Разделённые мирами

Когда мы возвращаемся домой после пробежки, Перси выглядывает к себе в мир, где всё ещё свирепствует шторм. И мы с сожалением вынуждены признать, что поездку в библиотеку на Центральные Острова придётся отложить. - Пират убьёт меня, - морщится Джексон, выглядывая в окно, за которым бушуют стихии, - у него наверняка крыша протекает, и задувает ветер… - Твой пегас? - Угу, он итак костерит меня при каждой встрече, что ему надоело жить в деннике при дешёвой таверне. Ну, ты видела: гостиница здесь старая и неухоженная. Место считается проклятым, так что люди держатся от него подальше и не пытаются развивать бизнес. - М, - тяну, - то есть, вы ещё животную речь понимаете? - Что? А, нет! С лошадьми это только я разговариваю. Долгая история. - Окей, - пожимаю плечами, - так что будешь делать? Хочешь притащить своего коня сюда? - Да нет, конечно, - морщится парень, - но надо ускорить строительство конюшни. Ты не возражаешь, если ребята как-нибудь придут мне помочь? Мы в основном на улице будем, а в доме только если перекусим. - Просто извести меня заранее, когда определитесь с датой. И я понимаю, что меня правда не сильно беспокоят гости, что, кажется, я смирилась с присутствием Джексона. Настолько, что на следующий день, хотя погода у парня нормализуется, я предлагаю снова устроить совместную тренировку у меня. Кажется, мы оба начинаем привыкать к совместному проживанию. И… не так уж это и плохо. Конечно, я очень хочу избавиться от незапланированного соседа, но если признаться откровенно хотя бы себе, Перси – явно лучший вариант из возможных. Да, всё устроено как-то странно. Я не понимаю, почему реальности слились именно в этом доме, почему меняется пейзаж за дверью и окнами в зависимости от того, кто их открывает, почему закрытые шкафы существуют в двух вариантах, а открытые полки мы вынуждены делить. Да, мне тревожно при одной мысли, что может произойти что-то ещё, и я, например, застряну в мире Перси. Впрочем, и если застрянет он, ничего хорошего в этом не будет, так как я уже не смогу от него отвернуться и бросить на растерзание судьбе. Несомненно, моё хорошее отношение к парню возникло лишь потому, что у него были возможности проявить свои лучшие качества. Если бы он не помогал мне с момента нашего знакомства, я бы выставила меж нами стену и даже не пыталась общаться хоть как-то. И вообще, пожалуй, хорошо, что простыла именно я. Мне легко представить, как всё вышло бы, сложись всё наоборот. Я бы не смогла проявить столько же доброты и понимания к незнакомому человеку. И будь у брюнета хоть температура под сорок, я бы всё списала на иную физиологию. Я бы не поверила, что он нуждается в помощи, как бы плохо он не выглядел. А теперь я вроде как обязана ему. Забавно, но чувство долга меня не тяготит. Я так ненавижу быть зависимой от кого бы то ни было, быть слабой, но если бы все эти дни я не оказывалась слабее парня, то я бы никогда не увидела мира Перси с высоты облаков. И один только полёт на пегасе стоит того, чтобы терпеть чужое присутствие. Рыболюб правда хороший сосед. Уж точно намного лучше тех девчонок, с которыми я делила общежитие. Я перестаю его одёргивать, если он касается меня, случайно или намеренно, хотя в моём мире не принято трогать друг друга по поводу и без. Я привыкаю, что он постоянно хватает меня за руку, придерживает за талию, ловит и защищает от ударов и не обращает на любые прикосновения внимания, потому что для него они ничего не значат. Привыкаю, что ему никогда не сидится на месте, что он постоянно страдает от порывов активности. Что его руки постоянно чем-то заняты, и если он не следит за собой, запросто может начать крутить в пальцах какой-нибудь мой карандаш или подбрасывать оставленную застывать заготовку. Джексон никогда не замечает за собой подобных действий, но на его счастье всегда возвращает всё на место. Привыкаю к его немногочисленным вещам на полках. К нескончаемой рыбе в холодильнике и на плите. К ежедневным тренировкам, после которых он занимает ванну. Он же привыкает к моим макетам и вдохновению посреди ночи, когда я подскакиваю и сажусь за очередной чертёж прямо на комоде у кровати при тусклом свете бра. Перси вообще уважительно относится к моему увлечению, ни разу не возникает из-за огромного количества бумаг и книг, расставленных по всей комнате, даже терпит запах клея, если мне приспичит собрать какие-нибудь модели. Привыкаю к тому, что готовим мы на двоих и из его продуктов. Это, правда, удобно, когда у тебя персональные доставки по-настоящему натуральных овощей и фруктов и ещё кучи других товаров. В ответ я покупаю полюбившийся ему кофе и сладости. Мне не кажется это равноценным обменом, но больше ничего ему не хочется; а ещё он уверяет, что ему ничего не стоит приносить ещё больше еды. - Можно вообще под окнами сад и огород разбить, - заявляет в какой-то момент Перси, - Кати предлагала помощь – она в этом специалист. Тогда вообще всё своё будет, прямо с грядки. - Это же столько места займёт! – конечно, не воспринимаю его предложение всерьёз, - как же твои конюшни? И ты хотел арену для тренировок? - Места предостаточно. При желании можно даже пруд вырыть для речной рыбы. - Подожди, ты серьёзно?! – я несколько офигиваю от предложенной перспективы. - Это сколько соток твой участок – хватит под конюшни, тренировки… ещё и огород с водоёмом? - Пф, - фыркает он, потягиваясь, - можно хоть полострова занять. Правда, вряд ли народ поймёт, на какую тьму я усадьбу вью в столь опасном месте. - Ладно, всё, стоп, - пугаюсь предложенной перспективы. Где я, а где огород? - На самом деле, это слишком. Я всё равно в земле копаться не буду. После этого к продовольственному вопросу мы не возвращаемся. Я привыкаю к его странному графику и подстраиваюсь под расписание его смен. Даже нахожу в этом некоторое удобство: вечерами, когда он работает, мне никто не мешает чертить и высыпаться по ночам. В свою очередь он высыпается, когда я на парах. А если у меня соседи устроят шумные посиделки, то я могу укрыться на веранде в мире Перси; так же, как он скрывается в моём от непогоды. Сплошные плюсы. Как и обещал мистер Кастеллан, с каждым днём команда проекта расширяется, я регулярно взаимодействую с десятком разнообразных людей. Моё странное здание обретает всё больше плоти, вместе с тем, как в комнате постепенно вырастает его макет. В моём городе конец марта совсем не такой тёплый, как у Перси, зато парк и площадка удобно оборудованы, поэтому, хотя на этих выходных погода у Джексона радует лазурным небом и ярким солнцем, мы всё равно отправляемся на пробежку ко мне. Собираем сумку, даже не обсуждая друг с другом, что нужно взять с собой – освоились на прошлых выходных. Уверенно и спокойно Джексон закидывает рюкзак себе за плечи, у него даже мысли не возникает, что что-то могу понести я. Поразительно, что он умудряется держаться на какой-то неуловимой грани, что я не ощущаю себя слабой при всем его джентльменстве. Впрочем, я уже привыкаю и к его воспитанию. Когда мы уже приближаемся к знакомой площадке, мой телефон вновь сигнализирует о звонке от Талии, словно она нарочно выжидала этого момента. - У меня рейс перенесли! – сообщает мне подруга, если опустить все… непереводимые идиоматические выражения. – Вылет через четыре часа! - О! Что с байком? - Я закину к тебе пораньше?! – и не дожидаясь ответа, добавляет, - в течение десяти минут буду! - Я не дома! – успеваю крикнуть, прежде чем она вешает трубку, - сейчас скину координаты паркинга, встретимся у входа! Получив десяток заверений от Перси, что он не сдвинется с места даже в случае всемирного потопа и ни с кем общаться не станет, притворяясь иностранцем, я в одиночестве отправляюсь встречать Грейс. А когда её драгоценный байк занимает отведенное ему место, она удовлетворенно объявляет, что у неё есть несколько минут, чтобы пообщаться. Часть из которых она, конечно, ехидно комментирует мой внешний вид. Мне, впрочем, нет до этого никакого дела; я знаю, что подтрунивает она беззлобно, поражаясь моим неожиданным занятиям спортом на улице, и веду её обратно в парк. Когда мы добираемся до площадки, Талия неохотно протягивает мне ключи со словами: «Даже не думай покататься! Запрещено, ок?». Я закатываю глаза и фыркаю. Но ничего ответить не успеваю, так как брюнетка замирает, уставившись мне за спину, и даже коротко свистит. А через миг понимаю… что моя подруга залипает на Перси, который в очень «подходящем» для последних мартовских дней виде – трениках и распахнутой безрукавке, которая открывает вид на влажную от пота футболку, неприлично облепившую его торс – подходит к турникам, привлечённый попытками какого-то юноши изобразить трюки на перекладинах. - Охренеть. Какой мужчина… - А это как раз… «Мой знакомый» - хочу сказать. Но в этот миг Перси разбирается, как «устроены» подтягивания, и меня беспардонно перебивают. - Заткнись, Чейз! – обрывает Талия, не сводя с брюнета взгляда, - два. Три. Четыре! - Эм… - я пожимаю плечами и сажусь на скамейку к оставленным ранее вещам. Грейс наощупь приземляет свою пятую точку рядом, и какое-то время мы смотрим, как Джексон в ровном спокойном темпе подтягивается десять раз, а затем спрыгивает и небрежно скидывает безрукавку, оставшись в футболке и начав подтягиваться на одной руке. - О-о-о! – тянет Талия и продолжает считать. После двух подходов на каждой руке Перси вновь останавливается в раздумьях… и начинает сначала. Я откидываюсь на спинку. - Тебе не надоело? – не выдерживаю. - Шесть… семь… восемь! Господи, ни за что бы не сказала, что в этом теле такая мощь! Десять! - Талс, мы это уже видели, - тонко намекаю, посматривая вокруг и понимая, что все немногие свидетели считают вместе с моей подругой. Ну, что правда, то правда – подтягивание – это нелегко. - По два десятка на каждой руке?! Два? Ох, я бы отдала свой мотоцикл, чтобы прокатиться с ним! - М? – тут же заинтересованно поворачиваюсь к Грейс, - а дашь мне покататься, если он тебе помашет? Или воздушный поцелуй пошлет? - Да хоть просто подмигнет! - Заметано! И я ловко вскакиваю со скамейки и беру из сумки бутылку с полотенцем, направляясь к брюнету. - Ну и навёл ты шороху, Джексон! – хмыкаю, кидая ему бутылку. Он как раз успевает приземлиться на землю и тут же ловит подарочек. - Правда? Спасибо, - полбутылки он выхлебывает одним глотком, ещё часть выливает на голову и встряхивает мокрыми волосами, разбрызгивая вокруг капли. - Не стоит идти на крайние меры, - с деланным равнодушием подаю ему полотенце, хотя от такой картины немного проняло даже меня, - здесь итак уже все стали твоими фанатами. - М? – он возвращает мне бутылку и спокойно вытирает голову. Кажется, для него на улице – июльская жара. - Вон там сидит моя подружка Талия. Ты будешь очень любезен, если помашешь ей и подмигнешь. Я потом объясню зачем. - Да без проблем. Привет, Талия! – тут же выполняет он мою просьбу, довольно усмехаясь. За спиной раздаются быстрые шаги и приглушенная ругань. - Забыла сказать, у нас не приняты тактильные контакты, - спохватываюсь я, взглядом обещая объяснить подробнее позже. - Какого черта, Чейз? – шипит брюнетка. Удивительно. Держась за моей спиной. - Знакомься – мой сосед. Перси. А этот панк – моя подруга, Талия. - Сосед? – меняется в лице Грейс. - Ага. - ЭТО - бестолковый мальчишка?.. - И мне приятно познакомиться, - как заправский соблазнитель улыбается брюнет и изящно кланяется. Что-то мне подсказывает, что он мог бы даже поцеловать её безвольную ладошку - моя подруга бы не воспротивилась. Первый раз вижу её такой. - Обычно она за словом в карман не лезет, - удивленно вскидываю брови и надеюсь, что Талия выйдет из ступора хотя бы ради того, чтобы заткнуть меня. – Грубит. Хамит. Подкалывает. И доставляет кучу проблем. - Э…она молчит и не двигается, - осторожно замечает Джексон. - Видимо, ты произвёл на неё сильное впечатление, - ноль эффекта. – Кстати, Талия, ты должна мне свой байк. - Отойдём на минуточку, - вздрагивает Грейс и оттаскивает меня обратно к скамейке. - Был счастлив знакомству с подругой Аннабет! – кричит нам в спины Перси и потягивается, отдыхая от упражнений, но не способный простоять без движений даже минуту. Мы с моей буйной подругой снова садимся. В тишине. Брюнетка не спешит высказать мне, всё что думает, и я решаю немного её подтолкнуть: - Талс, ты в аэропорт не опоздаешь? - Господи, Чейз, где ты его взяла?! - Каждый о своём, - вздыхаю. Талия опять некоторое время молчит, то ли ждёт ответа, то ли снова залипает на облепленный влажной футболкой торс парня. - Фак. Чейз, ты же закрутила с ним роман, правда? - Талс! Нет, конечно! Да мы знакомы меньше месяца! – возмущаюсь я напрасно. Эта безбашенная брюнетка тут же скалится в ответ: - То есть, роман планируется дальше? После более детального знакомства, м? - Нет. Мы не соулмейты. - Гонишь! – фыркает подруга тоном «продолжай, я заинтригована». Вынуждена разочаровать её. - Могу тебя заверить. Благодаря ему я получила годовую дозу прикосновений. Мы совершенно, абсолютно точно, не соулмейты. - Ни за что бы не подумала, - кривится брюнетка, - вы такими милыми взглядами обмениваетесь. - Хватит бредить! И вообще, ты не забыла, что у тебя рейс скоро! - Такси ещё едет, - отмахивается моя собеседница, окидывая Джексона плотоядным взглядом, - надо будет пощупать его, вдруг мне повезёт. А в общем-то плевать, даже если и мы не соулы; упустить его – преступление. - ТАЛС!?! - Чё? Он не выглядит девственником, трепетно ожидающим у окошка суженую. Скорее активно ищущим пару самцом. Да что ты так осуждающе смотришь?!? Правду говорю. В конце концов, живут же люди и без половинки: находят обычную пару, заводят детей, собаку, и годами так вместе. Вот вам и семья. А с таким парнем даже просто ночка стоит любых жертв. - Вот как ты теперь заговорила? А как же «не собираюсь разменивать свою жизнь на мужиков, если уж и сдамся, то только соулмейту». - Милая моя, может, соулмейт до самой старости не встретится. А мой поди давно сдох, - пожимает плечами Талия, словно её это не волнует. Но я знаю точно, как она жаждет вернуть утерянные воспоминания и узнать, что было в её прошлом. И был ли кто-то. – Чёрт его знает, что там с соулмейтами. А вокруг мужчины такие шикарные – м-м-м! Что же, лишать себя удовольствия? - Что-то не помню, чтобы хоть на одной твоей фотографии с отпуска я видела рядом с тобой хоть какого-то парня! – закатываю глаза на её браваду. - Так я и не живу рядом с таким горячим самцом! – мгновенно парирует Талия, - такого бы я не упустила! Однако она не встаёт, чтобы прикоснуться к Перси и проверить, не является ли он её суженым, что в её случае всё равно маловероятно и вообще несколько утопично. Или чтобы просто пообщаться с ним. Грейс остаётся сидеть рядом со мной. Потому что мы обе прекрасно знаем: все её храбрые речи – лишь забалтывание пустоты. С тем, кто не является соулмейтом, для любой из нас возможна лишь интрижка. А мы обе дети связей на стороне и достаточно видели, что такое – отношения без уз соулмейтов. Ничего толкового из таких союзов не выходит. Одни сплошные проблемы, горе, боль и разбитые судьбы. В случае с Перси, он ещё и родом из другого мира. Отношения с ним обречены на провал. А влюбиться, чтобы лишь на одну ночь… хм… «ну, может и не на одну», - коварно шепчет моё подсознание, соглашаясь с характеристикой Талии, что Перси – весьма и весьма горяч. Застываю, осознав, о чём думаю. Смущённо встряхиваю головой, отгоняя несвойственные мне мысли – всё влияние моей беспардонной подруги! - На самолёт не опаздываешь? - ФАК! – подскакивает Грейс и мчится к выходу из парка, где её уже давно ждёт машина, - рада знакомству, Перси! Соберёшься на юга, пиши! Устроим совместный жаркий отпуск! – она подмигивает и прыгает в автомобиль, не дожидаясь ответа, пока я стону, уткнувшись в колени лицом. Она невозможна! *** На следующий день после очередной тренировки Перси постановляет, что погода, наконец, благоприятная, и мы всё-таки выбираемся на Главные Острова. Правда не обходится без очередного спора. - Джексон, объясни мне, какого чёрта это называется островом, если мы уже полтора часа летим над сушей?! - А что не так? – недоумевает парень. - Алё, селедка безмозглая, под нами огромная земля! - Ой, да ладно, мы же поперёк летим. Вширь остров у́же, чем в длину, - от такого заявления я чуть не падаю с пегаса. К счастью, брюнет уже привычен меня ловить. - Да это же полноценный материк! - Что такое материк? - Э-э… это… ну как же… материк. Континент. Суша… У вас нет континентов? - Не знаю, - задумывается Перси, - смотря, что это. Насколько мне известно, вся суша – это разные острова, со всех сторон окруженные водой. Теперь моя очередь переваривать логику этого мира. В каком-то смысле, он ведь прав. Континенты ведь тоже со всех сторон омываются водой, и в некотором смысле являются огромными островами. Просто такой взгляд… мне непривычен. С другой стороны, какое мне вообще до этого дело? - Уже подлетаем, - замечает Джексон, указывая на скопление точек далеко впереди, - минут через пять-семь будем там. Чёрт возьми, всё-таки пегасы – бесценный транспорт. Я, наконец, понимаю, почему мой вид не мог вызвать ни у кого удивления. На одной только площади перед библиотекой я вижу такие толпы абсолютно по-разному одетых людей, что голова идёт кругом. Я в жизни не встречала подобной гремучей смеси, даже на фотографиях. Словно разом собрались сотни представителей разных культур со всех эпох и самых сумасшедших тематических вечеринок. Мелькают узкие вечерние и бальные платья, фраки и халаты, меховые комбинезоны в виде животных, кимоно... Боже, я даже замечаю парочку в костюмах роботов и женщину, словно вышедшую из «Пятого элемента» Диву. Основная масса делится на два лагеря – первый – привычные мне футболки, рубашки, шорты и брюки; а второй – однотипные наряды, мало отличающиеся у мужчин и женщин и похожие на красиво уложенные простыни. Как поясняет Перси – это тоги, хитоны и всякие вариации исконной одежды Олимпийских островов. Посмеиваюсь, представив, как Джексон расхаживает в подобном балахоне, путаясь в подоле, а мимо нас как раз шествует мужчина в таком одеянии с гордо вскинутым подбородком. - И не холодно ему? - хмыкаю, провожая мужчину насмешливым взглядом, - это такой способ проветрить… ноги? Перси аж спотыкается, бедненький, и, кажется, немного смущается, поспешно заводя меня внутрь одного из самых огромных зданий, какие мне только доводилось здесь видеть. Библиотека оказывается соединенной с музеем, и если поначалу меня это мало заинтересовывает, увидев краем глаза экспонат, похожий на коллайдер в миниатюре, я разом забываю о цели нашей поездки. - Это что за ерунда? – мгновенно разворачиваюсь я. - Подойди и почитай, - пожимает плечами брюнет, ничуть не заинтересованный и начавший нервно постукивать по бедру, - там должны быть везде подписи. - А тебя не смущает, что это – представитель очень высоких технологий?! Ты светофорам в моём мире удивлялся, а тут… - подхожу ближе к странному объекту и через распахнутые двери в конце зала вижу другое помещение с целым рядом ракет и спутников опять же в уменьшенном виде. - Конечно, удивлялся! Да в наших музеях я и бывал только мальчишкой… - И больше бегал, чем смотрел и слушал, да? – хмыкаю, впитывая всё, что вижу вокруг себя, - с возрастом мало что изменилось. - Это не мой профиль, - оправдывается брюнет, даже не глядя по сторонам. Мы проходим в очередной зал, стены которого обвешаны оружием, а на полу буквально возвышаются целые груды самых невероятных предметов. - И вообще – сравнила! У вас все те штуки – реально рабочие вещи! Часть быта! И это так круто! А здесь… сплошной металлолом. Все эти экспонаты – буквально мусор, они ведь не работают у нас. Мы не знаем о предназначении, того, что свалилось из других миров; и наши изобретения на основе иномирских находок тоже не действуют, - он жестом приглашает меня пройти дальше. Хотя я по лицу вижу, как ему не хочется связываться со всеми этими скучными вещами, - если хочешь, можешь походить, посмотреть, даже поприставать с вопросами к сотрудникам. За всей этой рухлядью могут присматривать только одержимые науками, так что их ты не удивишь никаким поведением. Класс. Все залы открыты, никакой оплаты, охраны, учёта. Ходи, где хочешь. Трогай, что угодно. Бери и выноси. - А почему не действуют? – спрашиваю, рассматривая, очевидно, печатную машинку, - неужели всё сломано? - Да нет. Просто всякая электроника и техника, если я правильно это называю, вступает в конфликт с нашим полем, или как-то так. Короче, это из-за существования Богов. Из-за их сил всякое подобное оборудование барахлит и превращается в хлам. - То есть, вы даже знаете причины сбоя, но не пытаетесь это исправить или обойти? - А зачем? – на лице Джексона огромными буквами написано искреннее непонимание. - Это же… машинки, двигатели, моторы, станки... это же будущее! - Будущее? Будущее, в котором ты проектируешь сложное здание, потому что воду нужно очищать? И носишь с собой теле-фон, который тебе же и вредит? Извини, если не оправдали твоих ожиданий, но лично меня устраивает жизнь даже без машин, - он говорит всё так же спокойно, и лишь когда он смотрит на двери, я могу заметить тоску и надежду сбежать. Для него все эти невероятные вещи – лишь источники скуки! - Это варварство – отказываться от закономерного развития! – завожусь ещё больше. - Любой прогресс необходим для улучшения жизни, верно? А ничего из всего этого, - чеканя каждое слово, он обводит широким жестом зал, подразумевая весь музей, - не помогает в борьбе с монстрами и, соответственно, пользы не приносит. У таких предметов больше минусов, чем плюсов, чтобы пользоваться ими в быту. Вот и получается, что они бесполезны. Мы все сделали выбор в пользу силы Богов, отказавшись от технологий. Лично я не жалею, что мы живём так. Но я не слишком хорош в объяснениях, так что если захочешь полноценное обоснование… - Опять воспользуюсь библиотекой. Ясно. Как обычно, - закатываю глаза. Всё-таки, какой же Джексон бестолковый! Все объяснения скидывает на книги! А ведь только мне показалось, что и он способен рассуждать на сложные темы! – Ладно, оставим полемику. Займёмся делом. Где там твоя литература об иных мирах? *** Итак, я продолжаю делать новые открытия в мире Перси. Но, к сожалению, они ничуть не приближают меня к разгадке слияния наших домов. Да, однозначно, что в этом как-то замешан мир Джексона, так как он испокон веков контактирует с другими, принимает из них предметы и людей. Но нигде нет ни слова о том, как закрывался путь, и обрывалась связь, по которым происходили эти немыслимые контакты. И вообще нигде нет никаких упоминаний того, чтобы люди ходили туда-сюда, и тем более, чтобы целое здание существовало в двух реальностях. Мы вновь набираем книги, хоть отдаленно затрагивающие тематику соприкосновения миров для спокойного изучения дома, и покидаем библиотеку в удрученном состоянии. - Мне кажется, ты очень сильно загрузилась, - замечает брюнет, когда мы спускаемся к гостинице и временной конюшне для Пирата уже на нашем острове. – Тебя что-то расстроило в библиотеке? - Озадачили, - поправляю, - очередные странные выверты твоего мира. - А… какая разница, работает в нашем мире техника или нет? – осторожно, словно боясь нарваться на скандал, уточняет Перси. Задумываюсь. И понимаю – никакого. Для нас с ним и нашей проблемы вообще не имеют значения никакие материи, если они не являются причиной, соединившей наши дома. - В самом деле, я слишком… - Много думаешь, ага. Зануда. - Балбес. - Зато у меня мозги не взрываются от избыточной рефлексии, - я кривлюсь от того, как легко парень перенимает некоторые выражения из моего мира. – А тебе развеяться бы не помешало. Кстати, не хочешь первого числа пойти со мной на костёр? – вдруг спрашивает брюнет, когда мы уже подходим к нашему дому, - я, конечно, уже перерывал гарнизонную библиотеку, но вдруг что-то упустил, что тебя заинтересует. Заодно разрыв вблизи посмотришь. - Что за костёр? - У нас на работе традиция такая. Первого числа каждого месяца мы подводим итоги за прошедший месяц. Это одновременно и официальное мероприятие, когда мы обговариваем необходимые изменения, выносим новые предложения и всякое такое, и приятные посиделки в компании друзей. Некоторых ты уже видела у меня на новоселье. - Так вы же рабочим коллективом собираетесь, разве моё присутствие не будет выглядеть странным? - Неа. Мы часто приводим с собой друзей. Там ещё будут песни, танцы, жарить будем разные вкусности. О, кстати, Хирон ведь обеспечил нам прикрытие. Ты ведь у нас теперь специалист по изучению сложных материй. Вот и будет тебе сложнейшая из них – разрыв. *** Я ожидаю, что очередная неделя станет продолжением этих спокойных дней, но уже вторник добавляет яркости моим будням. Пары заканчиваются рано, и я возвращаюсь домой посреди дня, когда Джексон отсыпается между сменами. И ещё на пороге слышу прерывающиеся стоны, а затем собственное имя. Перси хрипло повторяет его ещё раз, и лишь тогда я отмираю и несусь на зов, не слишком задумываясь о последствиях. Брюнет лежит на диване на кухне; лицо искривлено, как от боли; губы искусаны в кровь; волосы липнут к влажному лбу; футболка мокрая от пота. И в этот раз это совсем не выглядит сексуально. Бросаюсь к нему, щупаю лоб и одновременно пытаюсь отцепить подрагивающие кулаки, намертво вцепившиеся в плед. А всего через миг его руки перемещаются на мою талию, сжимают, что у меня темнеет перед глазами, и я оказываюсь погребённая под тяжёлым мужским телом. Боже, у него опять кошмары? Мне кажется, что он вот-вот сломает мне рёбра, но внезапно хватка ослабевает. Через силу я протягиваю руку и поглаживаю по черноволосой голове, пока он бессмысленно хлопает глазами, приходя в себя. - Ну, давай, расслабься, - увещеваю я, - всё хорошо. Отпусти меня уже. - Аннабет? – неуверенно уточняет он, словно всё ещё не видит, - зазнайка? - Да-да, зазнайка. Зануда. Кто угодно. Приходи уже в себя. - Я… мрак! Опять?! Зачем ты подошла, пока я сплю?! – рявкает он, и мои благие намерения в миг улетучиваются. - За тем, что ты был не в себе!? Я думала, тебе плохо! И вообще, ты бредил и звал меня! - МРАК! – выплёвывает он ругательство, бледнеет и притягивает к себе, окутывая конечностями в стремлении защитить, - мрак-мрак-мрак! Я не навредил тебе? Тьма! Я же мог переломить тебя пополам! Ты не пострадала? - Нет, я в порядке. - Уверена, что тебе ничего не угрожает? Нигде не болит? - Господи, каракатица ты безмозглая! Я не фарфоровая! – чёрт, да возможное причинение моей персоне вреда пугает парня намного больше, чем меня саму! Прямо под моим лбом его сердце стучит так сильно и быстро, словно там бьётся бешеный дятел. - Всё нормально! - Точно? - Точно, - закатываю глаза, и всем телом ощущаю, как расслабляется каждая клеточка его тела. Забавно, утешаю вроде я, но почему-то именно я же прячу лицо на его груди, а он обвивает меня руками, словно стремясь защитить от всего мира. И кажется, умиротворение ему приносят не сами мои слова, а именно осознание, что мне ничего не угрожает. Понимание приходит медленно. Вау, так он успокаивается не тогда, когда оказывается в безопасности сам, а когда создаёт безопасность для всех остальных. В том числе для всех окружающих его людей. Вот это инстинкты защитника! Погодите-ка. Он… обвивает… меня?... С какой стати!? Какого чёрта мы прижимаемся так близко? Что я чувствую… боже… его… физическое возбуждение?! Господи. Что б Талия со своими речами о горячих самцах провалилась! И почему его руки у меня под футболкой? Вернее, рука. Так как только одна ладонь касается голой кожи моей спины, в то время как другая…чёрт-чёрт!.. крепко обхватывает меня за ягодицу. - Джексон! – шиплю, не уверенная, чего испытываю больше: ярости или смущения. - А? Оу, - дёргается парень, тоже с запозданием понимая наше неприличное положение. И я дёргаюсь вместе с ним и вновь впечатываюсь носом в мужскую грудь, так как его объятья ни на миг не ослабевают. - Без. Резких. Движений, - чеканю злобно, - медленно. Плавно. Убрал. Руку. - Какую? – не проснувшись, уточняет он. Потому что обе его руки покоятся не на положенных им местам. – Ой. - ДЖЕКСОН!?! - Какого чёрта ты вообще спишь на кухне, а не в спальне?! – стоит мне оказаться на свободе, возмущаюсь, нервно одёргивая одежду и старательно избегая смотреть на потягивающегося брюнета. - Ты же не пускаешь на кровать, – отвечает он с досадой и очевидной претензией. От такой прямолинейности и наезда, я разом забываю о смущении, с откровенным негодованием пронзая балбеса взглядом и скрещивая руки на груди. - Потому что это МОЯ кровать?! А ещё там под окнами есть огромный диван! – намекаю. - В комнате он совсем дурной. Не могу сказать, что этот хороший, но получше, - пристыдить парня не удаётся вовсе. Он разминает плечи и спину, словно пытается укорить меня за то, что он вынужден ночевать в таких ужасных условиях. - Ну, сидеть большому количеству хорошо, он огромный и мягкий, а вот спать – нет. Просто поверь мне, спать на диване в комнате – адские муки. - Хорошо, - резко ударяю обеими руками по столу. - Хорошо, черт возьми, так и быть. Если ты отсыпаешься днём между сменами – можно делать это в спальне… на… кровати. – Цежу последнее слово буквально сквозь зубы. А Перси отвечает таким счастливым взглядом, что я всё больше кажусь себе злобной ведьмой. - СПАСИБО! – бросает он и тут же вылетает из кухни. - Естественно, со своим бельём! – кричу вслед, недовольно морщась. - Без проблем! – тут же легко соглашается он. А я стою посреди кухни в полном разладе со своими чувствами, не понимая, как мы вообще из «положения лёжа» перешли к «можешь спать на постели». - Чувствую, я об этом решении ещё не раз пожалею.