Invisible string

Чарли хотел бы рассказать, что произошло после «фиаско с нарушением личных границ совершенно незнакомого горячего парня», но ему стало так плохо так быстро, что он мог бы поведать только о «фиаско на коленях в обнимку с туалетом». Никакой романтичной истории. Возможно только о том, как он дошел до второй базы с керамическим другом в чужом доме. Будто увел чужого парня, а не наблевал в чужой туалет. Метафоры закончились. Чарли больше не хочет вспоминать об этом. К тому времени, как ему стало лучше после огромного количества выпитого алкоголя, Тао уже закончил ночную смену в баре, где он работает, и смог подвезти Чарли до их общей комнаты в общежитии. Ребята не жили вместе в начале первого семестра, но в какой-то момент соседа Чарли отчислили еще до начала зимних экзаменов, поэтому ввиду удачных (не для бывшего соседа) обстоятельств Чарли и Тао стали жить вместе. Как оказалось, поменять соседа по комнате не составляет труда, особенно, когда соседа у тебя и нет. Парни завалились в свою комнату только под утро, а это означало, что времени на сон у Чарли совсем не оставалось. Лекции в субботу придумали в аду. Все знают, что вечер пятницы – время вечеринок, особенно, когда ты студент колледжа. После пары часов сна, холодного душа, огромного количества выпитой воды, Чарли все еще выглядел помятым. Огромные синяки под глазами, сухие потрескавшиеся губы и волосы, которые совершенно не хотели укладываться (хотя у Чарли и не было сил особо стараться). Похмелье не должно быть таким сильным, когда тебе всего девятнадцать лет. — Чувак, твое лицо выглядит, как моя жопа, — сонно прокомментировал Тао, который проснулся от сборов Чарли на учебу. Ему повезло с расписанием намного больше, поэтому субботнее утро он проводит в кровати. — Боже, не называй меня «чуваком», я чувствую себя самым гетеросексуальным человеком в комнате, а это твоя роль. — Это не отменяет того, что я сказал. — Я просто буду надеяться, что твоя жопа выглядит потрясающе. Ни в какой вселенной это не могло быть правдой. Чарли вышел из общежития и отправился на лекцию по новому предмету этого семестра. «Основы теории английского языка» звучали интересно, но Чарли даже представить не мог, как он будет функционировать на протяжении всей лекции. Он забежал в аудиторию, которая больше походила на актовый зал, за несколько минут до начала пары. Он выбрал место в первом ряду, надеясь, что это удержит его ото сна на первом занятии по новому предмету в этом семестре. На экране проектора появилась тема первой лекции: «Периоды развития английского языка». Свет в аудитории стал немного приглушенным, и Чарли подумал, что хуже и быть не может: каким образом ему бороться со сном и ужасным похмельем, когда вся обстановка указывает на то, что нужно срочно лечь и лежать? Оказалось, что хуже быть может. К моменту, как прошла половина лекции, и было рассказано о древнеанглийском и среднеанглийском периодах, Чарли уже клевал носом. В таком состоянии он совершенно не ожидал услышать свое имя. — Чарли Спринг? — Да, я здесь, то есть присутствую, — в аудитории послышались смешки. — Повторю вопрос: можете ли вы сказать что-то о вкладе Уильяма Шекспира в развитие английского языка на этапе новоанглийского периода? Чарли подумал, что лучше уж смерть. Ладно, он не настолько драматичный (ладно, настолько), но он точно решил, что лучше бы остался дома в кровати и совсем не пришел, чем зарекомендовал себя, как необразованного студента. Самое обидное, что он знал тему, базовые знания давались еще в прошлом семестре, но в данный момент в его голове обезьянка хлопала в тарелки под звуки кузнечиков. — Да, конечно, Шекспир, он… — Чарли замялся, пытаясь собрать слова в предложения. — Конечно, как носители языка, мы должны знать о его огромном вкладе… Все мысли перемешались, наступала паника, и он правда думал, что умрет прямо на месте, ну или, по крайней мере, повторит вчерашнее «фиаско на коленях в обнимку с туалетом» посреди аудитории. — «Сон в летнюю ночь»… Литература… Грамматические конструкции… — он просто сыпал терминами и обрывками знаний, которые всплывали в его голове. Чарли не был каким-то там зубрилой, который переживал из-за каждой плохой оценки или при неудачном ответе. Он даже не был уверен, что ответ сейчас будет как-либо оцениваться. Самым обидным было то, что он знал материал, но не мог его воспроизвести. — Я думаю, Чарли имеет ввиду, что Шекспир внес огромный вклад прежде всего в становление литературного английского языка, ведь многие его фразеологизмы, слова и грамматические конструкции все еще присутствуют в нашем языке, — Чарли услышал приятный размеренный голос с задних рядов, который показался ему знакомым. — То есть мы можем сказать, что большее влияние на развитие языка оказали создание словарей, грамматические учебники, но именно вкладом в литературный язык мы обязаны Шекспиру. Чарли посмотрел на Ника как на своего спасителя. — Да, может, в нашей устной речи мы не так часто используем и половину, но в классических произведениях мы можем заметить идиоматические выражения и слова, первый раз употребленные Шекспиром, которые сохранились до нашего времени. Это придает разнообразие нашему языку: использование метафор, фразеологизмов и эмоционально окрашенных слов, когда без этого всего текст был бы просто сухим, и не думаю, что людям вообще было бы интересно брать книгу в руки, — добавил Чарли к их «совместному» ответу. Преподаватель одобрительно кивнул и продолжил свою лекцию, переключая слайды. На последнем слайде был учебник, который каждый должен был приобрести или взять в университетской библиотеке, поэтому Чарли достал телефон и быстро сфотографировал название с экрана. Чарли почувствовал облегчение, только когда лекция подошла к концу. Он быстро собрал свои вещи и направился на выход, сразу же натыкаясь на Ника в проходе. — Чувак, у тебя такое сильное похмелье, что я даже не буду ждать «спасибо», но ты мне должен, — ухмыльнулся Ник, складывая руки на груди. — Почему все называют меня «чуваком»? Я что, так сильно похож на гетеро? — Чарли даже не думал останавливаться ради разговора после такой позорной ситуации на занятии. Или вне занятия. Он еще не решил, что позорнее. — Нет, сто процентов не гетеро, твой язык был у меня во рту, — сказал Ник из-за спины Чарли. Чарли покраснел и повернулся к своему «спасителю». — Прошу не распускать слухи, никакого языка там не было, — Ник так мило улыбался, что Чарли сам начал смеяться с такой глупой ситуации. — Но я правда должен тебе, не трать этот шанс на что-то тупое типа дать списать домашку. — Кто у кого еще будет списывать? — Посмотрите на него, так уверен в себе, — закатил глаза Чарли. Ник рассмеялся, а Чарли понял лишь одно. Ник Нельсон придурок. Очаровательный придурок.