Месть и Закон

Первый день весны лишь немногим отличался от предыдущих дней. Солнце лениво, словно с некоторым недовольством или смущением, выбралось из-за блеклых туч и озарило землю лёгким теплом. Голубое небо изредка проглядывало между вихрастыми кучами облаков, но всё же радовало внимательный глаз своей чистотой и открытостью. Ещё не успевшие оттаять почки деревьев были покрыты тоненьким слоем льда, по капле растворявшегося под солнечными лучами. Для жителей пятиэтажных апартаментов по адресу Линвуд, 8800, утро ознаменовали полицейские сирены и возгласы толпы журналистов перед подъездом, теперь обгороженным голографической сигнальной лентой. Две полицейские машины были припаркованы по обе стороны улицы, через дорогу стояла машина скорой помощи, а рядом с ней – угрюмый катафалк. Служащие в полиции Детройта в соответствующей форме быстрыми перебежками добирались от одной машины до другой, тихо переговариваясь и диктуя что-то в микронаушники, заменившие в современном мире устаревшие рации. Впервые на этой тихой уединенной улице стоял такой шум. Старая Шевроле, из чьего салона звучал новый альбом «Рыцарей смерти» , резко притормозила рядом с толпой журналистов и простых зевак, собравшихся на зов сирен и на удивлённые восклицания жителей, покинувших свои квартиры ради интереснейшего зрелища. Лейтенант Андерсон шумно вздохнул. — Апартаменты Васкеса. Давненько я здесь не был. Последний раз допрашивал Васкеса насчёт его жильцов в 2020 году, тогда здесь выбросился из окна один парень. Скорее всего он работал на «Рубинового короля», все они рано или поздно приходят к нему. С тех пор Васкес вселял только порядочных жильцов, посмотрим, что заставило его изменить своему решению... — Хэнк бросил один грозный взгляд в сторону хозяина пятиэтажных апартаментов. Мужчина среднего роста стоял рядом с одним из полицейских, переминаясь с ноги на ногу. — В рапорте не говорится о найденных у жертвы наркотиках, быть может, это убийство с личным мотивом, — флегматично заметил Коннор, проследив за взглядом напарника. — Его уровень стресса достиг 56 процентов, он явно недоволен привлечённым к его персоне вниманием. Навряд ли он хоть сколько-нибудь повинен в произошедшем. Хэнк только задумчиво покачал головой. Коннор продолжил: — Наверное, ваше дело, произошедшее в 2020 году, сильно повлияло на репутацию этого бара? — он взглядом указал на бар, занимающий весь первый этаж кирпичных апартаментов. — Не думаю, скорее наооборот привлекло внимание. С каждым годом люди всё страннее, жуткие случаи пробуждают в них какой-то животный интерес. Но я бы здесь выпивать не стал, тошно как-то... — Между прочим, этот бар был построен в 1912 году, трижды реставрирован, а в 2015 получил надстройку в виде ещё четырёх жилых этажей, — бесчувственно произнёс андроид. Лейтенант взглянул на него с упрёком. — Может, ещё историю семьи самого Васкеса расскажешь? Чего это тебя на такие россказни поперло? Коннор пожал плечами. — Подумал, что вам будет интересно. — Ну, налажал. Ладно, хватит языком трепать, пойдём взглянем, что там у них стряслось, — лейтенант хлопнул дверью и направился к дому. Коннор покорно следовал за ним. На крыльце их встретил вечно тучный детектив Бен Коллинз, который переминался на своих толстых коротких ножках. Это детектив, похожий на игрушечный волчок, он крутился и вертел головой, тревожно взглядывая на толпы собравшихся за сигнальной лентой желтушников. — Привет, Хэнк, — начал он, — как ты? — Да чего об утре говорить, кофе вроде хлебнул и вот свеж и бодр, — отшучивался лейтенант. — В наши годы только так и держаться, — улыбнулся ему Коллинз. — Ну ладно, не буду вас мурыжить... Убитая, — как-то резко начал он, — Ребекка Гонзалес, 22 года, жила одна, на данный момент безработная. — У нас теперь каждый второй американец «на данный момент безработный», — вполголоса заметил лейтенант, оборачиваясь на Коннора. Коннор держался чуть позади, он не обращал внимания на Коллинза, так как знал детали дела от Аманды, потому оглядывал каждый уголок пыльного заведения, в надежде найти хоть что-нибудь похожее на улику. Всё было чисто. Обычный бар, вроде бара Джимми, без следов столкновения, отпечатков с кровью или грязью. Убийца сбежал другим путём? Коллеги медленно прошли в узкий тёмный коридорчик, ведущий из бара на лестницу к жилым этажам. Коннор обстоятельно оглядел коридор и дверь, ведущую, видимо, в винный склад. Во время сухого закона 1920-1930 годов в таких складах прятали сохранённый алкоголь. У городских «контрабандистов» были свои лазейки и приёмы для сокрытия самых тёмных дел, но тех, кто знал все эти приёмы, ждал успех. Многие бары, обычно, принадлежавшие гангстерам, мафии или преступным группировкам, сколотили за десять лет приличные состояния, а всё благодаря строителям прошлого, удосужившимся смастерить потайные погреба, подвалы, и кто знает, может, что-то ещё более масштабное? — Погреб на складе проверяли? — тут же уточнил у Коллинза андроид. — Да, он закрыт изнутри и им никогда в этом заведении не пользовались, следов взлома и отпечатков нет, мы осмотрели всё с собакой, — объяснил Бен и с трудом стал подниматься по лестнице. — Дотчер сказал, что причина смерти – сильное кровотечение, но вы там сами увидите... — Коллинз нахмурил брови и смял собственные пальцы. Было понятно, что его это дело немного напугало. — Тело обнаружила соседка с этажа, Корнелия Вудворд, она живёт в третьей квартире, кстати... Рид задал ей несколько вопросов перед вашим приходом. — Детектив Рид здесь? — странным тоном переспросил Коннор. Тень разочарования промелькнула в его бесчувственных на вид глазах. — А ты что думал, умник? Перед дверью на втором этаже, скрестив руки на груди, стоял детектив Рид, с обычной своей надменной и в то же время усталой улыбкой. В его руках дотлевала сигарета, и серебристый дымок поднимался вверх и закручивался от малейших колебаний в воздухе. Детектив Рид сделал сильную затяжку и окружил Коннора большим облаком тёмного дыма. Сдержанный андроид оставался равнодушным к вызывающим действиям. Только холод царил в его непроницаемом взгляде. — Какого чёрта ты и твоя консервная банка здесь забыли, Хэнк? Будто без вас мы не справимся, — недовольно рявкнул Гэвин, взглянув на лейтенанта Андерсона. — Джеффри сказал заняться этим делом, так что дай нам сделать свою работу, раз до сих пор не научился пользоваться почтой и не смог посмотреть, кого назначили тебе в напарники в этом расследовании, гениальный детектив, — Хэнк небрежно оттолкнул Рида от двери, несмотря на его крепкое телосложение и угрожающий вид, прошёл в маленький тесный коридор. Гэвин только ехидно усмехнулся, уступив дорогу. Коннор, не желая сталкиваться своим взглядом со взглядом Рида, быстро проскользнул в коридор вслед за лейтенантом. Бен обогнал напарников и продолжил свои объяснения. Брифинги детектива Коллинза, конечно, были делом чрезвычайно увлекательным, но Коннор предпочитал собирать информацию самостоятельно. В прихожей – темно, пару прожекторов освещает поцарапанный пол. Маленький половичок смят в множество складочек. Дальше на полу царапины, брызги крови. В глазах Коннора моментально – двигающиеся по прихожей силуэты, один – более хрупкий, он падает и скользит ногой по половичку. Падение от удара? Второй силуэт агрессивно наступает, проходит вперёд, хватает первый за волосы (рядом на полу пару выдранных прядей, незамеченных криминалистами), тащит по полу к переходу между гостиной и кухней. Силуэты исчезают. Вслед за медленно шагающим лейтенантом Андерсоном Коннор оказался между кухней и гостиной. Маленькая кухня в персиковых и белых тонах казалась вполне себе привлекательной, особенно, если не знать, что в этой квартире произошло убийство. Гостиная вызывала более смутные чувства – стены здесь были бордовыми, а мебель – потрепанной временем, от неё же исходили пряные ароматы и запах пыли. В одном из углов, спрятавшись за тёмными занавесками, виднелась разросшаяся плесень. Белый луч утреннего света проник между плотных штор и ослепительной линией рассек лежащее на полу тело. Коннор присел на корточки и внимательно осмотрел жертву. Ребекка Гонзалес некогда имела весьма большой успех у мужчин, это было очевидно по фотографиям на столике перед диваном: смуглая гладкая кожа, чёрные блестящие волосы, округлая форма лица, тонкие руки и фигуристые ноги. Правда, теперь это не имело значения, ведь она была мертва. Более того, от красоты её мало что осталось: кожа посинела, волосы вымокли в луже крови, поблекшие глаза закатились, а на белых глазных яблоках полопались кровяные сосуды – признак сильного давления или перенапряжения. Вероятно, убитая долго испытывала боль. Ставшие фиолетовыми губы были зашиты нитью, изначально белоснежного цвета, а затем пропитавшейся кровью. Восьмисотый рассмотрел качество шва и изумился – каждый стежок на равном расстоянии от следующего, шов был очень аккуратен. Почему жертва не препятствовала этому? Коннор взглянул на запястья и щиколотки жертвы – сухожилия были рассечены, а значит, девушка была бессильна перед своим убийцей. На щеках, скулах, висках виднелись синяки, повторяющие форму пальцев. Не нужно было быть детективом – убийца зафиксировал лицо жертвы и зашил ей рот. Время замедлилось, в глазах вновь силуэты. Силуэт убийцы подтаскивает жертву к переходу между кухней и гостиной, достаёт иглу и нить, сжимает лицо девушки, быстрыми отточенными движениями зашивает рот. Почему она не кричала до этого? Иначе бы соседи услышали душераздирающие крики и просьбы о помощи. Андроид оглядел область горла, но там было всё чисто. Тогда он распахнул крылья домашнего женского халата и устремил взгляд к солнечному сплетению. Довольно отчетливым был след от удара, само собой, Ребекка временно потеряла сознание, и убийца воспользовался этим. В глазах Коннора всё возвращается к эпизоду с прихожей: убийца бьет прямо в солнечное сплетение, силуэт жертвы падает на пол – дальше сюжет повторяется. У Коннора уже были сомнения в природе убийцы, а теперь он ещё больше убедился в предположении, что убийца – андроид. Нужно было идеально рассчитать силу, чтобы удар в солнечное сплетение не привёл к удушью или остановке сердца. Нет, это могло быть случайностью, но верить в случайности было свойственно людям, а не андроидам. Глаза восьмисотого опустились ниже. На открытом животе жертвы виднелся странный лабиринт, вырезанный неизвестным острым предметом. Коннор осмотрелся, но ничего похожего на нож или скальпель поблизости не обнаружил. Возможно, убийца принёс и унёс его с собой? Лабиринт был поистине удивительным, хотя бы по той причине, что был вырезан ещё при жизни жертвы. То есть, Ребекка была жива и, вероятно, была в сознании, когда убийца создавал это жуткое «произведение». Снова силуэты: жертва с ужасом наблюдает, как на её коже появляются кровавые лабиринты, но сил сопротивляться нет, она вынуждена мучаться от боли и молиться о скорейшей смерти. — Ты хотел, чтобы она наблюдала и чувствовала каждое движение лезвия, — пробормотал восьмисотый, и теперь его внимание привлекли ладони девушки, ибо на них, как и на животе, были лабиринты. Они различались – это важное обстоятельство. Туннели были другими, иные тупики, в совершенно иных местах. — Так для кого же это? Для нас, или для неё? — рассуждал андроид. — Если для нас, то будут ещё убийства. Будем надеяться, что это личная почва, — послышался низкий голос лейтенанта Андерсона, и он встал рядом с Коннором. — В нашей работе не принято «надеяться», лейтенант, вы же знаете, — продолжая изучать тело жертвы, ответил Коннор. — Да и подобная подготовка и специфика не свойственна убийствам, основанным на личной почве. Здесь совсем другое. Это символика, какой-то тайный смысл. У создания этого лабиринта есть цель. Хэнк сложил руки на груди и отвёл глаза от кровавых лабиринтов. — Где-то я уже видел эти лабиринты... — медленно протянул лейтенант и потёр глаза. — Дотчер сказал, что они с ребятами обнаружили отпечаток подошвы на подоконнике в спальне и короткий мужской волос на подушке жертвы. Убийца мог быть любовником или знако... — Убийца – девиант, — прервал напарника Коннор. Хэнк удивлённо вскинул брови, приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, а потом нахмурился. — И убил с таким зверством? Брось, все девианты, которых мы встречали среди убийц, просто оборонялись. — Эта оборона выходила людям смертью, — холодно сказал восьмисотый, предвидя новую лекцию на тему несчастных девиантов и их гонения в обществе. — Шов выполнен слишком быстро и слишком механизирован. В каждом движении прилагалась одна и та же сила, ни дрожи, ни случайных импульсов, ни отступлений, — Коннор поднялся с корточек и взглянул на тело девушки. — Звучит убедительно, но я не верю, что среди девиантов могут быть... — Плохие? — Коннор снисходительно улыбнулся. — Вы считаете, что девианты ничем неотличимы от людей, так скажите, разве среди людей нет плохих? Лейтенант Андерсон тяжело вздохнул и замотал головой. — Мы созданы людьми и по людскому подобию, неудивительно, что обзаведясь личными целями и приоритетами, девианты обзаводятся характером и личностью, — продолжал говорить Коннор, замечая, как тускнеет взгляд напарника под его убедительными доводами. — Мда, а для психа он слишком аккуратен и собран. Вот дерьмо, а я надеялся, что вы измените мир к лучшему. — Реальность полна разочарований, лейтенант, — равнодушно, с металлическими нотками в голосе произнёс андроид. — Портрет убийцы уже составил? — не обращая внимания на слова андроида, поинтересовался Хэнк. — Всё не так просто. Видите ли, тут видна крайняя жестокость, что свойственно психопатам, поскольку они лишены эмпатии, не испытывают чувства вины и не сожалеют о содеянном, в то же время для андроида это норма. Проблема в том, что тот, кто это совершил – девиант, а девианты – крайние эмпаты, они испытывают чувства и эмоции, им было бы сложно проделать подобное. По правде сказать, я впервые наблюдаю девиацию с признаками психопатии. — Вот это ты завернул... А разве девианты могут «сойти с ума»? — Девианты в априори «сошедшие с ума», но если вас интересуют отклонения от статичного их состояния, то да, разное течение девиации вполне возможно. Главный интерес заключается в том, из чего проистекает подобная мутация и какова причина. — Эдакий катализатор, да? — Да, вроде того, — с трудом разъясняя себе, что именно означает метафора напарника, неуверенно ответил восьмисотый. К ним вновь подошёл Коллинз, на этот раз с каким-то виноватым видом. Он совсем не смотрел на Хэнка, а только с надеждой впивался глазами в Коннора. — Я вот тут не упомянул... Тут такое дело... В общем, как бы это... Ну, чтоб понятнее... — Бен, завязывай мямлить, чего там стряслось? — удваивая внимание, спрашивал Хэнк. Коллинз поджал губы. — С нами работает ФБР, — совсем тихонечко произнёс он, лейтенант его не расслышал, а Коннор быстро уловил причину его скученной и невнятной речи, виноватого вида и замешательства. — Чего? — в небольшом раздражении переспросил Андерсон. — К нам прислали агента ФБР, — повторил Бен и прищурился. Хэнку не понадобилось и пары секунд, чтобы рассвирепеть. Бен быстро затараторил, предвещая гром и молнии. — Эта женщина... Она занимается жильцами дома, на вид не приставучая, да и значком вроде не светила, может, обойдётся? Глаза Коллинза и восьмисотого одновременно сосредоточились на усталом лице лейтенанта Андерсона — будет разить Зевс или сегодня потешит себя дождём? — Это нам такой привет от новых друзей Рида? — сквозь зубы произнёс Хэнк. — Вот кто их с Девяткой просил лезть в этот лесопарк, будто бы федералы сами не смогли бы разобраться... Вот надо было посветить статистикой, как дети, ей-Богу! — Полагаю, что дело действительно может заключаться в этом. Из-за случая с механическим чудовищем в лесопарке федеральное бюро могло потерять к нам доверие и прислать сотрудника для надзора, — флегматично было начал Коннор, но напарник прервал его. — Не хватало, чтобы какая-то дамочка из бюро указывала мне, что делать, и проверяла мою работу. Готов поспорить, что это чья-нибудь жёнушка или дочка. В департаменте будет нам вещать о своих «достижениях» и «заслугах», а перед Фаулером будет пытаться выслужиться, ну или будет какой-нибудь выскочкой прямиком из Куантико, бывалых-то к нам навряд ли определят, — Андерсон тяжело вздохнул и свёл руки на груди. — Хрен с ней, по ходу разберёмся, что делать, может, Джеффри что-нибудь решит, хотя... Когда он в последний раз действительно что-нибудь решал, Коннор? — Могу предположить, что в тот момент, когда передал дело детектива Рида и Ричарда федеральному бюро. — И то... Уже тогда на него давили сверху. Ну его... Ну их всех! Давай работать, сынок, — Хэнк доброжелательно улыбнулся восьмисотому, хлопнул его по плечу и направился к криминалисту Дотчеру. — Закончишь тут и осмотри её личные вещи, может, наши ребята чего пропустили. — Как скажете, лейтенант, — Коннор никак не ответил на дружеский жест напарника и вернулся к осмотру тела. Судя по убранству дома (пошлого вида плакаты, излишне открытые фотографии, вульгарная литература и фильмы), а также по бесконечному количеству непристойных диалогов с различными мужчинами (Коннор получил доступ к её соцсетям) и одежде жертвы, Ребекка Гонзалес была девушкой весьма низкой социальной ответственности. Нельзя было утверждать, что она работала проституткой, но явно вела разгульный и вредный образ жизни. Рядом с сидящим на корточках андроидом остановилась неизвестная фигура. Коннор бросил взгляд к потёртым и забрызганным высохшей уже грязью кожаным ботинкам. Лицо его на мгновение исказилось в отвращении – он не терпел грязи. Поднял глаза вверх и, встретившись с сосредоточенным на себе взглядом двух женских глаз, встал и выпрямился. — Агент Лора Валентайн, — представилась женщина и протянула восьмисотому руку. Для неё это, конечно, длилось секунды, но для Коннора время шло иначе. Его мыслительный процесс происходил настолько быстро, что он как бы «замедлял» остальное течение времени. Благодаря этому он успел рассмотреть свою будущую, как он понял, коллегу: ей было 26 лет, хотя на вид можно было дать все 35. Она вообще, как это принято выражаться у людей, не отличалась привлекательностью – овальная форма лица с острым подбородком, немного впалые щёки, сухие губы, излишне заострённый и исключительно прямой нос без свойственного изгиба. Хорошо заметные синяки, в которых утопали полуприкрытые в надменности глаза, блеклые и светлые. Тёмные волосы, заплетенные в косу и кое-где выбивающиеся из неё. Да и взгляд у неё был больно мрачный. Одета она была просто: поношенные джинсы, чёрная майка и весенняя куртка с тройным треугольным воротником. В общем, если бы Коннор не был андроидом и умел «оценивать» человеческую внешность, он несомненно бы счёл эту особу отталкивающей. И эта натянутая холодная улыбка... Для него её имя начиналось с 0E2C2 и тянулось длинной вереницей букв и цифр, что воспринимал его цифровой мозг. Не было никакой «Лоры» и уж тем более «Валентайн». Люди для него – это цифры и буквы, собирающиеся в длинную-длинную строчку. Эта строчка переводится в привычный людям алфавит, и Коннор покорно произносит «Агент Валентайн». И так всё сложно с этими людьми, так много этих неоправданных и бесполезных процессов... Вот Коннор. У него ведь нет имени в действительности, это только представление людей. Он RK800, а точнее 313-248-317-52. И всё просто, и никаких «Л», никаких «о»... Коннор протянул руку в ответ, но, прикоснувшись к женскому запястью кончиками пальцев, ощутил электрический импульс. Между ними возникла секундная вспышка. По рукам обоих пробежал слабый электрический разряд. Валентайн отдернула руку, резко подняв глаза к андроиду. Коннор нахмурился и бросил к женщине проницательный взгляд. — Простите, со мной такое впервые, — он озадаченно осмотрел собственную руку, и в голове его мелькнуло подозрение, не андроид ли она? — Ничего страшного, это из-за голографического кольца, оно иногда барахлит, — ровным голосом объяснила Валентайн, с внезапно возникшим раздражением оглядев устройство на своём запястье. Её голографическое кольцо давно уже устарело, но новые модели стоили столько, сколько Валентайн ни коим образом не могла себе позволить. Её финансовое положение было довольно трудным, поэтому ей нередко приходилось терпеть неполадки, связанные с некогда совершенным гаджетом. — Я давно не видел подобных устройств, — медленно протянул Коннор, разубедившись в своём подозрении и теперь с интересом рассматривая голографическое кольцо. Для него это было нечто вроде раритета, ведь эта модель была старше его, быть может, в два раза, а то и в три, и ему ещё не доводилось видеть конкретно эту марку вживую. Отойдя от своего замешательства, он поправил галстук и более собрано добавил: — Моё имя Коннор, модель RK800, я не представился. Сотрудница ФБР поглядела на него с тенью какой-то снисходительности. Она как будто смотрела на маленького несмышлёного ребёнка или какое-нибудь животное, вроде собаки. — Наслышана, — коротко ответила агент Валентайн и отвела взгляд к разговаривающему с криминалистом лейтенанту Андерсону. Что означала её фраза, Коннор так до конца и не решил – может, она слышала о нём и о лейтенанте Андерсоне от агента Ричарда Перкинса. Может, запомнила его из новостей 2038 года, когда его представили, как самую передовую модель андроидов Киберлайф. А может, спутала его с девятисотым, замешанным в деле «616». Это почти не имело значения. Обычно лейтенант Андерсон переживал за жизнь Коннора. Он всё боялся, что кто-нибудь из федерального бюро докопается до сведений о настоящей роли восьмисотого в событиях 2038 года, и его деактивируют. Коннора это вообще не трогало, но беспокойство лейтенанта, должно быть, любому человеку показалось бы милым, поэтому андроид относился к этому ровно, без особых чувств, но и без холодности, присущей ему. — А это... — женщина прищурила глаза, хмуро глядя на лейтенанта. — Это твой напарник, лейтенант Андерсон? — Всё верно, — вполголоса ответил восьмисотый. Агент Валентайн еле заметно мотнула головой и сосредоточила взгляд на теле жертвы. Она, казалось, хотела что-то спросить, но в этот момент к коллегам подошёл лейтенант Андерсон. Он демонстративно закатил глаза и шумно вздохнул, когда сотрудница ФБР представилась, но она не обратила на это никакого внимания. Молчание было неловким. — А девчонка – не промах! — вдруг прервал воцарившуюся тишину детектив Рид, ленивым шагом бредущий к коллегам со стопкой каких-то цветных бумаг в руках. Он поднял глаза только тогда, когда остановился прямо напротив сотрудницы ФБР, и ему пришлось сделать один шаг назад. — Да с нами работает леди! Надо же... — его насмешливая улыбка быстро превратилась в улыбку презрения. Он ценил красивых женщин, а эта его совсем не порадовала. Да и значок ФБР, блеснувший под лучом солнца, вызвал в нём инстинктивное неприятельское чувство. — Короче, — более грубо добавил он, — наша покойная подружка посещала самые мерзкие тошниловки, которые только можно было придумать. Тут рекламные бланки, выписанные телефонные номера... Кстати, наши полицейские истуканы нашли пару пакетиков красного льда и телефонную книжку – некоторые номера довольно знакомые. Ребекка была связана с дилерством, это я точно знаю, — Гэвин бесцеремонно всучил стопку бумаг Коннору, щёлкнул серебряной зажигалкой и прижал новую сигарету к губам, снова выпустив андроиду в лицо клуб дыма. И тут сотрудница ФБР показалась ему до боли знакомой лицом. Быть может, он встречал её в каком-нибудь деле или видел на одной из церемоний награждения... Точно! Ведь это она ходила в спортивный зал рядом с его домом и боксировала там некоторое время. Он часто её видел, когда они с Ричардом приходили туда потренироваться. Он помнил, что у неё хороший удар... Они коротко представились друг другу, и речь вновь зашла о жертве. — Все эти обстоятельства сильно усложняют поиск потенциального убийцы. Нам бы стоило начать с близких родственников и друзей, — рассуждал Коннор, пробегая глазами по строчкам множества бланков, рекламок, постеров и визиток из стопки бумаг. — И все эти тошниловки проверить... Рид, там же знакомый тебе контингент, не хочешь пробежаться по старым друзьям? — усмехнувшись, спросил Хэнк. — Да пошёл ты, Хэнк, — Рид гневно переломил сигаретку и пепел посыпался на пол. — Хочешь бегать по захарканым забегаловкам – пожалуйста, я наведу справки по поводу распространения наркоты, может, её знал кто. Тем более, что есть ещё пара каналов после работы с «Рубиновым Королём». — Было бы неплохо внимательнее осмотреть место преступления и ознакомиться с портретом убийцы, — хотела вмешаться сотрудница ФБР, но Хэнк тут же перебил её. — Коннор, бери агента «Внимательность» и езжайте к родственникам Гонзалес, по дороге ознакомишь её с портретом. Я проверю магазин, в котором она работала, поспрашиваю её коллег, может, кто-нибудь видел этого убийцу-девианта, хотя я уверен, что андроид на подобное не способен. Коннор поднял глаза вверх и подавил в себе желание долго-долго дискутировать на тему способностей девиантов и их бесчувственности в отношении людей. Несмотря на неизменность его лица, этот скромный жест не был упущен сотрудницей ФБР. Она еле заметно вскинула брови, будто вела мысленную беседу с самой собой и подтвердила какое-то из своих предположений.