Like lovers do

— Руки зачем распускать? Я и слова понимаю. — Вам здесь не место. Покиньте территорию отеля. — Да уйду я, уйду. Мне просто нужно поговорить с Кинном. Я не знаю его фамилии и полного имени… Знаю только, что ездит на красном Porsche.       Конечно, надо было попросить у Пита что-нибудь поприличнее из одежды, хотя бы рубашку, и надеть пиджак сверху, или, на крайний случай, джинсовку, а не заваливаться в самый дорогой отель в полинявшей футболке и растянутых джинсах.       А теперь он стоит здесь и трое здоровенных мужиков из охраны вот-вот вышвырнут его за шкирку.       На часах — без пяти шесть. Через несколько минут уже можно возвращаться домой ни с чем: срок на раздумье Кинн оговорил чётко.       Ну конечно. Он здесь по делам… Или всё-таки решил воспользоваться моим советом и наведаться в какой-нибудь клуб. — Послушайте. Вы ведь поняли, кого я ищу? Я не собираюсь докучать вам, но мне нужно с ним поговорить. Просто можете сказать, он в отеле? У вас парковка закрытая, я не увидел его машины. — Что здесь происходит?       Внимание всего персонала привлекает спокойный, но твердый голос. Порш готов разреветься: хоть какой-то шанс, но есть у него! — Здравствуйте, господин Тирпанякун. Этот молодой человек утверждает, что… — Это ко мне.       Порш, наконец-то, решается посмотреть на своего вчерашнего клиента: идеальная укладка, дорогая одежда и парфюм под стать, за шлейфом которого хочется следовать словно за дудочкой крысолова из сказки. — Пойдем.       Опешившего Порша берут за руку и ведут за собой. Он начинает регистрировать происходящее, только когда они оказываются на пути в одну из вилл гостиничного комплекса. Порш бредёт чуть поодаль, ссутулив плечи.       Кинн рядом.       Слишком близко.       И Порш благодарен ему, что тот не задаёт вопросов прямо сейчас. Он будто интуитивно настраивает Порша на свою волну спокойствия. Кинн вообще очень спокоен. От него так и веет этой уверенностью в себе. Он это ещё вчера заметил.       Попав на место, Порш замечает огромный бассейн — каждая вилла оборудована таким. Не говоря уже о роскошной обстановке внутри. Порш не особо разглядывает детали. Просто знает: здесь всё очень и очень дорого. И наверное в удобном кресле сейчас должен сидеть не он, а элитный мальчик — уж никак не с улицы… И не с тем, что Порш собирается предложить сидящему напротив Кинну.       Пятьдесят тысяч деньги хорошие. Но беда в том, что ему нужно в два раза больше. — Ты ещё не ужинал?       А… Это он мне. — Нет. — Сейчас закажу. Поужинаем вместе. Или, если хочешь, сходим до ресторана? — Нет, — качает головой Порш. — Хорошо. Значит, подадут сюда. Сейчас. — Э-э… Ты, пожалуйста, ужинай. Я подожду. — Чего? — Э-э… — Чего ты должен подождать? — Ну, ты поешь для начала… Мне нужно кое-что сказать. Вот. — Пит, — улыбнувшись, Кинн достает телефон, проводит по экрану, затем, очевидно, открывает приложение с сервисом отеля и делает заказ, — ты, кстати, к ребрышкам свиным как относишься? — Я ничего не буду… Не беспокойся. — Ну вот ещё. Так, а выпить? Я обычно пью виски, но для тебя могу заказать хорошего крафтового пива или вина, или что ты предпочитаешь? Или вот что, закажу бутылочку шампанского. Сегодня можно обойтись без виски. — Ничего не нужно… Пожалуйста.       Кинн убирает телефон и приближается к нему. Садится возле кресла на корточки и снова берёт его руку в свою: — Когда ты последний раз ел сегодня?       Порш смутно припоминает безвкусную лапшу за обедом. Но разве он признается? — Не так давно, на самом деле, — безбожно врёт Порш. — Короче, я не буду есть. Правда.       Кинн разворачивает его ладонь внутренней стороной и принимается водить по ней кончиком пальца, отчего по бокам и дальше, к позвоночнику, начинает приятно покалывать: — Всё-таки подумал над моим предложением? Я рад, что ты решился его принять, — Кинн так забавно наклоняет голову, что Поршу хочется прижать свободную руку к его щеке, но он сдерживает этот порыв, — или я слишком рано радуюсь и ты пришел не за этим?       Кинн…       Вдохнув поглубже, Порш выпаливает: — А что, если после этих десяти дней ты не захочешь меня отпускать?       Реакцию Кинна сложно прочитать по его лицу. Выражение его глаз не равнодушное и не безучастное, он будто взвешивает каждое произнесённое Поршем слово. — Хм. Так. Допустим, — лёгкая, такая приятная улыбка скользит по его губам. — И? Подозреваю, это не всё, что ты хотел сказать мне, верно?       Порш кивает. Но не знает, как продолжить. — Скажи мне. Не бойся, — Кинн берёт его ладонь обеими руками, мягко поглаживая ее, словно делая расслабляющий массаж.       Блядство… Это не ты. Это я должен расслаблять и ублажать тебя, Кинн!..       Поршу вновь хочется плакать. Нет. Он не слабак и не тряпка. Но всё в жизни слишком «слишком» для его двадцати лет. — Так что, а? — В общем. Если так случится, что ты правда не захочешь меня отпускать, я хочу получить сто тысяч.       Кинн хмурится. Задумчиво ведёт взглядом. А Порш… Поршу стыдно. И хочется бежать без оглядки.       Провались оно всё! Он здесь ни при чем!..       Порш порывается встать, но Кинн удерживает его, поднявшись и поставив руки по обе стороны от него: — Зачем тебе нужна такая сумма? У тебя что-то случилось? Ты, может быть, кому-то должен?       Не надо, Кинн, пожалуйста, я же сейчас просто сломаюсь… — Э-это неважно. Блядь… Я пойду, ладно… Прости, что отнял у тебя столько времени.       Снова пробует вырваться, но Кинн и сейчас удерживает его: — Тише-тише. Никуда ты не пойдешь. Во-первых, поужинаем. Во-вторых, спокойно всё расскажешь мне. Если ситуация действительно безвыходная, я просто дам тебе эту сумму. Но возвращать её твоему «кредитору» мы пойдем вместе.       Порш лишь молча трясет головой. Он боится, что с любым словом возражения прорвётся весь поток отчаяния, что уже на подступах к горлу.       Кинн, кажется, догадывается, что в таком состоянии ничего не добьётся от, в сущности, совсем ещё мальчика. — У меня нет наличными такой суммы. Завтра утром я сниму её и дам тебе. Идёт? — Нет… Я не буду твоим должником. Если ты согласен… если… я всё отработаю. Как договаривались. Изо всех сил буду стараться, чтобы выполнить твоё условие. И да… Раз сумма так возросла, можешь делать со мной всё, что хочешь… Ну, что там в твоих секс-фантазиях? Можешь даже быть со мной пожёстче. Я потерплю. Только сильно не уродуй. О причинах я говорил. — Что ж, — Кинн выпрямляется, — тебе я тоже говорил, что не имею никаких «особых» наклонностей.       Порш закрывает глаза и тут же резко их распахивает: — Просто одно ответь: ты согласен?       И снова эта загадочная улыбка. Поршу никак не удается не залипать на нее. — А если выйдет так, что через десять дней ты сам не захочешь от меня уходить?       Вот об этом Порш не подумал. Совсем. — Э-э… И? — В таком случае ты не получишь ни бата. — П-ф-ф, и как ты это проверишь? Я же не буду тебе говорить об этом, даже если…       Чёрт! Какого хера я несу? Какое ещё «даже если»?!       Кинн шире улыбается смущению своего «гостя»: — Так что, Пит? Всё или ничего? — Ты же всё равно об этом не узнаешь. — А мне и не нужно узнавать. Я всё почувствую. И ты тоже. Тоже почувствуешь. Уверяю тебя.       Порш нервно кусает губы: — Ты не думай… Я не употребляю и не играю в азартные игры… Но мне правда очень нужны эти деньги. Честно. — Я верю тебе, Пит, верю, — Кинн опять оказывается у его ног, — так что? — он протягивает к нему ладонь, но не спешит дотронуться, — по рукам?       Не поднимая глаз, Порш ответно даёт свою ладонь: — По рукам.       В следующую секунду тыльной стороны его ладони касаются теплые губы: — Это чтобы скрепить наш договор. Вместо печати.       Порш кивает. Ему так хочется продлить мгновение. Но он должен помнить: он здесь на работе.       Каковы бы ни были условия этого чудака. — Ладно. Ты ужинай. А я пока в душ… Ну, в смысле, я готовился, просто хочу освежиться. — Давай всё-таки поужинаем для начала. — Н-нет. — Пит, у тебя в животе урчит. Не поверю, что ты не голодный. — Дело не в этом. — А в чём? — Мм… А ты не догадываешься? — О чём? — Боже, Кинн! Сколько тебе лет? — Тридцать. Но какое это имеет отношение к ужину? — Мы же явно не ограничимся посиделками за столом, верно? Ночь близко. Но ведь ты не хочешь вынуть своего дружка из меня… «в шоколаде»? Мм… понял, о чём я?       Розовый налет кроет светлые скулы Кинна.       Он даже смущается мило… Так. Надо собраться. Это работа. Работа. Всего лишь работа. — Я понял. Но тебе не нужно переживать об этом, Пит. Это же естественно. Что здесь такого? До ванной недалеко. Делов на пару минут, если что. — Это… Это непрофессионально с моей стороны. Вот что. — Пустяки.       Раздается звонок в дверь. — Вот и ужин приехал. Давай вымоем руки и за стол. Иначе с нашими уже обоюдно урчащими животами сил не хватит даже на то, чтобы раздеться.       Порш смотрит на столик, привезенный работником отеля. Основные блюда накрыты крышками, но в центре из ведёрка со льдом торчит бутылка шампанского, а рядом возвышается горка клубники.