Родители Дюны

Гханима и Лето в унисон заливались детским смехом. Ирулан играла с ними в «пальчики». Пол стоял в проходе и прислушивался к происходящему. Ему хотелось, чтобы на месте Ирулан была Чани. Мнимую семейную идиллию нарушил шум шагов, доносящийся из-за угла. Айдахо обошел Пола и встал в тени напротив. Он был расстроен. — Сир, я хотел бы поговорить о… — Дункан запнулся. Само это слово было ему противно. — Не каждый предрожденный становится Мерзостью, — успокоил его Пол и отвлекся на заплаковшего Лето. Ирулан взяла малыша на руки и стала что-то тихонько напевать. — Все решает количество специи, которое человек потребляет. — Но Алия тоже предрожденная. Теперь Пол понял, что так встревожило ментантский ум Айдахо. Он просчитал неблагоприятный исход для Алии. Своей возлюбленной. — Она Преподобная Мать, и принимать специю — ее обязанность, — продолжал тот. — Это и есть замкнутый круг, Дункан. — Пол оторвал пустой взгляд от успокоившегося сына. — Ты не всегда распоряжаешься своей жизнью. — А как же близнецы? Ирулан не станет сдерживаться, если заметит первые признаки Мерзости. — Она скорее убьет себя, чем причинит вред детям. Посмотри. Айдахо повернул голову в сторону уже сидящей рядом с Гханимой Ирулан. Та гладила девочку по лысой, с только пробивающимися рыжими волосами головке. Они о чем-то разговаривали. Детям было всего три дня от роду, но Дункану показалось, что Гханима все понимает. — Когда ты вырастешь, Гхани, то станешь настоящей принцессой. — Ирулан нравилось проводить ладонью по пушистому ежику на голове малышки. А та на это лишь радостно улыбалась. — Мы с вашим папой сделаем все, чтобы вы были счастливы. — Она посмотрела на притихшего Лето, который не отрывал от нее взгляда, и подала ему вторую руку, увешанную золотыми кольцами. Мальчик ухватился за указательный палец и стал рассматривать кольцо на нем. Ирулан бросило в дрожь. Она забыла снять кольцо принцессы Дома Коррино. Оно было дорого ей как память, но теперь… Она отреклась от своего прошлого ради Пола, и Лето ткнул ее в это носом. Дункан ушел, и наступившая тишина смутила Пола. Он посмотрел на детей и увидел их смеющимися. Звука не было. Не зная, что Пол ее не видит, Ирулан озадаченно на него посмотрела. Она ведь не специально. Это кольцо у нее всю жизнь. Она просто привыкла. Дрожащей рукой Ирулан потянулась к кольцу и медленно, с усилием, стянула его с пальца. Ей пришла в голову идея закопать его где-нибудь в пустыне. Но одной туда идти было опасно. Пол продолжал озадаченно стоять на пороге. Старое видение распадалось, а новое не спешило его заменять. Он по-настоящему слепнет.

***

Ситч готовился ко сну. Хара помогала Полу в его комнате, когда вошла Ирулан. — Пол, можно с тобой поговорить? — Голос у Ирулан был тихим, извиняющимся. Пол присел на подушки рядом со столом и кивком пригласил Ирулан. Ему тоже есть, о чем с ней поговорить. Хара скрылась за шторами. — Я насчет кольца, — начала Ирулан. Пол напрягся. О каком кольце она говорит? Он посмотрел ей на руки: ничего не… Кольцо Дома Коррино. Она до сих пор его носит. — Я бы хотела оставить его в пустыне. — Ирулан достала кольцо из рукава и положила его на столик между ними. Звук скрежета металла о металл. Но где действие? Почему он не видит настоящего кольца? — Отведешь меня? — Ирулан подняла взгляд на лицо Пола и прочла на нем лишь озадаченность. На лбу были морщинки, губы поджаты. Он не скрывал этого от нее. — Что-то случилось? — Когда ты сняла кольцо? — Теперь и он смотрел на нее. — Когда играла с детьми. Лето схватил меня за палец, и я только заметила… Мне показалось, что ты все это видел. Ты же смотрел прямо на нас, — поразилась Ирулан. Скрывать дольше это было бесполезно. Поведение Ирулан — новая нить видений, что не сохранилась в его зрении. — Расскажи мне в деталях все, что произошло после родов. Ирулан готова была поклясться, что Пол плачет, только без слез. Ей стало страшно, отчего пришлось читать летанию, чтобы сосредоточиться. — Ч-чани была очень слаба после родов, — начала Ирулан. — Она попросила меня подойти к ней. Чани, любимая, подумал про себя Пол, все же это ты все изменила. В моем будущем не было вашего разговора. — Что она сказала? — Пол глотал слова как при плаче, опустив голову. — Ничего. — Ирулан не смогла сделать вдох: все в груди защемило от горя. — Она посмотрела на мне так, будто прощает. Пол резко выпрямился и упер свой пустынный взгляд в лицо Ирулан. — Прощает? — удивился он. — Да. — Слезинка стекла по щеке Ирулан. — Ты плачешь? — Пол понял это по голосу. Он протянул руку и дотронулся до щеки Ирулан, смахивая слезинку. — Ты подарила воду мертвому. — Убрав руку, Пол растер слезу между пальцев. — Спасибо. Точно, они же на Арракисе, планете без воды. В Цитадели всегда есть вода, но тут, в ситче, ее слезы по-настоящему священны. От понимания этого или от первого за столько лет настоящего прикосновения Пола Ирулан затрясло. — Ты слепнешь? — Она постаралась взять себя в руки, но голос дрогнул. — Я не вижу событий, связанных с тобой. Чани изменила ход будущего. Вот то непостоянство, о котором я вечно вам твержу! — Его обуревал гнев. На себя, на свою судьбу и возможности. Сейчас бы они вместе с Чани жили здесь, в ситче, копили воду и высаживали деревья, надеясь через сорок поколений изменить климат. Но его реальность такова, что он не может даже подарить воду мертвым. — Я провожу тебя в пустыню. Надевай конденскостюм.