Чёртик из табакерки

      «Останься» — услышал в своей голове Альберт невербальный приказ Хозяина. Видимо, это предназначалось лично ему, раз все остальные ушли. Пелена с сознания начала спадать, и вот он уже способен не только выполнять указания, но и соображать, и даже отвечать на вопросы.       —Альберт, — начал Серп Иваныч, смотря в упор на него, — скоро наступит полнолуние. А это значит, я должен выбрать одного из моих пиявцев, чтобы позволить ему выполнить своё главное предназначение — умереть. Скажи ведь, что для мертвеца отойти в мир иной — наиболее приятное занятие. А в вашем случае ещё и почетное.       Стаховский молчал. Лампочка, едва горевшая в светильнике, создавала интересное освещение, и светотень от лица Серпа была бы отличной натурой. Был бы у Альберта с собой лист бумаги и карандаш!       —Я всегда на первое полнолуние выбираю себе самого лучшего пиявца, — продолжил Стратилат, — и в этот раз им будешь ты. Эх, а ведь за какую благородную идею ты умираешь!..       Парень и сам догадался, что его не на философскую беседу позвали — с едой же не играют.       —Это большая честь для меня. — ответил он и опустил глаза на свой галстук. Интересно, а как Стратилат защищается от солнца, и нужно ли ему это?       —Что ж, так оно и есть… — Серп Иваныч многозначительно молчал.       Почему он оттягивает смерть Альберта? Убил бы уже поскорее — и дело с концом!       —Вы меня не убъете?.. — с непониманием спросил пиявец.       —Сегодня же ещё не полнолуние. — усмехнулся тот. — У тебя ещё время до завтра есть. А завтра ночью, когда все будут на прощальном костре, — тогда и приходи.       Стаховский удалился. Пошли последние часы его жизни, и это время он хотел провести с самым дорогим ему на этой смене человеком — Сашкой.       Альберт смотрел на ревущего Беклю и не мог понять, что ему делать. Было чувство, будто все эмоции куда-то исчезли, или Стаховский в целом разучился испытывать что-либо.       —За что?! — продолжал тот, — за что он так? Я поговорю с ним!       —Саш, не надо. — Альберт протянул руку и провёл ему по лицу. — Это выбор Хозяина, и нам не следует его оспаривать.       —Но он же… он же не хочет нам страданий! А как я буду жить без тебя? Ты не думал?       —Все у тебя будет хорошо. Да и к тому же, мы ведь на небесах встретимся. И совсем скоро.       —Нету никаких небес! И Бога нету! И ничего в меня без тебя не будет!       Стаховский не знал, что творилось в голове у Сашки в этот момент — слишком непонятны были эти эмоции для него. Ну с какой стати пиявцу рыдать над смертью другого пиявца? Все равно Бекля тоже умрет максимум через год. Так к чему вся эта драма? Зачем рыдать?       Бекля не отпускал Альберта до самого восхода, и даже тогда еле отцепился от него. Оба не спали этой ночью, но и разговаривать не могли. Беклемишев всю ночь прижимал к себе Стаховского, шептал его имя и гладил по волосам.