Between the Devil and the Ice Blue Sea

Нил ____________________________________       Трава на прибое была такой мягкой, а солнце таким теплым, что Нилу не хотелось двигаться. Его раненый бок и хвост только усугубляли и без того затруднительное положение.       Вот только солнце было слишком теплым. Когда Нил открыл глаза, чтобы осмотреться вокруг, он понял, что водный бассейн, в котором он потерял сознание, был чересчур маленьким. Он был слишком дезориентирован, чтобы заметить это; ранее был сильный прилив.       Сейчас же пришла очередь отлива, и он был в панике, осматривая различные скальные образования, заглядывая между ними и под них, пытаясь найти быстрый выход, который бы не повредил его хвостовой плавник.       Когда морской бриз подул в его сторону, растрепав волосы, Нил почувствовал странный запах — апельсинов. В его острых носовых пазухах почти осязаемо благоухали всевозможные другие цитрусовые. Нил уже сто лет не ел фруктов. У него пересохло во рту при мысли о том, что он может вгрызться прямо в апельсин, так, что его сочный и терпкий вкус практически лопнет, как морской виноград, между его клыками.       В первую очередь был защищен путь отхода. Нил проследил глазами путь, проложенный через многочисленные скальные образования и приливы. Он мысленно отметил его, пока искал источник запаха — вот они, апельсины, немного в стороне от пути к выходу. Апельсины покачивались на мягких волнах около берега.       Он доплыл до удобного укрытия, где мелководье углублялось под скалой, и высунул уши из воды, чтобы прислушаться. Он снова принюхался, но все, что он смог уловить, это апельсины и кровь. Кровь моряков, которых он убил.       Нет-нет. Это всего-лишь чертовы апельсины. Закуска того не стоила, даже если бы она была вкусной. Его разум, вероятно, помутился от потери крови.       Решив отказаться от апельсинов, Нил проскочил между камнями на мелководье.       Свободный океан растаял, как горизонт, в поле зрения Нила. Он позволил глазам расфокусироваться, чтобы насладиться видом, который откроется перед ним, как только он свернет за эти две последние скалы…       Но что-то твердое заставило Нила отшатнуться. Он выгнул тело, чтобы отплыть назад, и запаниковал, почувствовав, как чьи-то руки схватили его за хвост. Нил вынырнул оттуда, как привидение. Люди над водой кричали резкими голосами. Он не обращал внимания на слова, используя все свое сознание, чтобы оплыть и проплыть под камнями на побережье. Должен был быть второй выход — как он мог быть таким беспечным? Он потратил бесчисленное количество лет, избегая людей, чтобы в гневе совершить безрассудную ошибку и…       В итоге он оказался там же, где и начал.       Сильная боль в хвостовом плавнике пригвоздила его к месту. Нил повернулся и увидел, что на конец плавника наступил большой человек — тот, что был в лодке с Дрейком. Нил с яростью повернулся к нему, в его глазах вспыхнул голубой огонь.       Мужчина сразу же пожалел о своем решении и едва спасся, когда на Нила набросили увесистую сеть. Его хвост был прижат, и мужчина держал его всем своим весом — но этого все равно оказалось недостаточно.       — ГОСПОДИ ИИСУСЕ!       Нил смог освободиться и стряхнуть с себя мужчину — к его возмущенным ругательствам.       Он яростно бился, когда крики становились все громче, но только еще больше запутывался. Его хвостовой плавник был разорван, и резкие рывки заставили рану раскрыться. Он не чувствовал боли — только мысли о том, что человеческие руки держат его и обжигают. Повсюду, где только мог, он впивался в чужую кожу когтями, способными прорвать мышцы до кости.       Кто-то закричал от боли.       Ему хотелось кричать и вопить неземными звуками, на которые, как он знал, он был способен. Однако единственным звуком, который он издавал, было биение его хвоста по воде. Несколько рук обхватили его за плечи. Он изо всех сил пытался сбросить их с себя, хотя рана на боку нещадно болела, будто кто-то раздирал её заново.       — Святые угодники!       — Он сильнее, чем кажется!       Вот только он не был так же силен по сравнению с тем, каким он должен был быть. Если бы он был сильнее, он мог бы остановить их.       Кто-то ударил его ногой в раненый бок, и он почувствовал как будто его грудная клетка словно провалилась внутрь.       — Господи, мать твою, Эндрю!       Спинной плавник, проходящий по позвоночнику, упирался в плоскую землю, но этот дискомфорт был ничто по сравнению с мыслью о том, что ему снова придется там тесниться. Его зрачки превратились в злобные щели, и он оскалил клыки на того, кто был ближе всего. Он не позволит этому случиться снова. Он, черт побери, разорвет их, не дав им даже шанса.       Перед Нилом мелькнула чья-то кожа, и он вцепился в нее челюстями, только почувствовав конечность во рту. Вот только укусил недостаточно сильно для того, чтобы причинить большой вред. Толстый слой ткани не дал его зубам пустить кровь.       Он снова оказался лицом к лицу со светловолосым человеком. Он не мог издать ни звука, но был уверен, что человек почувствует низкий рык в его горле.       — Что это за хрень?       — Он… рычит?       Он не знал, что ему делать, и тогда чужая рука еще сильнее вдавилась в его рот, вместо того, чтобы попытаться вырваться из него. Его голова была прижата к земле и не могла дальше двигаться.       — Рене, — сказал блондин с того места, где он загораживал голубое небо. — Его шея. Взломай замок.       — Твоя рука…       — Он не достал до кожи.       Нил запаниковал, почувствовав, как кто-то коснулся металла на его шее. Он попытался пошевелиться, но понял, что его самая сильная мышца — хвост — полностью прижата весом нескольких человек. Его руки также удерживали несколько людей. Он сильнее вцепился в руку, зажавшую ему рот. Всего несколько дней назад он думал, что этот человек — не заслуживающий доверия, но, по крайней мере, другой.       Предательство ощущалось сухостью во рту; вся влага задерживалась плотным барьером из ткани.       — Оставайся на месте, — сказал Блондин. — Если ты хочешь его снять, тогда лежи спокойно.       Ему хотелось послушаться, но это противоречило всем его инстинктам. Ему удалось утихомирить свою дрожь, только когда девушка с радужными волосами, похожая на волшебную морскую капусту, приблизилась к нему.       Нил снова зарычал. Он смотрел, как она вытаскивает два куска металла. С рукой блондина в его челюсти было не совсем удобно, но это помогло его нервам — было за что ухватиться. Металл на его шее зазвенел, и вдруг в его горле послышался рык.       Он удивленно моргнул, когда металл упал на землю.       — Видишь? — сказал блондин. — Все не так уж и плохо, правда?       Из своей диафрагмы Нил издал пробный звук. Низкое рычание. Он облегчил его, чтобы получить более высокий звук. Получился приглушенный птичий крик.       — Красивый. — тихо сказал один из тех, что держал его за руки.       Вспомнив об окружении, Нил снова зарычал. На этот раз низкое рычание было хорошо слышным и агрессивным.       — Кто-то злится, — сказал блондин.       Нил крепче сжал челюсти на руке, которая, как он смог понять, была завернута в несколько слоев одежды. Он подумывал похлопать ушами, чтобы плеснуть немного воды в лицо человека, но не хотел, чтобы кто-то зажимал ему уши.       — Черт возьми, Эндрю, не провоцируй это! — крикнул старик. Значит, блондина звали Эндрю.       — Его хвост продолжает дергаться, — сказал кто-то. Нил почувствовал, как чья-то рука коснулась тонких перепонок на его хвосте, и по нервной привычке начал вертеться быстрее. — Пусть эта тварь успокоится, он продолжает кровоточить.       В поле зрения Нила появилась женщина и опустилась на колени рядом с ним. Она посмотрела на кровоточащую рану на его боку и поморщилась.       — Как мне это перевязать?       Порез едва не задел жабры, и, судя по тому, как люди перевязывают вещи, заматывание раны сожмет длинные жабры на его грудной клетке и затруднит дыхание.       — Я просматриваю записи, — раздался голос позади него. — Хм. В ней нет ничего о медицине. Только то, что если перерезать им жабры, они задохнутся.       Рука пожилой женщины опасно приблизилась к боку Нила. Его жабры затрепетали, когда он учащенно задышал.       Эндрю переместился на другую сторону Нила, чтобы обеспечить ей более легкий доступ, заставив его повернуть шею, поскольку его челюсть все еще была крепко зажата на защищенной одеждой руке Эндрю.       Когда Эндрю убрался с дороги, Нил смог увидеть взрослого мужчину, который держал его за переднюю часть хвоста. Мужчина сдвинулся, и Нил не смог подавить резкий взвизг. (Что для русалки было скорее коротким и высокочастотным звуком, скорее напоминающим хныканье или дельфиний писк).       Человек замер, и Нил ждал, когда тот сделает это снова.       — Я думаю, ты мог его ранить, — сказала женщина.       — Будьте осторожны! — нетерпеливо крикнул мужчина. Звук был так близко, что уши Нила непроизвольно дернулись.       — Твою мать! — крикнул кто-то со стороны его хвоста. — Мы можем просто затащить его в контейнер?!       Нил затих. Его внезапная неподвижность застала всех присутствующих врасплох. Не зная, куда смотреть, Нил посмотрел на Эндрю, который встретил его своим холодным взглядом. В своих глазах, Нил хранил многомесячную боль и ярость. Месяцы, которые казались десятилетиями. Если бы взглядом можно было отравить, то глаза Нила были бы ядовитыми. Только не снова. Хотел он сказать. Не смейте, мать вашу. Но все, что он получил, это ледяное выражение пустого лица и жестокие, холодные, глаза цвета фундука.       — Нет, — чирикнул Нил на языке русалок. Звуки блокировались в его горле тканью, и он зарычал самым мерзким рыком, на который был способен, прямо в руку Эндрю.       — Не думаю, что ему нравится эта идея.       — Да? — протянул Эндрю. — Ну а я не думаю, что оно достаточно умно для того, чтобы заметить, как оно окрашивает приливные воды в красный цвет, а его хвост испорчен, словно порванный корабельный парус.       Нил слышал, как что-то заколыхалось в воде, и его руки связали против его воли, он видел прозрачное стекло контейнера и… нет нет нет НЕТ. Он затих, пока его не подняли, а потом изо всех сил начал дергаться. Он барахтался, пока твердый кулак не ударил его в грудь. Мир вокруг стал белым, как лед над Северным океаном. Ваймак ____________________________________       Справиться с акулами было относительно просто.       — Редкая порода морских змей. Много змей. Они охотятся за всем красным, — соврал он. Люди на корабле выглядели напуганными, пытаясь восстановить то немногое, что они смогли сделать со своими людьми. Эндрю как-то странно посмотрел на мертвого Дрейка. Труп этого человека, в частности, был один не из приятных.       Ваймак готовил их, словно собирался на схватку с Сатаной, чтобы поймать ту русалку.       И, честно говоря, он едва ли мог поверить, что они сделали это. Не то чтобы он сомневался в своей команде, но всего этого было слишком много. Сначала они забрали чешую и кровь, потом оно убило почти половину акул, а теперь у них в руках была богом забытая русалка.       — Этот маленький ублюдок был в бешенстве, — сказала Элисон. — Хорошо, что он стоит целое состояние, иначе Эндрю бы его прихлопнул.       Ваймаку не нужно было ничего говорить. Он видел царапину на руке Кевина, которая зацепила его сквозь одежду, и легкие пятна крови, просочившиеся сквозь бинты и руки Эндрю. Они не совсем удачно соблюли меры предосторожности, и Ваймак чуть не лишился чувств, когда Эндрю просто скормил этой чертовой твари свою руку.       Русалка лежала в аквариуме без сознания. Его тело скручивалось по мышечной памяти. Из того, что он видел, у твари было несколько неприятных шрамов на груди. Вырезанных и выжженных на ней людьми.       Наблюдая за его беззащитным лицом, он думал о том, что прочитал в журнале. Что тот сумасшедший доктор сделал с русалом.        «Лучшим методом, похоже, является удаление их по отдельности. Чешуя может быть неподатливой, но помогает нож или раскаленный край железного копья».       Он был рад, что у них есть аквариум, из которого Лисам пришлось извлечь множество хранящихся предметов. Но больше всего он радовался своей неосознанной предусмотрительности. Большинство контейнеров, предназначенных для ловли сирен или других человекоподобных духов океана, были небольшого размера: 2 на 3 на 8 футов.       С другой стороны, русал был огромным. Его хвост оказался намного больше восьми футов. Согласно дневнику сумасшедшего, он был более десяти футов и, по прогнозам, мог достичь двенадцати. Но точно измерить его так и не удалось. Видимо, из-за агрессивности русала к нему было слишком трудно подойти. Ваймак принял это на веру. Если бы его морили голодом в клетке, слишком маленькой для того, чтобы он мог в ней поместиться, не свернувшись пополам, он тоже был бы раздражительным.       Правда сила, с которой тварь сражалась, было достаточно, чтобы добавить фунт соли к этому зерну.* *(добавить соли — относиться с недоверием; в данном случае «добавить фунт соли к этому зерну» — относиться с большим недоверием к данной информации).       Его аквариум, который рекламировался как уникальный аквариум для хранения, и был не менее двенадцати футов в длину. У него даже были ручки по бокам, деревянный каркас и магическое армирование, которое делало его значительно легче.       Эбби подошла ближе. Она наблюдала за раной на боку, которую никто из них не мог не заметить.       — Он ранен.       — Эбби, — сказал Ваймак. — Пожалуйста, не подходи к этой штуке.       Никто не хотел подходить к нему после той агрессии, которую он проявил, но, тем не менее, все были очарованы этим существом. Когда солнечный свет попадал на чешую под правильным углом, она красиво переливалась через стекло аквариума. Все лисы в разное время дня заглядывали сюда, чтобы оценить это зрелище. Даже Сет и Аарон, хотя оба притворялись, что это Кевин велел им подмести палубу. Кевин ничего такого не говорил, и Ваймак мог точно это подтвердить, прекрасно видя как парень был увлечен. Каждый раз, когда он отрывался от своих обязанностей, Кевин подходил к аквариуму и открывал книгу, чтобы сделать какие-то заметки без малейшего намека на страх. Заметки о чем, Ваймак не был уверен.       — Возвращайся на дежурство, Ники!       Ники издал небольшой вопль и вскочил с места, где он прятался за аквариумом.       — Сэр, да, сэр-капитан-сэр!       Ваймак спрятал мягкую усмешку за своей шляпой.       После того, как Ники приготовил им еду на кухне, несколько Лисов вышли на палубу. Они вернулись в несколько раз пьянее, выглядели изможденными, с мягким благоговейным трепетом.       — Не привыкайте к этому, — сказал Ваймак. — Мы выставим это на торги.       — «Оно» — это «он», — сказал Кевин с пьяной злостью в голосе. — Если ты не заметил. Вопиющее неуважение.       — Прошу прощения, — сказала Эллисон, не совсем пьяная. — Мы не рассматриваем вариант небинарной русалки?       — У небинарных русалок на чешуе есть особые отметины, — пробурчал Кевин. Он обладал умением постоянно сохранять все знания о своих увлечениях. Это было странно впечатляюще, вынужден был признать Ваймак.       — Подожди, ты сейчас серьезно? — сказала Элисон.       Кевин гордо кивнул.       — Черт возьми, — сказал Сет. — Это рыба.       Ваймак прочистил горло.       — Не стоит слишком долго беспокоиться об этом. Мы выставим русалку с корабля, как только она будет в добром здравии.       — Мы знаем, тренер, — сказал Мэтт, прижав Дэн к своему плечу.       Элисон улыбнулась скорее сонно, чем виновато.       — Как думаете, что мы сможем купить на все эти деньги?       — Возможно, новую команду, — сказал Аарон.       — Очко Аарону Миньярду, — сказал Сет.       — Новый корабль, — сказал Ваймак, прежде чем они смогли продолжить. — И я могу лишь надеяться, а могу и не надеяться, что улучшившаяся репутация привлечет новых членов в команду. — Люди обычно смотрели на их корабль и потрепанную одежду и поворачивали в другую сторону. Жизнь пирата должна была быть свободной, а не процветающей. И все же каждый пират отправлялся в плавание с надеждой на богатство и золото. Даже в его собственной команде, где у каждого был второй, третий или четвертый шанс.       — Новый корабль. — Ники изумленно улыбнулся. — Это было бы здорово. Мы могли бы даже купить «Daybreaker».       Несмотря на весь алкоголь в его организме, Ваймак напрягся, не зная, что он чувствует по этому поводу. Сбоку от него Эбби легонько прислонилась к нему — не настолько, чтобы кто-то заметил, — и мило улыбнулась.       — Это было бы невероятно, — прошептала она.       Ладно, возможно Ваймаку это понадобится.       — Хм, если мы его найдем.       — Ух! — Эллисон подняла бокал. — Да, черт возьми, за то, чтобы Капитан растратил свое привалившее состояние! Вам всем давно пора узнать, каково это, когда к тебе относятся как к королевской особе!       — Не то чтобы это было чем-то новым для тебя, — сказала Дэн.       Ваймак улыбнулся и закрыл глаза. Ему пора было ложиться спать, пока он не вырубился прямо здесь. Поимка русалки сильно вымотала его — всех их. Он поднялся и уже вышел в дверной проем, когда по кораблю разнесся высокочастотный вой, музыкальный, напряженный и возмущенный.       — Что за хрень? — спросила Эллисон.       Он поставил бутылку на место и бросился на палубу, по пьяни путаясь в сапогах. Через борт он увидел, как сотрясается аквариум. Русал стал сплошным потоком красных вспышек. Тот метался, разбивался об стены и причинял больше вреда себе, чем стеклу.       Эбби подбежала к нему.       — Он пытается ранить себя!       — Что нам делать? — спросил Мэтт.       — Кевин? — попыталась Рене.       — Я не знаю! — Он был в пьяной панике.       Лисы не могли ничего поделать, кроме как наблюдать за красным мешающимся из стороны в сторону клубком, пока русал не замедлился. Его движения замедлились, словно вода стала плотнее, как мед. Жабры, открывающиеся и закрывающиеся, продолжали свой панический, безудержный темп. Последним рывком он свернулся в невероятно тугой клубок.       Через мгновение они услышал высокий вой, полный боли, печали и близкой погибели. Этот вой был более меланхоличным, чем первый, и раздавался до тех пор, пока кости Ваймака не перестали отдаваться эхом внутри него.       — Вау, — прошептал Ники. — Это похоже на пение китов, но… — Он нахмурился. — Намного печальнее.       Рене осторожно подошла к их, свернувшейся калачиком, русалке. Кевин присоединился к ней.       Аарон оттащил Кевина назад.       — Если ты забыл, то этот демон оставил тебе неприятную царапину.       Кевин обхватил рукой со шрамом рану, оставленную русалом.       — Мы не можем позволить ему умереть.       — Мы можем узнать, что нам делать, на Барбатосе, — сказал Ваймак. Его прежнее веселье сжалось где-то в животе, и он отвернулся от свернувшейся фигуры. — Давайте пока оставим это в одиночестве.       Кевин выглядел слишком пьяным, чтобы поправлять Ваймака. Эндрю же послал Ваймаку взгляд, который Ваймак никогда не сможет расшифровать.       — Ночи, негодяи, — сказал Ваймак.       — Доброй ночи, капитан, — сказала Дэн, однако именно этого ему и не хватало.       Вскоре за ним последовала Эбби. Следующим ушел Эндрю, который потянул за собой Кевина.       Ваймак бросил лишь один взгляд назад, чтобы увидеть, как «лисы» отходят от стеклянного контейнера. Нил ____________________________________       Сознание приближалось к Нилу неторопливо, словно маленькими шажками. Он медленно открыл глаза и начал разворачивать свое тело, благодарный за то, что солнце хоть раз, но попало ему в глаза.       Он остановился, когда почувствовал гладкое стекло, коснувшееся его чешуи.       Нил покачнулся, ударившись о борт сосуда, отчего рана на его талии закричала от боли. Он посмотрел на прозрачное, чистое стекло, окружившее его со всех сторон.       Это было просто как… это было просто как…       Нет нет нет. Нет. Нет. НЕТ! НЕТ!       Он едва мог дышать. Он бешено метался по резервуару в поисках выхода. Его не было. Он находился на палубе, в центре корабля. Различные материалы укрепили дерево, на котором стоял стеклянный бак. Он не мог видеть океан даже через поручни. Но он знал. Он знал, что он рядом.       Он плавал кругами, открыл рот и закричал. Звук отразился от стекла с такой силой, что оно задрожало. Это не был резкий, отрывистый звук, как крик человека. Он был печальным, одиноким и высоким, как песня кита в сонаре.       Он бесполезно бился о каждую сторону стеклянного ящика. Он был укреплен, он чувствовал это. Бок болел, но это не мешало ему причинять себе ещё большую боль в безумной панике. Но через несколько минут стало слишком больно, так, что он не мог больше двигаться. Он свернулся калачиком, расправив хвостовые плавники так, чтобы его туловище и голова были закрыты. Эта поза была довольно-таки болезненной, но Нилу она нравилась.       Не снова. Не снова. Не снова.       Нил кричал на одном высоком тоне, пока звук не затих. Он ведь уже почти решил, что светловолосый человек был другим.       Почти.       Голоса за стеклом заставили его вздрогнуть и крепко зажмуриться. Черт, как бок болит. Повреждение хвоста не было изнурительным, но из-за соленой воды его жгло. В пустом контейнере у него не было никакой возможности обработать раны. Неужели он действительно собирался вновь удивляться? Именно так и поступали люди.       Он не двигался с места, свернувшись калачиком. Эндрю ___________________       Эндрю сдержал усмешку, глядя на скрученную русалку — или русала, как настаивал Кевин — в своем аквариуме. Существо, которое замирало при одном упоминании о аквариуме, которое схватило руку Эндрю клыками, достаточно острыми, чтобы достать его до кости (если бы у него не хватило предусмотрительности обернуть ее несколько раз тканью), и смотрело на него двумя расширенными зрачками, закрывающие холодные радужки, как океан, прогрызающий себе путь через Антарктиду, и раз и навсегда доказывающий, что он хищное животное… Это существо. Было возвращено в какое-то инертное состояние.       Тварь оставалась настолько скрытой, насколько это было возможно, она медленно подползла к основанию мачты, к которой был приставлен аквариум, отчаянно пытаясь слиться с ней. Упрямое существо не двигалось, и никто пока не решался открыть задвижку — на случай, если к нему вдруг вернется прежняя свирепость.       Ники пытался сказать ему, что он прекрасен и не должен прятаться. Мэтт просто смотрел на него в надежде, что русал потеплеет к ним. В данный момент Кевин вышагивал вокруг и держал всех в напряжении.       — Черт возьми, — крикнул Сет. — Я прям вижу, как ты оставляешь свои следы на палубе!       — Ему нужен кислород! — крикнул в ответ Кевин.       — Тогда наслаждайся, когда тебе вдруг откусят руку!       Кевин хмыкнул и пошел в каюту, а когда он вернулся, у него на буксире были любопытные Дэн и Мэтт, которые оба сказали, что им нужно знать, как следует кормить русала. А также он притащил два ведра.       — Знает ли Ваймак, что ты тратишь кухонную еду на это маленькое инвестирование? — спросил Эндрю, подняв взгляд с того места, где он регулировал такелаж.       Кевин подпрыгнул при звуке его голоса, чуть не выронив ведра.       — Аум… ну, он — инвестиция, которая умрет, если мы не будем его кормить.       — Капитан одобрил, — сказала Дэн.       — И ты скармливаешь два ведра, — сказал Эндрю, глядя на всю эту еду. — Просто на случай, если оно проголодается.       — Я даю ему разнообразную пищу, чтобы посмотреть, что ему больше нравится. — Кевин поставил ведра и открыл первую задвижку на баке. Он подпер задвижку так, чтобы осталось небольшое отверстие, достаточное для того, чтобы в него могла просунуться рука. Русал не отреагировал, его кожа была скрыта под раскрытым хвостом. Увидев, что он не реагирует, Кевин достал групера. Осторожно просунул мертвую рыбу в отверстие и отскочил назад.       Хвост русала не шевелился.       Кевин нахмурился. Он опустил в аквариум живого омара, тритон вздрогнул, и омар отплыл от него подальше. Он попробовал окуня, немного ламинарии. Он уже начал разочаровываться, когда бросил в воду несколько маленьких моллюсков.       — Не отдавай ему всю нашу еду! — крикнул Сет. Эндрю не пропустил, как русал плотнее свернулся калачиком из-за шума. Почему Сет не мог научиться регулировать свою громкость? Может быть, Эндрю мог бы помочь ему с этим, тыкая в него ножом каждый раз, когда он говорит на десять децибел.       — Эй, Кевин? — позвала Дэн. — Как ты собираешься вытащить еду?       Кевин запустил руки в волосы. Он недовольно зарычал, как избалованный принц, которым он был раньше. Нил ____________________________________       Слова эхом издавались за стеклом. Они не доносились к нему под водой, и Нил не потрудился посмотреть что происходит.       Он услышал звук защелки, и вода заплескалась. Что-то упало на дно контейнера. Он свернулся плотнее. Он вспомнил раскаленные камни, которые раскаляли огнем и опускали в воду. Он вспомнил, что будет после того, как от жара станет трудно дышать. Его вытащат, захлебываясь воздухом, а потом порежут руки, чтобы собрать кровь.       Он свернулся настолько плотно, насколько мог. Его бок вспыхнул от боли. Эндрю ____________________________________       — Хей, — Мэтт положил руку на плечо Кевина. — Все в порядке, чувак. Я уверен, что оно…       — Он.       — …Он придет в себя.       Кевин заворчал, как маленький ребенок.       — Я оставлю задвижку открытой. Ему нужно дышать.       Сет пробормотал что-то о том, что это не очень хорошая идея, но Дэн согласилась, что это необходимо для того, чтобы вода насыщалась кислородом. Когда почти все, кроме Кевина, отошли, Эндрю подошел ближе.       — Кевин, — позвал Эндрю. — Ты не сможешь извлечь эту еду из аквариума.       Кевин побледнел и покачал головой. Даже без слов он отвечал двойным отрицанием, что весьма раздражало.       Эндрю вздохнул.       — Если еда все еще будет там к концу моей сегодняшней смены, я её уберу.       Кевин покраснел, каким-то образом превратившись из белого песочного доллара* в жемчужно-белый, но не в красивом смысле, а в потном. *Песочные доллары (Песчаные) — это плоские морские ежи; Своё название ежи получили за плоскую и круглую форму панцирей: выбеленные солнцем, они действительно напоминают монетку (можете погуглить чтобы посмотреть как они выглядят)       — Ты можешь воспользоваться…       — Я знаю, с чем я могу справиться.       Кевин кивнул.       Решив этот вопрос, Эндрю в течение дня присматривал за аквариумом. Эбби нахмурилась, увидев нетронутую рыбу, и устроилась рядом с аквариумом смешивать какие-то травы, словно пытаясь согреть его своим присутствием. Изредка, когда все уходили с палубы, Эндрю казалось, что он видит, как рыбка высовывает голову из-под хвостового плавника или слегка расслабляет свою свернутую форму.       Только после того, как он взобрался на воронье гнездо (или лисье гнездо, как они упорно называли его) и посмотрел на звезды, Эндрю заметил внизу красное зарево. Перегнувшись через деревянные перила, с замиранием сердца глядя на падение, Эндрю направил подзорную трубу вниз. Словно багровая ткань, красный цвет плавно струился по воде.       Со своего наблюдательного пункта Эндрю мог видеть только сверху вниз, но он прекрасно видел, как русал выбрасывает мертвую рыбу из отверстия в верхней части аквариума. Он подхватил омара и легко разломил панцирь пополам. Он наблюдал, как русал поднимает омара к своей голове, но в последний момент так же выбрасывает его из воды. Вскоре моллюски, ламинария и все остальное тоже было выброшено прочь.       Он понаблюдал еще немного, видя, как русал изгибается и пытается растянуться в резервуаре. Даже при диагональном положении тела он не мог вытянуться во весь рост (даже если не брать в расчет руки), он вздрогнул и положил руку на бок, когда показалось, что он вытянулся слишком резко. Он начал медленно плавать кругами. Настроив подзорную трубу, Эндрю смог разглядеть порез на боку, который не выглядел зараженным, но и не выглядел лучше. Возможно, если бы эта чертова тварь поела, у нее было бы больше шансов пойти на поправку.       Он запомнил отметины на его руках из-за их разнообразия. Несколько из них выглядели как шрамы, а другие были следами от когтей. Это определенно не вызвало в нем никакой реакции. Вероятно, оно действовало на каком-то инстинкте саморазрушения. То, как оно убило Дрейка, было совершенно абсолютно по-звериному.       Небо потемнело, сигнализируя о приближении рассвета. Эндрю посмотрел на линию горизонта. Дрейк был мертв. Ему вырвала горло русалка, и Эндрю едва помнил, как Дрейк барахтался в воде. Искалеченный, как окровавленная кукла. Повсюду плоть и кости. Эндрю не был бы таким кровожадным, если бы сделал это сам.       Словно капля воды в пустыне, пересохшее сердце Эндрю ожило, когда он подумал о том, как это, должно быть, больно. Никто из других солдат не выглядел настолько атрофированным. Он задался вопросом, что сделал Дрейк, чтобы вызвать такую реакцию, и в его голове возникли образы, связанные с длинным падением, на которое он мог смотреть, и горизонтом, к которому он мог падать, если бы мир накренился (он знал, что с научной точки зрения это невозможно, но это не мешало ему думать об этом). Все это было слишком тяжело для его желудка.       Эндрю спустился по веревочной лестнице.       Уши русала приподнялись, затем опустились, как у шипящей кошки, и он снова свернулся. Эндрю сдержал усмешку, глядя на знакомое зрелище. Он уже собирался уходить, когда хвост русала дернулся, мышцы заметно сократились странным образом. Мышечная судорога, понял Эндрю. Русал стукнул рукой о стеклянное дно, когда он расслабился по необходимости, разматываясь, как змея, все еще пряча голову в мускулистых руках.       На короткую секунду Эндрю задумался о том, насколько болезненным было видимое сокращение мышц. Он подумал об этом не с сочувствием, а только с любопытством.       — Идиот, — пробормотал он, радуясь, что рядом никого не было, чтобы увидеть, как он пытается говорить с чем-то, что наполовину является рыбой. Не похоже было, чтобы оно могло его понять. Ники пытался практически весь день, пока Кевин не отчитал его, а потом попытался сам. Русалка даже не шелохнулась. Эндрю посмотрел на голову с кудрями. Дрейк прикасался к тебе? подумал он. Разговор вслух, вот так, в ночном воздухе, ничего не даст. Он еще немного понаблюдал, не шевельнется ли русалка. Когда она не шевельнулась, он пошел спать.

___________________

      — Мне кажется, ему становится хуже, — обеспокоено сказала Эбби. — Оно не ест и почти не двигается. Сравните это с тем убийственным существом, которое мы видели несколько дней назад.       — Мы почти на Барбатосе, — сказал Ваймак. — Один контакт присылал мне перевозчика раньше, они знают кое-кого надежного, кто сможет помочь этому, как только мы причалим.       — И мы собираемся позволить ему голодать до тех пор? — спросил Кевин. Он не потрудился поправить их обоих в неправильном употреблении местоимений.       — Я не собираюсь больше заводить голубей*. Мы можем только надеяться, что он продержится. * Голубем в сленге называют человека, которого легко обмануть или обманули; Здесь же «заводить голубей» скорее всего имеет значение — не собираюсь больше делать глупости.       — Я думаю, это стресс, — предположила Рене.       — Так что же, думаешь русалка хочет порешать судоку? — съязвил Аарон. — Прекрати пытаться покормить ее и дай чертовой твари научиться перестать хандрить.       — Это демон, — сказал Сет. — Может быть, это его раскаяние.       — Это… не то, как это работает, — сказала Рене. Она держала в руках разнообразную еду. — Мы должны попробовать все, просто чтобы убедиться.       Сет и Аарон выглядели сытыми, но не могли скрыть явной заинтересованности, когда Эндрю снял шинель и начал наматывать ее на руку.       — Эндрю, — сказал Ваймак. — Я приказываю тебе…       — Капитан, — остановил его Кевин. — Эндрю был тем, кто вытащил рыбу, которую я пытался скормить, из аквариума.       Эндрю не потрудился его поправить.       — Ты что?! — Ваймак шокировано уставился на него. — Как, черт возьми, тебе это удалось?       — Позже, Кэп, — сказал Эндрю.       Ваймак вздохнул.       — Не делай глупостей.       Эндрю пробурчал.       — А я-то думал, что вы меня знаете, кэп. — Он убедился, что его рука крепко обмотана, и схватил апельсин, неуклюже удерживая его через ткань.       — Апельсин? — Кевин нахмурил брови. — У них нет деревьев под водой. Ему незачем есть фрукты.       Эндрю проигнорировал Кевина и свободной рукой открыл вторую защелку бака, оставив достаточно места, чтобы голова смогла пролезть. Он использовал механизм защелки, чтобы опереться на него, и отпустил апельсин прямо в то место, где голова русала должна была быть спрятана под хвостом.       — Эндрю! — шепотом крикнула Эбби.       Эндрю просто поднял вверх указательный палец и наблюдал, как апельсин отскочил от русала и поплыл в сторону.       — Хм… — Эндрю испытывал искушение протянуть руку и коснуться русала, но у него не было желания умереть. — Много хорошего ты делаешь для себя, — сказал он без эмоций. — Я начинаю думать, не является ли это какой-то странной русалочьей формой мазохизма.       Он пошел прочь, не обращая внимания на поднятые брови Ваймака и внезапные вздохи нескольких человек позади него. Кевин зашипел, как разбитый корабль, а Дэн издала изумленный звук.       С сильным стуком что-то отскочило от затылка Эндрю. Он приложил руку к пульсирующему месту на голове и повернулся.       Одна перепончатая рука подпирала крышку контейнера. Над водой показалась голова русала, два его ледяных глаза уставились на Эндрю, сверкая многоцветьем.       Эндрю должен был получить медаль за то, как хорошо он скрыл свое удивление.       Рот Ваймака был широко открыт, а Мэтт, кажется, сломался.       Первым зашевелился Сет, он нагнулся, истерически гогоча.       Улыбка Ники медленно дошла до него.       — Ну ни хрена себе!       Мэтт в изумлении разинул рот.       — Когда он… как он научился открывать засовы?! — сказал Кевин.       — Блин, — приглушенно сказал Сет, оправившись от приступа смеха. Он недоверчиво посмотрел на Элисон, а она с недоумением улыбнулась Рене.       Несколько секунд русал невозмутимо смотрел в ответ, затем схватился за одну из защелок и открыл резервуар.       Ваймак закрыл рот и выдохнул.       — Есть желающие закрыть его?       — Давайте оставим его открытым, капитан, — сказал Эндрю. — Мы сможем бросить в него еду.       Русал вернулся на дно аквариума, он свернул хвост вокруг своего тела и сложил руки, положив на них голову. Вместо того чтобы полностью закрыть себя хвостовым плавником, русал прикрыл только туловище. Его волосы и глаза выглядывали из-под красной пелены.       — У него красивые глаза, — сказал Ники. Затем, когда глаза русала переместились на него, он сказал:       — Мне следует обращаться к нему напрямую? Простите… сэр… э… рус, у вас очень красивые глаза.       Аарон закатил глаза.       — Оно не может тебя понять.       Глаза тритона перескочили на Аарона. Казалось, они сосредоточились на том, кто говорил. Он моргнул несколько раз и его взгляд пробежал между Эндрю и Аароном.       — Это довольно мило, — сказал Мэтт. — Я думаю он растерялся.       — Оу, — съязвила Эллисон. — Какой очаровательный кровожадный хищник!       — Элисон права, — сказал Ваймак. — Это не мило.       Эндрю нагнулся и поднял апельсин. Глаза русала уловили это движение, и так же быстро, как Эндрю бросил его, когтистая рука легко схватила его.       Он частично спрятался под хвостом, но так как он держал апельсин одной рукой, Эндрю смог увидеть, как тритон широко раскрыл рот, выставляя напоказ жемчужные клыки, и откусил нелепо большой кусок апельсина, с кожурой и всем остальным.       — Не мило, — сказала Дэн. — Видишь эти клыки?       — Круто, однако, — ответил Мэтт, наблюдая за тем, как русал зубами рвет апельсин. — Действительно круто.       Через несколько секунд апельсин исчез, а русал скрыл лицо под волосами.       Кевин прижал костяшки пальцев ко рту. Он хмыкнул в раздумье и кивнул.       — Я попробую дать ему то, чего у нас еще не было.       — Подожди, моряк, — сказал Ваймак. — У нас мало провианта.       — Не волнуйся, я иду за свежим уловом.       Под крик Ваймака всем пришлось вернуться к своим обязанностям. Эндрю было нечем заняться, поэтому он рассеянно смотрел вдаль. Если бы Дэн или другие поймали его за тем, что он смотрит на русала, он мог бы представить себе их самодовольство. Не то чтобы ему было любопытно. Они потеряют кучу денег, если этот рыбий мозг умрет. В его интересах было оставаться наблюдательным.       — ЭЙ, ТАМ ВДАЛЕКЕ КАКАЯ-ТО ХРЕНЬ!       Эндрю посмотрел на Сета, который сидел в ворон... — Лисьем — гнезде и опирался на деревянный рейлинг.       Аарон подошел к краю корабельных перил, схватился одной рукой за веревку, а другую сложил рупором и поднес ко рту.       — ЭТО «ЛЭНД ХО», УРОД!.       Ответное «ИДИ НА ХУЙ!» Сета было заглушено ветром. Он отозвался странным эхом, долетев до усмехавшегося Аарона.       Прошло совсем немного времени, прежде чем Кевин принес живую рыбу, снял ее с крючка и бросил в аквариум тритона. Со своего места за аквариумом Эндрю не смог разглядеть ничего особенного, кроме того, что тритон быстро схватил живую рыбу. Кевин выглядел немного шокированным, а затем очень заинтригованным. Он достал свой дневник и что-то записал.       — Мне скучно, Кэп, — Эндрю прислонил голову к мачте. — Расскажи мне об этом «надежном» человеке, с которым мы встретимся.       — Морской биолог. Она много знает о колдовстве и природной магии. Что-то вроде коллекционера. Будем молиться на приливы, чтобы она знала, что делать.       — Ей нравится стекло, кэп?       — Что? — растеряно спросил Ваймак. — Не понимаю, какое это имеет отношение к делу.       Эндрю вспомнил о женщине, которую он уже встречал. Фигурки из морского стекла украшали ее дом, от каждой березовой стены на закате исходили яркие лучи радужного света. Это дезориентировало, насколько разноцветной была та комната, и именно поэтому Эндрю всегда просил проводить их сеансы в полдень.       — Ничего, Кэп. Просто навязчивое мыслестолпотворение.