— Не делай этого…
— Я сказал тебе вернуться.
— Извините, я не могу этого сделать, потому что мне сказали доставить это вам.
Голос барона Фредерика, едва сдерживавшего недовольство непослушанием Грейс, повысился.
— Ты слышишь, что я сейчас говорю? Дважды не скажу. Забери это прямо сейчас. Давай!
— Дорогой, что за чертовщина?
Когда ее муж, который всегда был спокоен, рассердился, Чесана занервничала.
— Тебе не нужно знать. Вам не нужно смотреть.
Рука барона Фредерика, державшего пергамент, сжалась.
— Что за черт! Иди и отнеси это обратно!
— Извините, но я не могу подчиниться вам. Я оставлю записку и просто вернусь.
— Грейс!
Несмотря на крик, Грейс не сдвинулся с места. Хотя у него нет собственной территории, барон Фредерик был дворянином. Возможно, он почувствовал себя оскорбленным непослушанием одного дворецкого. Его лицо покраснело. Елена, наблюдавшая за ситуацией в напряженной битве нервов, указала на пергамент и сказала:
— Могу я увидеть это?
— Тебе не нужно это видеть!
Несмотря на нервный ответ, реакция Елены была спокойной.
— Это обо мне, да?
— Что?
— Я спросила, не обо мне ли это письмо.
— …!
Потрясенный, барон Фредерик не решался ответить. Ответ убедил Елену.
— Пожалуй, я права.
— Моя дорогая.
— Я хочу знать. Вот что я должна сделать.
Елена осторожно вынула скомканный пергамент из рук барона Фредерика. Сначала барон Фредерик колебался, но когда Елена молча посмотрела на него, он ослабил хватку.
Елена прочитала мятый пергамент.
Елена расхохоталась, прочитав последнее предложение сразу. Этот пергамент был предложением. Пакет коробок является своего рода подарком, посылаемым в качестве закрепления предложения. Другими словами, стать наложницей лорда.
«Забавно.»
Если бы это была Елена в прошлом, она бы плакала, кричала и поднимала бы огромный шум из-за новостей. Наложница. Должно быть, она бы чувствовала отчаяние всего мира. Но не сейчас.
«Я не могу в это поверить, но это не выходит за рамки моих ожиданий».
Лайбрик. Это она. Лайбрик хотела, чтобы Елена впала в отчаяние. Таким образом, она притворится, что утешает ее, пока не схватит спасителя за руку. Заставив Елену поверить и довериться ей, она съела бы все, будь то ее печень или желчный пузырь. А если потребительная стоимость иссякнет и станет бесполезной, то ее просто убьют.
«Если бы это было в прошлом, я бы держала тебя за руку. Но теперь уже нет. То, что ты сделал со мной, я верну тебе.»
Барон Фредерик посмотрел на Елену, которая молчала, и сказал:
— Елена, не подходи. Это однобоко и несправедливо. Я увижу лорда и поговорю с ним.
Как только он окончил говорить, он вошел в комнату, надел шинель и вышел.
— Я увижусь с лордом и откажусь от предложения.
— Дорогой, пожалуйста, расскажи мне немного.
Даже Чесана вышла вперед, чтобы помочь Баронету Фредерику, который пытался начать переговоры. В голове Елены зазвенел сигнал тревоги.
«Я не могу отпустить отца!»
Ловушка Лайбрик началась с преследования ее семьи. В прошлой жизни отец был заключен в тюрьму, протестуя против лорда, который пытался жениться на ней как на своей наложнице.
«Я должна прекратить это сейчас.»
Елена должна была иметь сильное сердце.
— Все в порядке, отец.
— Что?
— Е-Елена. Что значит, все в порядке?
— Я позабочусь об этом. Пожалуйста, подождите несколько секунд.
Елена обернулась.
— Вы можете передать мое сообщение?
Когда Елена внезапно подошла и заговорила с ним, Грейс, казался удивленным.
— Расскажи ему о подарках, которые он прислал…
Глаза Елены выражали хитрость. Именно улыбка завораживала светский мир империи.
— Я приняла их с благодарностью…
— …!
— Елена!
Почти одновременно с этим вспыхнуло изумление барона Фредерика и Чесаны. В герцогстве было принято принимать предложение в знак согласия. Опрометчивые слова и действия Елены были встречены резкой реакцией барона Фредерика.
— Что, черт возьми, ты несешь?! Елена, ты всю жизнь будешь наложницей!
— … Ничего не поделаешь.
Елена все еще улыбалась. Однако они не знали, что скрывала эта улыбка.
— Я знаю, что произойдет что-то страшное, если я откажусь. Я не хочу, чтобы это произошло.
— Ты…
Честные мысли Елены шокировали родителей. Несмотря на то, что они были наполовину падшими дворянами, они жили, не теряя своей гордости. И ее прямые слова были душераздирающими.
— Это очень хорошо. Отец также хотел, чтобы я нашла хорошего мужа в светском мире, верно? Я приму это предложение.
— …
— Простите, мама и папа.
Твердость в словах Елены не допускала компромиссов. Это было близко к уведомлению.
— М-милая…
Барон Фредерик сильно прикусил губу.
— Но даже так, ведь нет причин быть наложницей?
— Все в порядке.
— Ты очень…
Елена склонила голову и попросила прощения.
— Мне жаль.
— …
Губы родителей были плотно сомкнуты, поэтому они ничего не могли сказать. Это было болезненно, поскольку казалось, что выбор Елены спокойно признать их положение и принять его как судьбу исходит из их беспомощности. Точно так же на сердце Елены было неспокойно, когда она говорила резкие слова.
— Я сожалею о своем своевольном поведении. Я сделаю это только сегодня. Чтобы наша семья могла жить.
Дворецкий Грейс, почувствовав атмосферу, ускользнул.
— Я поспешу поделиться этой благой вестью.
После его ухода в доме повисла тяжелая тишина. Наступила мрачная атмосфера, как будто лаконичный и безмятежный завтрак был ложью.
— Елена, независимо от того, что ты думаешь об этом, я не думаю, что это правильно. Чего тебе не хватает…
Чесана не могла вымолвить ни слова. Ее глаза увлажнились, когда ей стало жаль Елену, которая будет жить, как наложница старого лорда.
— Не плачь.
— Мне жаль. Я буду жить счастливо, так что не плачь.
Елена крепко держала руку Чесаны. Она знала, что теплое общение может быть большим утешением, чем десять слов.
— Но ты не будешь, не будешь…
Беспомощность и отчаяние нахлынули на Баронета Фредерика при его бормотании. Казалось, он совершенно не способен принять реальность.
— Я увижусь с лордом прямо сейчас. Мы не хотели, чтобы ты выросла наложницей.…
— Это не вина отца, это мой выбор.
— Еще не поздно. Мы, родители, поднимемся и исправим неправильный выбор нашего ребенка.
Елена покачала головой.
— Не делай этого. Если ты действительно любишь меня, пожалуйста, доверься мне и следи за мной.
— Ты…
Просьба Елены стала гвоздем и глубоко засела в сердце Баронета Фредерика. Если бы ее родители были ненадежными, ее разум разрушился бы, и она захотела бы взвалить на плечи все свое поведение.
— … Я собираюсь подышать воздухом.
— Дорогой…
Барон Фредерик, который больше не был уверен в том, что видит лицо Елены, вышел из дома. На сердце Елены было тяжело, когда она смотрела, как ее отец уходит.
— Я собираюсь отдохнуть.
— Да.
Чесана мрачно отвернулась. Зная, что ничто не сможет утешить. Елена с болью вернулась в свою комнату.
Глухой удар.
Елена, заперла дверь и прислонилась к ней спиной.
— Я слишком сильно ранила вас обоих.
Она сожалела, что ей пришлось зайти так далеко.
— Давайте не будем оглядываться назад. Давайте просто посмотрим вперед.
С силой сжав свое ослабленное сердце, Елена с решительным выражением лица подошла к стене. И задернула шторы, установленные для предотвращения сквозняков зимой. Бумаги для заметок размером с ладонь были наклеены на открытую стену.
Будущее на ближайшие пять лет! Эти заметки представляли собой хронологическую таблицу событий, которые должны были произойти в будущем. Она осмелилась сказать, что будущая история пойдет так, как она написана здесь. И в центре этого будет Елена, которая изменилась. Елена сняла лист бумаги для заметок сверху.
[Празднование дня рождения герцога Розетты, первого владельца семьи Фридрихов.]
Это была главная причина, по которой Лайбрик хотела поторопиться и забрать Елену. До этого важного события оставалось всего два месяца.
«Это был первый день, когда я стояла перед всем миром, притворяясь Вероникой».
По столице поползли дурные слухи после того, как Вероника несколько лет не появлялась в обществе, мол, она ночью бежала со слугой, и что великий князь отправил рыцарей, чтобы схватить Веронику.
Амбициозному великому князю ничего не оставалось, как трепетно относиться к своей репутации, чтобы в будущем сделать Веронику императрицей. Ему нужно было как можно скорее устранить слухи, и самый верный способ сделать это — показать аристократии, что принцесса Вероника жива и здорова.
— Я с нетерпением жду этого. Тогда я не знала, что делать, и слепо следовала твоим приказам, но теперь у меня нет для этого причин.
Елена имеет преимущество на доске. Даже Джокер, который мог перевернуть доску в любой момент, был у нее в руках.
— Теперь твоя очередь.
Елена подумала об объектах ненависти. Великий герцог Фридрих. Лайбрик. Принцесса Вероника. Эти три человека сотрудничали и вступили в сговор, чтобы обмануть её. Как будто всего этого было недостаточно, они убили барона Фредерика и Чесану, которые были невиновны, и даже пытались убить её сына, принца Иана. У неё не было намерения вести ту же жизнь, что и тогда.
Око за око, зуб за зуб. Она собиралась вернуть столько же, сколько выстрадала сама. Елена собиралась забрать у них всё. Чем больше у них есть, тем больше они теряют. Степень упадка коснулась бы не только Великого Дома. Она собиралась полностью уничтожить их волю к жизни.
Елена зажгла спичку в пустом стакане и уронила туда записку. В одно мгновение вспыхнул огонь и поглотил её. Елена снова посмотрела на стену.
[Поступление в Пограничную академию.]
[Смерть императора Ричарда.]
[Попытка убийства великого герцога Фридриха.]
[Церемония избрания наследной принцессы.]
Каждый клочок бумаги, на котором были написаны будущие события были сожжены. Ценность записки была исчерпана, так как она глубоко засела в её памяти и сердце. Не было никаких причин оставлять след. С последней сожжённой запиской, которая превратилась в пепел, будущее стало исключительной собственностью Елены.
— Я уничтожу вас… всех вас.
***
— Елена.
Чесана жалобно посмотрела на свою дочь, которая рано вечером вышла из комнаты. У неё не было выбора, кроме как притвориться равнодушной, зная, что никакие слова не будут утешительными или ободряющими.
— Ты проголодалась? Что насчет твоего любимого стейка? Мама сейчас тебе приготовит.
— Матушка, вам не следует напрягаться. Я действительно в порядке.
Елена улыбнулась и направилась к входной двери. Подарки, которые были высланы ей в качестве предложений были разложены все так же, как носильщики складывали их утром.
— Давай откроем их. Мне интересно, что он отправил.
— Но если ты откроешь…
Чесана беспокоилась, что если они откроют подарки, то не смогут их вернуть.
— Не жалей. Слишком поздно отступать.
Елена, которая спокойно согласилась, открыла каждый подарок, завернутый в шёлк. В первой коробке, которую открыли, было платье с кружевами. Это был дизайн с колоколообразной линией, но материал и отделка были плохими. По крайней мере, аксессуары стоили того, чтобы их использовать. Поскольку оно было произведено традиционными способами, в других странах оно было классифицировано, как специализированное и получило высокую оценку.
— Матушка, подойди сюда на минуточку.
— Что случилось?
Елена протянула руку и нацепила жемчужное ожерелье, которое только что обнаружила, на шею Чесаны. Блеск серебряной жемчужины соответствовал её стройной длинной шее.
— На тебе оно очень красиво смотрится, матушка. Это теперь твое.
— Что? Всё в порядке. Мне это не нужно, можешь оставить себе.
Чесана выглядела серьёзной. Ей было жаль, что она не смогла помешать дочери стать наложницей, поэтому она не знала, о чём та говорит.
— У тебя не было достойного ожерелья всё то время, пока ты меня растила. Я действительно хочу подарить это тебе.
— Как я могу…
— Ну же… Если ты продолжишь в том же духе, я расстроюсь.
Елена настаивала несмотря на то, что знала, что Чесана этого не хотела. Для этого была веская причина.
— Когда я покину вас, вам понадобятся деньги. Подумай о том времени и сохрани его при себе.
Елена думала только о будущем, а не о настоящем.
Это ожерелье будто говорило Чесане, что это плата за продажу её дочери, но, когда придет время, ожерелье станет полезной стоимостью жизни.
— Папа опаздывает.
— Да… Ну, ты же знаешь о его зрении ночью.
Глаза Елены расширились, когда она посмотрела в окно, за которым сгущалась тьма.
— Надеюсь, всё хорошо.
Скрип.
Как раз вовремя она услышала, как поворачивается дверная ручка. Мать и дочь рефлекторно повернули головы.
— Я дома!
— Дорогой!
Только убедившись, что барон Фредерик открыл дверь наполовину, Елена почувствовала облегчение.
— Почему ты так поздно? Ты скорее всего проголодался, не так ли? Садись. Я разогрею суп.
— Подожди минутку, милая. Со мной гость.
— Гость?
Чесана, которая как раз направлялась на кухню, остановилась и обернулась. Он никогда никого не приглашал в дом с тех пор, как поселился здесь. Она не могла поверить, что он вдруг пригласил гостя. Она была очень смущена внезапным поведением барона Фредерика.
— Заходите, хоть здесь немного убого…
Плащ, который спускался до лодыжек полностью прикрывал тело гостя. Тем не менее, по тонкой линии плеч и чистой белой коже, которая сияла под капюшоном, можно было сделать вывод, что это была взрослая женщина.
— …!
Глаза Елены расширились.
«Только не это.»
Она старалась притворяться, что всё в порядке, но привычное ощущение несогласия всколыхнуло её эмоции. И неуверенность постепенно превратилась в уверенность.
— Дитя, нет безвыходных ситуаций.
Когда Елена молча посмотрела на отца, барон Фредерик многозначительно улыбнулся.
— Ты скоро поймешь, о чём я говорю. Позвольте мне представить вас. Это…
— Извините, что прерываю, но не могли бы вы дать мне возможность представиться? Это из вежливости…
Женский голос был чётким, когда она внезапно прервала его. Чувство, которое было яснее росы, обладало магической силой, которая ослабляла настороженность.
— О, если вам так удобно, то всё в порядке. — барон Фредерик радостно откликнулся.
— Благодарю за понимание.
Взгляд женщины остановился на Елене. Он был скрыт её капюшоном, так что она не могла хорошо видеть её глаза, но это был взгляд, который впивается в противника.
Плащ с ее тонкими запястьями был натянут у нее за головой. Прекрасная, но умная красота казалась нетронутой. Она устремила свой манящий взгляд на Елену.
— Приятно познакомиться, я Лайбрик Де Фландре. Дворянка из империи Вецилия.
Это было худшее воссоединение.
***
Сердце Елены, которое узнало её с первого взгляда, успокоилось. Какой сюрприз. Вопреки ожиданию, что её кровь разгорится от ненависти и мести, её разум был ясен. Здесь не было места для вмешательства чувств. Ледяное спокойствие полностью овладело ею, и оно непрерывно шептало:
«Задержи дыхание и жди подходящего момента. Когда придёт время, сразу укуси за затылок.»
— Я Елена.
Елена спрятала свои коготки за неловкой улыбкой. Она когда-то была на вершине имперского общества, поэтому хорошо умела скрывать свои истинные чувства под маской.
— Я знаю. Я наслышана о мисс Елене. Я её очень хорошо знаю.
— Вы меня хорошо знаете?
Лайбрик мягко улыбнулась. Это была теплая улыбка, которая заставляла зрителя чувствовать себя комфортно, совсем как у ангела.
«Мерзкая женщина.»
Елена почувствовала тошноту и на мгновение скрутилась. Эта улыбка когда-то обманула её.
Она верила, что эта благосклонность была искренней. Результатом стал удар мечом в живот и трагическая смерть. Но теперь всё было по-другому. Она знала правду, так что её больше не обманут. Она могла только притвориться обманутой.
— Это правда, Елена.
— Папа?
— Она проделала весь этот путь, чтобы увидеть тебя.
Барон Фредерик разделял её благосклонное отношение. Он заранее вступил в контакт с Лайбрик, и она догадалась, что в разговоре был достигнут некоторый прогресс.
— Дорогой, что это всё значит?
— Она обещала спасти нашу Елену. Ей вовсе нет необходимости становиться наложницей.
— Что, правда?
Чесана была застигнута врасплох кратким ответом мужа. У неё было странное предчувствие, но она не знала, что, откуда и как это принять. Елена притворилась, что ничего не знает и не понимает.
— Спасти? Меня?
— Тебе не нужно становится наложницей, дорогая.
Глаза барона Фредерика были полны жизни.
— Она хочет отвезти тебя в империю.
— …!
Елена выглядела слегка удивленной. Она также не забыла взглянуть на Лайбрик с надеждой и тревогой. Лайбрик, которая ждала ответа, ответила лихорадочной улыбкой.
— Прежде чем объяснить ситуацию, вы бы поверили, если бы мисс Елена выглядела так же, как кто-то другой?
— В это сложно поверить.
Лайбрик с улыбкой достала кулон. Сразу бросился в глаза фамильный герб и слова на крышке. Х-образные мечи и копья, вырезанные над парой золотых орлов, были удивительно красочными. Великий герцог Фридрих. Это было незабываемое имя для Елены. Крышка открылась, когда Лайбрик нажала кнопку на боковой стороне кулона.
— Ох, Боже мой!
Чесана переводила взгляд с портрета на Елену и обратно, её глаза снова и снова расширялись.
— Это разве не ты?
— …
Женщина на фотографии в точности походила на неё, как будто она была прототипом Елены. Они были так похожи, что легко было бы догадаться, что они близнецы. Единственная разница заключалась в том, что у женщины на портрете были великолепные, красивые светлые волосы, в отличие от Елены, у которой были рыжие, золотистые волосы.
— Это та леди, которой я когда-то служила. Она была элегантна и принадлежала к классу, не похожему ни на одного другого дворянина в этой империи.
— Она жива или мертва?..
— Три месяца назад она заснула в объятиях богини Гайя.
Вероисповедание Гайя было государственной религией империи Вецилия. Религия, которая поклоняется богине земли Гайе и верит, что они засыпают на небесах, созданных богиней Гайей после смерти.
— Да благословит её Гайя.
Елена положила руку на грудь и тщательно оплакала её смерть. Её обеспокоенное выражение лица и пристальный взгляд, казалось, указывали на то, что она действительно опечалена её смертью. Это было удивительное и потрясающее представление, но с тех пор, как она прошла через имперское общество, даже это было просто естественной частью её повседневной жизни.
