Фиктивная (но любимая) жена

Люмин замерла не в силах пошевелиться. Откуда он узнал? Чёрт. Сейчас не об этом, нужно придумать, где спрятать Тоню. Лиана крепко сжимала запястье девочки и что-то ей говорила, пока взгляд её зелёных глаз не переключился на блондинку. Она хищно улыбнулась. — Аято, ты посмотри: вот же она! Твоя жена развлекается с кем-то на стороне, пока ты звонишь мне и просишь помочь в поисках! Юная учительница разозлилась. Пора поставить эту гарпию на место! Вздохнув, девушка стальным голосом произнесла: — Леди Лиана, отпустите моего друга. Пока по-хорошему прошу. Тоня моя ученица и подруга, но в первую очередь, она ребёнок, который ни в чём не виноват. В вашей зависти и глупости тоже. — от холодности слов и твёрдого взгляда, Фури ослабила хватку, и девочка со всех ног бросилась в объятия преподавательницы. Она крепко обняла её и прошептала: — Спасибо Люми… она… мне сказала. То, что ты… — малышка только крепче сжала пальцы на её талии не желая отпускать. — Я никуда не исчезну, но выйди на пару минут в другую комнату, я поговорю с ними наедине, ладно? — А они не увезут тебя? — Не посмеют. — Хорошо. Девочка скрылась за дверью соседней комнаты. Люмин повернулась к паре. Она собиралась что-то сказать, но Аято грубо схватил её за руку и повёл прочь, не удосуживаясь ничего объяснить. Девушка сопротивлялась и упиралась, но мужчина сдаваться так же не собирался и, перекинув ее на плечо, унёс в машину, посадил на заднее сиденье, сел рядом и приказал ехать в особняк, не слушая протесты сидящей рядом жены. Всю дорогу блондинка молчала. Она не понимала, сердится или даже в ярости. По приезду, Аято, всё так же молча повёл её в свой кабинет, запрещая заходить всем. Оставшись с ним наедине, девушка впервые почувствовала опасность. Он ведь не просто бизнесмен или богатый мажор. Он — главарь мафии Якудза, и стать его женой — значит быть верной и беспрекословно подчиняться, а она нарушила половину всех запретов. На лбу прошиб холодный пот. Люмин задрожала, обнимая себя, чтобы унять подступающую волну страха и слабости. Он всё так же стоял спиной к ней, смотрел в окно на постоянно бурлящий жизнью город Токио. Наконец, мужчина развернулся. — Ты знаешь, почему сейчас сидишь в моём кабинете? — абсолютно сухим тоном спросил он. — Зна-ю, наверное…-- тихо ответила девушка, поднимая на него мокрые от слёз глаза. — Я хотела помочь девочке, над которой все издевались и обижали из-за брата. Хотела передать её друзьям, но пришёл ты… — Пришёл я, а не какой-нибудь убийца. — грубо перебил её Аято. — Ты поступила безрассудно. Очень глупо и безответственно. Но… достаточно благородно. У тебя большое сердце, Люмин… — последнее мужчина сказал шёпотом, словно желая, чтобы она не услышала. Как же он боялся за неё, сам не понимая. Он опасался, что её доброта и смелость заведут эту храбрую девушку в дебри и убьют страданиями. Кто она ему? Почему сердце одолевает тоска без неё? Не удержавшись, Аято вскочил и проговорил, глядя Люмин прямо в глаза: — Кто ты такая? Ведьма? Кицунэ? Злой дух? Ёкай? Почему я думаю о тебе, не переставая? Как вижу, сразу голова болит, будто потерял нечто важное какое-то воспоминание, частичку себя? — он не ждал ответа, однако она ответила: — Я не похожа на духа или ведьму. Просто делаю так, как велит сердце, и иду за его зовом. Этому меня научил один мальчик, которого я, к сожалению, не помню, ведь это было очень давно. — она подошла к нему ближе и протянула руку, желая коснуться щеки, но мужчина отпрянул, не желая прикосновений. Девушка поняла, не стала пытаться. Отошла, хоть и изнывала от того, что не могла утешить, помочь, прижать к груди. Но внезапно Аято схватил Люмин за талию и, притянув к себе, поцеловал робко, словно в первый раз, далее настойчивее, смелее. Блондинка, сначала пыталась дать отпор, но потом медленно начала отвечать. Время словно остановилось для них двоих. Они и не заметили того, когда между двумя разными людьми проскочила яркая искорка, ослепив обоих вспышкой желания и симпатии. Но всё прекрасное не вечно, и девушка мягко оттолкнула мужа, давая намёк на то, что не готова идти дальше. Кровь прилила к её лицу, Люмин смутилась окончательно и выбежала из комнаты, не оглядываясь. Заперевшись у себя, она отдышалась и тут же упала на кровать, стараясь прокричаться от избытка чувств в подушку. Эмоции зашкаливали, в них смешалось всё: и радость, и смущение, и страх. Коробочка, что называется головой, была совершенно пустой. Все мысли занимал он. Девушка вскочила и прошлась по комнате. «Чёрт! Я же про Тоню не спросила. Угх, я волнуюсь за неё. Тома, он точно поможет! Не хочу идти к Аято сейчас, слишком… стыдно…» — она, не переодеваясь, отправилась к дворецкому в комнату. Люмин не понимала, кто он, дворецкий или секретарь? Бухгалтер? В этом доме вопросов больше, чем ответов. Дойдя, она постучала. После некоторых шорохов за дверью, она открылась и перед блондинкой предстал сонный Тома с чашкой чая. — Госпожа Рысёнок? Вы? В такое время? Чем могу помочь? — посыпались вопросы. — Хэй-хэй, Томато, помедленнее. Я спросить о Тоне. Ты же к Аято ближе всех стоишь, думала, может знаешь? — Проходи. — мужчина окончательно проснулся. Она кивнула и вошла. Комната встретила её резким запахом цитруса, одеколона и… женских духов? Девушка присела в любезно предложенное ей кресло. Однако, все эти сладкие, витавшие вокруг запахи навевали воспоминания о мальчике, который когда-то сказал ей слушать своё сердце. Она и не заметила как провалилась в сон… [flashback] Люмин часто бывала одна. И порой ей даже казалось, что родители не умерли, а брата не забрали, что они все сейчас придут и, накрыв на стол, будут ужинать. Снова шёл дождь. Капли стекали по стеклу, вырисовывая причудливые образы, а девочка помогала пальцем появляться странным существам из капелек. Маленький ребёнок понимал, что за ней не придут, мама и папа не откроют дверь, не скажут, что, мол, это шутка, розыгрыш, а братик не бросится ей на шею. В горле застрял проклятый ком, а глаза уже давно промокли от слёз. В чём их смысл? Мёртвых они не поднимут, но как же хотелось разрыдаться и наконец кому-то всё рассказать. Крикнуть и объяснить, что она не ледышка, ей тоже больно, она устала и хочет домой! Тихо шепнула: — Мама… Папа… Итэр… Люмин закрыла глаза и позволила слезе скатиться по щеке. Тоскливо… Этой ночью особенно не спалось. Кое-как накинув вязанное платье и замотав шею розовым шарфом из мягкой шерсти — единственный подарок матери, — девочка тихонько прокралась на улицу. Небо было звёздным и по-особенному красивым. Она любила звёзды, малышка верила, что там её мамочка с папочкой, и они близко-близко, но и так далеко. Стряхнув капли после дождя с качели, Люмин села и, оттолкнувшись ногой, раскачалась. Темно, тихо и очень свежо. Она наслаждалась этой умиротворённой обстановкой недолго, послышались шаги, но не воспитателя, двух ребят: мальчика и девочки. Напротив девочки встали брат с сестрой, судя по их волосам. Они были в изодранной одежде, грязные и испуганные. Малышка сорвалась с качелей и рванула к ним. Дети смотрели на неё как на лучик надежды. — Вам нужна помощь? — тихо спросила блондиночка. — Спрячь нас до утра… пожалуйста… — взмолился мальчик. — Хорошо. Тут лазейка есть, я покажу. — девочка провела их к норке, которую она и Венти копали изо дня в день. Лаз вышел достаточно просторным, поэтому через пару минут мальчик и его сестрёнка были уже у Люмин. — Спасибо за помощь. Ты спасла нас. — заговорил мальчик. Девочка смогла разглядеть его, высокий, голубые или скорее платиновые волосы с серебристым отливом, аметистовые глаза. Словно с картины сошедший ангел. Его сестра выглядела будто фарфоровая статуэтка, трогать которую было запрещено под страхом казни. Её волосы были подобны братским, а глаза отливали небесной голубизной. — Пожалуйста… но почему вы прячетесь? — Гм… Дело в том, что наша мама любила нашего папу, и когда он умер, я должен был стать главой большого наследства, а плохие люди этого не хотят, и я сбежал, взяв с собой сестру. Однако, эти люди узнали о побеге и дали нам время спрятаться до рассвета, поэтому я и просил о помощи. — немного замявшись, рассказал незнакомец. — Мне хоть и четыре, но я не глупая! — возмущенно пробурчала Люмин. — Хи-хик, брат, она и вправду не похожа на свой возраст. — поддержала девочку незнакомка. — Я спрячу вас в нашем домике на дереве, там и пледики есть и чуть-чуть еды с водой, но утром уходите. — голос малышки посерьёзнел. — Меня серьёзно накажут за то, что вожу незнакомых людей сюда. Брат и сестра кивнули. Но всё же, их глаза горели любопытством: кто эта странная девочка в поношенном вязанном платье с розовым шарфом и распущенными светлыми волосами? Почему спасла, хоть и знала о наказании? Но Люмин была недовольна их промедлением и подталкивала на дерево. Когда ребята скрылись за дверцей, девочка поспешила вернуться в кровать и крепко заснуть. Наутро их не было… [The end flashback] Девушка очнулась в своей постели. Рядом спали двое. Этими двумя были Аято и Тома, муж спал рядом, а дворецкий стоя на коленях, положив голову на руки. Чуть поодаль, сидя на кресле, спала Ёи. На прикроватной тумбе стоял остывший чай. Люмин взяла чашку и принюхалась: лаванда. Почему-то именно сейчас, он ощущала себя в безопасности и тишине. Чашка была возвращена на место. Сердце забилось чаще, когда её взгляд упал на спящего Аято, голубо-платиновые волосы спадавшие на лицо и отдающие серебристым блеском, родинка под губой. «Какой же ты красивый…» — подумала она, так захотелось прикоснуться губами к его лбу, ощутить едва слышимое дыхание. Внутри боролись желание, стыд, смущение, гордость и страх быть пойманной прежде всего самим Аято, но желание победило, и девушка слегка наклонилась, и оставила ветреный поцелуй на лбу мужчины, чуть отодвигая непослушную прядь волос. Боже, как же билось сердце, как же было страшно, как же прекрасно. Она ещё пару минут любовалась спящим мужчиной и отвернулась, возвращая внимание чаю. Взяла кружечку и сделала глоток. «Странно, чай холодный, а по телу разливается приятное тепло…» — снова размышляла блондинка. Тело словно стало легче пёрышка, на душу будто спустилось облегчение, а за спиной выросли крылья. Хорошо… Чья-то то тёплая ладонь легла на колено. Люмин подняла глаза и увидела насмешливый взгляд мужа. Тот взгляд, которого она боялась и желала одновременно. Его руки скользили выше и вскоре остановились на талии, Аято привстал и навис над девушкой. Их глаза встретились: его аметисты с её цирконами. Слова были лишними. Они разговаривали взглядами. После минутного, но такого значимого диалога, он наклонился чуть ниже, и их губы сомкнулись. От неё пахло лавандой, от него кофе. Аято желал её всю, без остатка, хотел дальше, но Люмин, лишь отвернулась и стыдливо прикрыла личико руками. Всё горело: уши, щёки и даже нос. К тому же тут все спят. Повернувшись к нему, она тихим и извиняющимся голосом сказала: — В следующий раз, а пока придётся звонить в школу, что я не выйду. Как же неприлично, но у меня появились неотложные дела. — Я запомню и как раз хотел пригласить тебя в клуб, на праздник моего друга и помощника. С платьем и причёской тебе поможет Ёимия. — Хорошо. И Аято… прости что убежала вот так, без объяснений. — Я не обижаюсь, кролик. — Кролик?! — Именно. Ты маленький, пугливый и очень глупый кролик, но у тебя большое сердце. Помни это. — А с кем ты себя ассоциируешь? М? — С лисом. Он очень жаден до любви кролика и хочет съесть его всего без остатка. — Пф. Я не съедобная! И вообще, что может получится у жадного лиса и доброго кролика? — Ты смотришь только на поверхность, вглубь не копаешь. Поэтому и глупый кролик. Всё, давай спать. — Да, нужно досыпать. — уставшая и счастливая, возражать она не могла. Он обнял её со спины, вдыхая сладковатый аромат камелии. Люмин же с трепетом слушала его дыхание: спокойное, бархатное, чарующее. Завтра её ожидало одно непростое испытание, а именно попытка влиться в круг японской мафии.