Мост, длиною в целую жизнь

      Смотреть на спящего Чимина, иногда позволяя себе разгладить морщинку между его бровей от, по всей видимости, не очень приятных моментов сна, было в высшей степени даром свыше.       Юнги действительно планировал поработать, но в итоге уже несколько часов подряд попросту любовался сопящим Чимином в собственной кровати. И, кажется, вполне готов был просидеть так целую ночь.       Но на всякий случай Юнги всё-таки пришлось написать Тэхёну, чтобы тот пришёл утром подменить его. Потому что заставлять Чимина так же сидеть и с ним, если сон всё же возьмёт верх, ему не хотелось.       Юнги вздохнул, с трудом, но всё же отводя взгляд от губ Чимина, с которых не сводил глаз последние минут пятнадцать, и уставился в давно потухший экран ноутбука. Стало вдруг интересно, как он вообще собирался работать в дальнейшем, если всё, чего он хотел в этой жизни на данный момент — это смотреть на Чимина. Держать его за руку, показывать все прелести жизни в двадцать первом веке и просто быть с ним рядом двадцать четыре на семь. Конечно, пока они не придумали, как помочь ему остаться здесь навсегда без держания за руку, по-другому и не получится, но Юнги отчего-то был уверен, что даже когда друзья будут подменять его, он не сможет даже думать о работе.       Неожиданно Чимин задышал чаще, завозился на кровати и снова нахмурил брови. Сжал сильнее руку Юнги и замотал головой. Кажется, ему снился кошмар и Юнги совершенно не представлял, что делать в такой ситуации. Он пересел на кровать, свободной рукой погладив по голове, и, наклонившись, тихо зашептал ему на ухо, что всё хорошо, в попытке успокоить. Чимин ещё какое-то время продолжал дёргаться, а потом очень резко затих и судорожно выдохнул.       Юнги взглянул ему в лицо, всё ещё находясь слишком близко, и обнаружил, что Чимин проснулся и смотрел сейчас на него огромными напуганными глазами и загнанно дышал.       — Всё хорошо, — шепнул Юнги, снова погладив его по голове. — Это был просто кошмар, всё хорошо.       Чимин никак не отреагировал, а потом вдруг выдернул свою руку из захвата, и, не успел Юнги испугаться, как Чимин бросился к нему в объятия. Юнги обнял его в ответ, чуть не свалившись с кровати от неожиданности, и погладил по спине. Чимина трясло, он шумно дышал ему в ухо и обнимал за шею так крепко, будто боялся, что если отпустит, то Юнги в ту же секунду исчезнет.       Юнги продолжал успокаивающе гладить Чимина по спине, и до него постепенно начинали доходить сразу две вещи. То, что Чимин в его руках ощущается так правильно, будто бы был рождён именно для этого, будто их жизням, с разницей в целый век, было суждено прийти именно к этому моменту. И то, что шесть часов ещё не прошло, за руки они не держались, но Чимин не исчезал.       — Солнце, посмотри на меня, — попытался немного отстраниться Юнги. Как бы ему ни хотелось подольше держать в своих объятиях Чимина, первостепенной задачей было определить все возможности его нахождения в этом мире.       Чимин ещё какое-то время льнул к нему, а потом как-то весь застыл и резко отпрянул. Так резко и далеко, что свёл к нулю любой физический контакт и тут же начал мерцать. Юнги в считанные секунды схватил его за руку.       — Прости. — Опустил глаза вниз Чимин. — Я не должен был… — Он неопределённо повёл рукой между ними и неуверенно закончил: — Просто испугался, что… Прости.       — Ты всегда можешь рассчитывать на меня, когда тебе страшно или грустно, Чимини. И я никогда не буду против обнимашек, — улыбнулся Юнги, пытаясь разрядить обстановку. Чимин немного смущённо улыбнулся ему в ответ и, наконец, снова поднял голову. — Единственная причина, по которой я пытался отстраниться в том, что я хотел обратить твоё внимание на то, что мы не держались за руки и твоё кольцо ещё не начало действовать, но ты никуда не исчезал.       Чимин сначала озадаченно посмотрел на него, потом округлил глаза и беззвучно произнёс «о».       — Возможно, для того чтобы ты не исчезал, не обязательно держаться за руки. Думаю, нужен просто любой прямой физический контакт. Мы уже проверяли в тот раз, помнишь? Но у нас не вышло. Думаю… может нужно, чтобы не было преграды в виде одежды? — Чимин округлил глаза, а Юнги вновь протянул руку, легко касаясь не скрытого футболкой локтя и осторожно разжал пальцы, затаив дыхание на пару с Чимином. Который никуда не исчез и тут же расплылся в широкой довольной улыбке.       — Работает, — выдохнул он.       — Да, — тоже улыбаясь во все тридцать два, подтвердил Юнги. — Думаю это намного всё облегчает.       Чимин кивнул, сжимая его ладонь, и Юнги, спохватившись, убрал вторую руку.       — Ты можешь поспать ещё, прошло всего часа три, — сказал Юнги, вспомнив, наконец, с чего всё началось. Чимин практически не поспал.       — Нет, — качнул в ответ головой Чимин. — Не хочу больше. Но ты можешь, если хочешь, а я посижу.       — Я тоже не хочу, тогда может чаю?       Чимин согласно кивнул и первым вскочил с кровати.

⚝ ⚝ ⚝

      Они сидели на кухне до самого утра. Пили чай и много болтали. Чимин рассказывал о своей прошлой жизни, много говорил о дедушке, который его вырастил и о том, что мечтал выучиться и обеспечить ему счастливую старость. Юнги видел с какой любовью и какой грустью в глазах говорил о нём Чимин и хорошо помнил рассказ Хосока. Оттого слушал очень внимательно, но вопросов старался не задавать, дабы не бередить эту рану в душе Чимина ещё сильнее.       Юнги тоже много говорил, рассказывал о своей профессии, о том, как с детства любил музыку и мечтал связать с ней свою жизнь. Рассказывал о большом городе и о том, что обязательно свозит туда Чимина, уверяя, что ему там наверняка очень понравится.       Этой ночью они узнавали друг друга всё лучше и становились всё ближе. И Юнги буквально чувствовал, как его распирает от всё сильнее поглощающих сердце чувств к этому человеку.       А когда Юнги уже всё-таки начинал клевать носом от долгого отсутствия сна, раздался стук в дверь.       На пороге оказался никто иной, как счастливый Тэхён с не менее счастливым Чонгуком.       — Хён, Чимин! — Радостно выпалил тот, как только ему открыли, и прошёл внутрь. — У меня идея!       — В последний раз от твоей идеи мы чуть не угодили за решётку, — скептически проговорил Юнги, следуя за Тэхёном к дивану.       — Это другое! — обиженно выкрикнул он. — Сейчас мы с Чонгуки просто хотели сводить Чимина в деревню! Дадим тебе выспаться, — Юнги всё ещё скептически смотрел на довольного своей идеей Тэхёна. — Что? Я слишком хорошо тебя знаю, хён! С тобой он так и просидит тут до старости. Чимин? — Обратился тот, наконец, непосредственно к нему. — Хочешь пойти с нами в деревню?       Чимин неуверенно посмотрел на Юнги, будто спрашивая разрешения, но Юнги успел заметить, как загорелись его глаза от прозвучавшего предложения. И как бы он ни хотел завернуть его в одеяло и никогда никуда не отпускать от себя, в чём-то Тэхён был прав.       — Я присмотрю за ними, Юнги-хён, — подал голос молчавший до этого Чонгук.       — Эй! — снова возмутился Тэхён. — За кем ты собрался присматривать? Я вообще-то твой хён!       Чонгук на это только закатил глаза.       — Ладно, если Чимин хочет…       — Хочу! — Выпалил тот, тут же неловко отведя взгляд. — То есть, если…       — Под твою ответственность, Чонгук. Пойду принесу тебе тёплых вещей, — мягко улыбнулся Чимину Юнги, передавая его руку Чонгуку.       И спустя минут пятнадцать, эти трое детей шумной компанией уже покидали его дом. Чимин выглядел немного взволнованно, но поистине детское предвкушение так и лилось из него через край.       А когда за ними закрылась дверь, Юнги, вдруг почувствовав, что ноги перестают его держать, опустился прямо на пол, чуть ударяясь головой о деревянную поверхность и прикрыл глаза. Мысль, посетившая его буквально секунды спустя, заставила его кровь разлиться теплом по всему телу. Мысль о том, что пазл его жизни, наконец, полностью сложен.       Потому что, живя в Сеуле, он был лишь одинокой деталькой этого сложного причудливого пазла. Приехав сюда и встретив своих друзей, он чувствовал, как пазл начал собираться во что-то поистине прекрасное. Каждый из них так идеально подходил ему, собирая единую картину, но чего-то всё время не хватало. И вот теперь, когда Чимин был частью его жизни, а не просто призраком на мосту, пазл жизни Юнги сложился полностью. Чимин стал тем единственным и самым важным, недостающим фрагментом. Без которого жизненная картина так и продолжала бы играть не полными красками.

⚝ ⚝ ⚝

      К тому моменту как троица вернулась домой, Юнги, кажется, выспался на три дня вперёд, с несвойственной ему отчаянной нежностью обнимая подушку, ещё хранящую тепло и лёгкий, едва уловимый запах Чимина.       Они ввалились в дом запыхавшиеся, счастливые и раскрасневшиеся. Волосы Чимина были в милейшем беспорядке, глаза горели, а щёки покрывал румянец. Юнги до дрожи в пальцах хотелось такого Чимина зацеловать. Всего, от макушки до пяток. Совершенно без какого-либо сексуального подтекста. В эти пухлые щёчки, крохотные пальчики и прелестнейший носик.       А ещё Юнги вдруг подумал, что очень ждёт прихода зимы. И, возможно, она в этом году будет снежная. И они с Чимином и ребятами обязательно пойдут гулять. Будут играть в снежки, словно дети, и Юнги обязательно повалит Чимина в снег. Только чтобы насладится видом растрепанного заснеженного солнца с самой пленительной улыбкой на планете.       — Юнги-хён, я столько всего видел! Мы заходили в лавку и покупали мороженое! — Чимин подлетел к нему, таща за собой держащего его за руку Тэхёна и в порыве чувств даже сам схватил его за руки. Тэхён, подмигнув Юнги, так чтобы не видел Чимин, отпустил его, и махнув рукой, сказал:       — Нам уже пора, хён, Чимини. Хорошего вечера!       — Пока, — махнул в ответ Юнги, снова переводя всё своё внимание на восторженного Чимина.       — И там было столько людей! Таких разных! И в лавке было столько всего интересного! Я… — Чимин вдруг немного смутился, но всё-таки продолжил. — Мне очень нравились украшения на руках Тэхёна и Хосок-хёна и… Тэхён заметил это и купил мне одно, и… вот, — Чимин протянул под нос Юнги руку, на которой красовался цветной браслет из нескольких видов камней.       — Очень красиво, — тихо сказал Юнги, пытаясь удержать своё восторженное сердце в грудной клетке. — Теперь я знаю, что тебе дарить, — улыбнулся он.       — Дарить? — Растерялся Чимин. — Ты не… ты не должен мне что-то дарить, ты и так заботишься обо мне, позволяешь жить в своём доме, кормишь, даже… даже одеваешь…       — Значит Тэхён может дарить тебе подарки, а я нет? — Поддразнил его Юнги, про себя думая, как объяснить этому человеку то, что он всё это делает максимально бескорыстно.       — Я не… не это имел в виду, я…       — Чимин. — Юнги дождался, пока тот посмотрит ему в глаза и проговорил: — Всё, что я для тебя делаю, я делаю по собственной воле и желанию. Ты мой друг и я хочу заботиться о тебе. И буду делать это и дальше. Тэхён тоже твой друг, поэтому ему было приятно подарить тебе этот браслет. Ему хотелось порадовать тебя. И мне тоже хочется.       — Мне нечего дать тебе взамен, — тихо прошептал Чимин в ответ.       — М-м, как насчёт улыбки? — Юнги улыбался во все тридцать два, надеясь, что Чимин улыбнётся тоже. Таким восторженным, каким он был минутой ранее его хотелось видеть намного больше, чем растерянным или неуверенным.       И Чимин не заставил себя долго ждать, озаряя комнату своей солнечной улыбкой.       — Кстати, о подарках. Когда у тебя день рождения?       — Ох, в октябре, — сам себе покивал Чимин, потянув Юнги к дивану. — Посмотрим что-нибудь по телевизору?       Юнги кивнул и сел рядом, включая канал с дорамами.       — А число? Мы обязательно должны отпраздновать твой день рождения, даже если он уже прошёл.       — Тринадцатого, — пробормотал Чимин, уже полностью погружаясь в выдуманный мир очередной серии какой-то телевизионной дорамы.       — Так это же… — даже растерялся Юнги, — сегодня.       Чимин замер, переставая следить за движущимися картинками на большом экране и повернулся к Юнги.       — Ох…       — Это же потрясающе! С днём рождения, Чимини! — Юнги в порыве чувств крепко обнял Чимина, не веря в то, что бывают такие совпадения.       — Спасибо, — пробормотал в ответ Чимин. — Я давно перестал следить за временем. Осознавал только времена года. Не ожидал, что он сегодня…       — Как ты смотришь на то, чтобы сейчас же позвать всех и отметить? Уверен Джин-хён принесёт что-нибудь вкусненькое, а я пожарю мясо. У Хосока наверняка есть вино к такому случаю.       — Но, — заволновался Чимин. — Уже поздно, вряд ли это будет уместно…       — Чимин. — Тот закусил губу и посмотрел на Юнги. — Просто скажи, ты хотел бы отметить со всеми вместе? Потому что если ты не хочешь, то ничего страшного. Мы можем просто посидеть вдвоём и поесть мясо под что-нибудь по телевизору.       Чимин неловко подтянул к груди колени и тихо произнёс:       — Я бы хотел вдвоём.       — О, — Юнги, конечно, хотел бы устроить Чимину грандиозный праздник, но отметить вот так, вдвоём, тихим вечером, по… семейному… вот что было поистине чем-то, граничащим с мечтой. Тем более в его сердце всё ещё жила надежда, что это не последний день рождения Чимина, который они смогут отметить. В следующий раз, они обязательно закатят ему шикарную вечеринку.       — Но, если ты хочешь… — неуверенно протянул Чимин, неверно истолковав реакцию Юнги.       — Нет, я тоже хочу вдвоём. — Уверенно кивнул Юнги под писк телефона в кармане. — О, вовремя. Я поставил будильник на каждые шесть часов, — пояснил он Чимину на его удивлённый взгляд. — Так что как раз могу оставить тебя на некоторое время, чтобы сбегать наверх за подарком и пожарить мясо. Хорошо?       Чимин утвердительно кивнул и Юнги отпустил его руку, поднимаясь с дивана и оставляя того смотреть смутно знакомую дораму.       У него для Чимина был отличный подарок. Он понял это в тот момент, как тот похвастался своим новым браслетом. Юнги был уверен, что Чимин оценит это.       Он поднялся наверх, в студию, в которой лежала его первая гитара и то, что он хранил у самого сердца с четырнадцати лет — самый первый медиатор, который подарила ему мама, когда он сказал ей что хочет связать свою жизнь с музыкой. Тогда, у них не было денег на гитару, тем более на огромное дорогое пианино, о котором Юнги грезил с детства. Но мама, всё равно пытаясь поддержать сына, купила ему медиатор. Это было единственное, что она могла себе позволить, одна пытаясь прокормить их со старшим братом. И это был самый ценный подарок в его жизни. Он сделал из него кулон и хранил до сих пор, даже тогда, когда смог бы купить себе тысячу таких.       И сейчас ему хотелось подарить его Чимину. Это было важным для него шагом, и даже если Чимин никогда не ответит на его чувства, Юнги хотелось бы, чтобы буквально частичка самого Юнги всегда была с ним.       Он достал из ящика кулон, положил его в карман и снова спустился вниз, на кухню. Вытащил из холодильника кусок говядины для жарки, заварил рамён и даже нашёл запечатанную бутылку виски.       Спустя ещё минут двадцать, аромат жарящегося мяса заполнил всю комнату и Юнги впервые за день вспомнил, что почти ничего сегодня не ел. Он кинул взгляд на Чимина, увлечённо следящего за происходящим на экране, и задумался о том, догадался ли Тэхён накормить того в деревне.       Час слишком быстро подходил к концу и Юнги поторопился разложить еду по тарелкам и поспешил к Чимину.       Поставив всё на журнальный столик, Юнги обратил на себя его внимание.       — Чимин, — тот отвлёкся от телевизора и внимательно посмотрел на него, ожидая продолжения. — У меня для тебя кое-что есть, — Юнги запустил руку в карман, пряча в кулак кулон. — Я не мог ничего приготовить тебе в подарок, так как не мог знать, что твой день рождения сегодня, поэтому хочу подарить тебе кое-что из… — Юнги замялся, вытаскивая руку и протягивая всё ещё зажатый кулак Чимину, — это очень важная для меня вещь, но я хочу подарить её тебе. С днём рождения, — ещё раз поздравил он, наконец разжимая кулак.       Чимин внимательно выслушал его речь, после чего перевёл взгляд вниз.       — Ох, это мне? Что это? — Чимин разглядывал кулон заинтересованным взглядом, но в руки не брал.       — Это медиатор. Для игры на гитаре. Его подарила мне мама на четырнадцатилетние. Так как играть мне тогда было не на чем, я сделал из него кулон, — немного смущённо рассказал Юнги, вдруг подумав, что эта детская безделушка может и совсем не заинтересовать Чимина. — Ты… ты можешь не…       — Ты сделал это сам? Ничего себе, — восхищённо выдохнул Чимин. — Но он наверняка дорог тебе, как я могу…       — Я хочу, чтобы он был у тебя. Если тебе нравится…       — Очень… Спасибо, Юнги-хён, — засветился Чимин, не хуже новогодней гирлянды. — Как его носят?       — Позволишь? — Тихо пробормотал Юнги, беря в руки кулон. Чимин кивнул и он осторожно застегнул цепочку на его шее. Чимин бережно и даже слегка робко коснулся пальцами кулона и ярко ему улыбнулся.       — Спасибо за подарок, Юнги-хён, я буду носить его с огромной радостью.       Юнги улыбнулся ему в ответ, прямо под очередной сигнал телефона о том, что время действия кольца подходит к концу. Он взял ладонь Чимина в свою руку, в другую взял палочки и, стараясь скрыть то, насколько сильно его сейчас распирало от любви, кивнул на остывающую еду, положив в рот первый кусок.

⚝ ⚝ ⚝

      Прошло часа три, а они с Чимином всё ещё смотрели дораму и пили виски. Юнги даже проникся сюжетом, следя за его развитием не хуже Чимина, который то возбужденно подбадривал главную героиню, то обеспокоенно охал на волнительных моментах.       Мясо с рамёном кончилось давно, бутылка виски тоже подходила к концу, а серии так и не планировали заканчиваться, как и желание Юнги завершать этот вечер.       Чимин рядом был таким тёплым и разморённым алкоголем, ещё более эмоциональным и тактильным, и Юнги буквально парил где-то в облаках, плавясь в лучах своего персонального солнца каждую минуту, проведённую вместе.       А когда главные герои, наконец, разобрались со всеми своими проблемами и готовы были завершить свою историю пресловутым долго и счастливо, практически под финальные титры, на весь экран им показали то, как главный герой мягко притянул к себе главную героиню и поцеловал. Чимин тут же отвёл взгляд от экрана и совершенно милейшим образом зарделся. Юнги тоже больше не смотрел в телевизор, но совершенно по другой причине. Его затуманенный градусами мозг был не в состоянии оторваться от такого вида Чимина.       — Чимин? — Позвал его Юнги, сам толком не зная, что хотел сказать.       — Они целуются, — изумлённым шёпотом довольно робко произнёс Чимин в ответ, всё так же не смотря в экран.       — Как и все люди, — пожал плечами Юнги, даже не задумываясь что говорит, потому что перед ним сидел ангел и думать о чём-то, кроме этого, он был не в состоянии.       — Но мы не должны видеть этого, — сделав огромные глаза, взглянул на него Чимин, продолжая говорить шёпотом.       — Почему? — Не понял Юнги.       — Это же… это касается только двоих. Нельзя выносить это всё напоказ.       — О, м-м, — глупо промычал Юнги, не найдясь с ответом сразу. Подумалось вдруг, что дорама дорамой, а если бы когда-нибудь Чимин позволил ему себя поцеловать, то Юнги тоже ни за что не хотел бы делиться этим с посторонними. — Ну… — но как объяснить Чимину, что в телевизоре поцелуи не настоящие, он не знал.       — Хён, а ты когда-нибудь целовался? — Ещё тише спросил Чимин, повергнув Юнги в шок таким вопросом. Да и выглядел тот при этом так, будто ожидал услышать, по меньшей мере, вселенскую тайну.       — Эм, да… — Юнги отчего-то почувствовал такую неловкость, что её, казалось, можно было резать ножом.       — О… — Чимин вдруг резко растерялся. Юнги почувствовал, как дрогнула рука в его ладони, а вторая несильно сжала в кулаке ткань спортивных штанов. — Так… — Чимин жевал губу и смотрел куда угодно, только не на Юнги. — Так ты… влюблён?       Юнги уже открыл было рот, чтобы ответить положительно, ведь он действительно влюблён. В Чимина. Но видимо он был всё же не настолько сильно пьян, и мозг, не увидев параллели между поцелуями и влюбленностью Юнги в Чимина, всё-таки не дал ответить не подумав.       — Почему ты так решил?       — Ну… ведь… целуются только с теми, в кого… влюблены.       — Я… м-м. Конечно, я испытывал чувства к тому человеку, Чимин. Но… мы давно не вместе и… — боже, это был самый неуместный и неловкий разговор в его жизни. Говорить о бывшей девушке и их поцелуях с Чимином, с парнем из прошлого, менее пошлого, мира, было сродни кощунству. А учитывая прошлое самого Чимина… — Я… сейчас ни с кем не встречаюсь.       — Х-хорошо… — выдохнул Чимин, разжимая кулак и подтягивая колени к груди.       — Хорошо, — Юнги надеялся, что на этом неловкий разговор подошёл к концу и на то, что завтра Чимин о нём не вспомнит. Сам же Юнги по всей видимости ещё долго будет думать о поцелуях. О поцелуях с Чимином. О том, каково это целовать эти манящие пухлые губы и получать в ответ неумелые и застенчивые, но самые сладкие поцелуи в ответ.       Чимин же ещё какое-то время возился на диване, щелкая каналы и молчал. Пока, наконец, остановившись на каком-то видео о животных, не начал клевать носом. Юнги, заметив это, осторожно потянул его за руку и Чимин, не сопротивляясь, с тихим вздохом опустил голову Юнги на колени. Закинул ноги на диван и, устраиваясь поудобнее, перевернулся. Довольно выдохнул Юнги в живот и, спустя буквально пару мгновений, проваливаясь в глубокий сон.       Юнги сидел неподвижно всего пару мгновений, а расслабился, включил спортивный канал, убрав звук, и запустил пальцы свободной руки Чимину в волосы.       Да так и просидел до самого утра, смотря матчи по баскетболу и мягко поглаживая Чимина по голове.