Тень императрицы (новелла)

      Академический институт открыл свои двери. Нынешние студенты посещали как основные курсы, так и курсы гуманитарных наук, которые принадлежали их факультету. Они посещали лекции, чтобы получить отметки, необходимые для окончания учебы. Некоторые студенты изо всех сил старались найти нужные им курсы, но большинство аристократов не посещали курсы гуманитарных наук, потому что посещение только их основных курсов не помешало бы их выпуску.       Напротив, выпускники из числа простолюдинов также были заняты курсами гуманитарных наук, чтобы получить опыт для своей карьеры после окончания учебы. В этом контексте Елене было достаточно посещать занятия по ее специальности «Гуманитарные и социальные науки». Однако это было сделано при условии, что она не брала отпуск на год.       Лайбрик хотела, чтобы Елена получила отметки на два года, которые нельзя было накопить из-за ее отсутствия в школе. Связи и дипломы академических учреждений были важны, но терять два года считалось неэффективным. Обсудив это с деканом, они позволили Елене досрочно закончить учебу со всеми зачетами.       Но это все позже. В настоящее время у Елены не было иного выбора, кроме как пройти курсы гуманитарных наук. — Смотрите, это принцесса Вероника. — Вау, я действительно чувствует себя по-другому, когда вижу ее вблизи. Может быть, это потому, что у нас разные родословные? — Знаешь, я так нервничаю, что даже не могу смотреть в глаза.       Когда Елена появилась на уроке «континентальной истории», простолюдины не могли оторвать от нее глаз. Дворяне и простолюдины посещали разные лекции, и они слишком редко пересекались. Так же, как и в первый раз, они слушали лекцию вместе с принцессой Вероникой из рода Фридрихов, которая была главой четырех великих герцогов империи. «Моя оболочка — принцесса, и я ничем не отличаюсь от них.»       Это было очень забавно. Использование имени и статуса принцессы Вероники заставляло их уважать ее. В конце концов, она была падшей аристократкой, ничем не лучше богатого простолюдина. — Вау, нижнее сословие тоже страстное. Вы пытаетесь как-то взобраться наверх, верно?       Рен с кудрявыми волосами и недобрым выражением лица, аплодировал и саркастически смеялся над студентами, готовившимися к лекции. — Это Р-Рен, не так ли? — Почему из всех людей? — Что я должен делать? Должен ли я отказаться от своей степени в области гуманитарных наук?       На лицах студентов, смотрящих на Рена, отразилось отчаяние. Неважно, сколько студентов-простолюдинов не имели контактов с знатью, не было ни одного студента, который не знал бы Рена, который, как говорили, был лучшим хулиганом в академии. Если бы они вступили с ним в драку или если бы он их возненавидел, жизнь в академии превратилась бы в ад.       Рен был безжалостен в своих мучениях. Только в прошлом году почти десять студентов покинули академию, потому что не могли вынести боль.       Выражение лица Елены было задумчивым. Она не показывала этого, но была озадачена неожиданным появлением Рена. «Почему он тут? Рен не ходил на этот урок. Я ясно помню.»       Елена была обеспокоена, но она должна была признать. Что ее прошлая жизнь и реальность изменились. В противном случае, причина, по которой Рен теперь выбрал этот курс континентальной истории, так и не была объяснена. «Я не хотела этого.»       Ей и в голову не приходило, что ее первая встреча с Реном, которая была спланирована, приведет к такому результату и еще одному тернистому пути.       Рен усмехнулся и подошел к Елене. Он сел за парту студентки, которая сидела рядом с Еленой в конце лекционного зала. — Я не очень близок с профессором. Разве не много мест в других рядах? — Да? П-пожалуйста, сядь здесь.       Мальчик, напуганный откровенной угрозой, быстро встал со стула со своими книгами. Рен сидел на пустом месте с опущенным подбородком и смотрел на Елену. — Я знаю этот взгляд. -… — Это лицо, которое ты делаешь, когда счастлив, верно?       Рен ухмыльнулся. Он словно наслаждался реакцией Елены.       Елена посмотрела на него холодным взглядом. — Это не совпадение, не так ли? — Это совпадение. Запланированное совпадение!       Рен не оставил приятной улыбки на губах. Он был порочным по натуре и любил запугивать и смущать людей. Елена пыталась сохранить ощущение нормальности при этом счастливом воссоединении. Это беспокоило ее, но пока Рен не знал, что она была заменой, у Елены не было причин, чтобы ей помыкали. Осознание этого заставило ее почувствовать себя лучше. — Надеюсь, у тебя есть студенческий долг в этом запланированном совпадении.       Елена сказала без интереса и отвернулась. Профессор, отвечающий за континентальную историю, вошел в аудиторию и начал свою лекцию. Когда он больше не мог продолжать диалог, Рен щелкнул языком и скрестил руки на груди. Тем не менее, он не думал смотреть куда — то еще кроме Елены. — Для обсуждения истории континента очень важна история церкви Гайя. Мы должны оглянуться назад, на генезис цивилизации, достигнутый благодаря мифу и истории, и их взаимоотношениям… но для этого…       На протяжении всей лекции Рен не сводил глаз с Елены. Он повернул стул и пристально посмотрел на нее. Елена устала от настойчивого взгляда. «Давайте не будем ссориться.»       Елена сосредоточилась на лекции. История была глубокой темой, и было интересно послушать ее еще раз, хотя она уже знала ее. В частности, возможно, из-за того, что она прожила сложную жизнь, она смогла увидеть аспекты истории с другой точки зрения. — На сегодня все.       Профессор закрыл учебник и закончил свою лекцию. Как только профессор ушел, студенты покинули аудиторию.       Елена, как и они, поднялась со стула. Она проигнорировала Рена, который все еще смотрел на ее подбородок, и попыталась покинуть класс. Внезапно.       Елена проходила мимо, и Рен вытянул ноги. -Хах? Ой!       Несмотря на то, что она была готова потерять равновесие и упасть, Елена быстро и тактично схватила край своей юбки и вытянула перед собой противоположную ногу для поддержки. «Вот что ты делаешь.»       У нее были проблемы, потому что она так часто проходила это в своей прошлой жизни. Быть спокойным с этой неприятной личностью означало, что у него был другой страх.       Елена не упала, но потеряла контроль над книгой по континентальной истории. Елена указала на нее и холодно рявкнула. — Ты поднимешь ее? — Мне сейчас угрожают? — Подними.       Рен пожал плечами и вздрогнул. — Ничего, если заставишь меня вести себя так, будто я нахожусь под твоей крышей? — Ха, я не хочу иметь с тобой дело, потому что ты ребячишься.       Елена сочла разговор пустой тратой времени, поэтому согнулась в талии и схватила книгу. Она смахнула рукой пыльную обложку и засунула книгу за пояс. — Ты не выглядишь знакомой.       Рен подозрительно посмотрел на Елену. — Меня от тебя тошнит.       Елена нанесла ответный удар и вышла из лекционного зала, даже не оглянувшись. Не похоже, чтобы он следил за ней, учитывая, что она никого не чувствовала сзади. — У меня довольно хорошая память?       Елена удивленно посмотрела в сторону. Рен, вышедший из класса, сказал, идя бок о бок. — Разве у тебя не было шрама с другой стороны? — …!       Елена не поддавалась провокациям раньше, но сейчас она еле заметно вздохнула и выдохнула. — Я точно это помню.       Ладонь Елены, которая держала книгу, покрылась холодным потом, когда Рен попал по слабому месту. Елена только слышала о шраме и сделала его, но не была уверена, был ли он точно слева или справа.       Когда Елена прибыла в Великое княжество, все служанки, которые были знакомы с Вероникой, уже были уволены. Тем временем Елене тоже пришлось проявить терпение. Что касается остальных, то если Рен узнает, что она подменная, Елена была уверена, что это помешает ее запланированному проекту. — Самая ненадежная вещь в мире — это человеческая память, верно? — Я никогда не слышал об этом. — Тогда ты сможешь жить, слепо веря в свою память?       Елена не отступила и имела мужество. Как только она покажет признаки дрожи или смущения, она знала, что все будет кончено, поэтому ей нужно было действовать решительно. — Я ошибаюсь? — Да.       Елена, прервавшая разговор одним ответом, поспешила уйти, потому что не хотела даже продолжать. Рен перестал преследовать Елену и начал медленно идти. — Ну, раз ты настаиваешь… Я тоже запутался? — пробормотал он, увидев удаляющуюся Елену.       Офис Лайбрик. Комната, заполненная отчетами и документами со всей Империи, наполнилась запахом чернил и сырым ароматом пергамента.       Два типа газет лежали рядом с Лайбрик. Одно пришло от Елены, а другое прислала Анна, которая была назначена сторожевой собакой.       Елена в основном рассказывала о быте, общежитии и о том, как у нее дела. Энн наоборот записала послужной список Елены с момента ее прибытия в общежитие. Были признаки попытки как можно подробнее записать, куда она ходила, что ела и с кем встречалась. — Это странно.       Лайбрик понятия не имела, зачем она это делает. Елена не могла быть ограничена изгородью академии. Все взгляды в академии были прикованы к Елене, и что бы она ни делала, ее можно было увидеть. Тем не менее, это глубокое семя беспокойства о тайных замыслах не исчезало легко. Тук-тук.       Она услышала стук. — Это Лоренц. — Заходи.       Лоренц, рыцарь, вошедший в комнату, приветствовал ее кратким кивком, положив руку на живот. Он тяжело дышал, это было необычно. — В чем дело?       Поскольку он был Лоренцем, который в большинстве случаев не выглядит дезорганизованным, Лайбрик заметила выражение его лица, предположив, что произошло что-то необычное. — Мне сообщили, что принцесса Вероника находится в критическом состоянии. — Ты сказал, что вчера она была в порядке, верно? — Яд проникал в ее органы по кровеносным сосудам всю ночь и за ночь рецидивировал…       Лицо Лайбрик помрачнело. Принцесса Вероника, пристрастившаяся к таинственному яду, не могла проснуться и умереть. Это было бы неслыханным делом. Чтобы как-то спасти положение, Елена действовала как Вероника, но она была лишь заменой.       Если Вероника умрет, великий князь Фридрих будет шатком положении, а если что-то пойдет не так, может закончиться многовековое правление семьи великого князя Фридриха. Не только это, но и столетняя семья Басташ, ставшая лидером новой аристократии, также оскалит зубы, чтобы укусить ослабленный Великий Дом. — Его Величество? — Он находится в конспиративной квартире. Его охраняют.       Несмотря на то, что великий князь Фридрих был хладнокровным, если бы что-нибудь случилось с его единственным ребенком, принцессой Вероникой, он был бы в ужасе. — Нам нужно как-то достать противоядие.       Лайбрик даже сейчас считала это абсурдным и нелепым. Яд. Забавно, что единственная принцесса из рода Фридрихов, о которой говорят, что она стоит выше императорской семьи, была отравлена, но еще более нелепо было то, что они не смогли найти противоядие даже с силой великого князя. — Прошло два года. Если после такого тщательного обыска континента нет противоядия, это может быть что-то, чего на самом деле не существует. — Виконтесса, как вы можете такое говорить!       Лоренцо неосознанно ответил на непристойные замечания Лайбрик.       Это никогда нельзя было говорить, будучи вассалом, верным Великому князю.       Лайбрик задумалась, постукивая пальцем по столу. — Если детоксикация затруднена, нам, возможно, придется передумать.       Выражение лица Лайбрик стало решительным. Это произошло из-за ее собственного заключения. — Борьба с ядом ядом.       Используй другой яд, чтобы избавиться от него. Это было единственное противоядие, предложенное несколькими врачами. Было достаточно опасно лишать Веронику жизни, но сейчас у Лайбрик не было выбора. Если ничего не делать дальше, это будет равносильно смерти. — Лорд Лоренц, идем в конспиративную квартиру. Прямо сейчас.       Чтобы избежать худшего, это было время, когда им приходилось выбирать худшее.

***

      Елена выполняла свой долг студентки, посещая лекции и ходя туда и обратно в общежитие. Иногда она останавливалась в центральной библиотеке, чтобы взять книги и заниматься самостоятельно.       Особенностью было то, что школьницы, которые хотели познакомиться с Еленой, были достаточно смелыми, чтобы поговорить с ней. Они были разочарованы, потому что Елена не хотела подводить черту и дружить с ними.       Несколько парней подходили к ней чтобы признаться в симпатии, но были отвергнуты холодным поведением Елены. Каким-то образом авторитет Елены того времени, когда она была королевой, уплыл из ее тела, и она не могла их подбодрить. Через некоторое время ученики вокруг нее отказались от попыток подобраться к ней. — Вау, как человек может так измениться? Она кажется другой. — Я знаю. Как может женщина, которая была злее дьявола, быть такой нежной? — Дурак! Следи за языком. Или его вырвут. — Что случилось? Ты собираешься доложить на меня?       Студентки, которые два года назад помнили внешность принцессы Вероники, когда она была студенткой Академии, говорили тихо. Они вообще боялись ее видеть, так как раньше она периодически собирала своих одноклассников, чтобы преподать им урок, и выбирала тех, кто ей не нравился чтобы издеваться над ними, как ведьма.       Ходят слухи, что она чуть не умерла из-за слабого здоровья. Настолько, что в академии ходили слухи о том, что она могла изменить свою личность. В любом случае, сегодняшняя Вероника — это другой человек. Не тот, который был в прошлом году. Она не нападала и не мучила других, и она не собирала фракции.       Когда имя Вероника, долгое время находившееся в центре внимания, затихло, Елена, затаив дыхание, начала действовать. «Не пытайся обмануть других, но позволь другим обмануть себя.»       Елена пила черный чай. Собрание юношей и девушек заставило сплетни хлынуть в академию. Вполне естественно, что интерес к Веронике уже не был таким, как прежде, среди провокационного потока сплетен. — Мэй, зайди на секунду.       Елена тихонько привела Мэй в спальню. — Тебе есть чем заняться.       Елена достала из ящика стола лист пергамента и протянула его. Мэй получила имена, которые она увидела впервые. Камиль де Хане. Озеро Рандол. Чентонио. Лил Пуччини. Кристина Маринус. … По приблизительным подсчетам их было около тридцати. — Тебе нужно пойти в гильдию. — Гильдия? — Ага, как они сейчас живут, чем занимаются. Чего еще не хватает и что им нужно? Каковы их семейные отношения? Ничего не упускай и узнай все.       Гильдия — частная организация, осуществляющая охрану, наблюдение, бегство, расследование, сопровождение, похищение людей и т. д. по желанию своего клиента. Они не только делали законные запросы, но и без колебаний делали незаконные запросы, если сумма была собрана. — Мы никогда не должны раскрывать наш послужной список. Я хочу, чтобы ты разобрались с этим конфиденциально и тихо. Ты можешь сделать это для меня? — …Я поняла.       Хотя это и не упоминалось прямо, Мэй чувствовал смутное доверие к словам Елены. Было ожидание, что девушка сможет справиться со всем этим в совершенстве. — Скажи гильдии, что я хочу получить результаты как можно скорее. Я заплачу комиссию, сколько бы она ни стоила.       Хотя она была заменой, ее репутация была статусом принцессы Вероники. Он был ограничен, но она могла позволить себе покрыть достаточно расходов гильдии.       Мэй кивнула, словно говоря, что знает, что имеет в виду. — О, пока меня нет, отправь это письмо в корпорацию «Castrol». — На этот раз отправителя снова не раскрывать? — Конечно. Никто в мире, кроме тебя и меня, не должен знать.       Елена, отправившая Мэй, допила остывший черный чай. Она вышла из комнаты, чтобы привести в порядок свою грязную школьную форму. — Энн, я не могу сосредоточиться, потому что застряла в общежитии. Я вернусь в библиотеку, так что, пожалуйста, приведи ее в порядок. — Да, Мисс. Счастливого пути.       Энн без всяких сомнений проводила Елену. Когда Елена прибыла в центральную библиотеку, Елена сразу же направилась в архив. Большинство студентов не обратили внимания даже после того, как увидели Елену, возможно, потому, что она часто входила и выходила из читального зала.       Елена, которая вошла в комнату звукозаписи, пока никто ее не прервал, заперла дверь. Затем она достала предметы маскировки, которые спрятала на книжной полке. Несмотря на незнакомый способ макияжа, это был второй раз, поэтому она на удивление ускорялась. Даже когда она исправляла моменты, которые Елене не нравились, ей удавалось сделать их более естественными. — Должна ли я изменить свою табличку с именем?       Елена сняла бейджик Вероники со школьной формы и надела бейджик с именем Лючия. Никаких проблем на фестивале не случилось, но школьные правила требовали, чтобы ученики носили бейджики со своими именами.       Елена, вышедшая из архива после переодевания, была совсем другим человеком. Ее короткие волосы и очки в роговой оправе хорошо сочетаются с ее именем Лючия, первокурсница археологического факультета.       Выйдя из центральной библиотеки, Елена поспешила на другой конец общежития. Она направилась в западную пристройку, а не в студенческий корпус.       Независимо от статуса, Академия предоставила лучшие условия для талантливых студентов. Это было видно из того, что каждому человеку была предоставлена индивидуальная художественная студия, чтобы студенты факультета искусств могли посвятить себя своей работе в пристройке.       Мастерская Рафаэля находится в конце коридора под пристройкой. Это было так далеко, что люди были редкостью и здесь пахло сыростью. — У тебя плохой вкус.       Было загадочно, как человек в таком пространстве мог написать произведение, ломающее стереотипы. — Ты здесь?       Елена открыла деревянную наклонную дверь и почувствовала присутствие человека. В комнате было сыро и пустынно, без солнечного света, в отличие от коридора. Разбросанные картины казались далеко не аккуратными, а полки были заставлены книгами по литературе, философии и науке, которые стояли не последовательно. Кроме того, рисунки физической анатомии, висящие на стене, добавляли странности. — Есть здесь кто-нибудь?       Снова спросила Елена и услышала где-то шорох. — Убирайся. Уходи… А, ты человек с картины?       Глаза Рафаэля были напряжены, когда он встал со стола на котором лежал, вместо кровати. Елена улыбнулась ему. — Приятно видеть вас снова. Я Лючия, первокурсница археологического факультета, сэр. — Я смущен. Откуда ты знаешь это место? Нет, можно я сначала просто поздороваюсь? — Я была бы рада.       Рафаэль, который внезапно отвлекся ото сна, наблюдая за улыбающейся Еленой, смутился. Тем не менее, он не мог оторвать глаз от Елены. Это потому, что работа Евы не покидала его голову до сих пор, несмотря на то, что это было довольно давно.