Глава 2
6 мая 2022 г. в 01:39
Первую ночь в этой квартире мне спокойно провести не удалось. Проснулась я сама в 4:36 утра и не могла уснуть, поэтому лежала с открытыми глазами и пялилась в потолок. Меня одолевали мысли о предстоящем дне: как все должно пройти, как будет выглядеть то, что Йен лично отвезет меня на учебу?
Интересно, что им движет, когда он так со мной разговаривает? Почему он любит держать все под контролем? Почему он применяет силу в отношении меня, это же вызывает большее недоверие к нему. Так я буду только больше бояться его.
Может, он просто хочет запугать меня?
Пролежав еще минут тридцать и размышляя о всяком, меня одолел сон, и я не заметила, как опять уснула.
Резкий стук в дверь разбудил меня. Я резко подскочила.
— Подъем! У тебя есть пятнадцать минут на сборы, жду на кухне, — его тон был не таким дружелюбным, поэтому я решила не испытывать терпение и поплелась в ванну.
Умывшись и приведя свои волосы в порядок, я поднялась в комнату и встала напротив шкафа. Мне не хотелось привлекать к своим ссадинам на теле лишнее внимание, поэтому мой выбор пал на джинсы с толстовкой. Одевшись и запихав в рюкзак тетрадь с пеналом, я опять спустилась вниз и направилась в кухню. Мужчина стоял у плиты и готовил завтрак. Пахло яичницей — типичный завтрак, что еще от него ждать?
По утрам я не очень любила есть, потому что меня очень тошнило, а сейчас особенно, из-за нервов мой организм отказывался принимать любую пищу.
— Садись за стол, — сказал он и поставил передо мной тарелку с едой.
Я повиновалась и, бросив рюкзак рядом со столом, заняла свое место. Он сел напротив, поставив перед собой такую же порцию еды.
— Йен, можно мне просто чай? Я не могу есть по утрам, потому что меня тошнит, — спросила я, осторожно посмотрев на него.
— Да? Что ж, мне как-то все равно на это. Ты живешь у меня, так что будь добра делать то, что я тебе говорю, — ответил он, мрачно смотря на меня, от чего мне стало не по себе. Ему было плевать на мое состояние, как и на то, что я не могла есть.
Я начинала злиться. Почему он позволяет себе вот так просто решать что-то за меня, наплевав при этом на мои потребности и чувства.
— Можно я просто выпью чай? Мне правда не очень хорошо, — еле сдерживаясь, спросила я.
— Тебе что-то не понятно было в моих вчерашних словах? — по его голосу было слышно, что он начал злиться.
Я посмотрела на него со злостью.
— Ты ни слова не говорил о том, что я обязана есть то, что ты мне даешь. Я тебе сказала, что я нехорошо себя чувствую, меня тошнит! Я не привыкла есть утром, и я не буду сейчас это есть. — агрессивно ответила я и со звоном бросила вилку в тарелку.
Он медленно перевел на меня свой взгляд, в котором читалось раздражение, и через секунду я поняла, что сказала много лишнего, очень много лишнего.
— Хорошо, — опасно, спокойно сказал он, вставая из-за стола и подходя ко мне.
Я рефлекторно вжалась в стул. Он приблизился, и я находилась на опасно близком расстоянии. Внутри опять образовался ком страха, который каждый раз нарастал с большей силой, когда я прокручивала все варианты его реакции.
— А ты наверно не помнишь о том, что будет, если мне не понравится твой тон? — ехидно спросил он, глядя на меня, прищурив глаза.
Я буквально затаила дыхание и старалась не дышать.
Один миг. Мою щеку пронзает резкая боль. Он ударил меня. Волна обиды захлестнула, стало противно и мерзко. Как только я потянулась ухватиться за ушиб, он опять бьёт меня в то же самое место. Я вскрикнула и постаралась отвернуться, но он перехватывает мое лицо и сжимая его, заставляет посмотреть в глаза.
— Отпусти меня! — с ненавистью, сжимая зубы ответила я.
Моя щека ныла, и всё, чего я сейчас хотела — это ударить в ответ, чтоб он почувствовал, каково это — быть на моём месте.
— Да, пожалуйста, — равнодушно сказал он, и с преднамеренной силой толкнул меня так сильно, что я упала на пол. От неожиданности его действия я не успела принять нормальное положение и ударилась животом об пол, издав при этом характерный стон боли, и поджав под себя ноги, зарыдала. Он сел за стол и продолжил есть. Я попыталась встать, на что услышала только издевательский смешок с его стороны, а потом он грубо добавил:
— Сядь и жри, если в течении десяти минут ты не съешь свой завтрак — я силой впихну его в тебя, и мне будет наплевать на то, что я нечаянно промахнусь, я тебя в таком виде повезу.
После его слов мне показалось самым безопасным вариантом все-таки съесть содержимое тарелки. Я встала, села за стол и приступила к еде. Слезы застилали глаза и я плохо видела то, что было передо мной, старалась не думать о произошедшем, чтобы не провоцировать себя на слезы еще сильней. Спустя минут семь завтрак был съеден.
— Ну и зачем нужно было устраивать этот спектакль? — закатив глаза, задал он риторический вопрос, — Пошли! — грубо крикнул он, вставая из-за стола, попутно убирая грязную посуду.
Я встала и, повесив рюкзак на плечо, пошла за ним, в голове попутно проклиная его. Мы спустились на лифте и, как только вышли из подъезда, в нос тут же ударил свежий утренний запах. Я сделала вдох полной грудью. С выбором одежды я не прогадала, потому что на улице было чуть прохладно.
Он разблокировал свою дорогую тачку и, открыв дверь, занял водительское сиденье, жестом показывая сесть на переднее. Я обошла машину и, открыв дверь, заняла свое место, не забыв пристегнуться. Спустя минут десять нашего пути, я поняла, что он едет без навигатора. Откуда он знает дорогу? Может ли это означать, что он знал ее заранее и все это было спланировано давно?
— Значит так, — неожиданно начал он, — Я до сих пор не понял, что это за концерт был сегодня утром, ты, видимо, плохо поняла, что все серьёзно.
Я смотрела на пейзаж за окном и, к сожалению, слышала его мрачный голос, но ему так не показалось, поэтому он больно взял меня за подбородок и развернул к себе лицом.
— Будь добра смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю. Это называется «уважение», если ты не знала, — опять этот язвительный тон.
В животе завязался узел, но я старалась не обращать на это внимание.
— Теперь слушай меня внимательно, — продолжил он, — раз уж ты учишься очно, будь добра усвоить несколько правил: во-первых, ты не даешь никаких поводов и намеков другим о том, что ты живешь у меня; во-вторых, ты никому не говоришь обо мне, надеюсь, ты помнишь, что это закончится плохо не только для тебя. Как я говорил тебе раньше — после учебы я забираю тебя лично, моя машина будет стоять там же, куда я привезу тебя. Если я задерживаюсь, я позвоню или напишу тебе, — сказав это, он вручил мне телефон, — Даже не думай ни о чем: там вбит только мой номер, и плюс в нем стоит датчик GPS, так что я найду тебя, где бы ты не была, а если ты постараешься избавиться от телефона, ты помнишь, что было утром сегодня? Так вот, не забывай. И если я узнаю — а я узнаю, — сделав акцент на последнем слове сказал он, — что ты прогуливаешь пары — пеняй только на себя. Ты меня хорошо услышала? — спросил он.
— Да, услышала. — ответила я.
— Главное, чтоб ты это поняла еще, а то мне не очень хочется марать свои руки кровью.
У меня перехватило дыхание. Я старалась не думать о его словах, уставившись в окно. Спустя минут тридцать мы подъехали к университету, он остановился за углом. Как только я собиралась выйти — он схватил мою руку, а я в панике оглянулась.
— Без глупостей, — предупреждающим тоном говорит он.
Я кивнула, выдернув руку, и пулей выскочила из машины. Боже, еще пара секунд, и я бы опять словила панику. Вдохнув полной грудью, я направилась в корпус.
Приложив пропуск к турникету, я вошла в просторный холл университета и сразу же встретила своих друзей.
— Хэй, Анна, приветик! — на меня накинулась моя подруга и сжала в объятиях.
Я ответила и обняла её еще крепче. Мне так этого не хватало в последние два дня. Хочется рассказать ей все, сказать, что я в опасности, что мне нужна помощь, что я нуждаюсь в спасении… Но я не могу.
— С тобой все хорошо? — обеспокоенно спросила она, посмотрев на меня. — Господи, что у тебя с щекой?
— А, все хорошо! Это я ночью в дверь вошла нечаянно, ты же знаешь меня, я об любой косяк бьюсь, — я отшутилась.
— Да уж, ты хотя бы с фонариком ходи, ха-ха. Впредь будь аккуратней, пожалуйста, а то выглядит, как будто тебя ударил кто. Ладно, у нас сейчас пара у этой старой маразматички, нельзя опаздывать, пошли, — весело сказала она, и я была рада, что подруга сама быстро сменила тему.
Мне повезло, что Энни знает меня достаточно давно и особенно то, какой неуклюжей я бываю. Вообще, она почти единственная, с кем я так крепко подружилась после того неприятного случая с Хейли, с которой мы были почти не разлей вода, пока она не пропала из моей жизни без причины.
Мы с Энни помогаем друг другу во всём, и я правда верю в то, что наша дружба будет продолжаться после окончания университета.
Мы пришли в аудиторию, заняли нашу последнюю парту и начали готовиться к паре.
— Кстати, у тебя все работы по инженерному моделированию сданы? — спросила она.
— Черт, нет, мне надо сдать ей еще две работы. Она что-то говорила про дедлайн? Когда ей можно донести работы?
— Ну-у … вроде сегодня? Но ты же помнишь, что их надо защитить еще?
— К сожалению, да … — вздохнула я.
Буквально через минуту пришла преподавательница. Мы просто начали заниматься своими делами, потому что пара была особо не интересная. Я посмотрела на то, сколько мне нужно всего сдать, да уж, слава Богу, Йен не так будет следить за моей учебой, а то еще и тут были бы проблемы. Я, конечно, старалась хорошо учиться и не была двоечницей, но все-таки программу мне было тяжело осилить. Вообще, нужно было его предупредить о том, что я задержусь после пар. Я решила написать смс, не хочу лишний раз слышать этот голос.
Учеба прошла довольно быстро, я не заметила, как прошло четыре пары вместе с дополнительными занятиями. Мне даже было жаль, что скоро нужно ехать «домой», видеть его вообще не хотелось. Да и возвращаться туда, в целом, было неприятно. Защитив свои работы, я вышла из здания. Йен написал, что задержится минут на десять.
Рядом стояли знакомые ребята, и я решила провести это время в их обществе — времяпрепровождение куда приятней, чем сидеть одной и ждать. Мы разговорились об учебе, они также заметили мою щеку, но я отшутилась историей с дверью. Надо было что-то делать с этой щекой.
— Будешь? — спросил у меня знакомый, протягивая мне сигарету.
Я замялась. С одной стороны — очень хотелось, но с другой — я боялась последствий, если Йен узнает об этом. Но запретов на курение не было же, да и что мне, всю жизнь его бояться? Я кивнула в знак согласия.
— Если хочешь — забирай, там в пачке все равно осталось штуки две, — предложил блондин.
Очень опасное предложение, которое я приняла, понадеявшись, что он не станет рыться в моих вещах.
— Ладно, окей, спасибо, — я улыбнулась и сунула пачку в карман джинсовки, — Ладно, мне пора, было приятно поболтать, всем пока!
Я попрощалась со всеми и пошла на место встречи. Дойдя до поворота, увидела черную машину. Отлично, и сколько он тут стоял? Я подошла к машине, открыла заднюю дверь.
— Вперед садись, взрослая уже, — скомандовал Йен.
Судя по голосу, он был не в духе. Надеюсь, он не будет докапываться. Я пересела вперед и пристегнула ремень безопасности.
— Тебя здороваться не учили? Мне придется тебя еще этому учить? — раздраженно спросил он.
— Привет, — заикаясь, сказала я.
— Уже лучше. Как прошел твой день, глупостей не натворила? — таким же тоном продолжил он наш диалог.
— Нет, но… все обратили внимание на щеку, — тихо ответила я.
— Ну, наверно, нужно было меня слушать, а не показывать свой характер, тогда и не было бы у тебя этих проблем!
Следующую часть пути до дома мы ехали в тишине. Я не хотела лишний раз нарываться на грубости.
Непривычно было осознавать, что я больше не жила с мамой. Для меня эти два дня были как в тумане. Пока я опять витала в своих мыслях, не заметила, как мы уже оказались у дома. Йен пощелкал пальцами перед моим лицом:
— Алло, прием, хватит витать в облаках, реальность тут!
Никогда не любила, когда кто-то так делал, это нарушает личное пространство и очень раздражает.
— К сожалению… — промямлила я.
— Что? — спросил он, по голосу было слышно, что кто-то явно не в духе.
— Ничего! — грубо ответила я.
— Тон свой убавила! А то я так начну с тобой общаться, мало не покажется! — повысив голос, практически проорал он.
— Извини… — мой голос затих.
— Извинения приняты, но у меня к тебе еще один вопрос. Почему от тебя воняет сигаретами?
Он холодно сощурил глаза, а я невольно поежилась, почувствовав себя незащищенной и уязвимой, хоть нас и разделяло небольшое расстояние. Все-таки Йен ненормальный. Спокойный, как удав, но готовый вцепиться глотку, как бойцовый пес.
— Я стояла рядом с друзьями, которые курили, видимо, пропахла от них, — уверенно ответила я.
— Мы ехали из университета почти час, а ты так и не смогла придумать нормальную ложь или подумала, что я не почувствую? — язвительно спросил мужчина.
Сердце ушло в пятки. Хотелось выбежать из машины и бежать куда глаза глядят, лишь бы не находиться рядом с ним.
— Я жду ответа на вопрос, либо ты отвечаешь честно и получаешь за это, либо ты продолжаешь врать мне и так же получаешь за это. Выбирай. — его голос был опасно спокойным.
Пока я думала, что ему ответить, он открыл окно с водительской стороны, достал свою пачку сигарет из кармана и закурил.
— Мне еще раз вопрос повторить? Если у тебя проблемы со слухом, давай я отвезу тебя к врачу? — сделал тягу и с искреннем издевательством в глазах уставился на меня.
— О запрете на курение речь не шла, так что я не виновата, — чувствую, что вывожу его из себя такими фразами.
— Вот как. Выкрутилась значит. Хорошо, на днях я напишу тебе полный список того, что тебе нельзя делать, раз сама ты не понимаешь. Хотя, я думаю, что ты еще не до конца поняла к кому ты попала, тебе напомнить? — он почти докурил.
— Ты сам решил меня забрать, так что это видимо ты не понимаешь, кто к тебе попал, — язвительно ответила я.
— О как. Забавно. Но знаешь, что я скажу тебе, дорогая моя? Если тебе так нравится курить и быть ходячей пепельницей, то я, пожалуй, воспользуюсь этим.
Он резко схватил меня за руку.
Я не понимала, что происходит, пока мою руку не прожгла адская боль. Я начала вырываться и орать, но он крепко держал меня, туша окурок о кожу. Слезы мигом полились из глаз, и, рыдая, я умоляла прекратить. Он отпустил мою руку, и я тут же прижала ее к себе, продолжая рыдать. Он выкинул окурок в окно.
Меня начинало тошнить от боли, но злость, просыпавшаяся во мне, была сильнее. Я медленно развернулась к нему, смотря в это довольное лицо и не раненой свободной рукой начала бить его в плечо и в грудную клетку. Выражение его лица вмиг поменялось, и он перехватил мою руку, заламывая ее, отчего я издала очередной крик боли.
— Заткнись! — злобно прошипел он и влепил мне пощечину. А затем отпустил руку, вышел из машины, со злостью захлопнув дверь автомобиля и направился в мою сторону.
Я инстинктивно задвигалась, стараясь перелезть на соседнее место, но не успела — он резко открыл дверь и вытянул меня из машины, и потащил в подъезд. Когда мы зашли в лифт и двери закрылись, он взял меня за горло и припечатал к одной из стен лифта.
— Ты что позволяешь себе, дрянь мелкая? — в его голосе звучала истинная злость.
Я зажмурилась, только бы не смотреть на него. Как только мы попали в квартиру, он резко толкнул меня так сильно, что я упала, и, чтобы смягчить удар, я выставила руки и упала на больную ладонь, от чего боль опять пронзила всё тело.
— Встала! — требовательно приказал он.
— Пожалуйста, прекрати! Я прошу тебя. Пожалуйста. — захлебываясь в слезах еле как проговорила я.
Проигнорировав мои слова, он схватил меня за ворот кофты и резко поднял на ноги. Я начала вырываться, царапая руку.
— Ты никакого права не имеешь так поступать со мной! — прокричала я.
Он резко развернул меня к себе спиной и прижал к себе. У меня перехватило дыхание, я была такая маленькая по сравнению с ним. Еще бы чуть-чуть, и, мне казалось, он закроет меня собой полностью. Он медленно убрал мои волосы назад и приблизился к уху. Я почувствовала мурашки по всему телу от его прикосновения. Он держал меня в своих сильных объятьях так крепко, что я чувствовала, будто никуда не могу уйти. Его горячее дыхание возле моей шеи буквально обожгло кожу, и я крепко зажмурилась, чтобы хоть как-то абстрагироваться.
— Ты и вообразить себе не можешь какое право я имею на тебя.