Save those I care about

      Жёлтые глаза выцепили новых обитателей леса, заселившихся в пещере в северной части леса. Очередные люди в этих краях не сулили их коренным жителям ничего хорошего. Снова ловушки, капканы, сети и стреляющее оружие. При виде людей у волков здесь был лишь один природное желание — наброситься и разорвать в клочья. Первозданные инстинкты сменились полученным кровавым опытом, нельзя нападать на скопление людей, потому что они могут дать отпор оружием. Оставалось выжидать в надёжном укрытии… Лапа пульсировала и горела огнём так, что хотелось стонать из последних сил, но волк упрямо держался молча и напряжённо вслушивался в родные шумы леса. Уши развернулись в сторону шороха веток, хищник поднялся на ноги и уставился в сторону надвигающейся опасности. Раздвинув ветки можжевельника, вышла невысокая молодая женщина, вопреки тем людям, что поселились по соседству 9 лун назад, от неё совсем не пахло огнём и железным оружием. Девушка остановилась, заметив животное, попавшее в капкан, и осмотрелась вокруг. Напрасно, здесь их было только трое: она, волк и безмолвная тайга. Где-то вдалеке застучал красноголовый дятел, и женщина вздрогнула, делая несколько шагов к дикому зверю. Волк предупредительно зарычал на её приближение, серая шерсть на загривке начала дыбиться, как у бешеной собаки. — В капкан попал. Ловушка не успела проржаветь, значит не старая… Выходит, мы здесь точно не одни. Её слова для животного были не ясны, но интонация внушала некоторую долю спокойствия. Девушка плавно присела на корточки в нескольких шагах от серого, чтобы не пугать его. Волк оскалился, показывая желтоватые клыки, которые могли в минуту, если не быстрее, разорвать человека в клочья. — Тише, я хочу помочь. Спокойный тон речи никак не действовал на хищника, который лишь шире открывал клыкастую пасть, всем видом показывая, что приближаться к нему не стоит. Но девушку это не остановило, она медленно продолжила тянуть к нему руку. Волк резко сделал рывок вперёд, наотмашь ударяя её лапой и клацая пастью рядом с лицом, разбрызгивая слюну. — Вот же… Собака! Тебе же легче будет, ну, как ты не поймёшь! Женщина придерживала одной рукой вторую, по которой пришёлся удар когтистой лапой, и недовольно смотрела на животное. Хищник настороженно следил за каждым её движением, ожидая, что вот сейчас в руке блеснет острый нож или другое оружие, но этого никак не происходило. Женщина огляделась по сторонам и снова сделала маленький шаг навстречу зверю, который откровенно не понимал её действий. Она, вооружившись палкой потянула обе руки к капкану, попутно чуть отворачивая лицо, чтобы волк до него не дотянулся. Хищник выжидал, пока с его открытой пасти капала слюна. Палки затрещали, но тем не менее капкан поддался, и девушке удалось отвести рычаг в изначальное положение, а волк, почувствовав, что лапу ничего не держит, резко рванул её. — На тебе должно зажить как на собаке! Хищник отскочил на несколько прыжков назад, явно не желая продолжать общение с женщиной. Волк, подняв лапу, принялся зализывать её красным языком, пока девушка сосредоточенно осматривала железный капкан. Не дожидаясь, пока спасительница вновь обратит внимание на него, зверь скрылся в зелёных кустах, западая на переднюю лапу.       Хищник сидел, надёжно скрытый зелёными ветвями ягодного куста и не сводил своего взгляда с двух людей. До него долетали лишь обрывки фраз, в которых он мало что понимал, но тем не менее волк вслушивался внимательно. — Рухнул-то он не так далеко… Надеюсь, хоть что-то от него осталось, а то совсем зазря боекомплект потратили! — Змей с утра послал туда наших пятерых на зачистку, пока не вернулись. Может на след напали? — Гонишь? Чей след? Когда с такой высоты падают, кровавые лепешки очень быстро впитываются в землю! Мужчины противно рассмеялись, как железные ворота заскрипели, и волк инстинктивно напрягся, но место наблюдения всё же сменил.       Темноволосый мужчина лежал в плотном гамаке, натянутом между двух деревьев, и дремал. Волк отчётливо помнил, это был их предводитель, сейчас похожий на обычного человека с их лагеря, ведь все они здесь были одинаковые: рослые, широкие, зачастую с уродливыми шрамами на телах и зубоскальными улыбками. Размеренную жизнь лагеря ничего не нарушало, и всё шло своим привычным распорядком. Послеобеденное время люди проводили в полудреме и отдыхе, за исключением тех, кого отправили зачищать место крушения самолёта. Они как раз вернулись со своего задания и подошли к главарю, который при звуке их шагов тут же принял сидячее положение, с вопросом уставившись на подошедших. — Самолёт капитально в крошку! Но мы видели кое-что интересное. — Не тяни кота за яйца! — Дым от костра на востоке. Возможно, пассажиры выжили. Что делать будем? — Блять, только этого нам не хватало! Возьмите ещё несколько человек и убейте их. — Змей, это же вроде как военные, судя по самолёту. — Мне глубоко насрать, как вы это сделаете, но вы это сделаете, считайте это проверкой! Просто перережьте им глотки ночью! Мужчины разошлись, оставляя своего вожака озадаченно сидеть на гамаке, и хищник навострил уши. Звериным инстинктом он чуял, что происходит что-то нехорошее, но понять чем это грозит ему не мог. Наверное, волк бы немного успокоился, если бы знал, что этой ночью никто из его стаи не умрёт. Потери понесёт другая стая. Иногда тайга беспомощна над тем, что в ней происходит, и предпочитает похоронить события, слова, да и в общем-то людей под сводом вечно зелёных деревьев. Лес не имеет власти над своей жизнью, когда в него приходят люди.