Старый Новый Архимаг / Восхождение Виктора Всеведущего

Кецеон – тварь с восточного континента, наиболее часто встречается на севере и северо-востоке. Являет собой уникальный конгломерат плоти и Зеленой энергии Зателлы. Фактически, кецеон – пик эволюции, в плане выживаемости и способности к репродукции. Убить кецона обычными способами очень затруднительно, так как эта крайне разумная тварь по желанию меняет долю материальности и в некоторых пределах форму каждой части тела по своему усмотрению. Большую часть времени, то есть, когда кецеону не грозит опасность, он выглядит как существо с массивным телом, накрытым прочным блестящим хитиновым коричневым панцирем; с шестью ногами, каждая из которых оканчивается «копытом» в виде крайне твердого, слегка изогнутого шипа, в этом состоянии его высота в холке колеблется от четырех с половиной до шести метров, а длина от семи до девяти. По своему усмотрению кецеон может отрастить крылья практически любых форм и размеров в любом количестве. Глаз у кецеона не имеется, информацию об окружающей среде он получает с помощью неясной системы сенсорных тканей, которые теряют свою функцию, если лишить тварь панциря, который вскоре снова отрастает. Несмотря на наличие большой челюсти с двумя рядами острых углеродосодержащих зубов, пищеварительной системы кецеон не имеет, если тварь поедает какую-либо органику, то делает она это только с целью полной нейтрализации. Несмотря на то, что кецеон дышит и выдыхает двуокись углерода, нейтрализовать его перекрытием доступа к кислороду также достаточно проблематично. В атмосфере чистого инертного азота кецеон впал в анабиоз через девятнадцать минут, а характерные признаки слабой гипоксии начали проявляться только через восемь часов; смерть наступила лишь на второй день, через шестьдесят два часа после помещения в бескислородную среду.  

Вырезка из «Путеводитель по Зателле для исследователей» от Дария Сейля

      Виктор очнулся от стоявшего вокруг шума, точнее, даже не шума, а крайне громкого, просто кошмарного, гула, можно даже сказать, грохота. Когда дед отрыл глаза, перед ним предстала картина голубого неба и облаков, быстро поднявшись, он понял, что находиться в какой-то повозке, летящей по воздуху, в повозку запряжен кецеон – то ли дух, то ли тварь с континента Шуренов. Гул как раз исходил от его «стрекозиных» крыльев.   Не подумав, а лишь на инстинктах Виктор выпустил в одного из сидевших впереди шуренов «Копье Перуна» Великого уровня. Но заклинание не долетело, оно врезалось в какой-то барьер в метре от Виктора, пустив по полусфере волну колебаний.   Шурен обернулся, что-то крикнул своим дружкам, они тоже обернулись на старика, но вскоре вернулись к своим делам. Четырехрукий, который первым заметил пробуждение, по шаткой «платформе» повозки подошел к куполу, которым был накрыт Виктор. Шурен что-то накарябал когтистым пальцем на куске керамики, а потом показал деду. На черепке было нацарапано «Не пытайся, барьер Царя».   Как только дед прочитал это, он сразу же ударил по куполу «Двойным кулаком», ощущения были как от удара по горе, но барьер только снова пошел рябью.   «Точно, гора!» – подумал Виктор, отвел руку чуть назад, сконцентрировав в ней магию, а затем резко нанес удар ладонью. Землебойная магия Великого уровня, ей еще делают тоннели. От такого купол слегка деформировался, но вскоре вернулся к первоначальной форме. Шурен на такое лишь повел бровью и усмехнулся, вернувшись к своему занятию – он вырезал из дерева какую-то фигурку с помощью инструмента с тонким железным наконечником. Он в двух руках держал фигурку, а двумя другими вырезал на ней различные витиеватые формы, держа в каждой руке по инструменту.   Если от магии, которая в большом холме делает сквозное отверстие, радиусом три локтя, купол лишь чутка помялся, а потом и вовсе вернулся к первоначальному состоянию, то этот барьер не менее, чем Великого уровня. Но вот только вся телекинетическая магия начинает оказывать воздействие на объекты из энергии только начиная с Величайшего уровня. Да и на том черепке было накарябано «барьер Царя». Если это те шурены о которых думал Виктор, то есть с северо-запада, в таком случае царь у них всего один – самый сильный волшебник. Таким образом получается, что этот купол – измененное заклинание «Ауры», следующая ступень после «Нихиля». Предохраняет от атак любого типа, причем, с одинаковой эффективностью. Все равно, что еще одна Защита, но только без недостатков, ведь всем известно, что Магия уступает Духам, Духи Воле, а Воля Магии, такой вот порочный круг. Если маг, поставивший барьер Величайшего уровня, способен изменять область действия заклинаний, то есть сделать так, чтобы «Аура» защищала не то, что внутри, а от того, что внутри, то такой волшебник очень силен. Виктор за все годы так и не научился в достаточной степени искусству изменения сути магии. Пиком мастерства в этой области считается: создать пламя, которое не обжигает создателя, но зато испепеляет всех остальных.   Если барьер Величайшего уровня, то у Виктора действительно проблемы. Пробить такой хотя и возможно, но на это уйдет очень много колдовской энергии. Те, кто тысячелетиями жили бок о бок с магией, знают о ее слабостях и недостатках больше, чем начинающие и продолжающие о сильных сторонах.   Тут вдруг один из шуренов, что сидел впереди, обернулся, что-то крикнул остальным. Те одобрительно закивали, «кучер» дернул поводьями, от чего кецеон открыл свою огромную пасть и издал оглушительный рев, от рева шурены дернулись, но вскоре вновь успокоились.   Судя по всему, кецеон снижался, так как повозка слегка наклонилась.   Шурены, с пленным Виктором, действительно снижались и через какое-то время стали «планировать» где-то в трех локтях от земли. Кецеон «разложил» свои шесть ног, оканчивающиеся длинным когтем каждая, так, что почти доставал до земли. Тварь еще немного снизилась и принялась очень жестко тормозить лапами об ровную тропинку, оставляя в ней ужасающего вида борозды. Через примерно пол минуты повозка полностью остановилась.   Шурены начали с нее спрыгивать, но тот, который вырезал фигурку, остался.   «За мной приглядывает» – подумал Виктор.   Четырехрукие, кстати, очень даже не брезговали человечинкой. Достать им ее было особо неоткуда, но всякие богатенькие аристократы могли позволить себе заказать похищение откуда-нибудь с Архипелага Слепцов или, что стоили особенно дорого, у желтоликих.   Они опережали весь мир в технологическом развитии примерно на полторы-две сотни лет. Даже несмотря на то, что жили они на островах, это не мешало им быть крайне развитой страной. Всему, конечно же, способствовало наличие достаточно богатых залежей полезных ископаемых, но основным фактором были так называемые «писания» – отголоски былого величия старого народа; ну а в действительности же просто записи всяких эрудитов и сохранившиеся учебники. Это отчасти сформировало их язык – он был лишь отдаленно похож на все остальные, имея в своем словаре огромное количество уникальных многозначных или узкоспециализированных слов, грамматических оборотов  и тому подобного, принадлежавшее ранее тем, кто эти острова первыми заселил. Несмотря на технологии, желтоликие жили в «союзе» с духами, на одном из островов, прямо в их столице, стояло высокое строе дерево – Ветхая Вишня, и не выдуманный, хотя и материализовавшийся от веры людей Радинт, Покровитель Столиц, а одна из Древних Духов, ее имя даже обычно используют при колдовстве школы воды.   Обдумывая все это, Виктор параллельно готовил план побега. Как доказало Землебойное заклинание, деформировать купол можно, а значит можно и пробить.   Только старик хотел готовить заклинание, как шурен, кропотливо работавший над фигуркой, замер, а затем вскочил, глядя куда-то вдаль. Отвратительная безглазая тварь, но голову то все равно в сторону, куда смотрит, поворачивает. Шурен что-то крикнул, из кустов, где, вероятно, справляли нужду или собирали ягоды соратники, ему ответили. Карауливший шурен «Иной Дланью», четырех рук ему было мало, притянул свой деревянный сучковатый посох, поудобнее, перехватил его в руке, а после, где-то с минуту заряжая мощное заклинание, отправил в фигуру, которую Виктор только разглядел на дороге, большое ледяное копье, то есть «Копье Ветхой Вишни», если по официальному, по-Викторовски же – «Копье Даны». Большое – это мягко сказано, оно было огромным – около пяти метров в длину. Обычная длина такого копья не больше полутора метров.   Возле бежавшей фигуры что-то сверкнуло, но бежать фигура не прекратила. Шурен что-то рыкнул, и зарядил «Лук Радинта», используя посох, как плечи лука. Заряжал он стрелу долго, да и плечи лука выглядели гигантскими – по пять локтей каждое. Фигура мимолетно вспыхнула голубым, и громадная молния была отражена куда-то в небеса, откуда и должна приходить.   Человек бежал достаточно быстро, а потому вскоре Виктор уже смог повнимательнее его рассмотреть. Из-за просторности одежды и маски на лице, пол определить было невозможно, но этот кто-то явно не из Западного Людского Королевства или Земель Маркуса.   Шурен что-то громко крикнул, и из кустов стали выходить его товарищи.   Человек подбежал уже достаточно близко, примерно на восемь терри. На самом деле очень быстро этот кто-то двигался, около четырнадцати локтей в секунду.   Шурены начали пускать в бегущего человека различные заклинания, но он отбивал их своим коротким, чутка изогнутым мечом, острым только с одной стороны, судя по всему.   Четырехрукие начали кричать друг на друга, но вскоре скоординировались и пустили в человека заклинания одновременно.   Человек вдруг, крайне быстро и внезапно остановился, выставил оружие перед собой на уровне глаз, в затем сделал странное круговое движение клинком. Все летевшие заклинания разлетелись в разные стороны. И тут Виктор понял. После взмаха клинка этого загадочного человека в воздухе остался конусовидный голубоватый шлейф из цветочных узоров. Некто поднял мел над головой и ударил по шлейфу, разрушая его.   Человек продолжил движение, как ни в чем не бывало, но, подбежав к шурену, не проколол или разрубил его, а сделав элегантное движение, уколол четырехрукого, от чего тот остался в недоумении. Загадочный кто-то продолжил,.подбегая к каждому из шуренов, кружа и вертясь между их высокими фигурами, уклоняясь от заклинаний и ударов слабыми конечностями, наносить лишь один укол или маленький надрез, как бы связывая их всех незримыми нитями.   Шурены выглядели беспомощно, они ничего не могли сделать, словно слепые котята, причем в прямом смысле.   Внезапно человек исчез, оставив после себя черную, быстро развеявшуюся дымку, а появился уже на дороге, за спиной у всех шуренов, держа свой меч поднятым высоко над головой, одной рукой, с лезвием, направленным на толпу, как художник держит кисть, сделавший последний штрих в свой картине.   Против шуренов оказываться за спиной смысла немного – все равно видят все вокруг в прямом смысле, потому синекожие не растерлись – быстро развернулись, отправляя в человека очередную порцию магии.   Человек быстро встал в странную стойку ногами, а после переместился на десяток локтей вперед, проходя буквально через все старания четырехруких. Уклоняясь от каждого заклинания.   Человек, девушка или очень хитрый парень, как уже успел догадаться Виктор, припала к земле, держа короткий меч в правой руке, возле самой поверхности дороги и подметая пыль своей просторной накидкой, а потом как взвинченная пружина взмыла в воздух на добрых двенадцать локтей, левой рукой размещая на этой высоте странного вида деревянный ящичек, в форме шестигранной призмы с небольшой крышей-парашютиком. «Повесив» ящичек в воздухе, она прямо из состояния полета сделала рывок в сторону шурена, оттолкнувшись буквально от ничего и взяв короткий меч в двуручный хват.   Она пронзила черырехрукого, того самого, вырезавшего фигурку, точно в место, где был сделан укол. Приземлившись наконец на землю, девушка взялась за меч двумя руками, и довершила разрез, вырывая клинок из бока твари, и разбрызгивая во все стороны тягучую горячую бурую шуренскую кровь. Как будто этого был мало, но в момент, когда меч покинул тело шурена, все остальные были поперечно располовинены точно через место уколов и надрезов. Две части почти любого разумного отдельно не живут, а потому синекожие попадали на землю, заливая все своей кровью.   Через момент коробочка, планировавшая вниз по воздуху, вспыхнула, со звоном разбитого стекла пропал купол, а кецеон взревев, понизил свою материальность, высвобождаясь от поводьев, и унесся вдаль – наводить ужас на все живое.   Девушка коротко крикнула:   – Ора атони ике! – а после развернулась и побежала прочь, значительно медленнее, чем раньше   Виктор воспринял это как призыв бежать за ней, а потому быстро подскочил, прихватив посох ближайшего шурена, оставшийся не слишком окропленным кровью, и устремился за «спасительницей».   Пейзажи проносились мимо, как уносился в даль кецеон, но через несколько минут такого лихорадочного темпа, дед все же нагнал девушку.   Она уже вложила свой меч в светло-серые ножны, и теперь просто неслась на большой скорости вперед. Одежда ее была довольно странной – белый тканевый комбинезон, сделанный из скрепленных вместе широких полосок ткани, сверху него одевалось нечто вроде накидки, очень многослойной и сшитой преимущественно из бордовой и светло-серой ткани. Выделялась еще такая же светло-серая ткань, но с узорами в виде цветов, по шесть лепестков на каждом цветке. Накидка подпоясывалась широкой лентой с большим бантом на спине. Маска же стоила отдельного описания – судя по всему, была собрана из нескольких пород древесины – серая, темно-красная и светлая, как береза. В ней были узкие прорези для глаз, а также просверлены небольшие отверстия для дыхания, но только в области носа, не рта.   Девушка, заметив, что Виктор вполне в состоянии держать ее темп, ускорилась еще. Для пользователей Защиты, скорость в одиннадцать локтей за секунду, вполне могла считаться крейсерской, для тех, у кого Защиты было две можно бежать еще на два локтя в секунду быстрее, у чрезвычайно редких обладателей трех Защит, нормальная скорость бега около четырнадцати-шестнадцати локтей за секунду, это для Великого уровня, разумеется, у Сильного все было значительно скромнее. Кто-нибудь Величайшего уровня же просто мог скакать, какл ошадь Лучезарной породы, почти не уставая по нескольку часов, потребность в еде и воде от этого никуда не уходила, понятное дело.   «Еще одно такое повышение темпа и придется использовать “Левитацию”» – подумал Виктор.   Да, у магов были свои фишки для увеличения скорости передвижения. Так, например, «Левитация» могла облегчить тело, что позволяло еще больше ускориться, совершая безумно длинные прыжки. Можно еще дуть себе вс пину ветром или сделать подвижную дорожку с помощью магии земли – в общем, кто во что горазд.   Ведьмы, по какой-то одной им ясной причине, летали на метлах. Метлой это называлось довольно формально, в действительности же представляли собой сложные магические устройства с самовосполняющимся из окружающей среды запасом энергии, в которые было закодировано пресловутое заклинание «Левитации», позволяющее с минимальными вложениями от заклинателя взмыть в воздух и набрать достаточно заметную скорость. Почему именно метла – никто ответить не мог; вероятно, какой-то безумный гений решил, что летать на метле крайне весело, так оно и повелось.   «Вызволительница» Виктора решила, что надо еще ускориться, в ответ на что дед не растерялся и стал облегчать свое тело заклинанием. Девчонка с мечем в белесых ножнах неслась уже на скорости около тридцати километров в час, как прикинул Виктор по знаниям из прошлого мира.     Еще через с десяток минут безудержного увеличения темпа, когда скорость уже перевалила за двадцать три локтя в секунду, Виктор заметил вдалеке, слева от пыльной светло-охровой дороги небольшое здание, может сарай, может хлев, но для конюшни слишком низкое. К нему, вероятнее всего, девушка и бежала. За все время движения она не проронила ни слова, хотя претензия довольно странная – говорить на скорости около больше тридцати пяти километров в час довольно непросто.     Не добегая примерно семи терри до здания, девчонка, а за ней и дед, принялись понижать темп.   Девушка поспешно вбежала в здание, которое было, как смог разглядеть Виктор, конюшней, но несколько пониже, и совсем без лошадей, разумеется.   Спасительница старика вскочила в седло и крикнула Виктору:   – Дайзо-ни сувалее! – показывая на оставшуюся часть седла, прикрепленного к здоровенной такой крысе, два локтя в холке по меньшей мере.   Старик не растерялся и прыгнул в седло, правильно поняв посыл сказанного.   Девушка почесала крысу по голове, и та понеслась вперед, выбегая из здания. Откуда посреди поля, где только дорога и бескрайнее ничего, взялась крысюшня, знать Виктор не мог, знала, возможно, вызволительница старика, но языковой барьер мешал общению, наряду с крайне низкой разговорчивостью особы. У нее, кстати, вообще не было никакой отдышки, хотя совсем недавно бежала на скорости слишком большой даже для человека под тремя Защитами Великого уровня.   Через минуту скачки, девушка вдруг сказала:   – Хонма меч’ча эе магус.   Почти ничего старик не понял, кроме последнего слова, у всех языков малого мира были пересечения в виде общих слов. Во всех языках «магус» означало «Волшебник». Хотя, возможно, у морров было не так, у них все-таки почти нет магов, но вот только язык морров кроме них самих и послов в их земли, никто не знал, да и особой необходимости не было – большая часть морров так или иначе владели языком Западного Людского Королевства; нет, находились, конечно, те, кто следует пути Воли, такие забирались в Город близ Оловянной Горы, шли в Святилище Воинов, некоторый даже удостаивались лично получать уроки у Виртуоза Сечи, которые менялись в среднем каждые пятьдесят лет. Миральд Афир на своем посту, по сравнению с остальными, слегка засиделся – девяносто лет ему уже, что для морров – явление крайне редкое, в среднем живут лет по пятьдесят, но умирают здоровыми и сильными от «сердечного проклятья».   – Да, я маг – ответил дед Еще через минут пять она сказала:   – Ора’ра яма-яма-но тонарии янен   Сказанного Виктор не понял вот прямо вообще, никакого контекста к этой фразе и подавно не было.   – Не знаю, что ты там молвишь, не понимаю вашего языка   Девушка вздохнула, а после сложила две руки домиком перед собой, но чтобы дед тоже мог увидеть   – Яма – сказала она   – Гора? – спросил Виктор, видимо его пытались учить языку   – Хай! – утвердительно ответила спасительница, а потом указала на юго-запад, куда-то вправо от дороги – Ле-Гу-Му – выговорила она по слогам, произношение этого слова вызывало у нее явные трудности.   – Горы Регума? – догадался Виктор   – Хай! – быстро закивала девушка   Если это Горы Регума, то Виктор, с учетом скорости кецеона, спал, около пяти часов. А он именно спал, потому что в отключке так долго не бывают, максимум – полчаса, и то, в случае очень серьезной травмы головы. После всего, что больше уже редко когда приходят в себя   – А куда мы едем тогда? – решил поинтересоваться Виктор, скорее даже для приличия, все равно понятного ответа не ждал   – Вакаран – покачала головой девушка, видимо тоже не поняв вопроса   – Какой город? – решил задать более простой вопрос дед   Спасительница подумала секунд десять, а потом ответила:   – Сайкё   Как старик и думал – столица желтоликих. Но вот только до нее даже на пресловутом кецеоне, который где-то недалеко наводил ужас на все живое, лететь не меньше суток, по прямой тысяч сто семьдесят терри.   – До него ж нам как до Большого Мира пешком – закономерно возмутился дед   В ответ на что девушка снова вздохнула и уже чутка обреченно ответила   – Вакаран…   – Да понял я, что ты не понимаешь.   В итоге оказалось, что Виктору для какой-то великой и невиданной цели предстоит преодолеть путь по крайней мере в пять тысяч двести километров по меркам прошлого мира. Вероятнее всего предстоит пройти через болота полу-ящеров и Ич-Ман-Эль – столицу южной республики морров.   У морров тоже все делилось на Северную часть, где столицей был Город, близ Оловянной Горы, а все двурукие были рабами, с анархией за место политической системы, и Южную часть, где всем правил Большой Совет; от количества рук, ясное дело, зависел и вес голоса морра, но зато никакого рабства, все цивилизованно.   Понятное дело, еще нужно как-то пройти континент Шуренов, а там и его северная часть, которые с людьми не в ладах, по словам Ренату, вот уже лет пятьсот. Южане еще в достаточно нейтральных отношениях, даже какая-никакая торговля идет, а вот северяне, которые, кстати, в меньшинстве, никак не хотят идти на мир.   Странная тенденция – все южные части, некогда распавшихся государств, гораздо охотнее сотрудничают с Западным Людским Королевством – технически, единственным исключением из правила деления на Север и Юг. Были еще кеметы, конечно, но с ними тот же принцип – у южных даже рудник под суверенитетом людей стоит.   После шуренов необходимо еще как-то переплыть море до одного из островов желтоликих. А как это сделать без корабля? Замораживать воду? Ну или замораживать ничего не придется, спутница Виктору попалась кране холодная и неразговорчивая. Игрой в молчанку занимается, а с ней нужно идти по меньшей мере месяцев девять. Они обещают быть крайне увлекательными.