В плену обстоятельств

Под яркие вспышки экрана небольшого монитора и лихорадочное стучание по клавишам двух затёртых геймпадов в комнату заходит белокожий кудрявый парень с неизменной улыбкой на уставшем лице. — Ребятки, кому чай? С другого угла Чанбин поднимает на старшего глаза, мотая головой. — Пожалуй, не откажусь, — по-лисьи сузив глаза, Чонин принимает горячую чашку из чужих рук, вдыхая вздымающийся аромат с деловито-манерным видом, — неужели настоящий Эрл Грей с сицилийским бергамотом? — Не знаю, — Чан весело хихикает, — купил в нашем супермаркете. — Пойдёт, — закинув ногу на ногу, черноволосый возвращается к наблюдению за захватывающей разворачивающейся бойне одного пиксельного титана с другим. На напряжённом лбу Хёнджина выступают капельки пота. — Чёрт! Как ты увернулся? Я же ядерным выстрелил! — Слышали когда-нибудь, чтобы Хёнджин чертыхался? — нога покачивается вверх-вниз, пока речь её хозяина окрашивается язвительным тоном. — Чонин, не отвлекай, пожалуйста, — пальцы блондина всё чаще барабанят по клавишам, а глаза лихорадочно бегают по экрану, пока гигантский боец наносит его персонажу сокрушительные удары. Рядом довольно посмеивается Феликс. — И немного звукового комбо. Есть! Маленькое торнадо. Говорил же, что здесь мне нет равных. О, а ты тут можешь использовать ви-образный переворот. Мельком взглянув на него, Хван пользуется неожиданным советом и зарабатывает несколько драгоценных очков, радостно охнув. — Надо же, неужели Ликс поддаётся? — роняет Чонин, с интересом подавшись вперёд. Чанбин, цокнув, закатывает глаза. — Не-ет, стой! Зачем ты с той стороны?.. Всё, — Хёнджин сокрушённо опускает голову, выронив из рук приставку под победный феликсов писк. — Извини, чувак, очень хотелось выиграть. — Да всё в порядке. И спасибо за помощь, — с горечью улыбнувшись, светловолосый поворачивается к приятелю. — Так, всё, заканчиваем спектакль. Поднимайтесь, — лениво потянувшись, Чонин встаёт с места и подходит к сидящим возле ноутбука, — наша очередь. Парни согласно меняют позиции, занимая положение кто на деревянном стуле, кто на нагретом предыдущими игроками ковре. По квартире в это время разносится запах соевого соуса и тушёных овощей. Игровые консоли оказываются в руках черноволосых парней, один из которых светится уверенностью, а второй, как обычно, мрачнее грозовой тучи. — Я за Чонина, — усевшись в позе лотоса на своём стуле, Хёнджин лучезарно улыбается, наблюдая за приготовлением друзей к виртуальному поединку. Чанбин только фыркает, хмуро ссутулившись. — Тогда я за Чанбина! — повернув стул наоборот и озорно свесив ноги по обе стороны от спинки, Феликс с таким же удовольствием ждёт начало. Экран вновь озаряет яркая вспышка и маленькие круглые клавиши приходят в действие. Стучащее пощёлкивание сопровождается звонким позвякиванием ложки о металлическую кастрюлю, долетающим с кухни. Сосредоточенное сопение со стороны Чанбина, с самого старта уступающего по очкам своему противнику, лишь забавит того. — Воу, получай, ещё один. Что? Почему никто не говорил, что платиновый щит так может! Не глядя на восклицающего Чонина, Со только утробно рычит — ненавистно понимать, что твои шансы одолеть этого выскочку даже на первом этапе ничтожно малы. — Чанбин, закинь в ответ водородную бомбу, у тебя две! Дёрнушись от крика сзади, парень на мгновение теряется и упускает хорошую возможность защититься. — Заткнись, не лезь. Феликс надуто замечает: — Я тебе, вообще-то, помогаю. В ответ слышится лишь ещё один гневный рык. До боли в подушечке ударяя большим пальцем по кнопке, Со продолжает пытаться предугадать хитроумные действия соперника, раз за разом теряя свои жизни. За спиной скрипят ножки стула. — Используй ускорение, пока не закончилось. Которое мигает жёлтым, — копна лавандовых волос возникает у плеча Чанбина, в то время, как возле самого уха низкий размеренный голос даёт полезные подсказки. Старший вздрагивает, с отвращением отклоняя корпус от нависшего рядом парня. — У него плохо с распределением зарядов, не экономит оружие. — Эй, — недовольный восклик Чонина вызывает у ребят невольные улыбки. У всех, кроме Чанбина, враждебно отталкивающего локтём веснушчатого соседа. — Отвянь. Только мешаешь. Он всё слышит. Как бы в подтверждение слов конкурента, Ян снижает частоту выстрелов на две единицы. «Какой же он упёртый, Боже мой. Самому же лучше будет, если перестанет капризничать». Чувствуя под боком шевеление и понимая, что этот парень не собирается отступать, Со устало вздыхает. Его персонаж только что потерял часть противолазерной брони, отчего становится вдвойне досадно. — Перезаряди газовую пушку, — глубокий шёпот, разливаясь по чуткому слуху Чанбина густым раскатистым потоком, проникает в каждую извилину мозга, вызывая непрошенные мурашки по рукам, — так ты сможешь ударить по его незащищённым рецепторам. Замерев, черноволосый сначала ощущает залетающие в его левое ухо слова, и только потом осознаёт их значение. Небольшая заторможенность очень некстати выбивает из колеи. Усилием воли поборов секундное помутнение, юноша сдаётся и поступает так, как велит ему совет молодого человека, удобно устроившегося на корточках в сантиметрах от него. Это приносит долгожданные игровые баллы в его копилку, отчего плотно сжатые губы ворчуна трогает лёгкая улыбка. Шелковистые волосы оттенка молочно-сиреневых цветов почти касаются чанбиновой щеки. В нос ударяет сладковатый запах какао и ванили. — Супер. Теперь ультани штормовым разрядом. Только направь прямо на него, а то твои очки тоже уменьшатся. Сосредоточенно глядя на компьютерный монитор краем глаза, Феликс тихо шепчет в чужое ухо щедрые подсказки. Рука осторожно ложится на напряжённое плечо, сокрытое грубой чёрной тканью. По всей видимости не отдавая себе отчёт, Чанбин просто игнорирует этот факт, будучи полностью вовлечённым в красочное действо перед глазами. Прикусив губу, Ли отбрасывает все посторонние мысли, сосредотачиваясь только на игре и бегая глазами от одного стата к другому. На всю комнату разносится устрашающий рёв анимированного мутанта. Маленькие пальцы крепко сжимают края чужой потной футболки. Наконец, сияющая вспышка прорезает полутемень комнаты. — Да-а! Получилось! — шумно радуясь заслуженной победе, Феликс наваливается на черноволосого всем своим весом, попутно издавая неразборчивые, но, очевидно, радостные звуки. — Я победил, — отчасти придавленный к полу, Чанбин не отводит взгляда от экрана, неумело улыбаясь. Забытое воодушевляющее чувство теплющейся искринкой загорается где-то в глубоких недрах души, затопленной вязкой непроглядной смолой. Только ощутив на своей шее крепко сомкнутое кольцо из чьих-то рук, мешающее нормально дышать, парень с силой отпихивает это пищащее создание от себя. Под звуки возни в комнату входит хозяин квартиры. — Чан, они жульничали! Мы по одному играем, а не в командах! — Кто-то объединился во время игры? На самом деле, не помню правил, запрещающих этого делать. — Ча-ан, — плаксиво протягивает, падая спиной на ковёр, Чонин, в чрезмерно драматичном жесте кладя руку на сердце. — Проголодались? Идёмте есть, рамён уже почти в мисках. — Так вот откуда этот чудесный лапшичный запах, — ребячески подпрыгнув, Феликс направляется в сторону кухни. Остальные, не желая отстать, следуют его примеру. Только Чонин, натянув на лицо кислую мину, снимает с крючка-вешалки своё пальто и бросает в сторону компании: — Вы все жулики и мошенники, я с вами больше не общаюсь. Краем уха услышав долетающие до входной двери обрывки фраз, напоминающие быстрое прощание, парень накидывает на шею вязаный шарф и без лишних церемоний покидает стены маленькой квартиры. Хрупкий ранний лёд, сковавший одинокую лужицу тончайшей узорной пеленой, поблёскивает под слабым лучом остывшего солнца. Оно почти совсем не греет, как бы давая понять, что за погоду стоит ожидать в ближайшее будущее. На мягкий согревающий свет можно уже не надеяться. Несколько голых веток тощего близстоящего деревца прогибаются под свистящим порывом ветра, несущего в себе набирающий силы холодок. Спускаясь по подъездным ступеням, Чонин зябко ёжится, затем же плавно расправляет плечи и в грациозном жесте перекидывает за спину конец тёплого шарфа цвета жжёного сахара. Пригладив опылённые лаком волосы, парень длинными пальцами выуживает из серого кармана полупустую пачку сигарет, пробегаясь по каждой пальцами, бездумно выбирая подходящую среди всесторонне идентичных. Щелчок зажигалки — и тонкой спиралью поднимается седой клуб дыма. Спрятав свободную руку в карман, юноша степенно двигается прочь от дома приятеля, ступая красивыми чёрными кедами по свежим земляным разводам на бугристом асфальте. Расслабленный взгляд безразлично блуждает по фигурам, возникающим на периферии зрения где-то у крайних домов, по ржавой детской горке, требующей грамотной починки, по отцветающим кустам, посаженным в своё время вдоль протоптанной дорожки. Нежные лепестки, некогда бывшие цвета насыщенной мадженты, теперь увядают, один за другим опадая в прикорневую грязь. Медленно моргнув, Ян повторяет затяжку, на мгновения забывая, где сейчас находится, растворяясь в неустойчивом ощущении поглощающего небытия. Которое на мелкие кусочки рушится, стоит в поле зрения появиться парню в продуваемой синей ветровке. Начатая сигарета летит в придомовую урну. Слово бы вовсе не торопясь, присвистывающий Чонин уверенно двигается прямо к старому знакомому, расслабленно топающему куда-то по своим делам. — Доброго дня, леди. — Ты идиот? — обернувшись за спину, Джисон всеми мышцами своего лица показывает, насколько это глупое прозвище на самом деле неуместно. Чонин победно улыбается. — Ох, зануда. Мы сегодня в тех новых монстров играли, между прочим. И только тебя не было. — Я знаю, — отведя глаза в сторону, взлохмаченный шатен поглубже суёт руки в карманы, — не смог прийти. — Ну да, столько дел ведь надо переделать: посидеть дома, полюбоваться на блохастых собак из окна, посидеть дома. — Чё ты прицепился? — обозлённо поведя плечами, Хан резким движением разворачивается, не желая больше видеть перед глазами эту самодовольную физиономию. — Брось, дружище, заводишься сразу. Ну, а чем занят был? — опередив ссутуленного парня, Чонин легонько толкает его локтём в плечо, — дава-ай, кались. Посекретничаем. Глубокий вздох, и до черноволосого долетает негромкое: — С Минхо выбирали салфетки и скатерть. Затянувшаяся пауза в какой-то степени настораживает, так что Хан поворачивается к лицу друга. Красному, перекошенному, как после кислого лимона, съеденного целиком, лицу. Не выдержав, тот всё-таки прыскает, заливаясь задыхающимся звенящим хохотом. Шатен всё больше хмурится, снова уходя вперёд, подальше от смеющегося недоразумения. Надо признать, что по-беличьи пухлые щёки малость порозовели в негаданном румянце. Должно быть, от холода. — Салфетки выбирали?.. О мой Бог, вы когда успели стать счастливой супружеской парой? Ай! — по чёрной макушке прилетает предупреждающий подзатыльник, — больно же, ты что руки распускаешь? А как же уважение к старшим? — Да сколько тебе вообще? — незаинтересованно бросив, шатен предпринимает очередную попытку убраться от назойливого соседа. — Как минимум ментально я старше вас всех, дорогуша. А к тебе я вообще-то с предложением пришёл, хорошим. Так что руки впредь при себе, пожалуйста. — От тебя мне ничего не надо, отстань. — Ну подожди, послушай. Один мой приятель из Квачхона должен мне некоторую сумму и у него, помимо своей квартиры, есть свободная. Это недалеко. Однушка правда, но ничего, тебе грех жаловаться. Пока этот олень не додумался сдать её кому-то ещё, могу подсуетиться, чтобы тебе выделили, по скидочке. Приподняв бровь, Джисон на ходу поворачивается к говорящему. — Зачем? — Спрашиваешь «зачем»? С ума сойти. Ни на кого здесь полиция облаву не устраивает? — Никакой облавы нет. Наоборот, копы мелькают всё реже. Даже перестали местных спрашивать. Думаю, скоро и вовсе про меня забудут. — Восхищаюсь твоим оптимизмом, но не завидую твоей непроглядной дремучести, — осторожно притормозив шатена за руку, Чонин убавляет в своём приторном голосе игривые нотки, — правда, могу позвонить сегодня и сказать, что ты приедешь, квартира-то в целом неплохая. Сам посуди. То что ты думаешь, будто всё закончилось, может быть их заранее продуманным планом, понимаешь? Глядя в посерьёзневшие глаза напротив, Джисон высвобождается из слабой хватки. Уходя, бросает напоследок: — Не обязательно всегда всё усложнять, понимаешь? Худая спина торопливо удаляется в одному только Хану известном направлении, который даже не думает хотя бы раз обернуться. И это, должно быть, к счастью, ведь тогда ему пришлось бы столкнуться с пронзительным взглядом двух тёмных бархатно-кофейных океанов, наполненных плещущимся беспокойством и оттенённых угасающей надеждой. Почти не моргая, Ян теряет из виду свернувшего за ряд дальних домов парня. Кончики пальцев онемевающе покалывают, выдавая тревожное состояние своего владельца. Сжав их в твёрдый кулак, Чонин болезненно кривит тонкие губы, прищурив и без того узкие глаза, как если бы у него что-то сильно заболело. В аккуратном бледном носу неприятно свербит. «Зачем он отказывается так быстро, не обдумав всю серьёзность ситуации?.. Где ещё ему найти такие удобные условия, чтобы просто залечь на дно и не мозолить здесь глаза, привлекая внимание. Ещё и из дома куда-то бегает. Вот что ему мешало сидеть сейчас дома? Смотреть каталоги со своими ненаглядными салфетками, а не бегать по дворам, нервируя меня до смерти». Глубокий вдох разгоняет какое-то количество нависающих над стройным черноволосым парнем мыслей, но некоторые, самые упёртые, всё же прочно вгрызаются в подкорку мозга, вынуждая Яна бледнеть всё больше. «Не могу же я его насильно затолкать в поезд и отправить в другой город первым же рейсом. Да чёрт с ним, билет купить могу, помочь устроиться там в укромный уголок, но какой смысл? Если прятаться ему не нужно, ведь он такой неуловимый, что глупые копы понюхают ещё немного и сразу забудут о его существовании. Сказка, просто сказка. Господи, как ещё его убедить…» Приобняв себя руками в тёплых серых рукавах за поникшие от внутренних переживаний плечи, юноша бросает спонтанный взгляд на одинокие деревья возле излюбленной парнями облезлой бетонной лестницы. Сморгнув быстрое удивление, возникшее в следствие увиденного, Чонин с интересом хмыкает. Не глядя достав из пачки новую сигарету и привычным движением поджигая один её конец, молодой человек с поблескивающей хитринкой в глазах уверенно двигается вперёд, прямо в сторону плотно стоящих старых домов. *** Размеренное тиканье таймера накаляющейся духовки и тихое бурление закипающего чайника сопровождается приглушённым мелодичным напеванием. Невысокая женщина с убранными в пучок волосами вытирает липкие руки о кружевной фартучек, стоя спиной к наполненной фруктовыми ароматами кухне. Медленно переводя взгляд с далёкой стаи улетающих птиц на шагающего по пустой улице мальчика, она поправляет выбившуюся прядь тыльной стороной ладони, испачканной в муке. — Друг Джинни гуляет. Давно к нам ребята не заходили, да? Седеющий мужчина средних лет, методично нарезающий спелые абрикосы, отрывается от залитой соком доски, чтобы улыбнуться жене: — Со средней школы. В старшей уже перестали заглядывать на чай, совсем другие интересы появились. Сердечно вздохнув, хозяйка подходит к духовому шкафу и приоткрывает дверцу. На свободу тут же вырывается раскалённый пар, насквозь пропитанный ванилином и сладким тестом. — Почти готов, подрумяниться осталось, — удовлетворённый знающий взгляд пробегается по едва золотистому пирогу, — а мы не зря про нашего мальчика вспомнили. Заметил, с каким видом в последние дни ходит? На нём же лица нет, весь притих совсем. Переживаю за него. — Тоже обратил внимание, как будто погрустнел. Дома сидит чаще обычного. — Вот, правда. Что такое с ним случилось, уж не заболел ли? — Не заболел, не переживай. — Думаешь? — в тревожном материнском взоре трепещется зажжённая надежда, что с её любимым сыном всё в порядке и он действительно хорошо себя чувствует, — а что тогда? Отец блондина аккуратно пересыпает фруктовые кубики в керамическую миску и откладывает кухонные предметы в сторону. Со сдержанной улыбкой поворачивается к жене, смотрящей на него во все глаза, и нежным движением вытирает с её виска след от муки. — Когда он ещё в школу ходил, возвращался иногда совершенно счастливый, светился весь, помнишь? На лице женщины собираются глубокие мимические морщинки, когда губы трогает широкая улыбка от согревающих душу воспоминаний. — Ох, тогда. Помню, конечно. Придёт, поцелует в обе щеки, покружится сам с собой, посмеётся, как ребёнок маленький, честное слово. Так радостно за него было. А потом примется рассказывать, как мальчик в школе попросил у него ручку на время, а после уроков вернул вместе с шоколадкой. Или как этот мальчик попрощался с ним на выходе из их школы. Да так рассказывал, как будто это праздник какой. Оперевшись спиной о столешницу и сложив на груди крепкие руки, мужчина расплывается в светлой улыбке, медленно кивает на слова жены. Та прикрывает рот, глядя мужу в глаза. — Считаешь, Джинни снова кто-то нравится? Поэтому… — Поэтому кто-то снова разбил ему сердце. Или пока просто тянет и мучает неизвестностью. В прошлый раз он не выходил из своей комнаты как раз после выпускного. — Наш мальчик… — женщина кладёт маленькие руки на грудь мужа, пока тот ласково поглаживает её по спине, успокаивая, — надеюсь, сейчас это человек, который хорошо понимает, настолько наш Джинни любящий и преданный. Только бы ему не пришлось столкнуться с тем же холодом и безразличием, что тогда причинили ему столько боли. *** Похрустывая дорожными камушками и отколотой кирпичной крошкой, парень в длинном сизо-сером пальто шагает по неровной тропе, уводящей всё дальше от жилой части района. Сигаретный дым струёй следует за ним, рваными клочками бросаясь в разные стороны. Прыжок через возникшую на пути грязевую лужу — и тяжёлые полы разлетаются, ударяя по длинным ногам. Чонин не сводит глаз со ставшей с недавних пор знакомой фигуры. Осторожной, но решительной походкой человек целенаправленно двигается к скрытой за глухой стеной «подворотне». Даже с приличного расстояния видно, как тот нервничает. Поняв, что он начинает оглядываться по сторонам, Ян еле успевает нырнуть за детскую горку, прежде чем оказывается замеченным. Оттуда даже удобнее наблюдать за неумело крадущимся Минхо, который растерянно путает направление и слишком часто оборачивается. Бежевое одеяние цепляется за ветки коротких сухих кустов, а увядшие травинки моментально пристают к шерстяному подолу. Но вот, он находит нужное место. И, с минуту поколебавшись, полностью скрывается в тёмной бетонной нише.