Танцы на стёклах

Лишь по одному блеску карих глаз от света фонарного столба в этой темноте, Чуя понял, что это был Осаму Дазай, Тень, Кровожадный убийца, который явно не был настроен на дружеское общение. Но, если быть честным, Накахара понял, ещё сидя за барной стойкой, что Дазай совсем рядом. А когда до боли знакомая рука протянула ему зажженную зажигалку, его догадка только подтвердилась. Но он хотел продлить время рядом с ним и сделал вид, что совершено не понял, кто находился рядом. Чуя улыбнулся и немного пододвинулся ближе, но почувствовал, что что-то упирается ему в живот. От шока, он не смог связать и двух слов. — Не беспокойся, детка, это всего лишь ствол, — двусмысленно произнёс Дазай и резко схватил Чую за волосы, приподнимая его голову. — Знаешь, люблю смотреть в глаза. Чуя был немного ниже Дазая и у него был прекрасный шанс вырваться из хватки, Накахара попытался испытать удачу и оттолкнуть Осаму, но тот прижал его ещё сильнее к стене. Тёмно-карие глаза были напротив его глаз, и было чувство, что сквозь них на Чую смотрит голодный хищник. В такой ситуации любой бы уже рыдал от страха и молил о пощаде, но Чуя, замерев, лишь завороженно смотрел на Дазая, совсем без смущения, — видимо алкоголь отбил у него любой намёк на адекватную реакцию. Дазай нахмурился, и стало видно, что он что-то обдумывает. Было ощущение, будто они тут занимаются любовью, а не разыгрывают сцену убийства. Ну или похищения. Пьяный мозг Накахары так и не смог решить, что более правильное в этой ситуации. Оба молчали какое-то время и больше не предпринимали никаких действий, Дазай лишь медленно отпустил из крепкого захвата волосы Чуи, пропуская их через пальцы. Последний мотнул головой, слегка разминая шею, и только хотел сказать мужчине о том, что рад встрече, хоть и при таких обстоятельствах, как почувствовал что-то странное. Ничего больше в его живот не упиралось. Дазай убрал пистолет. По какой-то неизвестной причине он не стал его убивать или похищать, вместо этого Дазай быстро схватил парня свободной рукой за подбородок и впился в его губы жадным поцелуем. Жадный, грубый поцелуй заставил сердце в груди отбивать бешеный ритм, а мозг Накахары махнуть белым флагом, единственное, что он мог делать в этой ситуации – это неловко отвечать Дазаю. Последний таким же быстрым движением отошёл от Чуи и, закрыв глаза, облизнул губы. Накахара лишь задержал и так сбившееся дыхание, с немым вопросом рассматривая Дазая. Тот, открыв глаза, посмотрел на парня и тихо сказал: — Действительно. Вкусно, — произнёс мужчина и, прислушавшись к чему-то, невесомо коснулся щеки Чуи и развернувшись зашагал прочь из тёмного переулка. Мгновение, и он будто растворился в ночи. Чуя ещё некоторое время стоял в ступоре и долго не мог сообразить, что ему делать дальше. Но, собравшись, всё же решил отправиться домой. Растрёпанный и немного покрасневший, он побрёл в сторону своей квартиры.

***

— Чёртовы ищейки, — выругался Дазай, вытирая о труп нож. — Согласен, — ответил Акутагава, делая точно также. — Теперь твоя очередь стоять на шухере. — Иди уже, герой-любовник, — фыркнул Дазай, занимая наблюдательный пост. — Чур не подглядывай, а то вдруг зависть проснётся, — с улыбкой произнёс Рюноскэ. — Иди уже, а то чирк, и хвастаться нечем будет. Будешь как Тачихара: принудительным евнухом, — ухмыляясь протянул Дазай. — Пф. Не смей мне угрожать, — совсем по-детски показав язык, произнёс Акутагава, и спрыгнув с крыши, бесшумно приземлился на ноги и пошёл по тёмному переулку. — Показушник, — фыркнул Дазай и стал наблюдать, не идут ли, ненужные свидетели.