Два года назад
Одиннадцать часов и сорок пять минут. До его дня рождения осталось всего пятнадцать минут, а мои коленки дрожат и ладошки потеют в нетерпении. Пару недель назад я узнала, точнее увидела, что Лана снова рассталась в Валерой. Каждое их расставание для меня настоящий праздник. Нет, я не хочу, чтобы все вокруг расставались и не отмечаю эти дни в календарике красным, но вот расставание этих двух для меня настоящее событие. Пусть оно и случается все чаще. Я увидела Валеру в первый учебный день. Третьекурсник помогал нашему куратору на первом занятии, просто провел нашу группу в нужную аудиторию, а я сразу поняла, что это судьба. Не иначе. Высокий, широкоплечий, во всем черном, в очках в черной оправе, и с часами на правой руке. Он был серьезным и не сказал нашей группе и трех слов, но большая часть девочек влюбилась в него. Как и я. А потом увидела его с Ланой, и мое сердце разбилось. После их первого расставания я попытала счастье, подошла и поздоровалась с ним. Мы заговорили, у меня появился шанс, а потом исчез. Потому что через три дня они воссоединились, и с Валерой я больше не говорила. Нет, говорила. Продолжала взглядом искать его в толпе или в столовой на обеде. Наблюдала за ним, когда, как мне казалось, меня никто не видел. Но близко к нему не подходила. Я была трусихой и опасалась реакции Ланы на свою «дружбу» с ее парнем. Да, я хотела с ним дружить. Мне этого бы хватило. Просто быть рядом, иметь возможность прикоснуться к нему. Но чем дальше я была от него, тем сильнее хотела не просто с ним дружить. Хотела занять место Ланы. Они расстаются стабильно раз в сезон, четыре раза в год. Не встречаются друг с другом недели две-три и потом снова соединяются. Сливаются в единое целое. Это всех забавляет, но не меня. Я перестала верить в искренность их чувств, когда… расскажу об этом позже. Но намекну, что это случилось в мой день рождения. В восемнадцатый день рождения. Ровно через полгода после моего позорного фиаско. Но об этом позже. Вернемся к моему позору. Как сказал бы мой папа — финит аля комедиа! Сейчас я стою под окнами его квартиры. Отморозила себе все ноги, подпрыгиваю на месте, чтобы хоть немного согреться. На одной руке варежка, другой крепко держу связку шариков. Они все яркие, на каждом написано качество, которым наделен Валера. Сила. Надежность. Мужественность. Особая красота. Ум и многое другое. Всего шаров у меня семь. Смотрю на экран телефона — полночь. Судорожно ищу в списке композиций нужную, чтобы включить, но отвлекаюсь. Балконная дверь открывается, и я слышу голос Ланы. Она прямо надо мной. Поднимаю голову, и телефон выпадет из руки, а пальцы другой разжимаются и неосознанно отпускают связку шариков. Они все поднимаются высоко, парочка из них лопается почти сразу, остальные улетают. Квартира Валеры всего на втором этаже, но я все слышу и вижу, надеюсь, что они меня не замечают. Хочу оставаться невидимкой. — Ой, смотри, шарики, — Лана стоит на балконе в рубашке и вздрагивает от холода. Ее светлые волосы заколоты сзади, я вижу румянец на ее щеках. Через пару секунд появляется Валера. В его руках плед, которым он быстро накрывает хрупкие плечи Ланы. Своей девушки. — Детский сад эти твои шарики, Лана, штаны на лямках, — тихо, но я все равно слышу его голос. Как ножом по сердцу. Детский сад? Ну-ну. Подарок Ланы намного же лучше моего, детского и глупого. Слезы бегут по щекам, быстро смахиваю их, но это не помогает. Меня оскорбили, унизили, даже ничего не сказав мне в лицо. Хватаю свой телефон, прячу его в карман куртки и бегу прочь. Прочь от Валеры и его Ланы-бананы, прочь от этого глупого дня, которого ждала как чуда, прочь от себя.Наши дни
Через три недели у Валеры день рождения. День, который я ненавижу всеми фибрами души. Два года назад я бежала по ночному городу вся в слезах. Из-за туши я была похожа на панду, из-за холода — на матрешку с красными щеками. Не помню, как забиралась в свою комнату в общежитии через окно. Я даже не могла позвонить Янине или Карине, Борцовой в конце концов. Телефон я разбила, и пришлось покупать новый. Мать так кричала на меня, будто я всю мебель в квартире перебила, а не старенький телефон. Папа молча взял меня, и мы поехали в торговый центр, я выбрала телефон, а он оплатил. Дал денег на карманные немного больше обычного и отправил учиться дальше. Поэтому папу я люблю больше. Он меня всегда понимает и поддерживает. Не кричит, а понимающе кивает, ведь когда-то сам был молодым. И знает, что я все ему расскажу. Но тогда, когда сама того захочу. Теми деньгами я оплатила новую стрижку и покраску волос, маникюр и пару вещей для обновления гардероба. Мне нужно было остыть и прийти в себя. Папа в нужный момент кинул мне еще немного денег на карту. В этом году все иначе. Я другая. Стоять под окнами его квартиры я не собираюсь, больно надо. Даже поздравлять не буду. В голову что-то стреляет, и я беру телефон. Проверяю наше расписание и понимаю, что у нас в его день рождения предстоит занятие. Повезло, так повезло. Прошлое наше занятие прошло хорошо, даже слишком. Степанов идеальный ученик. Слушает, записывает, в нужный момент задает вопросы. Но по теме. Не перебивает и понимает, следит за каждым моим словом. Мне даже самой все нравится. Но вслух я ничего не сказала. Где и почему он задержался, не спрашивала. Не моего ума это дело. Может он с Ланой сошелся, мало ли. Сегодня по плану у меня небольшой созвон с мамой. В гости я поеду к ней через пару дней, жить с ней под одной крышей без папы я не смогла. Она у меня очень трудный человек. Уже собираюсь набрать номер матери, но она меня опережает. Жду секунд пять и отвечаю на звонок. — Ну наконец-то. Любочка, невозможно до тебя дозвониться. Ты и не пыталась, хочется ей сказать. — Дела были. Учеба, лекции, семинары. Тренировки. — Да ты вся в делах, что матери родной позвонить не можешь. И секунды лишней найти не можешь. Ты отцу тоже звонишь раз в неделю? А домой и то реже приезжаешь? Тебе же никогда некогда, Любовь! — Не кричи, — молю я, устало прикрывая глаза. В тишине квартиры мой тихий голос почти не слышен. — Я еще не кричала. Я так разговариваю. — Значит, громко разговариваешь, — бормочу я. В последнее время в наших разговорах с матерью я не стесняюсь. Говорю все, что думаю. — Не смей так со мной разговаривать, Любочка. Я твоя мать. Ох уж это воспитание твоего отца. Вот… он нас бросил, а мне пожимать плоды. Вечно он тебе во всем потыкал, а ты и выросла такой. Эгоисткой. — Он бросил тебя, мам. Не нас, а тебя, — впервые говорю я. Мне хочется защитить папу в нашем разговоре, хоть и понимаю, что это опасно. — Что…? Да как ты…. Эгоистка! — повышает голос она, а после первой бросает трубку. Ну вот. План на день выполнен. С мамой поговорила, учебную неделю пережила, теперь можно и отдохнуть. Впереди два выходных и на каждый из них нет еще планов. Принимаю ванну, на небольшой столик ставлю ноутбук и смотрю новую серию «бумажного дома», пока релаксирую. Делаю освежающую масочку на лицо, волосы завязываю в высокий пучок и наслаждаюсь мгновением и красавцами-мужиками в сериале. В комнату я возвращаюсь через полтора часа. Сил хватает лишь на то, чтобы поставить ноутбук на барную стойку, а самой упасть на кровать. Уже закрываю глаза и готовлюсь хорошенько отоспаться, как звонит телефон. Оповещает о новом сообщении. Наверняка мама. Пишет, чтобы я ей больше не звонила и не приезжала. Беру в руки мобильный и… он снова вибрирует в моих руках. Степанов: спишь? Мне нужно с тобой поговорить… Степанов: ладно, проехали. Спи. Извини. И как после этого можно уснуть? НИ-КАК! Сон будто рукой сняло, и вот я уже сижу на кровати, зажав подушку между ногами, и пишу ответ Валере.