, смотрит на меня потемневшими глазами, на дне которых плещется лишь пустота. Я накидываю ей на плечи свой плащ. Даже если ей не холодно, кутаться в мягкую ткань всегда приятно. - Вы не ладили? - Мы не встречались, - хмыкает блондинка, вся сжавшись, - то есть, технически жили в одном доме, но он всегда был поделён на две половины. Матушка никогда не позволяла заходить на свою часть, отгородившись металлическими дверьми и жалюзи, а встречались мы лишь изредка в общей гостиной. В основном моя любящая родительница предпочитала контролировать меня на расстоянии через камеры, датчики слежения и телефонную связь. Но при этом даже ни разу не явилась ко мне в больницу, когда я заболевала. Я поэтому… и привыкла всегда лечиться сама. - Так ты... значит, всегда была одинока?.. - Одна, - поправляет Чейз высокомерно. – В этом на самом деле много плюсов. Комнаты были в моём полном распоряжении, я никому не мешала, и никто не мешал мне. - Но ты не осталась там. - Потому что я хочу добиться большего, - просто поясняет она, как нечто само собой разумеющееся, - я всегда хотела стать архитектором. В моём ВУЗе лучшие преподаватели в стране; я хотела учиться у них, хотела получить образование, которое распахнёт передо мной все двери, хотела сама стать лучшей. И сейчас хочу. Поэтому я готова терпеть очень многое, пока могу продолжать двигаться к своей цели. А ты? - Что я? – теряюсь из-за столь быстрой смены темы. - Почему стал воином? - Я, кажется, всегда им был, - задумчиво смотрю на небо, словно пытаясь там отыскать воспоминания, сделавшие меня тем, кем я стал. - Знаешь, я уже отслужил положенные годы и мог бы уйти в отставку. Но... я здесь нужен. - Страшно слышать такое из уст парня, которому «даже нет двадцати пяти!» - дразнит Чейз, - так ты давно воюешь? - Я вошёл в патруль первого разрыва в двенадцать. Так что с ним фактически с момента его зарождения. - Ты всю жизнь только и делал что сражался? Но… ты говорил про химию и физику… - Мне было пятнадцать, когда мой наставник, Хирон, решил за меня, что я должен получить образование. Так что я был вынужден совмещать учёбу в академии с дежурствами. Собственно, именно в академии я познакомился с Клариссой, - я откашливаюсь, не особо горя желанием рассказывать о нашем детском противостоянии, - скажем так, сначала мы не поладили. - Зато теперь верные боевые товарищи, - похлопывает Аннабет меня по плечу, и я соображаю, что что-то не так. Она слишком… эмоциональна, тянется прикоснуться… - Ну…когда открылся разрыв у Амазонских Островов, мы оба отправились туда без размышлений, чтобы выиграть время для формирования обороны. Когда вокруг тебя рушится весь привычный мир, и не остаётся ничего кроме меча, единственного ориентира в океане смертей и крови, очень легко подружиться с тем единственным, кто умудряется выстоять плечом к плечу с тобой. Ой! Извини, мне не стоило так подробно, - я осекаюсь, когда она берёт меня за руку, и я даже сквозь перчатки чувствую её тепло. - Знаешь, Перси, - её вновь пронзительный, полный светящегося серебра взгляд буквально замораживает меня, - на твоём месте, я бы давно устранила меня и сожгла потенциально опасный дом. Что если… он действительно превратится вот в такой разрыв? - Мы не знаем наверняка, - отвожу взгляд. - Но это возможно. Любой бы в твоём положении не мучился поисками выхода, а давно избавился от угрозы. А уж ты, боевой командир, который воюет… так сколько, кстати? Если ты здесь оказался в двенадцать, когда взял в руки меч? - В детстве, - бормочу нехотя, - так вышло. Я был нужен маме. - Она молчит. И смотрит. Я каждой клеточкой чувствую её пристальный взгляд, проникающий мне под кожу. - Почему ты просто не избавишься от меня и дома? Не хочешь сам, позволь сделать это своим коллегам. Их вряд ли что-то удержит, - я ещё тише фырчу что-то невнятное, - ты ведь видел здесь столько ужасов, верно? Почему позволяешь существовать тому, что может принести столько бед? - Вот именно! – не выдерживаю и смотрю на блондинку с болью и яростью, - достаточно боли и ужасов! Хватит. Ты… ты невиновна в этом, чтобы страдать и нести ответственность. А я прослежу, чтобы ничего плохого не случилось. Ни с тобой, ни с домом, ни с миром. - Я… - Чейз сглатывает. Снимает одну перчатку, вновь берёт меня за руку. Кожей к коже. До мурашек, - я хочу помочь. Хочу изучать разрывы. Знаю, вы занимаетесь этим годами, но я – это новый взгляд, понимаешь? Я могу зацепиться за что-то, что вам казалось нормальным. Пока мы всё равно ничего не можем придумать; на ярмарку попадём лишь через две недели. А до тех пор я займусь изучением разрывов. Если дома сами вдруг разойдутся, что ж, и ладно. Но до тех пор я буду на твоей стороне, договорились? Я медленно моргаю и согласно киваю. Она натягивает перчатку обратно и ловит проходящего мимо Гроувера, забирая у него кружку с сидром. Тот лишь улыбается и подмигивает мне. А вот я настроен несколько более скептически, наконец, начиная догадываться о причинах её живости. - А с тебя не хватит алкоголя? Ты уже выпила больше, чем большинство присутствующих. - Чепуха! Это ведь совершенно не крепкий напиток! - Как будто ты много знаешь о наших напитках! Дай-ка мне сюда кружку, - тянусь за посудой, но не успеваю. Аннабет проворно отпрыгивает в сторону и, ловко лавируя между людьми, торопливо выпивает сидр залпом. После чего, безмерно довольная собой, гордо вручает мне пустую чашку. И отправляется танцевать. Я наблюдаю за тем, как она принимает приглашение Стоулла, высокомерно уведомляя Коннора, что двигаться не умеет и оттопчет ему все ноги. Тот не пугается. Не напрасно. Что бы там Чейз не говорила, а двигается она искусно и красиво. Не всегда правильно, но это не умаляет её навыков. Уверившись, что как ноги так и другие части тела парней в безопасности, я расслабляюсь и с ленцой наблюдаю за шоу. На самом деле процентное соотношение парней к девушкам в отряде четыре к одному, так что даже если не все мужчины охотно танцуют, желающих всё равно предостаточно. И новая девушка всегда приветствуется с радостью. Что, несомненно, хорошо, так как мне бы не хотелось, чтобы Чейз расстроилась из-за отсутствия партнеров. Хотя, конечно, поразительно, что у неё вообще возникло желание отплясывать под задорные ритмы. Всё-таки она напилась. Ну, от того количества, что она влила в себя, даже я бы задрых. Забавно, но даже под влиянием сидра, Аннабет умудряется сохранять некоторую ясность ума. Во всяком случае, сомнительных предложений не принимает, в беседы не вступает и даже умудряется не повторяться в партнерах по танцам. За одним исключением. Когда она сама вытаскивает Тайсона за руку, вокруг принимаются хлопать. Ещё бы Чейз было до этого хоть какое-то дело. Пара танцев с моим братишкой даёт всем заинтересованным понять, что сама блондинка в близком знакомстве с кем бы то ни было не заинтересована. Наконец, она возвращается и садится рядом: раскрасневшаяся, смеющаяся, растрепанная. И опять, прежде чем я успеваю её остановить, выхлёбывает очередную кружку сидра. Вот теперь ей точно хватит, осознаю. Если, конечно, мы хотим сохранить наш крошечный секрет о её не здешнем происхождении, нам пора срочно убираться из логова охотников. Протягиваю руку, но Аннабет вновь опережает меня: - С чего тебя вообще потянуло на откровения? – неожиданно спрашивает она. А в глазах танцуют блики от пламени, словно переливающаяся ртуть. - Мы ведь живём вместе. А я совсем тебя не знаю. - Ой, да ладно! – смеётся она, - ты был у меня на работе, знаком с моей подругой, терпишь закидоны… что уж говорить о том, насколько ты постиг моё увлечение архитектурой! - Я знаю много, - соглашаюсь и уточняю, - о тебе. Но не тебя. - Хм, - она задумывается, - пожалуй, у меня обратная ситуация. Я только начинаю узнавать про тебя, - неопределенно машет она рукой, подразумевая костёр и ребят, - зато тебя самого, кажется, я изучила, как облупленного. Ты чокнутый защитник, ты в курсе? - А ты слишком умная язва! Она опять смеётся, и буквально складывается пополам. - Боже мой! Я, кажется, пьяна! – она хихикает, - что у вас за сидр такой крыши…шесно...шащий, - неспособность выговорить слово снова веселит её. - Пожалуй, ты права. На тебя, наконец, подействовало, - забираю из её рук кружку, и отставляю вместе со своей. – Нам пора домой. - Угу, - и она протягивает мне руки и смотрит с нетерпеливым ожиданием. - Что? – я непонимающе беру её за ладонь, вызывая очередной приступ веселья. - Покатай меня, большая каракатица! – звонко объявляет она. С некоторым сомнением я наклоняюсь, обхватываю её за бёдра и поднимаю высоко над собой. Она чуть не визжит от восторга и цепляется за мои плечи. Ребята вокруг начинают свистеть и отпускать шутки, что кто-то сел мне на шею, но я благополучно всё пропускаю мимо ушей и несу её к Пирату. И уже когда мы подлетаем к дому, я слышу, как она бормочет себе под нос: - Знаешь, когда наши миры разойдутся, мне будет жаль потерять такого друга. - Мне тоже, Аннабет, - а затем шепчу в пустоту, - хоть ты и изрядная воображала!