Чужие ощущения

      Утро воскресенья. Кажется, что может быть лучше, чем проснуться и понять, что сегодня можно законно ничего не делать?       Дазая заставляет открыть глаза солнце, резко палящее прямо в лицо. Он обводит глазами комнату и довольно самодостаточно усмехается, заметив спящего рядом тигра, по всей видимости, до сих пор без сил после вчерашнего.       Спать больше не хочется, поэтому парень лениво доходит до кухни, чтобы заварить с утра кофе. Хотя время уже было вовсе не утреннее — часа два дня.       Достав из шкафчика банку, наполненную ароматными зернами, он насыпает пару ложек в турку и заливает все это водой. Включает одну из комфорок на плите и начинает ждать, пока душистые зерна заварятся. Можно просто взять кофе в пакетиках, чтобы тратить меньше времени для приготовления этого чудного напитка, но куда ему сегодня спешить?       Через пару минут кофе готов и Дазай, уже успев перелить его в кружку, возвращается в комнату и устраивается напротив кровати в мягкое, бархатное кресло. Делая небольшие глотки, будто распробывая каждый, он наблюдает за все также спящим Ацуши.       — Видимо, в моем теле, он стал уставать ещё сильнее, чем обычно, — размышляет Дазай, — Будет забавно наблюдать за его реакцией, когда разум даст ему отчёт о вчерашних смелых высказываниях и желаниях.       Тигр, будто услышав о чем думал Дазай, шевелится под одеялом. Затем морщится и сонно приоткрывает глаза. Голова раскалывается, в горле пересохло, а тело болит. Заметив, что рядом в постели никого нет, он резко начинает осматриваться по сторонам.       — Утречко! — обращает на себя внимание Осаму.       — Э…доброе, — Ацуши немного теряется от неожиданности.       — Как спалось? Уже третий час дня.       — Что? Я столько часов тут проспал?.. А Вы давно встали?       — Может, хотя бы после вчерашнего, будешь обращаться ко мне на «ты», если мы не на работе? А встал я минут двадцать назад.       — Вчерашнего? — уточняет тигр, старательно пытаясь что-то вспомнить.       — Совсем ничего не помнишь?       — Очень смутно. Вроде мы пили какое-то вино и болтали.       — А дальше? — Дазай уже не скрывает улыбки.       — Дальше… — парень задумывается, а через мгновение резко широко раскрывает глаза, — Черт…       — Так вот, раз ты вспомнил, то не стоит обращаться ко мне на «Вы».       Когда воспоминания собираются в одну картину, тигр отводит взгляд от Дазая, ему становится как-то не по себе от тех развратных действий, что так будоражат сознание. Стыд разъедает изнутри все сильнее, всё-таки трезвый мозг соображает разумнее.       — Хорошо, это уже по привычке, — Ацуши трет виски, — Пожалуй, тоже заварю себе кофе.       Совершено две попытки встать с кровати, так как в первый раз он чуть не падает на пол. В глазах резко темнеет, кружится голова и устоять на ногах не выходит.       Пока тигр заваривает кофе, он обдумывает все, что произошло вчера. Это нормально, что они сейчас беззаботно болтают после той ночи?       — Я был уверен, что если я признаюсь Дазаю, то он точно пошлёт меня с моими чувствами куда подальше. — размышляет Ацуши, — Но почему то он ведёт себя как обычно? И вчера…в конце концов отсосал мне! Что он будет делать дальше?       От этих мыслей Ацуши отрывает уже кипящий кофе.       Спустя пару минут он возвращается в комнату с кружкой ароматного напитка и вновь садится на кровать.       — Какие планы на сегодня? — непринуждённо интересуется Дазай в своей обычной манере.       — Об этом я ещё не думал, наверное просто по-человечески отдохнуть. А что?       — Да так. Мне вот стоит поторопиться к тебе домой, а то вдруг Кёка там переживает. Ты вообще часто дома не ночуешь?       — Пока жил с Кёкой, честно говоря, ни разу. Даже не знаю, что она подумала обо мне.       — Ой, да ладно, ничего же страшного с тобой не случилось. В конце концов, она могла бы позвонить.       — Верно. О, кстати, а что там насчёт наших тел? Ты вроде вчера говорил о том, что мы раньше сможем вернуться в собственные тела.       — А это. Что ж, я разговаривал с директором о том эспере — он сейчас в заложниках у Портовой мафии.       — Что?!       — Вероятно, не угодил чем-то им. Поэтому нам придётся встретиться с Рюноске — он его «охраняет».       — Но, — Ацуши медлит, собираясь с мыслями, — Я так понимаю, разговор должен вести я?       — Именно. Тебя он хотя бы послушает, ведь как никак ты, то есть я, его бывший наставник.       — Я надеюсь, что на тебя он сразу не будет кидаться с кулаками, как это обычно происходит во время наших встреч.       — Этого обещать не могу, — говорит Дазай с ухмылкой, — То, как я его учил тебе лучше не знать, но скажу одно: «Акутагава тоже хочет меня прикончить, но имеет ко мне уважение».       Ацуши внимательно слушает старшего и молча поглядывает на него.       — Вот скажи, что ты почувствовал, когда я ударил тебя по лицу на вокзале?       — Я…даже не знаю, наверное, — он пытается подобрать нужные слова, хотя ещё сам не придумал ответ, — Это было неприятно. Но на тот момент это привело меня в чувства, поэтому я благодарен.       — Интересно, — Осаму молчит пару секунд, — Представь, что Рюноске живёт с этим ощущением все время, что находится в мафии. Так думаю более понятно, как он ко мне относится.       Забегая вперёд, стоит сказать, что Ацуши думает над этими словами после ещё весь день. Хотя он немного знает об отношениях этих двух людей, но никогда не задумался, что движет каждым из них, какие эмоции они вызывают друг у друга.       — Не сочти мои слова грубыми, но это отвратительное чувство ненависти и уважения, — наконец отвечает тигр.       — Я знаю.       Сказал как отрезал. Именно эта сторона в Дазае пугает Ацуши. Что творится у него в голове, когда он понимает, что его ненавидят? Почему он доволен собой? И для чего настраивает людей, будто специально, против себя? Ответы на эти вопросы кроме самого Дазая не даст Накаджиме никто.

***

      Проходит ещё около получаса, пока Осаму допивает кофе, переодевается и останавливается в дверном проёме.       — Закрой за мной дверь, Ацуши-кун.       — Конечно. Ой, а что ты скажешь Кёке?       — Была миссия с Дазай-саном.       Наставник заканчивает с обувью, около пяти секунд он не разрывает зрительный контакт с Ацуши. Его взгляд спускается чуть ниже носа, а следом он резко тянет за футболку своего ученика и с жадностью впивается в губы. От неожиданности тигр успевает издать лишь короткий стон.       Дазай медленно отстраняется и смотрит прямо в растерянные карие глаза напротив.       — До завтра.       — Ага… до встречи, — собрать мысли в кучу было неожиданно тяжело, поэтому отвечает Ацуши не сразу.

***

      Вечером юноша ищет, чем себя занять.       Первая в голову пришла мысль посмотреть что-то по телевизору, но полистав скучные каналы с новостями, он понимает, что это не вариант. Затем в глаза бросается полка с кучей пыльных книжек. Пробежав глазами по корешкам с названиями, его ничего не заинтересовало, а позже в голову забрела одна интересная идея: «А если покопаться в вещах Дазая?»       Да, это неправильно, некрасиво и некультурно, но как не воспользоваться моментом, с учётом того, что скорее всего в ближайшее время они поменяются обратно телами. Не очень хочется делать это, если это другой человек, но не Дазай. Он умалчивает многое о своей жизни, тем самым подпитывая интерес к ней.       Пройдясь по комнате, Ацуши обращает внимание на стол, находящийся под книжной полкой. На самом столе лежат бинты и расчёска, стоит стакан с водой. А вот, что лежит в ящиках, интересно. Открыв первый ящик, парень сразу замечает фотографию и вырванные, скорее всего из блокнота, листы под ней.       На фотографии красуется наставник, сидящий в каком-то баре. Одет он в белую рубашку с галстуком, а сверху накинут чёрный плащ. Первое, что бросилось в глаза — бинты на лице и руках.       — Он носит эти бинты уже несколько лет? — ужасается Ацуши.       Рассмотрев фотографию получше, тигр замечает, что его наставник выглядит сильно моложе, но это не так волнует, как его взгляд. Он пронзает насквозь холодом и ненавистью, а цвет радужки, кажется, больше склоняется к чёрному, а не карему. Ацуши становится не по себе, он обеспокоенно сглатывает. Он видел Дазая серьёзным, весёлым, сонным, сосредоточенным, но настолько безэмоциональным и холодным — ещё нет.       На обороте фотографии чёрными чернилами, почерком, не похожим на почерк Дазая, подпись: «Дазай Осаму, 17».       — Семнадцать, видимо, означает возраст.       Отложив фотографию в сторону, тигр берет в руки листы бумаги, лежавшие под фотографией. Здесь уже читается почерк Осаму. Листы выглядят помято, им около четырёх-пяти лет.

«Найти смысл жизни оказывается в разы труднее, чем я представлял.»

      Это единственная написанная строчка, а остальные бумаги были пусты.       Ацуши решает сложить все обратно. Вещи, которые он сейчас рассматривает, кажутся слишком личными. Складывается ощущение, что после этих «находок» в груди чувствуется некая тревожность.

***

      В следующем ящике лежат несколько неожиданные для Ацуши предметы: смазка и презервативы. Парень с грохотом закрывает его обратно, будто видит чудовище. Но все же решается открыть снова, надеясь, что ему просто кажется.       — Так, а чему я удивляюсь? — размышляет в слух юноша, — Он взрослый мужчина в конце концов.       А вот приоткрыв ящик дальше, он замечает чёрный кожаный ремень с блестящей бляшкой и плотно-связанную верёвку. Почему это лежит в одном месте догадаться не сложно. Вот тут уже Ацуши напрягается.       — Интересные у него…фантазии.       В остальных шкафчиках ничего занимательного не находится: ручки, скрепки, недописанные отчёты.       — Ладно, — юноша отгоняет от себя мысли, которые так и норовят заполнить всю голову быстрым потоком, — Прогуляюсь лучше в магазин за продуктами.

***

      Омерзительный звук будильника раздается у самого уха Ацуши. Означает это лишь одно — очередная рабочая неделя. Если это обычный будний день — все славно. Но нет, сегодня предстоит встреча с Рюноске, с человеком, которого тигр желает видеть меньше всего, особенно в теле Дазая.       Утренняя рутина проходит как обычно: умывается, чистит зубы, меняет бинты и одевается. И вот, взглянув в зеркало напоследок, Ацуши отправляется к зданию агентства.       Дазай на удивление не просыпает, а приходит лишь на десять минут позже его ученика.       — Доброе утро!       — Доброе, Ацуши-кун.       Сам Ацуши не знает, куда себя деть. Во-первых, ему до сих пор неловко смотреть в глаза наставника, а во-вторых, накатывающая тревога не дает покоя.       — Дазай-сан, директор вызывал нас к себе в кабинет.       Все, кто в этот момент находятся в помещении помимо Дазая и Ацуши, с любопытством смотрят на тигра.       — Пошли, — негромко произносит Ацуши.       Пока они идут по длинному коридору, напряжение возрастает с каждой секундой. Дазай первый решает нарушить тишину:       — Директор в курсе, что мы поменялись телами.       — Это ты ему сказал?       — Да. Иначе как бы я объяснил, зачем нам необходимо встретиться с этим эспером.       Ответа Дазай уже не дождается — они доходят до широких дверей кабинета. Беловолосый стучит по старому дереву, в ответ слышится: «Войдите.»       — Здравствуйте, — с ходу выдает Ацуши.       — Доброе утро. Так, мои дорогие подчинённые, я договорился с Мори о встрече, поэтому через час вы отправляетесь по вот этому адресу, — он кладет бумажку на стол перед ними, — Но никто из мафии не должен знать, что вы не своих телах.       — А что нам делать, когда мы встретимся с тем эспером? — интересуется Ацуши.       — Достаточно будет заставить его коснуться вас одновременно, и его способность развеется.       — Понял.       — Тогда вперёд, удачи.       Дверь тихо скрипит, и парни, вновь, оказываются за пределами кабинета.       — Как мне попросить Акутагаву, чтобы он оставил нас двоих наедине с эспером?       — Хм, да в целом легко. Я напомню, что в случае, если он захочет проткнуть тебя способностью, ты можешь просто его коснуться. В таком положении преимущество будет у тебя. Без своей способности он не многое сделает.       — Хорошо.       — А ещё, постарайся не любезничать с ним, это не в моем стиле.

***

      Час пролетает незаметно. Ацуши предупреждает Куникиду об их «задании», на что в ответ получает кивок и фразу: «Отчёты тебя ждут».       Дорога до назначенного места недолгая, и вот они уже стоят у двери в какой-то подвал.       — Вперёд, Дазай-сан, — шепчет Осаму.       Ацуши открывает дверь, перед ними образовывается следующая картина: связанный и без сознания лежащий на полу, уже знакомый, эспер и Акутагава, сидящий в кресле напротив.       — Какие люди, — оборачивается Рюноске.       — И тебе добрый день.       — Чего Вам, Дазай?       — Я не один, со мной ещё Ацуши-кун.       Дазай проходит следом за тигром в небольшое помещение. По губам мафиози читается: «Блять».       — И что вы двое здесь забыли?       — Нам необходимо поговорить с этим человеком, — Ацуши указывает на лежачего.       — С какого перепуга я должен вам это позволить?       — Твое начальство это уже сделало.       — Почему я должен поверить в Ваши слова?       — Как хочешь. Но покинь на пару минут это помещение.       — Нет. Говорите при мне.       — Это не обсуждается, выйди отсюда и посчитай за дверкой до пятисот.       Дазай крайне доволен тем, как его ученик «вошёл в образ», но, естественно, никак не подает виду. Сейчас он наивный юноша, пришедший с учителем на дело.       — Вы, кажется, забыли — я не Ваш подчинённый, Дазай. Возраст даёт о себе знать.       Ацуши пытается сделать самый холоднокровный взгляд, как на той фотографии, что он обнаружил в ящике. На лице Акутагавы проступает еле заметный страх, будто ему снова четырнадцать лет, от этого взгляда мурашки пробегают по спине.       Стиснув зубы он шипит: «У вас пять минут.»       — Вот и славненько, — снова сделав доброжелательное личико, отвечает младший.       Угрожающе посмотрев на Ацуши, проходя мимо того, он покидает помещение. Когда дверь закрывается, еле слышно Дазай произносит: «Молодец».       — Так, надо привести его в чувства, — Дазай садится на корточки возле лица, хлопает по щекам эспера, тот приоткрывает глаза.       — Ну привет, скотина.       — Кто вы такие? Что вам от меня нужно? — паникует связанный.       — А сам не помнишь, ненаглядный ты наш? Ты нас телами поменял с вот этим парнем, — Дазай указывает на Ацуши.       — Аа, кажется вспомнил, как поживаете?       Дазай пинает его в живот, при этом нисколько не изменившись в лице. Парень кашляет и скручивается пополам:       — Понял. Вы хотите чтобы я вернул вас обратно, так?       — Нет блять, просто поболтать зашли. Руки сюда давай.       — Они связаны.       Быстрым движением Осаму вытаскивает карманный нож из брюк и разрезает верёвку, связывающую его руки.       — Ацуши-кун, подойди сюда.       Тот стоит в ступоре, прежде он не видел Дазая таким. Но все-таки включается в работу и осторожно садится на колени возле наставника.       Эспер предупреждает, что сейчас может быть немного больно, и немедленно сжимает их руки. На теле Осаму ещё и болят шрамы, поэтому Ацуши издает тихий всхлип.       Мгновение спустя, тигр открывает глаза, напротив сидит его наставник, а не он сам. Внимательно рассматривает свои руки, которые больше не сковывают бинты, в родном теле даже силы прибавляются. Он смотрит на Дазая, в ответ тот улыбается лишь краешком губ.       — Пойдём отсюда уже.       — Ага.       Ровно в тот момент когда они встают, Рюноске врывается в подвал со словами: «Проваливайте».       Ацуши первым выходит из помещения, а следом Дазай. Он останавливается напротив Акутагавы, хлопает его по плечу и шепчет возле самого уха: «Спасибо».       Бывший ученик моментально оборачивается назад, но за Осаму уже хлопает дверь.