Родители Дюны

— Ирулан Коррино, вы обвиняетесь в участии в заговоре против Великого Императора, Муад’Диба, Пола Атрейдеса. Голос Стилгара разносился эхом по всему помещению храма Алии. Паломники и священники зашептались у дальней стены. Полу было тяжело скрыть гримасу отвращения. Они с Алией сидели на гигантских тронах. Пятьдесят ступеней возвышали их над остальными. Стилгар и Дункан Айдахо стояли чуть выше тридцатой ступени. — Преподобная Мать Алия Атрейдес признала вас виновной в связи с доказательствами, представленными Мудь’Дибом, — продолжал Стилгар. — Вас приговорили к смерти. — По залу прошлась новая волна перешептываний. — Но есть и другой путь. — Стилгар сделал паузу и посмотрел на Пола. Тот кивнул. — Отрекитесь от Дома Коррино, от Ордена Сестер Бинэ Гессерит и отдайте свою жизнь на служение Императору Муад’Дибу. — Моя законная фамилия Атрейдес, моя семья — Пол и близнецы, поэтому я не имею с Домом Коррино ничего общего, кроме кровного родства. Не ожидал, что она начнет показывать характер именно сейчас, подумал Пол. Зачем она путает карты этой глупой прихотью? — Отрекись, Ирулан, не стоит сейчас играть в уловки. — Его рассерженный голос заставил замолчать священников. Они будто почувствовали, что злоба все же направлена на них. — Я, Ирулан Атрейдес, урожденная Коррино, — начала принцесса, — воспитанница Бинэ Гессерит, отрекаюсь от своих связей с Домом Коррино и Орденом. Когда последние слова слетели с губ, Ирулан не почувствовала горького привкуса. Они дались ей настолько легко, будто она ответила на пожелание доброго утра. — Прошу каждого из присутствующих засвидетельствовать сказанное и разнести эту весть по всей Империи, — сказала Алия. Пора было завершать этот глупый суд. — Ирулан Коррино. — Она не будет помогать какой-то принцессе спасать собственную шкуру, спрятавшись за их фамилию. — Ты не лишишься королевских почестей и не отправишься в изгнание. Муад’Диб как мудрый правитель дарует тебе прощение. Пол не успел скрыть истерическую ухмылку рукой, и Алия недовольно на него покосилась. Ему каждый раз смешно от своего обожествления. Алия говорила не от его имени, не Пола Атрейдеса, а от имени Великого Императора, Бога, которому служит и который не умеет говорить сам.

***

После завершения суда Ирулан потребовала отвезти ее в ситч Табр к близнецам. Пол медлил. Ему не давало покоя различие в видениях. Он не мог теперь полагаться на свое пророческое зрение. Происходящее вокруг действительно выглядит так или это остатки прошлого будущего? Пол заметил отличия, когда Ирулан зачитывали приговор. Ее спокойность и уверенность были слышны через голос, но перед его выжженными глазами она представала разъяренной. Картинка не сходилась со звуком. Но только относительно Ирулан. Меланжевый транс не привел его к ответу. Любое прозрение Времени огибало сам факт изменений. Нужно разобраться с этим в реальности. Пол отдал распоряжение отвезти его и Ирулан в ситч Табр. — В основе воспитания близнецов будут лежать фрименские законы, — сказал Пол Ирулан, когда они сели в орнитоптер. Он не решился брать управление на себя, поэтому доверил его Айдахо. — Техникам Бинэ Гессерит это никак не помешает, — с подчеркнутым пренебрежением ответила Ирулан. В видениях Пола она тоже была спокойна, но он продолжал: — Я дал сыну имя в честь отца и нашего с Чани первенца — Лето II Атрейдес. Ирулан услышала в голосе Пола грусть. Ему было больно вспоминать о погибших отце и сыне. Но явный намек на ее бездетное положение оскорблял. — Благородное имя, — она постаралась поддержать разговор. — А как назвал дочь? — Гханима, — ответил Пол и посмотрел на Ирулан пустыми глазницами. — В честь Хары? — удивилась та. Пол сосредоточил свой внутренний слух. Голос излучал обиду, шуршание одежды говорило о принятии закрытой позы, Ирулан не скрывала своих истинных эмоций. Не было нужды, да и бесполезно рядом с ним. Снова видение сошлось с реальностью. Полу не нравилось это непостоянство, как и его отсутствие. Что же тогда было на суде? — Прошло двенадцать лет, как я победил твоего отца, — продолжил наседать он, — а ты так и не поняла смыслов моих поступков. — Сложно понять замыслы великого Муад’Диба, — с иронией парировала Ирулан. — И не называй год нашей свадьбы только годом победы над моим отцом. Пол понял, что ничего не добился. Только еще раз прошелся по больным точкам Ирулан. — Ты не заметил ничего странного в поведении близнецов? Этот незаданный вопрос сильнее остальных мыслей и аргументов питал в Ирулан надежду на освобождение. Она не хотела для малышей ужасной участи. — Ты видела их с час. Что тебя насторожило? — Пол удивился, что Ирулан так быстро догадалась о предрождении. — Когда мы ждали тебя в том помещении, Гхани… — Полу показалось, что Ирулан улыбнулась, произнося имя. — Она вела себя будто осознанное существо. — Да, она и Лето… — Мерзость. Дункан слышал весь разговор и от последнего смелого предположения принцессы на миг потерял концентрацию. Топтер качнуло, и Ирулан машинально рукой потянулась к какой-нибудь опоре. Равновесие восстановилось, и Пол прервал тишину: — Дункан, не знал, что такое глупое предположение может выбить тебя из колеи, — подшутил он над другом, разжимая со своей руки мертвую хватку Ирулан. — Простите, мне еще есть чему поучиться у ментатов, — смущенно ответил Айдахо. Такое грубое, хотя и оправданное предположение заставило логические процессы в его голове вновь активизироваться, и он ушел в транс, поставив топтер на автопилот. Когда Ирулан почувствовала прикосновение ледяных пальцев, ее щеки загорелись огнем, оттеняя синие на синем глаза. Она сама убрала руку, но сделала это медленно, чтобы не выдать смущения. На лице Пола не было следов отвращения, и это успокаивало, но и вопрос о детях он больше не поднимал.