Какая жалость!

      Чонин провел все выходные у Сынмина. Родители опять уехали в командировку, а оставаться одному в холодной пустой квартире не хотелось, поэтому старшеклассник решил остаться у друга. Они играли в приставку, смотрели фильмы и пили глинтвейн, что сварила мама Кима. Так уж вышло, что родители друзей для Яна всегда были ближе своих. Он легко находил язык со старшими и заполнял их любовью свою пустоту внутри. Мама Кима была очень теплой женщиной, нежной, от нее пахло выпечкой и сладкими специями по типу ванили или корицы. Мама Кима умела выслушать и помочь. Не всегда советом, но всегда это было Чонину на пользу. Миссис Ким обнималась так, как это не делал никто. Её пухлые руки легко похлопывали по спине и прижимали поближе к себе. Возможно, сказывалось её профессиональная деятельность — женщина работала воспитателем в детском саду, а в свободное время продавала выпечку на заказ. В доме у Кимов всегда было очень чисто и уютно. Почти вся их мебель была из темного дерева, стены в основном были выкрашены в оттенки бежевого, оранжевого и жёлтого. Везде: на полках, тумбах, столиках — были расставлены мисочки с кофейными зёрнами и корками апельсина. Все это создавало атмосферу дома, которого у Чонина никогда не было, и поэтому он так любил приходить в гости именно к Сынмину.       Миссис Ким разбудила парней и приготовила чудеснейший завтрак: молочную лапшу и вафли с медом. Когда старшеклассники умытые и одетые вошли на кухню, пища уже была на столе. Все было аккуратно выложено на старенький, но милейший сервиз. Стол украшала ажурная, песочного цвета скатёрка. Пузатый тёмно-синий чайник с цветочками пыхал жаром — миссис Ким снова заварила фирменный чай от родственников из Казани. Мятный. Со смородиной. И медом.       «Приятного аппетита, мальчики.» Женщина огладила парней по голове и слегка взъерошила волосы.       «Спасибо, тетя Ёнсу. Все очень вкусно, как и всегда!» Чонин набивал щеки едой бормоча о том, какая тетя Ёнсу замечательная. Сынмин лишь посмеялся, посмотрев на этого варвара. Он всегда умилялся подобным выходкам. С приходом Яна в дом все вокруг как будто оживало и наполнялось энергией. Их обычно спокойное сонное жилище обретало совершенно другие краски, но Ким младший не мог сказать, что ему это не нравилось.       Покончив с завтраком друзья отправились на автобус, а затем пересели на метро. Весь свой путь до школы они болтали и смеялись, и в такие моменты становилось немного грустно оттого, что дорога такая короткая.       На какое-то время наступила тишина, но практически перед самым выходом из вагона Чонин бросил, «У нас сегодня урок с новой англичанкой.» Сынмин снова обратил свое внимание на друга, «Надеюсь, она не будет орать на нас, как жаба Чхве.» Ким прохихикал.       Поезд приблизился к станции, и тут внимание Яна привлекло кое-что необычное, выделяющееся на общем фоне… Точнее, кое-кто. У другого выхода стояла молодая девушка в клетчатом пальто и круглых очках. Взгляд ее был направлен вниз, и веки её до того были опущены, что создавалось ощущение, будто она спит стоя, словно лошадь в стойле. Красавица и правда была довольно сонной, но привычки спать стоя не имела и вышла из вагона, как только открылись двери.       Выйдя из метро, брюнет уже успел позабыть о девушке, что привлекла его внимание, и они с другом пошли по направлению к школе. На входе в здание стояла толпа одноклассников Сынмина.       «Чё это с ними? Они же вроде не собираются вместе обычно?», Чонин посматривал то на друга, то на компанию скопившихся ребят из параллели.       «Это из-за новенького.» Щеночку это, казалось, совершенно не было интересно. Он оставался равнодушен и к компании одноклассников возле школы, и к самому новенькому. «Новенький, мажорчик. Красивый, в дорогих шмотках, с последним Айфоном, вот к нему и липнут все.» Друзья зашли в здание.       «Что-то Ликса не видно… Урок через три минуты. Он обычно так поздно не приходит.» Ким поглядывал то на часы, то на вход в школу, оставаясь в недоумении.       «Да… И правда странно,» Чонин проверил телефон, «И не написал ничего… И не позвонил…»       «Блин, мы сейчас опоздаем…» Щеночек занервничал. Первым уроком было обществознание, и опаздывать не хотелось, иначе ему придется писать проверочную работу.       «Ладно, давай побежим. Я ему напишу, может, узнаю где он.»

***

      Первым уроком был злосчастный английский. В животе у Чонина почему-то кто-то ползал. Странное чувство волнения поселилось внутри, но парень списал это на недосып. Одноклассники шумели в ожидании учителя, и Ян уронил голову на парту, скрывая её в собственных локтях.       «Good morning, class. I'm sorry, I stayed late in a teacher room.» Это было первое, что услышал Чонин от новой англичанки. Речь на английском. Класс тут же успокоился и сел на места. Это было очень странно и непривычно. Жаба Чхве всегда говорила только на русском скрипя своим раздражающим старым голосом. Здесь же послышался мягкий, бархатный молодой голосочек.       «My name is Y/n Y/Sn and I'm your new English teacher.» Её произношение было особенно приятным. Она правильно произносила каждый звук. Её акцент был британским, напоминающий акцент королевской семьи, и оттого ее речь становилась ещё более приятной.       Чонин узнал в ней спящую стоя девушку из метро. Но сейчас она выглядела довольно бодрой и активной. Её аристократически бледная кожа белела на фоне накрахмаленной блузы с ажурным жабо на груди. Ее прекрасные, аккуратные ножки были обтянуты нейлоном и показывали свою красоту из коричневой юбки, что обтягивала бедра и едва доставала колена. Ян никогда не видел такой сдержанной грациозной красоты в женщине. На первый взгляд она казалась мягкой, словно пластилин. Если же рассмотреть молодую женщину чуть получше, создаётся впечатление, что она довольно хрупкая, будто сделана то ли из хрусталя, то ли из фарфора. Хотя, Т/и больше напоминала тех фарфоровых кукол в кружевных нарядах, что любили коллекционировать взрослые женщины.       Что-то щелкнуло в голове Чонина. Что-то, что запустило странный механизм. Сердце его забилось чаще, а взгляд сосредоточился на лице учительницы, выражая лишь восхищение и заинтересованность. Мочки ушей слегка покраснели, отчего-то старшеклассник почувствовал себя неловко. Сначала было непонятно из-за чего, но потом Ян понял…       Им дали какой-то тест, и все одноклассники что-то чирикали в своих писюльках. Кстати о писюльке…       «Можно выйти?» Чонин поднял руку. Ему нужно выйти. Срочно. Это вопрос жизни и смерти. А ещё его чести и достоинства.       «English, please», Т/и хихикнула. О боги, этот смех! Такой звонкий, словно перелив колокольчика. А то, как прищурились ее глаза… По классу прокатился смех, только теперь немного дразнящий, злорадствующий, но Ян это, честно говоря, не заметил. Он сосредоточился только на девушке напротив       «Can i may go out?» Рассеянно пролепетал Чонин.       «May i go out, or can i go out. Yes, you can», услышав эту фразу, старшеклассник сразу же выбежал из кабинета и понёсся в туалет.       Брюнет заперся в кабинке. Он снимает штаны и… Понимает, как сильно он облажался. У него встал. На новую учительницу. Которую он видит впервые и которую он рассматривал всего несколько минут. Теперь у Чонина покраснели не только уши. Он теперь весь красный, как рак. Стоит в кабинке со спущенными штанами. Надо что-то делать… Поэтому парень решает справиться с этой проблемой. Он прикрывает глаза, а рукой накрывает вставший член с покрасневшей, мокрой головкой. Воображение сразу рисует стройные ноги, обхватывающие его уши, женские кисти, что зарываются в его черных, как смоль, волосах. Чонин двигает рукой по члену вверх и вниз. Смазки выступает всё больше и больше, хлюпающие звуки заставляют чувствовать ещё больш вину и смущение вперемешку с отвращением к самому себе. Какой он мерзкий. Стоит и дрочит на свою учительницу в школьном туалете, пока его благоразумные одноклассники учатся. Но все же он почему-то не останавливается. Он представляет, как снимает белую блузку с пышным жабо и утыкается в грудь молодой женщины, расцеловывая нежную кожу и родинку. Почему-то ему показалось, что у нее на груди обязательно есть родинка. Он представляет, как доставляет учительнице удовольствие своими длинными ловкими пальцами, как она в ответ стонет и тянет волосы Яна. Темп ускоряется и Чонин выплёскивается в руку. Он не может раскрыть глаза, теплая нега окутала его. Вокруг летают белые мушки, все тело разваливается в собственной слабости. Ему никогда не было так хорошо. Жаль, что он один… В кабинке туалет. С испачканной в сперме рукой. Мда. Чонин использует туалетную бумагу, поправляется, затем моет руки и бежит обратно в кабинет.       Когда старшеклассник тихо заходит в кабинет, он замечает, что его сосед по парте наконец на месте.       «Ты где был, мудила?» Агрессивно шепчет Чонин, стараясь не издавать много шума.       «Прости, бро. Я эти выходные у девушки был. Мы вчера кино смотрели, устнули поздно. Я проспал.» Несмотря на недосып Феликс выглядел достаточно бодро и радостно. Он вел себя оживлённо и широко улыбался.       «Ага, понял я, какое кино вы смотрели», буркнул Ян, «50 оттенков…»       Ли тихонько посмеялся над другом, «Ну… Типа того», и ухмыльнулся так… стервозно.       «Избавь от подробностей».