Выбери меня!

Пара ошарашенных взглядов уставились на него. В горле пересохло, а глаза начали слезиться. Сразу вспомнилась кровь на руках, одежде, лице, дороге, обуви. Повсюду кровь. Куда не взгляни. Он сглотнул и зажмурился, но в горле пересохло настолько, что обычный воздух показался ему куском расплавленного металла. Не хотелось снова пережить этот ужасный момент, но все как назло проносилось перед глазами, с какой бы силой он не жмурил глаза и не царапал ладонь ногтями. Хотелось выть об безысходности. Вдруг тело прошибает ток. Он чувствует объятия. Родные тёплые, его крепко обнимают чьи-то руки, прижимая к своей груди. Груди, в которой бешено бьётся сердце. -Осаму-кун. Успокойся пожалуйста и расскажи все нормально.—шепчет Чуя, опуская взгляд на чужую макушку. Дазай понимает, сейчас все хорошо. Сейчас Ода не мучается от внутреннего кровоизлияния, сейчас он не лежит перед тобой, сейчас тебе уже некого спасать. Потому что уже все хорошо. Вот он Чуя, обнимает стараясь защищать от внутренних монстров, напротив сидит шокированный малый. Сейчас он переживает, есть из-за чего, ведь ему предстоит спасать родного, любимого, самого неповторимого человека в своей жизни. Шатен замечает слезы на чужих глазах, идиотскую ухмылку. Слышит возбужденный шёпот, повторяющий одно и тоже. То, что и говорил сам Дазай, сидя на коленях перед обезображенным трупом двоюродного брата. «Я не верю, хватит шутить» —повторял молодой омега, словно покорно верующий читает молитву своему Богу, ожидая чего-то светлого, своего чуда. Но Бог либо не всемогущий, либо не так добр и благочестив к своим творениям. Накахара нервно постукивал пальцами по столешнице, другой рукой прижимая к себе партнёра. Тут и слепой, и тупой поймёт, что это не шутки, поэтому состояние второго Дазая он в какой-то мере понимал. Нужно их успокоить. Рыжий отходит от любимого, но тот вновь ловит его руку, не собираясь отпускать. -я просто поставлю чайник—успокаивает его Накахара и старается мило улыбнулся. -обними меня—раздаётся сухой, будто у мертвеца голос. От такого аж мурашки поползли, Осаму точно не в себе. -обязательно Осамушка, обязательно. Может вы пойдёте на диван? Я принесу тёплый чай и успокоительное. -обними меня -я сделаю вам чай и обниму—Накахара чуть хмурит брови, когда слышит третий раз в ответ обними меня. Сдаётся, потому что стремно становится. Подходит к тому ближе и робко приобнимает, почему-то ожидая какого-то там укуса или как там бывает в американских фильмах про нечисть? Но нет. Осаму просто бессильно утыкается ему в плечо, держа глаза широко раскрытыми. Второй наконец-то замолк и просто пялился в одну точку. «-чувствую себя в фильме про воскрешонных… Ну или психбольных» —размышляет про себя Чу, наконец отправив этих обоих зомбаков на диван. Пока грелся чайник, парень успел сходить за таблетками в аптечку и достать тёплый мягкий плед. Вручил им по две таблетки успокоительного, помог выпить, а после всучил и кружки с горячим чаем, усаживаясь посередине и укладывая головы обоих на свои плечи. -можете поплакать, девочки мои.—устало выдохнув, прошептал омега, укладывая руки на талии обоих, но они все равно сидят будто их в гипноз ввели. Бесит аж. Прочистив горло не долгим кашлем, он убедился, что чай медленно убывает и они вообще-то не спят и живут, дышат, рыжик начал вопрос. -начнём с самого лёгкого. Кто такой Ода и почему я о нем не знаю? -он мой старший брат. Двоюродный—в один голос бурчат «зомби», вцепившись в кружку, сильнее чем утопающий за единственную спасительную веточку. -почему я о нем не знаю? —снова повторяет свой вопрос, а точнее его вторую часть, парень. -мне больно и сложно о нем говорить—возмущённо шипит под боком старший, агрессивно отпивая из кружки, да так, что всем было слышно как громко он проглотил. -ага. В это я въехал. Он очень близок вам? —продолжает распрос тот, слыша ответ уже от второго. -как родной отец, которого у нас... Тоесть у меня не было—более дружелюбно говорит Осаму из прошлого. -будто бы у меня был—снова возмущённый тон уставшего учёного с другой стороны. Вот теперь Чуя точно убедился, что не воскрешонные, а психи. Нужно продолжать добывать информацию. А снова не травмирующий вопрос придумать сложно.