Право на молчание

[POV Клейтон] - Да он же похож на бабу! Еще и тупой! – Закари кривится и бросает вилку на тарелку, даже не смотрит на меня, поэтому я делаю вид, будто здесь не нахожусь. Это не сложно, хоть и очень неприятно. К горлу скользким комом подкатывает обида, до этого никто и никогда не говорил мне столько оскорблений в один день. Со мной вообще никто не говорил. Закари, мой названый сводный брат, восполнил этот провал сполна. Не помню, чтобы за три месяца совместного проживания слышал от него хоть что-то кроме ругательств. Очень неприятный тип, из тех, что макают головой в унитаз более слабых и встречаются с девушками из группы поддержки. - Закари, ты ведешь себя невежливо, - намазывая диетический джем на хлеб, одернула его мать. Как всегда идеально накрашена, причесана и одета. Миссис Гибсон помешана на безупречности, в её доме всё блестит чистотой, даже флакончики в душе стоят этикетками вперед. Она несколько раз устраивала отвратительные истерики, когда кто-то нарушал идеальный порядок её обители. В жизни миссис Гибсон есть всё, о чем мечтает каждая американская домохозяйка: популярный сын, обеспеченный заботливый муж, место председателя в местном женском клубе. Я поразительно выбиваюсь из утопичности этой картины, поэтому чувствую, что она меня ненавидит. Однако оскорблений несчастной сироты в своем доме эта дама не терпит, потому что так нужно. Так её не осудит общество. - Он все равно ничего не понимает. Тупой же. - Не тупой, а глухонемой. Прояви хоть каплю сочувствия, дорогой. Библия велит нам оберегать подобных ему, - мне становится не по себе от холодности, проскальзывающей в голосе этой женщины. Закари будто весь съеживается, превращаясь из мелкопоместного тирана в нашкодившего ребенка. - Хорошо, мам. Все было очень вкусно. Мы поднимаемся из-за стола одновременно. Проходя мимо Закари, будто ненароком толкает меня. Тарелка, которая должна была оказаться в посудомоечной машине, выскальзывает из рук и с грохотом разлетается на мелкие осколки. Закрываю рот ладонью и испуганно гляжу на миссис Гибсон, шипящую рассерженной кошкой. Она замахивается для удара, но её муж предупредительно подскакивает с места. Он что-то шепчет, ласково убеждая успокоиться. - Клейтон, Закари, идите в школу, - тихо просит мистер Гибсон. Нас не приходится долго упрашивать, я выскальзываю из комнаты вслед за сводным братом. *** - Это и есть твой тупой брат? - Ага. Сегодня тарелку грохнул, криворукий, - за столиком футболистов взрывается волна смеха. Я скашиваю глаза на них, понимая, что обсуждают меня. Становится неприятно, но я убеждаю себя, что совершенно не волнуюсь по этому поводу. Взгляд невольно останавливается на одном парне из компании, потому что он единственный не смеется, безмолвно потягивает коллу через трубочку и смотрит на меня в упор. Делаю вид, что ничего не замечаю и продолжаю поедать отвратительный обед. Всё, что подают в этой столовой, напоминает на вкус мертвую кошку. Невольно прислушиваюсь к их разговору и очень жалею об этом: - А чего он такой патлатый? - Вылитая телка, не отличишь. Только сисек нет. - Сиськи не у каждой бабы есть. Этот патлатый больше на телку похож, чем моя Джесс. Я б даже трахнул, наверное. Футболисты в один голос протягивают дружное «фууу», отодвигаясь от своего дружка, но делают это скорее в шутку, потому что уже через минуту громко смеются, явно считая шутку удавшейся. Директриса просит их успокоить, но никто не обращает внимания на хрупкую пожилую женщину. Меня тошнит от этих уверенных в своей безнаказанности парней, которые не могут думать ни о чем кроме секса. Переводчица, которую ко мне приставили, неистово размахивает руками, рассказывая что-то о своей глухонемой дочери. Мне все равно, но обижать её не хочется, она неплохая женщина, только вечно ходит рядом и очень раздражает. Отчего-то ей кажется, что мне одиноко и непременно нужна компания. Неохотно отвечаю что-то на языке жестов, чувствую на себе пронзительный взгляд. Понимаю, что это молчаливый дружок Закари – Чарли. Не понимаю, что ему от меня нужно. Поднимаюсь со своего места и выхожу из столовой, распрощавшись с переводчицей, сообщая ей, что иду в туалет. Она не сопровождает меня только там. Не хочется сидеть еще три урока, поэтому я незамеченным выскальзываю из дверей школы и прогулочным шагом дохожу до ближайшего парка. Становится намного легче, когда тысячи голосов не шумят где-то рядом. В парке в это время мало народу, поэтому могу хоть немного отдохнуть от шума, которым наполнено человеческое общество. Всем вокруг кажется привычным постоянное звуковое сопровождение, но у меня закладывает уши. Шелест последних листьев на деревьях, тихие голоса редких прохожих и поскрипывание старых качелей, которые расшатал ветер. Я даже чувствую себя счастливым. Закрываю глаза и блаженно улыбаюсь, откинувшись на спинку широкой лавки. Здесь не слышно гудения машин и громких разговоров. Наверное, я хотел бы остаться здесь навсегда. Пронзительный визг возвращает меня к реальности, заставляет поморщиться и открыть глаза. Идиллия разрушена. Вижу, как с жуткими криками и не менее дикими глазами по аллее бежит странная девушка, запинаясь и грозя рухнуть прямо на асфальт. Странной она мне кажется не только потому, что, дико завывая, несется от кого-то со всех ног. Она выглядит очень гротескно, закутанная в несоразмерно большое пальто зеленого цвета, лицо незнакомки завешивает пелена ярко-синих волос. Чувствую, как мой внутренний эстет умирает в муках при виде чудовищной безвкусицы. Девушка разноцветным ураганом пролетает мимо, при этом зацепив мою руку в стальную хватку и потащив за собой. От удивления я даже не сразу понимаю, что происходит, и плетусь на буксире за незнакомкой еще несколько метров. Когда мы оказываемся у выхода в парк, то осознаю, наконец, всю странность ситуации и пытаюсь выпутаться из стальной хватки, тормозя пятками. - Да беги же ты, иначе они и тебя пришибут, - рыкает девчонка, заворачивая за угол. Вся эта ситуация мне определенно не нравится, поэтому не оставляю попыток вырваться. Когда незнакомка резко тормозит, от неожиданности налетаю на неё и чуть не сбиваю с ног, но даже так девушка не выпускает мою руку, вцепившись в нее как в спасательный круг. Мне даже становится страшно. Вдруг она сумасшедшая. Но та разворачивается ко мне лицом, по-детски наивно улыбается во весь рот, демонстрируя ряд брекетов на верхней челюсти. Я замечаю у нее прокол в губе и в носу. На мой взгляд, для её маленького смазливого личика металла многовато. Кажется, незнакомка старается выглядеть как можно более брутально, нацепив на себя тяжелые ботинки, широкий ремень с крупной пряжкой, футболку на пару размеров больше нужного. Все в её облике кричаще «слишком». Она старше меня, могу поспорить, но ниже ростом, точно так же худощава и нескладна. На этом все сходства заканчиваются. - Меня зовут Скай, - девчонка вытирает руку о штаны и протягивает мне. Я не отвечаю, оставляя её приветственный жест без внимания. Честно говоря, не очень люблю прикосновения чужих людей. Скай ждет какое-то время, пожимает плечами и опускает руку. - Ты чего злой такой? Обиделся на меня за то, что я тебе сюда притащила? Так ведь о тебе заботилась! – скрыть недоумение не выходит, складываю руки на груди и жду объяснений, - Ну за мной гнались придурки, которым не понравилось, что я обыграла их в шарики-стаканчики. Игра такая, когда нужно угадать под каким стаканчиком шарик. Они сначала продули все деньги, а потом объявили, что я, видите ли, их одурачила, - она комично надувает губы, - Назвали обманщицей! Хотя все было честно! А тебя прихватила, потому что не хотела, чтобы кто-то попал под горячую руку. Очень уж у тех парней был вид жуткий. Бандиты, точно. Понимающе киваю, собираясь уходить. Может быть, она действительно спасла мои жизнь и кошелек. - Чего молчишь-то? Ты глухонемой что ли? – девушка виснет у меня на плече, не давая уйти. Снова утвердительно киваю, наблюдая, как изменяется её выражение лица, становясь извиняющимся и жалобным. Наверное, чувствует себя за что-то виноватой. - Ой, прости… Не знала. Стоп, а как ты понимаешь меня? Устало вздыхаю, снимаю с плеча сумку и достаю пухлую тетрадь. Открываю чистую страницу и размашисто пишу «Читаю по губам». Скай читает запись и смотрит на меня с восторгом: - Круууто, - тихонько тянет она. Честно говоря, я удивлен. Не понимаю, что её так радует. Осознаю, что это самый длинный диалог в моей жизни. Скорее монолог, но все же. - Как тебя зовут? – спрашивает, глядя на меня, не моргая, будто боится, что исчезну. Мне действительно очень хочется испариться. Не люблю навязчивых людей, предпочитая одиночество. Надеясь, что получив свое, она все-таки отпустит меня, пишу «Клейтон Миллиман» и протягиваю листок ей. - Будем друзьями, Клейти, - девушка снова улыбается. Её восторженность начинает меня напрягать, а обращение «Клейти» и вовсе выбивает из колеи. Между тем, Скай что-то наскоро записывает на протянутом листе и сует мне в руки. – Пиши, если что. Ты неплохой чувак. Она посылает воздушный поцелуй, разворачивается так, что пелена синих волос взлетает вверх, и неторопливо удаляется прочь. На тетрадной странице криво написан номер сотового телефона. Даю себе обещание, что никогда ей не напишу.