Прекрасный дядя Лань

Естественно, первым, кто решился нарушить покой учителя, оказался Вей Усянь. — Мастер Лань, — поприветствовал его ученик с горящими глазами, когда тот сидел в своём кабинете и проверял тесты. — Молодой господин Вэй, — осторожно поприветствовал Лань Цижэнь, когда молодой человек переминался с одной ноги на другую. — Можно у вас спросить о чём-то? — начал Усянь с обнадеживающей улыбкой на лице, но с напряжением в плечах. И Лань Цижэнь увидел, насколько этот юноша был похож на своих родителей. — Можешь, — Лань Цижэнь опустил кисть, обращая внимание на Вэй Усяня. — Я хочу сделать подарок для Лань Чжаня, но он не говорит мне, что ему нравится, — тихим голосом произнёс Вэй Усянь, выглядя так, словно боялся, что Лань Цижэнь накажет его за такой вопрос. Лань Чжань? Как этот мальчишка так фамильярно называет его племянника? Лань Цижэнь от этого удивлённо моргнул. — Что за повод? — спросил Цижэнь, заместо того, чтобы озвучить свои домыслы, а Вэй Усянь поднял голову, и его взгляд напомнил совинный из-за того, как глаза округлились от удивления. — Вы не расстроены, мастер Лань? — вид парня выражал недоумение и некое недоверие к этим словам. И в самом деле, откуда взялось это представление о том, что он нетерпелив и зол? — Почему я должен расстраиваться, если кто-то хочет порадовать моего племянника? — Лань Цижэнь изогнул бровь, и лицо Вэй Усяня засияло подобно солнцу. —Вы не собираетесь причинять ему вред, не так ли, молодой мастер Вэй? — Нет, нет, нет, конечно нет! — Усянь яростно покачал головой. — Я знаю, что побеспокоил его, и хотел извиниться, но совершенно не знаю, что ему нравится… — И почему ты пришёл именно ко мне, а не к Сичэню? — спросил Лань Цижэнь, зная, что его племянник имеет репутацию мягкого и милого человека. — Я спросил Сичэнь-гэ, но он сказал: «Я полагаю, что Ванцзи обрадует любой данный вами предмет, молодой господин Вэй» — ответил юноша, удивительно точно изображая старшего Ланя, с весенне-мягкими глазами и нежной лунной улыбкой. Лань Цижэнь откинулся на спинку кресла, задумавшись. Не то, чтобы Ванцзи был из тех людей, которые говорят о том, что ему нравится, или о том, что ему не нравится. На самом деле он был не из тех людей, которые вообще могли бы говорить, если их никто не отвлекает. Но Лань Цижэнь наблюдал за своим племянником на протяжении многих лет, примечая любые изменения и реакции. И примерно знал, что нравится Ванцзи, так что мог ответить на этот вопрос. — Хм, Ванцзи любит кроликов, — наконец заговорил Цижэнь, и Вэй Усянь, услышав это, сразу оживился. — Действительно? — Вэй Усянь просиял. — Спасибо, мастер Лань! — он низко поклонился, уже собравшись убежать, но Лань Цижэнь остановил его. — Молодой господин Вэй, — заговорил он, и Вэй Усянь замер. — Да, господин Лань? — Прошу простить за такой вопрос, но ваши отношения с мадам Юй, каковы они? — спросил он, и выражение выражения лица Вэй Усяня изменилось, потому что юноша смутился. — Хм, почему вы спрашиваете? — Дело в том, что я слышал много плохих слухов о характере мадам Юй. Я просто хотел бы, чтобы её характер не ранил вас, детей, — сказал Цижэнь и поймал промелькнувшую вспышку душевной боли, которая появилась в глубине больших глаз мальчика. — Мадам Юй строгая, но она хорошо относилась ко мне, несмотря на то, что я не был её родным ребёнком. Вэй Усянь улыбнулся, но это была гораздо более тусклая улыбка, чем те, которые появлялись на его лице ранее, и сердце Лань Цижэня было огорчено этим зрелищем. Цижэнь не осознавал, насколько он мягкий для других учеников того же возраста, что и его племянники, так что, собравшись с мыслями, Цижэнь сказал: — Помните, молодой господин Вэй, Сичэнь и Ванцзи не мои дети, но я делаю всё, лишь бы они были счастливы. И вы, говоря о мадам Юй, не пытайтесь обмануть меня. Я отчётливо вижу выражение боли в ваших глазах. — Она хорошая мать для меня, господин Лань, — тихо сказал Вэй Усянь, но его голос звучал довольно печально. Лань Цижэнь покачал головой и сказал: — Я не сомневаюсь, что мадам Юй относится к тебе так, как она относится к своим детям, молодой господин Вэй, и я не собираюсь судить о её родительских чувствах. Я не видел этого своими глазами, чтобы быть свидетелем. Но я слышал о её характере, и я знаю, что если бы Сичэнь или Ванцзи рассказывали бы обо мне с такой болью в глазах, я бы никогда не простил себя. Глаза Вэй Усяня были слегка красные, как будто он хотел расплакаться, и на самом деле, как давяще мадам Юй относилась к своему приёмному сыну? Лань Цижэнь понял, что ему нужно было поговорить с обоими лидерами Цзян, чтобы понять, как именно они относятся к своим детям. — Молодой господин Вэй, я твёрдо убеждён, что ваше поколение значит гораздо больше, чем моё собственное. Если вам нужен мой совет, поддержка или сочувствие, не бойтесь искать меня, — сказал он, протягивая руку и опуская её на голову Вэй Усяня. Гладкость волос юноши казалось была схожа с той, что имел его отец. — Ах, да, спасибо вам, мастер Лань, — быстро моргнул Вэй Усянь, а лицо юноши вновь озарилось яркой улыбкой, после чего он поклонился. — Я действительно ценю это, — заявив это, Вэй Усянь убежал, немного улыбаясь. После этого казалось, что юноша чувствовал себя спокойнее, просто обсуждая с ним какие угодно из своих проблем. Иногда он жаловался на Цзинь Цзысюаня. Жаловался на еду в Гусу. На правила, которые они имели в Облачных Глубинах. И даже на то, что Ванцзи не уделял ему достаточно внимания. И Лань Цижэнь понимал, что не может сказать ему, чтобы Усянь прекратил посещать его, хотя и немного устал слушать вечные жалобы того на собственный дом. Но иногда Вэй Усянь приходил, выглядя слишком устало и измученно для своего возраста. Спрашивая о том, как быть хорошим сыном так, чтобы семья перестала гневаться. И Лань Цижэнь после этих разговоров чувствовал, что он сам сильно зол, поэтому точно не мог запретить юноше приходить. — Вы действительно не против, чтобы я пришел к вам со своими проблемами, учитель Лань? — спросил Вэй Усянь днём после лекции. — Если бы я возражал, то никак не умолчал бы об этом, Вэй Усянь, — Цижэнь выгнул бровь, закатав рукава, и сияющий смех Вей Усяня заполнил пространство в его комнате. — На самом деле, учитель Лань… Цзян Чен хотел знать, может ли он прийти и поговорить с вами. Тихо сказал юноша, крутя между пальцами пряди волос, что выбились из высоко хвостика, который находился на макушке юноши. — Он увидел, что я веду себя лучше, и стал улыбаться ярче, — тихо усмехнулся Вэй Усянь. — Он спросил «почему», и я сказал ему, что пришёл к вам за советом, когда мне это было нужно. Вэй Усянь умоляюще посмотрел на Цижэня и вновь заговорил: — Будет ли возможно для моего брата поговорить с вами, учитель Лань? — Я когда-нибудь отвернулся от того, кто нуждался в моей помощи, Вэй Усянь? — спросил Цижэнь и Вэй Усянь на такой ответ искренне рассмеялся, понимая, на что намекает мужчина. — Мм, я думаю, что сейчас же пойду за ним, господин Лань, не уходите! — крикнул Вэй Усянь, выбегая. Лань Цижэнь тяжело вздохнул и не стал цитировать ему правила. Чуть позже Лань Цижэнь поднял глаза и увидел, как наследник Цзян выглядывает из-за дверного проёма. Судя по тому, что глава Лань слышал, прогуливаясь по Облачным Глубинам, наследник Цзян был не таким громким, как Вэй Усянь, но в противовес являлся в два раза раздражительнее. Однако юноша хорошо вёл себя в классе, поэтому Лань Цижэнь предположил, что его вспыльчивость возникла из-за попытки обуздать Вэй Усяня. — Не задерживайтесь в дверях, молодой господин Цзян, — сказал Цижэнь наблюдая, как юноша застенчиво вошёл, его руки нервно ёрзали. — Не хочешь присоединиться ко мне на чай? — тихо спросил он, уже ставя чашку чая на сиденье против себя. — Учитель? — Цзян Ваньинь выглядел сбитым с толку. — Да или нет, юный господин Цзян, будьте ясны в своих ответах. Лань Цижэнь сделал паузу, держа чайник над чашкой, ожидая. — Да, пожалуйста, учитель, спасибо вам, господин Лань, — Ваньин быстро сел, все ещё нервничая, но выглядя чуть более расслабленным. — О чём бы вы хотели поговорить, молодой господин Цзян? — спросил он, плавно наливая чай и переводя взгляд на молодого человека. — Я действительно могу говорить с вами о чём угодно, учитель Лань? Вэй Усянь упоминал об этом. Он говорил, что с вами можно разговаривать на любую тему, — произнеся это, Цзян Ваньин обхватил пальцами чашку чая. — Не стесняйтесь высказывать своё мнение, молодой господин Цзян. Лань Цижэнь сделал глоток чая. — Вэй Усянь приходит ко мне каждый день, чтобы поговорить о том, что в данный момент захватывает его воображение. А Не Хуайсан приходит ко мне, когда хочет «не сплетничать, а принести информацию», — сказал Цижэнь, наблюдая, как веселье осветило лицо молодого человека, и морщина на его лбу наконец разгладилась. — И всё, о чём я говорил с вами, не дойдет до ушей других людей? — уточнил Ваньин, всё ещё застенчиво сжимая чашку чая в напряженных руках. — Разве я похож на человека, который делится секретами, которые не принадлежат мне, молодой господин Цзян? Успокойтесь, вам не о чем волноваться, — тихо сказал Цижэнь, махнув рукой, чтобы дверь закрылась, затем он надел заглушающий талисман. — Вот, молодой господин Цзян, теперь любопытные уши не должны подслушивать, чтобы вы хотели мне сказать? — Судя по тому, что вы заметили, мастер Лань, я настолько разочаровываю звание наследника ордена? Он прочистил горло, отводя взгляд, и действительно, сколько раз сердце Лань Цижэня будет болеть за этих юных учеников с их холодными родителями? — Я, к сожалению, не наблюдал за вами столь внимательно, молодой господин Цзян, — начал говорить Лань Цижэнь. — Но лично я был бы очень горд иметь такого умного и прилежного молодого человека в качестве моего наследника. — Правда, господин Лань? Молодой господин Цзян наконец посмотрел на него. Его большие глаза мерцали, наполненные надеждой и печалью. Он был похож на Цзян Фэнмяня в молодости. — В Облачных Глубинах нельзя лгать, юный господин Цзян, — Лань Цижэнь наклонил голову, спокойно глядя на юношу. — Ты хорошо учишься, внимательно слушаешь лекции, соблюдаешь правила, помогаешь другим ученикам и занимаешься своими делами. У тебя есть характер, да. Он склонил голову набок, и юноша слегка покраснел от смущения. — Я полагаю, вы спрашиваете меня об этом из-за суждений ваших собственных родителей, молодой господин Цзян, — мягко поинтересовался Лань Цижэнь. — Я хочу быть хорошим наследником и хорошим сыном. Я стараюсь изо всех сил, но мой отец не обращает на меня внимания, а мать ругает меня, чтобы я ни делал. Ваньин сглотнул, выпрямив спину и опустив голову. — Вэй Усянь не виноват и я это знаю, но отец всегда хвалит его, защищает его, Благоволит к нему. А мать сравнивает меня с ним. И я не знаю, что теперь мне делать, господин Лань, — коротко фыркнул он, а плечи его вздрогнули. — Я просто не знаю, что мне делать. Ваньин поднял голову и выглядел, как ребёнок, испуганный и одинокий. Цижэнь внутренне вздохнул, потому что он собирался принять и этого ребёнка, как родного, но пока в своём уме. — Мы не можем выбирать родителей молодой господин Цзян, но мы можем выбирать, к кому обращаться за поддержкой и утешением, — тихо сказал Лань Цижэнь. — Я слышал твоя старшая сестра добра и справедлива, это верно? — Да, цзецзе — лучшая старшая сестра, о которой только и можно мечтать. Юноша впервые улыбнулся с тех пор, как вошел в комнату. — И ты доверяешь Вэй Усяню, да? — Да. Признал Ваньин несколько смущенно. — Он любит дразнить и доставлять неприятности, но Вэй Усянь всегда защищает меня от родителей. И принимает мой гнев, когда не заслуживает этого. Я доверяю ему. — У вас есть хорошие брат и сестра, в которых вы можете найти убежище. А теперь у вас есть Гусу Лань и моя поддержка, молодой мастер Цзян, — сказал Лань Цижэнь, протягивая руку и кладя ладонь на плечо Цзян Ваньинь. — Если вам нужен совет, сочувствие или отцовское слово, вы всегда можете обратиться ко мне. — Действительно? Цзян Ваньин посмотрел на него. — Я уже взял Сичэня, Ванцзи, Не Минцзюэ, Не Хуайсана и Вэй Усяня под свое крыло, молодой мастер Цзян, если хочешь и тебя возьму под опеку. Лань Цижэнь улыбнулся ему, и юноша улыбнулся в ответ, слёзы грозили брызнуть из глаз Ваньина. — Если есть что-то, что мне не нравится видеть, так это ребёнок в слезах, потому что он чувствует себя потерянным. — Спасибо, учитель Лань. Наследник Цзян издал тихий смешок, наконец, заплакав, и Лань Цижэнь в последний раз сжал его плечо и сел рядом с мальчиком, который плакал от всего сердца.