Какой-то странный нынче праздник под знамёнами тьмы
И далека ли, брат, дорога от сумы до тюрьмы?
И протянуть бы пару дней до начала зимы
Добро пожаловать, друзья, на пир во время чумы…
Особняк городского начальника Чэнь Фу действительно представлял собой что-то невероятное. Увидь его хотя бы одним глазом и всего один раз, и можно было бы подумать, что это дворец самого императора. Впечатление производили не только размеры его территории, но и богато украшенные элементы архитектуры здания. В большинстве своём они были изготовлены из мрамора или золота. Колонны поддерживали три этажа, из которых состоял особняк. На первом этаже находилась оружейная и казна, в которой и хранились все пожитки градоначальника, а вернее, все деньги, собранные с простого народа. Сад, окружающий здание, был обнесён тонким забором, за главными воротами которого шла широкая дорога прямо к входу в особняк. Любой, кто был удостоен лично посетить имение Чэнь Фу, проходил всегда через главный вход и никак иначе. Однако же ворота были открыты не для всех. Особняк, располагающийся почти у подножия гор, был под надёжной охраной, которая зорко следила, чтобы никто посторонний не то, чтобы заходил, даже не думал ошиваться рядом со зданием. Сейчас, в сумерках сгущающегося вечера, искусные хоромы казались ещё богаче и сказочнее. В свете бумажных фонарей, мирно плывущих в темноте, всё вокруг казалось, словно сказочный бал. Хуалинг, даже будучи максимально сосредоточенной на миссии, не могла не вздохнуть с восхищением при виде высокого здания. Её слегка подкрашенные помадой губы приоткрылись, в молчаливом восторге. Лицо уже скрывала золотистая маска Феникса, на фоне которой заметно выделялись глаза девушки. На мочках свисали позолоченные сережки, звенящие при каждом шаге. Это Хуалинг ужасно не нравилось, как, впрочем, и ужасно давящие одежды служанки. Создавалось ощущение, что дышать она почти не могла. Растопыривать ноздри, в попытках вдохнуть больше воздуха через нос, было бы крайне неприлично, поэтому девушка старалась, как могла. — Помни, что служанки должны быть кроткими и не говорить без разрешения, — раздался бархатистый голос из паланкина рядом. Девушка скосила под маской взгляд, пытаясь разглядеть за полупрозрачными тканями носилки Му Цина. Чтобы вся, выдуманная ими история, казалась более правдоподобной, небожитель решил позаимствовать в городе простенький паланкин и нескольких носильщиков, чтобы те доставили «богатого господина» до места проведения праздника. Люди не были против сыграть на один раз подобную роль, потому что Му Цин предложил им хорошую плату. Хуалинг не была удивлена. Они бы всё что угодно сделали, лишь бы им заплатили больше, чем их работодатели. Услышав наставление юноши, она сложила руки перед собой в замок и совершила полупоклон, не сказав ни слова. Хуалинг не была уверена, заметил ли он это через ткани, скрывающие от посторонних глаз, но вскоре увидела еле заметный кивок со стороны Му Цина. Он мог бы не сомневаться, — для достижения своей цели девушка была готова придерживаться данной себе роли столько, сколько потребуется. Пока она молча наблюдала за дорогой, огромное здание особняка всё приближалось. Вскоре показались главные ворота, выполненные тонкой резьбой, с украшениями в виде изображения яркого круга луны, встающей между горами. Это был общепринятый символ государства Наньюэ, хотя иногда некоторые жители представляли в качестве символа не целую луну, а её половину — полумесяц. В этот вечер у ворот стоял лишь один стражник. В мысли Хуалинг закралась идея, что Чэнь Фу больше заботится о происходящем внутри своего имения, чем снаружи. Это было им только на руку. Составляя план по разграблению казны градоначальника, революционеры рассчитывали как раз на то, что большая часть охраны будет внутри, и они смогут пробраться в сам особняк. А со стражниками в самом здании будет уже проще, если следовать плану Хуалинг. Девушка остановилась буквально в метре от ворот, заметив жест охранника, показывающего, что они должны на время встать и представиться. Она склонила голову перед мужчиной лет сорока, закованного в дорогие доспехи. Лицо его выглядело уже слегка уставшим, намекающим, что дежурит он тут не первый час. — Кто идёт? — пробасил охранник, прищурив взгляд, когда его тёмные глаза остановились на паланкине и нескольких слугах. Хуалинг вышла вперёд, поклонившись. — Молодой господин проделал большой путь из Юнани, чтобы повидаться с Его Превосходительством градоначальником Чэнь из города Шаньниа, и просит разрешения посетить его празднество, желая лично поздравить господина градоначальника. Стражник приподнял одну бровь, слушая приветствие служанки, и снова глянул на носилки, будто бы пытался разглядеть того самого молодого господина. Закончив свой пристальный осмотр, он, слегка прокашлявшись, пробасил: — Хорошо, можете проходить. Паланкин оставьте у главного входа. Хуалинг поклонилась, отходя в сторону, чтобы встать наравне с остальными слугами. Охранник с особой аккуратностью открыл ворота, от чего изображение на них разделилось на две части, оставив ровные половины целой до этого луны. — А и ещё, — добавил стражник, запоздало вспомнив, — праздник проходит в бальном зале на втором этаже. Паланкин двинулся по широкой дорожке уже в пределах территории особняка. Хуалинг, хоть и держала низко голову, не смея поднять взгляд на проходящих мимо господ, всё равно старательно рассматривала ближайшее окружение. Высокие густые кусты росли наравне с огромными клумбами самых различных цветов. Вглубь сада вели несколько более тонких и простых дорожек, вокруг которых стелилась коротко остриженная трава. Некоторые гости проскальзывали, словно теневые силуэты, среди кустов. Они собирались в группки, распространяя сплетни или обсуждая последние новости. На них девушка лишь косо смотрела, сосредотачиваясь на цели своей миссии. Они должны как можно ближе подобраться к Чэнь Фу. Задумчиво наблюдая за парочками, расхаживающими по саду, сняв маски, Хуалинг не замечает, что Му Цин уже сошёл с паланкина, бросая на неё раздражённый взгляд. — Идём, — приказным тоном, соответствующим его роли, произносит небожитель. Стоит девушке повернуться в его сторону, как её охватывает необъяснимое восхищение. Сердце начинает стучать чаще, не в силах сдержать свои эмоции от вида того, кто предстал перед ним. Хуалинг завороженно смотрит на тёмно-алые одежды Му Цина. Он изменил свой облик, избавив себя от вынужденного переодевания, но от этого его образ кажется девушке ещё более божественным. Длинные волосы всё также спадают по плечам и спине, сливаясь с чёрным цветом шёлка. Маска Дракона выглядит больше маски Хуалинг и закрывает почти всё лицо до тонкой линии бледных губ. Глубокие глаза смотрят прямо на неё из прорезей маски, молча ведя за собой. Му Цин махает рукой в сторону главного входа, к которому ведут пять узких и невысоких ступеней, и на пальцах в свете фонарей поблёскивают перстни. Преодолев ничем непримечательный первый этаж, они поднимаются по лестнице к комнатам второго, медленно ступая. Вокруг стоит негромкий гомон от голосов гостей, и Хуалинг думает о том, как бы не потерять сознание от нехватки воздуха. Ещё чего не хватало, чтобы весь план пошёл крахом. Когда же она, как покорная служанка, входит за небожителем в бальный зал, глаза тут же слепит яркий свет. Девушка щурится, пытаясь понять: это так ярко блестит множество золота или просто слишком много свечей на люстре? К слову, та висит под самым потолком, тянущимся над головами на несколько метров больше, чем в обычных домах, и полыхает множеством вставленных в подсвечники свечей. Хуалинг перестаёт дышать. Огромное пространство зала блестит ярким светом ещё и из-за невероятных золотистых оттенков. Что-то здесь — настоящее золото, что-то лишь цвета. Но подивиться этому всё равно стоило бы. Несколько высоких колонн держат потолок, словно тот вот-вот рухнет. Они украшены золотистыми лианами с цветками, также выполненными из драгоценного металла. Почти в центре зала возвышается на пьедестале огромное кресло. На нём, словно император на троне, сидит градоначальник. Золотистая поверхность украшена резными узорами, со вставленными бриллиантами. На сиденье виднеется перина, также в светлых тонах самого чистого золота. Всё это действительно напоминает королевский трон и Чэнь Фу явно доволен этим. Его одежда выполнена из ярких шелков, чьи оттенки варьируются от желтовато-золотистого до медного. Ханьфу имеет множество узоров, изображающих полёт журавлей среди облаков. На расписном поясе совершенно нет оружия, что не может не радовать Хуалинг. Лицо градоначальника скрыто под золотой маской льва, чья пасть раскрыта в громком рыке. Бросив мимолётный взгляд на Му Цина, девушка замечает, что тот сохраняет холодное выражение лица. Ни одной эмоции он не выразил по отношению ко всей обстановке, в то время как сама Хуалинг в лёгком шоке. У себя в голове она отмечает, что, возможно, юноша привык к подобной атмосфере. Переваривая у себя в мыслях всё, что она увидела, девушка понимает, что постепенно в ней загорается ненависть от того, что всё это — заслуга огромным налогов, которые градоначальник взимает с ни в чём неповинных граждан. — Действуй по своему плану, — тихо шепчет Му Цин, пока они ещё находятся в достаточной близости. Хуалинг коротко кивает, быстро находя взглядом слуг из особняка Чэнь Фу. Плавной, сдержанной походкой она направляется в их сторону, умело заводя диалог со сладкой улыбкой на лице. Перенимая на себя должность разносчика напитков, девушка осторожно направляется на первый этаж. Она успела заметить множество стражников, которые охраняют и казну и оружейную. В присутствии лишь служанки, те откровенно жалуются на выпавшую на их долю ночную смену и хнычут, что их работа так тяжела, а взять в рот нельзя и капли. Тут то и появляется заботливая служанка Хуалинг, предлагая мужчинам вино. Поначалу те отказываются, словно берут назад все сказанные ранее слова, но затем решаются, беря чуть ли не по два стакана в каждую руку. Служанка подбадривает их, заводя разговор о том, какие они молодцы, служат уважаемому градоначальнику, которого все так любят. Согласно кивая на любую фразу стражников, Хуалинг успевает улизнуть раньше, чем кто-то из них, опьянев, предложит ей где-нибудь уединиться или пригласит на свидание. Возвращается на второй этаж она, когда там играет приятная музыка, приглашая гостей танцевать. Му Цин стоит в стороне с бокалом, однако напиток в нём совершенно не изменился в количестве. Юноша лишь лениво плескает жидкость, посматривая в сторону градоначальника, весело глотающего залпом очередной бокал. — Жаль, что мы не можем потанцевать, — появляется в его поле зрения Хуалинг, держась на почтительном для её роли расстоянии, — вряд ли кто-то танцует со своей прислугой. — Я всё равно не хочу танцевать, — закатывает глаза Му Цин, при этом тихо фыркая. — Не хочешь или не можешь? — поддевает его девушка, хитро ухмыляясь. — Ты опоила стражников на первом этаже? — игнорируя ехидный вопрос Хуалинг, спрашивает небожитель. — Да, напились так, что языки еле двигаются, — ответила Хуалинг, поднимая подбородок вверх, дабы продемонстрировать, какая она молодец. Девушка слегка покачивается в такт музыке, ощущая, что скоро та закончится. — Тогда переходим к следующей части плана, — тихо произносит Му Цин и тянет Хуалинг за собой. От неожиданности она спотыкается, чуть не падая юноше на грудь. Подняв голову, девушка встречается с обворожительным взглядом тёмных глаз, виднеющихся за слоем алой маски. Небожитель передаёт в её руки бокал, а она на автомате принимает его, томно вздыхая. Му Цин отходит куда-то в толпу, стараясь держаться ближе к «трону» градоначальника. Хуалинг старается не отставать, следуя за своим господином. Резко остановившись, юноша оборачивается к своей служанке, а вино в её руках нечаянно проливается на его тёмные одежды. — Глупая девка, тебя что, не учили держать в руках вещи?! — громко вскрикивает Му Цин, надеясь, что привлёк внимание окружающих. В этот момент музыка успела стихнуть, оставив в воздухе лишь голоса гостей. Но все тут же замолкают, обращая свои взгляды на юношу. Даже вусмерть пьяный градоначальник вертит головой в сторону, чтобы посмотреть на разворачивающуюся сцену. — Метлу ты способна держать, а бокал с дорогим напитком — нет?! — продолжает восклицать Му Цин, смотря лишь на Хуалинг. Та виновато опускается на колени перед своим господином, нервно сглатывая. Она слышит, как некоторые гости начинают шептаться, рассказывая тем, кто ничего не видел, в чём суть проблемы. — Простите меня, молодой господин, — тихим голосом произносит девушка, стараясь играть так, словно она действительно провинившаяся служанка. Вот только, когда она смотрит с низу вверх на Му Цина, то осознает, что вряд ли у неё выходит правдоподобно. В голову лезут совершенно иные мысли, от чего её голос звучит слишком тихим. Хуалинг даже не нужно снимать с небожителя маску, чтобы увидеть властный взгляд его глаз, которым он смотрит на неё. Девушка не замечает, как у самой в груди начинается целая барабанная симфония. Сердце разгоняет кровь по венам, заставляя щеки пылать. Она опускает взгляд, пристыженная собственными мыслями. Не будь она сейчас в роли служанки, а Му Цин — в роли её господина, то Хуалинг наверняка нашла бы всю эту картину с их позами достаточно привлекательной. — Простить тебя? — делая свой тон не настолько грозным, произносит небожитель, однако это лишь напускная игра, — Простить тебя за то, что ты испортила мой дорогой наряд?! Впрочем, девушка смотрит на одежды юноши и не видит там пятна, темнеющего на том месте секунды назад. Похоже, Му Цин не желал оставаться запачканным весь вечер и решил сразу же применить свои чары на одежду. Хуалинг хочет сказать ещё одно извинение, но её щека начинает пылать уже не от собственного смущения. Ладонь Му Цина отвешивает ей притворную пощечину, от которой девушка склоняет голову набок. Хлопок разлетается по всему залу и гости охают. Хуалинг издает болезненный стон. Несколько прядей выбиваются из закреплённого заколками пучка, падая на лицо. Девушка, всё ещё стоя на коленях, бросает на господина мимолётный взгляд. Му Цин вновь незаметно оглядывает гостей, которые с интересом наблюдают, что же произойдёт дальше, а потом хватает Хуалинг за щеки, больно сжимая её лицо. Благо, её маска меньше и позволяет сделать подобное. Юноша обращает взор её вересковых глаз на себя, бросая презрительный взгляд на служанку. — Чёртова потаскуха, на этот раз я прощу тебя, но это последний раз. Запомни это! — почти плюёт слова Му Цин, сжимая раскрасневшиеся щёки Хуалинг. Девушка, как может, кивает. — Так достаточно? — уже намного тише спрашивает небожитель, поглядывая по сторонам. — Думаю, да, — так же тихо произносит девушка. Юноша отпускает её и намеревается отойти в сторону. Гости почти сразу же теряют интерес к происходящему, осознавая, что конфликт исчерпан. Хуалинг поднимается с колен, потирая щёки и проматывая в голове события плана. — Мы разыграем эмоциональную сцену, где я буду провинившейся служанкой, которая облила дорогой наряд своего господина вином, — проговаривает Хуалинг, стоя среди собравшихся вокруг неё революционеров. Те внимательно слушают, коротко кивая. — Когда все гости отвлекутся на это, а они отвлекутся, поверьте мне. — О, они любят подобное, — усмехнулся Сяо Фей, сжимая кулаки, — тем псам градоначальника лишь бы побольше событий для слухов и сплетен. Тьфу, — он показательно сплёвывает на землю, выражая свою ненависть и презрение. Девушка кивает головой, продолжая. — Когда все отвлекутся, а стража уже будет пьяна, вы проберетесь в казну и украдёте столько монет, сколько сможете унести. — Мы всё поняли, — довольно улыбаясь, произносит Юн Мин. Другие революционеры согласно кивают… В какой-то момент, следуя за Му Цином, Хуалинг замечает, что градоначальник подзывает его к себе, маня рукой. Небожитель сворачивает в его сторону, подходя ближе. Он не смеет проигнорировать приглашение хозяина бала. Это было бы некрасиво, да и подойти к нему на максимально близкое расстояние — следующая часть плана. Эта часть уже включает в себя поимку демона. Даже не доходя до Чэнь Фу, девушка ощущает витающий в воздухе запах алкоголя. Градоначальник явно выпил больше, чем ему следовало. Му Цин слегка морщится от неприятного запаха, но надевает маску невозмутимости. — Присаживайся, господин, — пьяным голосом приглашает градоначальник, указывая рукой на почти такое же роскошное кресло подле него. Небожитель чуть кланяется, принимая приглашение. Хуалинг, как безмолвная служанка, остается рядом. Её никто не приглашал садиться. Тем более рядом со своим господином. Чэнь Фу просит налить ему ещё, предлагая и Му Цину, но тот вежливо отказывается. — Ну, рассказывай, господин, откуда такой приехал? — спрашивает градоначальник, посмеиваясь. — Из Юнани, — коротко отвечает ему небожитель, следя за каждым движением. — Не часто к нам заглядывают с Центральной равнины, — чуть хрипит Чэнь Фу, отпивая из нового бокала. Вблизи Хуалинг может его лучше рассмотреть. Под золотой маской виднеется небольшая щетина, тёмно-каштановые волосы собраны в высокий пучок, украшенный различными драгоценностями. — Ты прости мою служанку, градоначальник, — вновь кланяется ему Му Цин, извиняясь за проделанную ранее сцену, — очень уж она непутёвая. Всё что может, это одежды стирать, да полы подметать. Хуалинг невнятно чудиться, что это небожитель уже специально преувеличивает, решая скрытой насмешкой задеть её. Девушка бросает на него мимолётный взгляд, но юноша сосредоточен лишь на градоначальнике. — Да не стоит извиняться, — громко хохочет Чэнь Фу, — они ведь ни на что не годятся, слуги эти. Их только и делай, что бей за проступки. Му Цин выжидающе смотрит на градоначальника, но, кажется, видит в нём лишь пьяного богача, который вот-вот разойдётся не на шутку. Внутри у Хуалинг что-то дёрнулось, предостерегая девушку о чём-то плохом. — Это ты правильно сделал, что врезал этой девке, господин, — всё ещё хохочет Чэнь Фу, из-за алкоголя говоря немного несвязно. Он осушил поданный ему бокал и потянулся за ещё одним. Девушка даже удивилась, как он может всё ещё держаться в кресле в таком-то состоянии. Хотя, если он одержим демоном, то, наверняка держится за его счёт. — Вот, дай-ка я тоже покажу своим, как нужно вести себя с господином, — градоначальник делает кому-то вялый жест рукой. Перстни блестят на пальцах, отливая золотом. — Приведите мне того…с длинным языком! Пьяно икая, мужчина всё же выговаривает фразу. Пара стражников, находившихся неподалёку от него, отходят в сторону, хватая кого-то из слуг. Тот начинает дико визжать, словно свинья, которую вот-вот прирежут. Охрана тащит беднягу прямо к «трону». Хуалинг вздрагивает, когда слуга пытается всем, чем только может, цепляться за пол во избежание своей кары. Пальцы царапают мраморную плитку, окрашиваясь кровью от содранной кожи и ногтей. Стражники бесцеремонно кидают его перед пьедесталом у ног градоначальника. — Подайте мне нож, я отрежу этому предателю язык! — пьяным смехом хохочет Чэнь Фу, требуя стражников дать ему оружие. Хуалинг дёргается вперёд, словно надеясь предотвратить ужасную картину. — Не смей делать глупостей, — шипит Му Цин, наблюдая за человеком, которому градоначальник собирается отрезать язык. Девушка проглотила ком в горле, бегая глазами по залу. Никто ему не поможет. Всем им наплевать. Они лишь хотят шоу. Она ощущает, как внутри вскипает гнев. Гнев за то, что Чэнь Фу, да и другая знать, лишь наслаждается всеми этими страданиями простого народа. Девушка делает шаг вперёд, замирая ещё ближе к пьедесталу. — Градоначальник, — неожиданно спокойно произносит Хуалинг, натягивая на лицо приторно сладкую улыбку, — а помнишь ли ты другого подобному ему предателя, что ты казнил три года назад? Чэнь Фу на миг оборачивается на неё, недоуменно моргая. Кажется, в опьянении до него не доходит, как служанка, приехавшая с господином из Юнани, может знать о чём-то, что происходило в Шаньниа три года назад. Он лишь чешет затылок, пытаясь припомнить то, о чём завела речь девушка. — Кузнеца, осуждённого и приговорённого тобой к казни ты помнишь? — уже громче и без улыбки произносит Хуалинг. Её взгляд становится тяжелее, жёстче. Му Цин вскакивает на ноги, осознавая, что что-то здесь не так. Девушка резким движением сбрасывает со своего лица маску, открывая его всем гостям. Кто-то громко ахает, узнавая в ней девушку, пару дней назад сожжённую на костре. — Это она! — Та девушка, что сгорела на красной улице! — Она жива! Богиня! — восклицает кто-то, приняв сожжение и грозу за вознесение. — Но она же в одеждах простой служанки?! — Я не богиня, — возражает Хуалинг, бросая взгляды, метающие молнии, на гостей, — и не служанка, — стискивает зубы, — я дочь того самого кузнеца! Среди одежд блестит металл и в ту же секунду девушка устремляется к растерянному градоначальнику. На миг, кажется, его лицо озаряется осознанием. Он трезвеет. Но уже поздно. Короткий клинок, словно кинжал, стремительно приближается к открытому горлу. Хуалинг двигает рукой и…бац! Он отлетает на несколько метров. Толпа громко кричит, расступается. Девушка протяжно стонет от боли, поднимая взгляд к пьедесталу, где была буквально секунды назад. Над Чэнь Фу витает чёрный дым. Не просто дым, который появляется при сожжение, нет. Этот кажется живым. С собственным сознанием. Среди клубов этого дыма даже различим злобный оскал. Му Цин выхватывает из рукавов меч, направляя его на чёрный дым, носящий ранг «свирепый»….