Не оставляй меня

Чуя очень сильно пожалел о том, что как-то подзабыл, что ложиться спать с мокрыми волосами, если они пушистые, вьющиеся или кудрявые равносильно страдать от боли в попытках расчесать это гнездо. Но с этим позже. С большим моральным трудом Чуя снимает и откидывает от себя плед, за ним одеяло. По телу проходиться дрожь, несмотря на одежду. Полусонный парень потянулся, всё ещё лёжа на боку и чувствуя, как тазовые кости неприятно упираются даже в мягкую поверхность кровати. По всему телу проходит дрожь с небольшой, совсем несравнимой с той, что он чувствует ночью, судорогой. Слышится хруст, как кажется Чуе, отовсюду. Рыжеволосый переворачивается на спину, принимаясь хрустеть пальцами. Прекрасный звук. Закончив со столь приятным для многих занятием, Чуя принимает попытку сесть на кровати. Несмотря на холод в уже почти остывшей постели, Чуе совсем не хочется покидать этот маленький мирок. В последний момент он расслабляет руки и снова падает в мягкие объятия. Голова приземляется в гору подушек, а тело, слегка отпружинив от матраса, остаётся почти неподвижным. Будь у Накахары выбор, он бы ни за что не расстался с уютной и такой притягательной, хоть и почти всегда холодной кроватью. Он бы вечность жил в этом мягком мирке. Но к сожалению, его каждый раз приходится покидать. Со второй попытки Чуе всё-таки удаётся, хоть и очень неохотно и сонно, сесть, сильно сгорбившись. Его сильно морозит. Чуя давно привык к чувству вечного голода, а затем к его полному отсутствию, что тоже не сказать, что приятно, но к этому холоду он не привыкнет никогда. Руки с ногами, несмотря на носки, холодные, как у трупа. Пальцы он почти не чувствует. Но это уже слишком привычно, чтобы замечать и удивляться. Ладонь привычно опускается на голову, оценивая масштаб катастрофы на ощупь. Вроде всё не так плохо, но лучше проверить. Худые ноги опускаются на пол, а за тем их хозяин встаёт с кровати. В глазах потемнело, но Чуя смог удержаться на ногах. Сегодня он чувствует себя не так плохо что удивительно. Накахара поморгав пару секунд, чтобы нормально видеть, и побрёл в ванную. С наступлением такой жизни Чуя открыл для себя очень много нового и непонятного. Например, оказалось, что если есть мало и не есть вообще, ты будешь чувствовать себя абсолютно по-разному. Те, кто думают, что если есть хоть немного, будет легче, на самом деле сильно ошибаются. Если вы вообще не будете есть. Да, в первое время будет урчащий желудок, всеми силами пытающийся привлечь ваше внимание к себе, чувство сильного голода, упадок сил, головные боли вплоть до обмороков и прочие прелести. Но, как ни странно, это будет только первые два, ну или максимум три дня. Потом наступает привыкание, и чувство голода пропадает. Даже больше. Случается эмоциональный подъем и приход сил. Так что заподозрить, что что-то не так, очень сложно. Чтобы хотеть есть – нужно есть. В противном случае не будет ни чувства голода, ни желания поесть. А вот если вы будете есть, мало, то будете чувствовать себя намного хуже. Слабость, головная боль, раздражительность, запах ацетона изо рта, постоянная сонливость и желание отрубиться станут вашими постоянными спутниками. Ну и, конечно, в таком случае чувство голода никуда не денется и будет преследовать каждый день. А самый худший момент наступит тогда, когда вы ляжете спать. Да, живот впадёт, и внутри будет чувствоваться пустоту и лёгкость. Это приятно, соглашусь, но ужасно некомфортно, особенно с непривычки. Но придётся смириться с этим чувством и ложиться с ним спать. Чуя давно прошёл этот период, поэтому голода сейчас не чувствует. Справившись со всеми своими делами в ванной, Чуя заворачивает на кухню, чтобы щёлкнуть чайник и приготовить основу для кофе. Утренний кофе – ритуал, знакомый многим, но Чуя терпеть его не может. Он так и не привык к вкусу этого горького напитка, который приходится делать крепким, чтобы получить желанный эффект. Найдя свою любимую кружку и поставив её на столешницу рядом с электрическим чайником, Чуя открывает один из верхних шкафчиков. Здесь стоят всякие сыпучие штуки. Сахар, соль, разные приправы, крупы, чаи и нужный ему кофе. Накахаре приходится встать на носочки, чтобы дотянуться до банки, как на зло задвинутой в самую глубь. Чуя даже не знает, что сейчас раздражает его больше. Свой маленький рост или привычка мамы заталкивать всё в самую глубь шкафа. Спустя пару попыток тонкие пальцы всё-таки дотягиваются до желанной баночки и тянут её ближе. Накахара ставит банку на столешницу и достаёт чайную ложку, слушая звуки работающего чайника. Он насыпает ровно три чайные ложки с небольшой горкой. Банка отправляется на своё законное место, а Чуя возвращается в свою комнату пока чайник закипает. Чуя открыл шторы, встретившись с ярким ослепляющим светом. Сейчас уже явно не утро, но на улице светит яркое солнце, дающее надежды на тёплую погоду вместо уже порядком осточертевшего дождя. Вообще Чуя не любитель открывать шторы. С того момента, как их тут повесили, парень жил, наслаждаясь мраком в комнате. Ему просто нравится сидеть в темноте. В ней спокойнее и как-то комфортнее, что-ли. Темнота и тишина в комнате лучшая атмосфера для Накахары. К тому же в темноте дни как будто летят быстрее. Но сегодня почему-то захотелось открыть шторы. Найдя на кровати телефон, Чуя воткнул в него зарядку и отправил на стол заряжаться. Экран засветился, показывая процент заряда, который, кстати, оказался не таким уж и большим. Накахара успел заметить время и почти не удивился, узнав, что сейчас уже почти час дня, а он только соизволил встать с кровати. У него законный выходной, поэтому, что называется, может себе позволить. Чуя кое-как застелил кровать и направился обратно на кухню, услышав щелчком чайника. Просто немного поправил одеяло, которое при всём желании вряд ли поднимет, и накинул сверху плед. Нормально. Мама на работе, а кошке всё равно. Так что осуждать его некому. Кстати о кошке. Где сейчас ошивается эта шерстяная кошара, про которую Чуя вчера забыл и она ушла спать к другой жительнице этой квартиры. – Шу-шу-шу! – Чуя намерен найти эту мадам, которая почему-то до сих пор не требует пищи, что для неё странно. Зайдя на кухню, Чуя таки обнаружил кошку, ожидающую его около ящика, где лежит её корм. Зелёные глаза сверкнули на хозяина голодным взглядом как бы говоря: «Либо ты сейчас меня кормишь, либо я съем тебя». В подтверждение кошка мяукнула. Чуя слегка улыбнулся и подошёл к ящику. Пока голубоглазый открывал его и доставал оттуда пакет, кошка начала кружить и тереться вокруг его ноги. Тёмный хвост окутал тонкую щиколотку, подобно змейке, а большие глаза с расширенными зрачками, не моргая, смотрят на хозяина. – Делаешь вид, будто бы тебя не кормили утром, – Чуя точно знает, что мама всегда кормит её перед тем, как уйти на работу. Услышав настойчивое «мяу» Чуя опустился на корточки и насыпал корма в одну из кошачьих мисок, расположившихся прямо под подоконником с многочисленными комнатными растениями. Кошка приступила к еде, а Чуя немного погладил её, про себя отметив, что нужно поскорее вычесать её. Парень с небольшим трудом поднялся на ноги и вернулся к своему месту. Кипяток быстро растворил собой кофейные крупицы, став с ними одним целым. Накахара наполнил кружку кипятком примерно на половину и, размешав, разбавил обычной водой. Снова перемешал получившийся чёрный напиток, прополоскал ложку под струёй воды и отправил её обратно в ящик. Вопреки пару напиток не горячий, поэтому можно смело выпить его залпом. Что Чуя и собирается сделать. Сделав вдох, выдох, зажмурив глаза и стараясь перестать дышать, чтобы не чувствовать этот запах, Накахара подносит кружку к губам и достаточно большими глотками быстро осушивает кружку до дна. Немногочисленные остатки кофе стекают по стенкам ко дну, а небольшая капля грозиться сорваться с лица. Чуя стирает это недоразумение указательным пальцем и ставит кружку в раковину, попутно включая кран. Быстро помыв кружку от остатков напитка, Чуя отправляет посуду на её привычное место. Кошка в это время хрустит кормом со вкусом говядины, а Накахара отправляется в свою комнату. Он уже успел немного приободриться после ванной, а после и кофе поэтому это не было сложностью. Не до конца закрыв дверь, Чуя падает животом на кровать и просто лежит. Окно он открывать не стал из-за сквозняка, который сделает комнату слишком холодной. Накахара просто лежит в тишине, вслушиваясь в каждый шорох. Проворное тёмное пятнышко заходит в комнату, открыв лапкой дверь, которая специально осталась для неё слегка приоткрытой. Кошка без проблем запрыгивает на кровать и спокойно залазит на своего хозяина садясь в районе копчика. Немного помяв лапами место, кошка устраивается и принимается мурлыкать. Вроде бы такое маленькое создание, а мурчит так громко. Чуя не против такого потребительского отношения к себе. Она тёплая и, несмотря на свои небольшие размеры, хорошо греет. Обычно кошка спит именно с ним, устраиваясь даже не в ногах или под боком, а прямо на животе или груди. А Чуя не имеет абсолютно ничего против. Приятно ощущать, что рядом с тобой спит кто-то хоть и совсем маленький, но живой. Это, откровенно говоря, немного наглое создание живёт здесь уже около трёх лет. Никто из жителей этой квартиры не хотел и не планировал заводить здесь что-то пушистое, но судьба решила всё за них. Оказалось, что беспардонно свалиться женщине на голову с дерева очень эффективная стратегия чтобы тебя забрали и растили в любви и заботе. Чуя хорошо помнит тот день, когда мама вернулась домой с маленьким пищащим котёнком в куртке. Ну что делать решили оставить. И, надо сказать, не пожалели. Может эта кошка и нагловатая, и иногда может отправить какой-нибудь горшок в полёт или стянуть только что выстиранные вещи на пол и поваляться в них, но она очень ласковая и любит внимание буквально от всех, кроме детей. Вот этих мелких, орущих и тянущих за хвост существ она не переносит. Но в этой квартире таковых, к счастью, не водиться, поэтому она смело может считать, что её жизнь удалась. Чешут, гладят, кормят, холят и лелеют что ещё нужно? А она отплачивает масажиком и своим теплом, которое в суровое морозное утро необходимо как никогда. Иногда может даже сама залезть под одеяло и греться вместе с хозяином. Чуя заносит руку назад и, не глядя, начинает гладить свою любимицу, сразу же понимая, что она лежит задом к его затылку. Кошка, поддавшись ласке, сама подставляет под руку мордочку, начиная мурлыкать ещё сильнее. Этот звук успокаивает, вводя в какой-то транс. Конечно, лёжа в такой позе, не очень то удобно гладить кошку, расположившуюся так далеко. Но Чуя не спешит переворачивать на живот или садиться. Им двоим сейчас хорошо, поэтому он готов смириться с таким положением, слушая довольное мурлыканье.

***

Когда Чуя вчера вернулся домой, он планировал провести все свои выходные в кровати. Он ведь так долго мечтал выспаться и поваляться в постели столько, сколько хотел. Домашнюю работу он сделал ещё в школе на переменах, чтобы уйти домой свободным от оков и спокойно жить эти два дня. Он не планировал даже думать о том, чтобы выходить на улицу. Но сейчас одевается, чтобы выйти именно туда. С чего вдруг? Просто в планы Накахары не входил Дазай, который буквально через пол часа, как Чуя покинул кровать, написал ему, что хотел бы прогуляться. Вдвоём. Чуя даже проскулил в подушку от досады под негодующий взгляд кошки. Казалось бы, в чём проблема? Просто напиши другу, что не хочешь или не можешь момента какое-нибудь оправдание. Но здесь так, к сожалению, не получилось. Чуя уже и так слишком долго отказывал Осаму в прогулке. Последний раз они гуляли вместе пару месяцев назад. И все эти два месяца Дазай предпринимал различные попытки вытащить Накахару на улицу. Он же такими темпами скиснет в своей берлоге. Поэтому Дазай был готов на всё, лишь бы, наконец, вытащить этого домоседа на свет божий. И у него получилось. Чуя не мог отказывать так долго. Нельзя просто игнорировать друзей. Осаму ведь хочет сделать для него только лучшие. Он в курсе многих подробностей жизни Накахары, о которых не знает больше никто. Чуя уверен, что Дазай не потащит его в какой-нибудь скейт-парк или искать приключения на окраине города в заброшенных зданиях. Осаму понимает, что Чуе бывает тяжело даже ходить, поэтому выбирает более щадящие прогулки. Главное ведь не место, а человек, с которым ты будешь проводить время. Дазай своей компанией в лице рыжика более чем доволен, поэтому сам назначил время и место встречи, попутно обсудив эту тему с другом. Он не хочет, чтобы Чуя делал что-то за пределами своих возможностей, но это единственный способ вытащить его и дома. Свежий воздух никому не помешает, а прогулка, не заканчивающаяся походом от квартиры до школы и обратно тем более. Так что пускай Чуя не упирается и выходит. Накахара, к слову, этим и занимается, натягивая на себя куртку и обувая порядком измученные, но всё ещё добротные кеды. Взяв ключи и погладив на прощание кошку, Накахара шагает за дверь прямиком навстречу одному кареглазому созданию.

***

Чуя смотрит на Осаму. Осаму смотрит на Чую. Чуя смотрит на пакет в его руках. Осаму, прослеживая его взгляд, тоже смотрит на пакет. – Зачем тебе хлеб? – Чуя, правда, не понимает, зачем он сдался Дазаю именно сейчас. – Ах, это, – шатен наигранно удивляется. – Я давно не кормил голубей, – кажется, он не делал этого с начальной школы. – Птички голодные, так что мы обязаны их накормить! – в голосе чувствуется воодушевление. У Дазая сегодня определённо хорошее настроение. Вы вообще себе представляете, как сложно вытащить Чую из дома? А вот Осаму представляет. И рас уж у него получилось, чем не повод порадоваться? Чуя мысленно благодарит что хотя бы не уток. Насколько он знает, в каком-то парке на окраине города есть парк с небольшим прудиком, где вроде как водится что-то подобное. И это всё, конечно, замечательно. Только вот это место расположилось у чёрта на куличках, и ехать туда час на автобусе, если не больше. И это только туда, а обратно это ещё минус час из жизни. Но спасибо Осаму решил ограничиться лишь местными городскими птицами. – Ты когда-нибудь повзрослеешь? – Чуя не сомневается, что нет. – Возможно, – подросток улыбается и пожимает плечами. – Только не ворчи. Лучше пошли гулять, – Дазай берёт друга за запястье, ведя в известном только ему направлении. – Куда ты собрался? – Чуя старается руку вырвать, но послушно идёт не слишком быстрым темпом. – Ну-у, – Осаму задумчиво закатил глаза. – Давай сначала немного пройдёмся, а потом пойдём в парк. Согласен? – шатен по-птичьи наклонил голову немного в бок. – Хорошо, и... Отпусти! – Накахара, конечно, обниматься с Дазаем любит, но вот когда его хватают и куда-то тащат, не переносит. Дазай не хотя, но всё же отпускает и парни, обсуждая что-то своё, не спеша идут дальше. Примерно на середине пути активно говорящий и жестикулирующий Осаму заметил, что Чуя его не слушает. Дазай уже хотел возмутиться, но уловил, что Накахара смотрит в какую-то конкретную точку. Шатен последовал его примеру, ненадолго замолкнув. Осаму заметил, как Чуя смотрит на витрину одного из многочисленных магазинов, и перевёл свой взгляд туда же. На одном из манекенов был одет чёрный деловой костюм с плащом на плечах, но Чую, очевидно, привлёк совсем не он. На голове этого манекена расположилась чёрная шляпа с обмотанной вокруг коричневой лентой и тонкой серебряной цепочкой, которая свешивается над полями. В целом довольно симпатичная вещица. А вот костюмчик Дазай бы одел на похороны. – Тебе нравится эта шляпа? – поинтересовался подросток, переведя взгляд на рыжика. Они оба остановились, смотря на одну витрину. – Ну... – Накахара немного поколебался, обдумывая ответ. – Да, наверное. Чуя уже как-то хотел купить себе шляпу, но передумал, решив, что будет смотреться в ней глуповато. Но эта шляпа такая красивая, что парень снова вспомнил о своём желании. Может всё-таки как-нибудь купить себе её? – А по моему она уродская, – скептически ответил Дазай, перехватив пакет в другую руку. – Эй! – всё же Чуе понравилась эта шляпа раз его разозлил такой ответ друга. – У тебя прекрасные рыжие лохмы, – Осаму положил руку на рыжую макушку. – И портить их этим мафиозным атрибутом нет смысла, – итальянские мафиози были единственными, кто ассоциировался у Дазая с такими шляпами. – Да иди ты к чёрту, – почти не зло говорит Накахара, убирая от себя чужую руку и идёт дальше. По правде говоря, Дазай не слишком честен в своих словах. На его взгляд, эта шляпа вовсе не плохая. Напротив, Осаму считает, что Чуе она бы даже пошла. Но если рыжик будет её носить, то она будет прикрывать его голову. А как Дазай тогда будет гладить и трепать его волосы? Нет уж. Он сделает всё, чтобы не позволить какой-то дурацкой шляпе скрыть такие прекрасные рыжие пряди. Мальчишки ещё немного поспорили, пока шли, и темой было всё та же шляпа. Спор, конечно, был больше шуточный, но ни один не собирался уступать другому. Как бы подло это не было, но иногда Осаму нравилось выводить рыжика из себя, получая реакцию. Накахара прекрасно знал об этом и иногда специально вёлся на удочку. Но в большинстве случаев Дазай, знающий о нём если не всё, то почти всё, добивался желанного, иногда неся физический ущерб. Не серьёзный, конечно, но даже на него он никогда не жаловался. Сам ведь полез. Осаму заметил, что Чуя стал немного отставать от него и как-то слишком часто щуриться, хотя на улице не сказать, что солнце ярко светит. Быстренько прикинув, где здесь ближайший парк, Дазай завернул в его сторону, ведя за собой друга. Чуя всегда безоговорочно доверял Дазаю маршрут их прогулок, хоть иногда это и заканчивалось не очень хорошо. Накахара помнит, как они бродили в каком-то районе час с лишним, пытаясь понять, куда они вообще забрели. Но выбрались, правда, только благодаря удаче Чуи, чуть ли не за волосы потащившего Дазая в, как оказалось, нужную сторону. По дороге к парку Дазаю с Накахарой попалась лестница. Как спускаться по ней, они решили по-разному. Осаму спускался, перепрыгивая через ступеньку. Дважды споткнувшись и едва не убившись об бетон. А Чуя стоял на самом верху и смотрел на это препятствие. Варианта спуститься здесь два. Первый по ступенькам. Второй, рискнув сломать шею, съехать на перилах. Благо, таковые имеются. Ещё и всё обложено плиткой. Подумав секунд десять, Накахара всё-таки решил рискнуть. В последний раз он спускался так лет в девять, наверное. Ну, была не была. Чуя крепко схватился за перила, встал в нужную позицию, оттолкнулся и поехал. На спуске, правда, немножко соскочил, но не упал. Значит, ещё не всё потеряно. До парка парни дошли достаточно быстро, даже с учётом их небольшой скорости. Миленькое местечко, в котором любят собираться парочки и компании таких же подростков, ненадолго задерживаясь. Всё чистенько, аккуратненько, без каких-то памятников и деревьев в форме фламинго. Обычный парк. Много деревьев с лавочками, а вот людей сегодня почему-то почти не было. Но им же и лучше. Осаму с Чуей выбрали себе лавочку и, усевшись на неё, разорвали хлеб на две половины и принялись приманивать птиц. Местные голуби, уже, видимо, привыкшие к такой кормёжке, прилетели сразу. Парни ещё даже кидать не начали. А они уже ходят около лавки и смотрят на них. – Почему у тебя они едят, а у меня нет? – Дазай успел заметить эту странность и жаждал получить ответ. – Ты бросаешь слишком большие куски, – пояснил Накахара, отрывая очередной кусочек хлеба. – Отрывай поменьше, чтобы они смогли проглотить, – ещё один кусочек полетел к птицам. Осаму, послушав совет, оторвал кусок поменьше и отправил его к кучке голубей перед лавочкой. – Смотри! – Дазай потряс Чую за плечо. Накахара от такой тряски чуть не выронил пакет со своей частью. – Не тряси меня! – крикнул Накахара, пытаясь прийти в себя. – Ой... – надо бы быть спокойнее. – Прости, Чу, но посмотри, как их много! – Дазай радовался как ребёнок. Чуя даже не помнит когда в последний раз видел что у Дазая так светятся глаза. А голубей слетелось уже штук двадцать, если не больше. – Как бы они нас не сожрали, – уже прийдя в себя, Чуя кинул кусок чуть подальше. А то такими темпами птички распробуют и когда поймут, что всё, еды нет, могут переключиться на них. Учитывая, что вокруг тишина и никого от этих милых птичек, очень любящих портить машины, их никто не спасёт. Но хлеб закончился. Птички, наверное, не наелись, да и ушли искать себе новых спонсор. Продажные существа. Чуя откинулся на лавку, стараясь расслабиться. Его снова начало клонить в сон. Но голова вроде не болит, и в глазах пока тоже не темнеет. Значит, давление ещё не сильно упало. Осаму складывает свои руки на животе и кладёт голову на плечо друга чуть съезжая вниз. Так удобнее. Накахара немного вздрогнул когда почувствовал тяжесть на своём плече. – Тебе удобно? – Чуя даже почти не возмутился от такой наглости. Осаму слишком часто так делает. Чуя уже привык. – Очень, – Дазай смахнул прядь с лица. Чуть позже Осаму переместился пониже и теперь лежал на коленях Чуи. Тёмные кудри беспорядочно лежат на худых ногах, а глаза, отливающие янтарём, разглядывают чистое небо. – Ни облачка, – подмечает Осаму. Когда они только пришли сюда, было немного пасмурно, а сейчас даже солнышко вышло. – Ну, это же хорошо? – Чуя позволяет себе запустить пальцы в тёмные локоны. – Не хотелось бы промокнуть, – при одной мысли о том как ему будет холодно если попасть под холодный дождь, по телу прошла дрожь. – Ты замёрз? – Дазай ощутил, как рыжик дрогнул. – Нет, – он врёт смотря другу прямо в глаза. – Просто... ты же знаешь как я не люблю мёрзнуть, – тонкие пальцы зарываются в чужие волосы. Чуя точно не знает почему, но его это успокаивает. Даже просто присутствие Осаму позволяет немного расслабиться, отпустив некоторые заботы и проблемы. Они молчат, но эта тишина совсем не давит, вызывая дискомфорт. Это не та тишина. Такая тишина приятная и может быть не со всеми людьми. В их маленькой компании можно ненадолго замолчать и насладиться этим уйдя в себя. Осаму тот человек, с кем можно помолчать без чувства, что нужно сказать хоть что-то. С ним комфортно молчать.