Наложник для наследной принцессы

Пять месяцев назад Кай сидел на краю скалы, разглядывая долину, которая раскинулась далеко внизу у подножия горы. - Слезай. Это опасно, - Юн протянул руку, пытаясь подстраховать друга. Тот лишь ухмыльнулся и спрыгнул вниз, мягко приземлившись на корточки. - Длинноногий засранец, - буркнул Юн, облегченно выдохнув. - Вот поймает тебя когда-нибудь наставник, лично выпорет. - Не станет. Не захочет портить тушку, - скривился Кай, пытаясь спрятать за грубой иронией свои истинные чувства. Хотя от Юна ему нечего прятать, они все в одной лодке. - А может, самому испортить, а? Тогда не нужно будет никуда ехать. - Ага, и всю жизнь тут пахать, как раб, отрабатывая потерянные школой деньги? За всю жизнь не расплатишься. - Ты всё еще называешь это "школой"? - Кай с презрением в голосе, в котором проскальзывала еле скрываемая горечь, указал в сторону, откуда они пришли. Когда-то, возможно, он считал это место школой. Сюда наставники привозили со всей страны мальчиков, которые никому не были нужны. Сироты, дети, которых не могли прокормить родители, бродяжки. Здесь они росли, учились, тренировались. Уже потом Кай понял, что главное качество, из-за которого все они попали сюда - это красота. Идеальные лица, идеальные тела - как породистые лошади, созданные для бегов. Или как они все здесь - для чужого удовольствия. Красивые игрушки, с которыми можно играть, но нельзя любить. Рабы, не имеющие права управлять своей судьбой. Тогда он попытался сбежать. Несколько дней бродил по горам, пока окончательно не заблудился. Его поймали, на целый месяц посадили в глубокий пересохший колодец. Больше он не пытался сбегать. - Возвращаемся, пока никто не увидел, что мы уходили, - позвал друга Юн, направляясь к тропинке, которая вела прямиком в школу. Кай послушно поплелся следом: - Прости, что потащил тебя с собой. Не могу там безвылазно находиться. - Ничего, я понимаю. Юн отбросил назад выбившуюся прядь. У него был необычный, слишком светлый для азиата цвет волос. Может, его матерью была светловолосая иностранка? - У меня в следующем месяце день рождения, - тихо сказал Юн, избегая смотреть на друга. - Уже? - спросил Кай, понимая, к чему тот клонит. - Через две недели уезжаю. Сегодня утром сообщили. Я практически закончил обучение. Обучение... Кай ненавидел это слово, как и "школу". Конечно, вначале они обучались как все обычные мальчишки. Каллиграфия, поэзия, музыка... пока им не исполнялось шестнадцать. После этого начиналось настоящее обучение. Сначала теория, потом практика. Нет, никто и никогда к ним не прикасался. Женщины в школу вообще не допускались. Наставники никогда не касались их даже пальцем. Спали ученики под постоянным присмотром. Самое смешное, что они здесь все девственники. Никаких исключений. И одновременно профессионалы. Даже без помощи специальных снадобий каждый из выпускников мог продержаться очень долго. А в технике им не было равных. Все движения отточены, рассчитаны до миллиметра. Каждая особенность тела изучена и использована. У них даже учебники есть. Но больше всего Кай ненавидел практические занятия. После первых подобных уроков он стал презирать своё тело. Через какое-то время понял, что тело ни при чем. Стал ненавидеть всего себя. Когда наставники заметили, начали проводить с ним беседы. "Кай, ты должен себя любить. Ты уникальный. Таких красавцев, как ты, единицы. Мы подберём для тебя самый лучший вариант. Самый лучший из возможных". Сначала он делал вид, что перестал себя ненавидеть. Потом пришло безразличие. Ничего все равно не исправить. Он просто красивая игрушка без права на самовоспроизведение. Он настолько ничтожный, что ему даже запрещено иметь детей. Просто вещь. Когда Юн уехал, ему стало совсем невмоготу. Но однажды утром наставник позвал его в класс. - Заключительное испытание. На время. - Почему заключительное? - не понял Кай. - У меня еще до него как минимум месяца три. И потом завершающее обучение. - Нет у тебя столько времени, - огорошил его наставник. - Но мне же ещё пять месяцев до восемнадцатилетия. - Кай, иногда мы делаем исключения. Ты без сомнения готов, поэтому нет ничего страшного, если закончишь обучение немного раньше. Парень похолодел. Кажется, его уже выбрали. Он ненавидел школу, но своего будущего он боялся как огня. Чувствовал себя трусом, издевался мысленно сам над собой, но это не помогало. - Хорошо, мальчик. Начинай, - наставник поставил маленькие песочные часы. Самое смешное, что для него в этой ситуации самым сложным было не контролировать своё тело, а подавить желание закусить губы. За поврежденные губы его тоже наказывали. Главное правило школы: никаких травм в любом виде. Кажется, в этот раз он поставил не только свой личный рекорд, но и рекорд школы. На самом деле ему и кончать-то не хотелось. В какой-то момент вообще утратил чувствительность. Да и конец мало походил на удовольствие. Лишь окончание мучения. "А с чего ты вдруг решил, что кому-то важно твоё удовольствие? Отработал - и свободен". Последние два месяца стали для него адом. То, что он учился делать, должно принести впоследствии его госпоже уникальное наслаждение. Но творить это с собой под изучающим взглядом наставника стало пыткой. Каждый раз, кончая от извращенного удовольствия, он чувствовал себя униженным и разбитым. Впервые почувствовал радость, когда все закончилось. По настоящему закончилось. ***** За несколько дней до дня рождения принцессы Путешествие тянулось уже больше недели. Кай сидел в закрытой повозке, изнывая от жары. Дорога наконец близилась к завершению, но силы у него тоже начали убывать. Больше всего тяготила невозможность пройтись по свежему воздуху. Его тщательно скрывали от чужих глаз. Когда он выходил из экипажа, приходилось с головы до ног закутываться в шелковую накидку. Его водили, как слепого, из повозки в дом, из дома в повозку. Больше ему не позволялось делать ни шага. Он всё время искал возможности сбежать. Но его сопровождали пятеро наставников, которые не спускали с него глаз. Слишком хорошо его знали. Во время одной из остановок мужчины с ним попрощались. - Мы возвращаемся. Дальше тебя будут сопровождать евнухи и охрана. - Послушай меня внимательно, - присел рядом с ним его наставник. - Ты выбран для наследной принцессы. Это не просто почётно. Тебя ждёт роскошная жизнь, если ты удержишься. Слышишь, мой мальчик? Тебе выпал редкий шанс. Не испорть его. Когда наставники ушли, Кай почувствовал, как в районе солнечного сплетения расползается холод. Всё, чем он жил до сих пор, уходило в прошлое, а положение первого наложника наследной принцессы ошеломляло. Чувствовал себя как муравей перед высокой горой. - Господин, я вхожу, - протяжно проговорил незнакомый мужчина за дверью. Кай закрыл глаза и медленно выдохнул, чтобы успокоиться. Никогда в жизни никто так к нему не обращался. Грязью под ногами временами он сам себя считал, но вот господином никогда. Наверное, это должно радовать, но вместо этого пугало. - Господин, я ваш личный слуга Сычжун, - евнух застыл в глубоком поклоне. С этого момента жизнь изменилась.