Не зарекайся

Последние пару дней чувствую себя не в своей тарелке. Лана все также играет против меня, но теперь к ней примкнули и некоторые девочки из команды. Моей команды! Все началось позавчера вечером. Сразу после тренировки я пошла в раздевалку, чтобы принять поскорее душ, переодеться. Я спешила на занятие с Валерой, на которые тот больше не опаздывал. Ну и поэтому я тоже стала приходить вовремя, хотя всегда очень непунктуальна. Я почувствовала неладное, когда в раздевалке все резко затихло, стоило мне вернуться из душевой. Ведь слышала, как девочки о чем-то шушукались и спорили, но стоило мне показаться, как все замолчали. Осмотревшись в комнате, я подошла к своему шкафчику, открыла его и взяла чистую одежду. Ту, в которой была на занятиях в универе, ведь домой я так и не успела зайти. — Любк, а Любк, — позвала меня одна из новеньких. В этом году в команду взяли еще несколько первокурсниц, потому что некоторые девочки покинули команду из-за учебы. Выпускной курс и всякое такое. Я такое не приветствую, но и не осуждаю, сама ведь собралась играть вплоть до получения диплома. — Чего тебе? — спросила я, не отвлекаясь. Чтобы волосы не мешали, стягиваю их резинкой, а сама быстро переодеваюсь. — Ничем не хочешь поделиться с командой? — я помню, как в этот момент в раздевалку ввалились остальные девчонки из душа, а именно Борцова, Ржевская и Манька. Те, с которыми я хорошо общалась. И общаюсь по сей день. Они озадаченно посмотрели на меня, а потом на ту, что заговорила со мной. — А есть чем? — резонно заметила я. Сжимала в руках свой кашемировый свитер с высоким горлом, прижимала его к разгоряченному после душа телу. — Конечно, есть, Шейкина, — засмеялась другая девчонка. — Ты крутишь шашни со Степановым и молчишь! Каждая уважающая себя леди знает, что Валера — запретный плод этого универа, но, кажется, ты решила, что этот запретный плод тебе по зубам? — я выслушала ее, тихо выдохнула и снова вдохнула. Не могла подобрать ни единого подобающего ответа. Такого, чтобы у этой мелочи не осталось ко мне больше никаких вопросов! — А с каких пор тебя волнует, что и с кем я кручу? — как можно увереннее произнесла я. Старалась выглядеть сильнее, чем была на самом деле в тот момент. Я хотела верить, что никто из команды не затеет этот разговор. Да, они могли судачить обо мне что угодно за спиной, но так прямо и в лицо…? За что они так со мной? — А это волнует не только меня, Шейкина. Все в нашем универе знают, что ты с первого курса влюблена в Степанова. И тут такой подходящий момент — они с Ланой снова расстались. Решила взять быка за рога и дойти до победного в этот раз? Но у тебя ничего не получится! В погоне за своей любовью и милой мардашкой Валеры ты получишь лишь ненависть и месть Ланы. И всех, кто ей верен. — И вашу? — прервала меня Борцова. Она сложила руки на груди, придерживала ими зеленое полотенце, которым обернулась после душа. По телу еще скатывались капли воды, а короткие черные волосы были зачесаны назад. Не все сразу поняли суть ее слов, поэтому Кристина повторила. — и вашу ненависть и месть? Кристина, как и Янина, подошли и встали рядом со мной. Сахно и Кравцова сидели у своих шкафчиков, обе молчали, но нейтралитет не сохраняли. Я краем глаза видела, как Сахно потирала ладони о джинсы на коленях и с жалостью смотрела на меня. Но мне не нужна ничья жалость. Я хочу быть сильной, и я буду сильной. — Сейчас не об этом речь, Борцова. — А о чем? — снова перебила меня Кристина. — о том, что вы ведетесь на пустую болтовню этой стервы Ланы? Кто вообще назвал ее Ланой? Она Оксана. Самая обычная девчонка с самым обычным именем. Но вы носитесь с ней, словно она богиня! Мне показалось или Борцова говорила о чем-то личном? Определенно. Она бросила в их адрес пару ругательств, а потом взяла свои вещи и ушла переодеваться в душевую. В моей маленькой армии стало на одного человека меньше, но это лишь физически. Мысленно Борцова все еще была со мной. — Она не богиня. Но и не дешевка, как некоторые, — не без намека ответила одна из моих личных врагинь. Посмотрела на меня, а после повернулась к своему шкафчику. — Дешевка? Хорошо. Пусть я буду дешевкой, — мой голос звучал тихо, но уверено. Руками я все также сжимала свитер. Становилось холодно, но я так дрожала из-за всей этой ситуации и внутренне злости, что не могла одеться. — но я буду настоящей. Я буду любить того, кого хочу. Не буду строить из себя не пойми кого, запугивать, бросать лживые угрозы, чтобы возвысить свой авторитет. Пусть у меня будет мало друзей, но все они будут настоящими и моими. Пусть меня будет ненавидеть весь мир, но это будет ничто, если меня будет любить хоть один человек. А он есть, поверьте. А есть ли он у вас? Тот, кто любит вас, несмотря ни на что? — перед глазами появилось морщинистое лицо папы, я почувствовала его объятья. Я так соскучилась, господи. — мне плевать, что вы обо мне говорите. Но, если вы все же что-то говорите, то подкрепляйте свою информацию фактами. И не лживыми. Вы уверены, что я встречаюсь с Валерой? Пусть. Уверены, что я воспользовалась моментом? Хорошо. Думаете, я дешевка? Как вам угодно. Но после всего этого не будьте уверены в том, что я встану на вашу сторону, если вам это понадобится. А вам это понадобится. В чем-чем, а в этом я уверена. Они больше не сказали ни слова. Я также молча оделась, попрощалась с девочками и ушла на занятие с Валерой. Но дойти до него так и не смогла. Не нашла в себе сил. И сейчас я сижу в своей маленькой квартире. Свет выключен, на столе горячее какао с кусочками зефира, как бы сказала Янина, а передо мной открытый ноутбук и новые серии любимого сериала. Мне сейчас хорошо, хоть и паршиво. Из нашего общего командного чата сами ушли несколько девочек, лишь пару минут назад я узнала причину — они решили покинуть команду, и теперь нам снова нужны новые игроки. Но ни одна из нас не грустит по этому поводу. Найдем еще лучше! Я пришла домой в слезах и не придумала ничего лучше, чем позвонить папе. Он снова на пару дней уехал из города, но обещал приехать ко мне сразу же, как получится. Я ему ничего не рассказала, а он сделал вид, что не заметил, как дрожал мой голос. Лишь в самом конце, перед тем, как попрощаться, сказал: — Бусинка, выражать эмоции — это нормально. Так что если хочется поплакать, то поплачь. Да, ты станешь похожа на милый расплющенный помидор, но ничего, тебе станет легче. Но только много не плачь, а то я буду нервничать… Да и к тому же, ты не просто милая Бусинка, ты у меня очень красивая. Даже не знаю, что я такого сделал, что из всех красивых детей мне дали самого-самого. Люблю тебя, Бусинка. Отдыхаю и не думаю ни о чем вплоть до того момента, пока не слышу звонок в дверь. Еще один. И еще. Тихо ругаюсь и ставлю серию на паузу, поднимаюсь с кровати, поправляю пижамные шорты и широкий свитер. По привычке не смотрю в глазок и сразу открываю дверь, но стоит мне это сделать, как появляется желание ее закрыть — что он здесь делает?!