Фанатка

Я вижу, как возвращается Оптимус, и вижу в руках у него Грейс. Рядом идёт Бамблби, а следом их догоняет и Мираж. Радостно вскрикивает и подскакивает с дивана Мико, а я чувствую колоссальное облегчение. Наконец-то! Прайм ставит Грейс на пол, и она как-то растерянно смотрит на нас. Она похудела… Вид у неё такой, как будто она не может решить, плакать ей или смеяться. За неё решает Мико — она налетает как ураган и бросается ей на шею с обнимашками, следом решаю присоединиться я, а вскоре подходит и Джеймс — он как-то умудряется обнять нас всех троих разом. — Ребята, вы меня сейчас уроните, — всё же улыбается Грейс! Мы подходим к команде автоботов. Грейс со всеми здоровается, выслушивает поздравления, какие-то шутки по поводу её способностей к выживанию. — Рада тебя видеть, Мираж, — выделяет она бело-синего бота. Только сейчас я замечаю, что она здорово хромает на одну ногу а так же, что на ноге завязана… кофта? — Грейс, ты хромаешь. Может, тебе нужна медицинская помощь? — Это просто ушиб, Миранда, просто ушиб. — Кто тебя ударил? — интересуется Мико. — Не ударил, а чуть не раздавил… Мегатрон это. Видеозапись во время обмена не велась, и Мико спрашивает, кто участвовал в передаче с той стороны. Чуть помедлив, Грейс отвечает, что Саундвейв, Фастлайт и Дредвинг. Похоже, связист так и присматривал за ней до конца. И даже пленником в итоге оказался именно его симбионт. — Почему Саундвейв ранен? — спрашивает Оптимус. — Он в схватке не участвовал. Лицо Грейс становится похоже на маску. — Старскрим стрелял. — В кого? В Саундвейва?! — синхронно и одинаково изумлённым тоном переспрашивают Рэтчет с Мико. Первый раз вижу, чтобы они были в чём-то единодушны. — Нет, в меня. — Грейс всё же не выдерживает и прикрывает лицо. — Он… он закрыл меня. — Офигеть! — говорит Мико. — Когда это было? — спрашивает Оптимус. — После того, как сбили Лазербика. — Ему нужен был симбионт, — тут же парирует Рэтчет. — Да… знаю. Если бы Старскрим меня убил… обмена бы не было. — Внезапно она улыбается, что-то вспомнив, и даже усмехается. — Старскриму в итоге здорово досталось от Мегатрона. Я чуть не оглохла, когда он дёру дал! — Хотела бы я на это посмотреть! — восклицает Мико, а я думаю, что, может, спасал Саундвейв и не её, но Грейс это всё равно запомнит навсегда. — Можно я… помоюсь? И переоденусь? — несмотря на то, что желание более чем логично, мне кажется, что она просто хочет уйти. Да, интересно, где она там мылась-то? На корабле? — Блин, я вообще не подумала, что тебе отдохнуть надо! — говорит Мико. — Можно, конечно! Даже нужно. Грейс хромает в сторону лестницы — судя по всему, адреналин после всех этих событий проходит, и ей становится хуже. Надо всё же показать её врачу. Джеймс догоняет её и ведёт под руку наверх. — Спасибо… Внезапно, немногим ниже середины лестницы, Грейс останавливается. — Рэтчет! Можешь подойти? — Зачем? — Я хочу, чтобы ты телефон проверил. Его Саундвейв заряжал, — я замечаю, как она вертит в руках сотовый. Первый раз вижу такую прыть со стороны Рэтчета. Несмотря на то, что номера телефонов и связи с базой были поменяны сразу, как исчезла Грейс, видимо, это очень важно. Он, конечно, не бежит, но подходит очень быстро. Берёт протянутый телефон, и через мгновение у него в руках уже куча раздавленных цветных деталек. — Оптимус! — Да, старый друг, я уже понял. Миранда, Джеймс, Мико — на сегодня вы останетесь без телефонов. Я попрошу Фоулера завтра обеспечить всех новыми аппаратами и номерами, — он протягивает руку, чтобы ему отдали сотовые. — А зачем новые телефоны? Да и номера же были поменяны… — спрашивает Мико. — Это мера предосторожности. Грейс, у тебя Wi-Fi был подключен? — Вроде нет, — отвечает она, — но я уже не уверена. — Вот поэтому лучше перестраховаться. Джеймс отвёл Грейс наверх и спустился обратно. Вроде как они договорились, что она после душа придёт в столовую. Мы тоже вскоре поднимаемся, греем чайник, достаём еду, чашки и прочее. Я иду проверить, скоро ли она будет, стучусь — нет ответа. Приоткрываю дверь и заглядываю: Грейс в светло-сером лёгком спортивном костюмчике лежит на кровати на животе, немного полубоком, мокрые волосы растрёпаны. Похоже, она спит. В ногах у неё лежат вещи, в которых она приехала, а несколько более тёмная тоже серая вещь сложена и лежит у неё под щекой. Фактически она уткнулась в неё и уснула с ней в обнимку. Это кофта, с которой она пришла. Кофта от того костюма, который у неё появился там, на Немезиде. Мне, видимо, вообще нельзя заглядывать в чужие комнаты, даже если ничего не предвещает. Вроде как ничего страшного не произошло, может, эта кофта там вообще случайно оказалась, но у меня ощущение, что я увидела что-то лишнее, что-то, что мне видеть было не положено. Прикидываю, не замёрзнет ли она так. Вроде в костюме не должна, да и в комнате тепло на самом деле. Аккуратно выхожу и закрываю дверь. Ребятам объявляю, что рассказа о пребывании на корабле десептиконов сегодня не будет, так как Грейс уснула. — Не удивительно, — говорит Джеймс. — Да-а… ну и эгоисты же мы… — протягивает Мико. Мы дружно допиваем чай и расходимся по комнатам. Я на всякий случай спускаюсь к Оптимусу и говорю ему, что Грейс спит. Он кивает мне, подтверждая, что принял к сведению. Похоже, его опять что-то беспокоит, и я догадываюсь, что. — Завтра, Оптимус. Всё выяснишь завтра, — говорю я. — Но одно очко уже в пользу Грейс! — Что ты имеешь ввиду? — Я про телефон, — улыбаюсь в ответ. — Да, ты права. Надеюсь, завтра… вопросов не останется. — Я тоже. Я спать, Оптимус. — Спокойной ночи, Миранда, — я киваю в ответ и иду в сторону лестницы. Прихожу в комнату, ложусь. Сегодня первый вечер за две с половиной недели, когда я лежу перед сном без тяжёлых раздумий. Правда, не сказать, что быстро засыпаю — всё же сегодня было много впечатлений и волнений. Перед глазами опять возникает картинка того, как Грейс заснула. М-да… С утра Оптимусу опять не везёт с расспросами, так как всё же было решено показать Грейс врачу. На правую ногу она наступает с трудом, бедро отёчно и по сути представляет из себя один сплошной синяк, плюс у неё небольшая температура. Отвезти нас вызывается Мираж. УЗИ показывает, что это обширная диффузная гематома, в основном с пропитыванием тканей, но в одном месте есть довольно большая полость с кровью, которую следовало бы пунктировать, благо кровь там вроде как жидкая. Небольшое повышение температуры, вызванное массивной гематомой, возможно, будет держаться ещё пару дней, плюс ей прописывают обезболивающее. Грейс соглашается на пункцию, говорит, что лучше её сделать сейчас, чем потом вскрывать полость полноценно, если, например, попадёт инфекция и образуется абсцесс. После процедуры мы сидим ещё некоторое время в коридоре. Я иду к Миражу сказать, чтобы он был готов ехать, а вернувшись, вижу, что Грейс заметила камеру под потолком и внимательно её рассматривает — понимаю, о чём она думает. Я тоже невольно задумываюсь, а не наблюдают ли сейчас за нами. С ощутимым трудом подруга выходит на улицу и усаживается в машину. Мираж отъезжает. Вся поездка с проведённой в итоге процедурой занимает три часа. По возвращении Грейс отказывается от обеда и, выпив воды и обезболивающее, идёт «полежать десять минут». Через пол часа я захожу проверить, как её дела, и вижу, что она опять спит. Похоже, дела хуже, чем кажется на первый взгляд. Иду опять к Оптимусу, он на самом деле тоже беспокоится за неё. То ли из-за обезболивающего, то ли потому, что она просто выспалась, но к вечеру Грейс стало получше. Она немного поела и просит меня рассказать, как тут на базе вообще сейчас дела. Я ей излагаю обстановку в целом — по сути ничего не поменялось — и предупреждаю, что у Оптимуса к ней много вопросов, аккуратно объясняю, какие у него были подозрения относительно неё. Грейс на «обвинение» реагирует гораздо мягче, чем мне представлялось. Она вдруг усмехается и говорит, что догадывалась, что со стороны, наверное, всё выглядит как-то не так: когда ей удалось помыться, у нас было слишком растерянное выражение лиц, а Оптимус даже отпрянул от экрана. Я наконец-то спрашиваю, где она вообще мылась, и откуда у неё там взялась одежда. Грейс смотрит куда-то в никуда, как будто она там что-то видит, и начинает говорить. — Вещи я не знаю откуда он взял, но думаю, что Лазербик стащил из какого-то магазина… в России. В тот раз вообще всё, что он принёс, было из России. А мылась я… — глубокий вздох. — Это была пещера. Большая пещера под водопадом. С довольно холодной водой. Оттуда был только один выход — через сам водопад. То есть, если бы я захотела сбежать, то только сиганув вниз и наверняка убившись. — А вы как туда попали? — спрашиваю я. Грейс наконец перестаёт смотреть в одну точку и разворачивается ко мне. — Через земной мост, конечно. Я даже не уверена, что он бы смог протиснуться через естественный вход, разве что в лётной форме. — Красиво было? Грейс опять устремляется взором куда-то… видимо, в свои воспоминания. — Да. Красиво… — и, помолчав, добавляет, — особенно ночью. — Ночью?! — как она там мылась-то ночью? Темно же. — Да. Я там была… мылась… два раза. Первый раз днём, а второй раз там была ночь. — А освещение? Она расплывается в улыбке. — Луна! На этот… этот… водопад тогда как раз светила Луна! У меня было около тридцати пяти минут на помывку и на то, чтобы выстирать вещи, к концу этого времени она зашла за свод пещеры, стало темно. — Глаза у Грейс начинают блестеть, не от слёз, наоборот, эти воспоминания, видимо, её радуют, и она добавляет шёпотом: — Почти темно… — Почти? — моё воображение застопорилось, и я хочу уточнений. — Да! У… Саундвейва… у него есть подсветка. Знаешь, я, там на Немезиде, в какой-то момент подумала, что впервые вижу настолько красивое и одновременно настолько бездушное существо. Она так это говорит, что моё воображение теперь уже зашкаливает. Но я задумываюсь над её выводом. — Ты действительно считаешь его бездушным? — Нет… Сейчас нет. Просто… в тот момент мне так… так казалось. На самом деле там все практически такие же, как и у нас на базе. Может, посдержаннее. Ну, кроме психованного Старскрима. Разное начальство — разный коллектив. — Это точно! — улыбаюсь я и думаю, что уж кому-кому, а нам с начальством повезло. — Там, кстати, похоже, даже пара есть. Дредвинг с Фастлайт всё время вместе и ведут себя соответственно. — Пара? Пара — это здорово. — Я думаю, сказать ей про Мико с Джеймсом или нет, всё же решаю сказать. — А у нас… У нас тут теперь тоже пара есть, — улыбаюсь я, а Грейс поворачивается. — В смысле? — У нас Мико… и Джеймс. Они теперь пара. — Офигеть! Вот так номер! — восклицает Грейс. — Это ещё не всё. — Неужто ещё и Арси? Уж не с Оптимусом ли? — улыбается она. А мне от этих слов становится, мягко говоря, не по себе. Я шумно выдыхаю. — Нет. Это… в общем, у них будет ребёнок. — Грейс замирает, потом полностью разворачивается ко мне. — У Джеймса с Мико будет ребёнок?! — Впервые вижу у неё такое изумлённое выражение лица. — Да, только пока об этом никто не знает кроме меня, Оптимуса, ну и тебя теперь. — Намёк понят. — Она немного молчит, потом спрашивает. — А как Джеймс к этому относится? Он ведь… вроде, не хотел семейным человеком становиться. Как он вообще умудрился? — Перехотел! — улыбаюсь я. — А умудрился… Со слов Мико, они не предохранялись всего один раз, в тот день, когда тебя похитили. Эмоции… Сообразили только назавтра к вечеру. Аптеки на базе нет, в город сразу выбраться не вышло, поэтому с экстренными мерами они опоздали. По подсчётам дни были не опасные, они решили подождать немного и выяснить вопрос естественным путём. Мико на всякий случай купила тест. В общем, вскоре тест ей пришлось использовать… и он оказался положительным. Грейс тоже улыбается. — Похоже, им было суждено… Это просто здорово! Я за них рада! Непосредственно перед сном мы опять делаем попытку попить чай всей компанией. На этот раз получается, и до Грейс добирается Мико. Её в основном интересует, где она мылась, что ела, а так же как к ней относились Саундвейв и остальные. Про пещеру Грейс рассказывает более сухо, чем мне тогда, про ночь вообще не упоминает, но Мико всё равно в восторге. Про еду, да и вообще про обеспечение речь идёт не долго, но из её рассказа понятно, что, по сути, Лазербик занимался воровством из магазинных складов (скорее всего). — Это круто, когда есть такой помощник! Без него ему бы было сложно достать всё это, — отвечает Мико. А Грейс поджимает губы. — Да, боюсь, что даже невозможно. Хорошо, что симбионта вернули… ему. — Саундвейву? — Да. Они, по-моему, здорово привязаны друг к другу. — Они десептиконы! — Мико, ты серьёзно думаешь, что они сильно отличаются от автоботов? — вопросительный взгляд. — Они такие же трансформеры. У них другие приоритеты, другая иерархия на корабле, возможно… другая культура. Но поверь, там есть взаимоотношения… — Ты теперь защищаешь десептиконов? — Нет, просто война-войной, а люди людьми. Точнее, не люди, конечно, но суть та же. Это один и тот же вид, Мико: тут трансформеры и там трансформеры, здесь они живые и там они живые. Отсюда не видно, но когда находишься долго рядом, то это ощущается. Просто мы на другой стороне конфликта. — Ну, не знаю. Возможно… Так как к тебе относились там? — Хм, смотря кто. — И-и? — Старскрим пытал… было больно, — хорошо, Мико додумывается не уточнять подробности. — Потом пришёл Саундвейв… он… как оказалось, может считывать показатели с тела, как детектор лжи. — Ого! А… — Грейс поднимает руку. — Подожди! Хорошо, что я ничего реально важного не знала, не знала, где база. От него невозможно скрыть, невозможно соврать. — А в смысле — считывает с тела? — В прямом, — у Грейс слегка розовеют щёки, — он обхватывает тело своими… информационными щупами и считывает электромагнитную активность напрямую. — Ух ты! Это неприятно? — Грейс краснеет окончательно. — Это нормально, Мико, но он живой, и разумный, а точки для считывания показателей расположены почти по всему телу — это очень… стрёмно. Жутко неудобно! — она закрывает щёки. — Ты покраснела. — Я думаю, что когда раздавали чувство такта, Мико видимо была последней в очереди, и ей не досталось. — Ещё бы, — отвечает Грейс. — Не знаю, как бы было тебе, но я стеснялась. Я вижу, что Мико готова сказать что-то ещё, и прерываю её. — Мико, я думаю, на сегодня хватит, завтра ей ещё с Оптимусом разговаривать. — Да и спать пора, — поддерживает Джеймс. — А можно последний вопрос? — Ну задавай, что с тобой поделаешь? — улыбается Грейс. — Ты говорила, Саундвейв спас тебя. Можешь рассказать. — Джеймс вздыхает, но ничего не говорит. А я… я тоже хочу это услышать. Грейс некоторое время молчит, потом начинает рассказывать. — На Немезиде все говорят на кибертронском, поэтому я не уверена, что всё поняла верно, но когда Старскриму удалось вырваться от наших, то он ворвался на корабль и начал кричать на Мегатрона. — Прямо на самого Мегатрона?! — Да. А когда тот что-то сказал в ответ, то развернулся ко мне, навёл на меня руки, а дальше передо мной уже был не он, а Саундвейв. Он стал мне живым щитом тогда, закрыл меня. — Невероятно! А… — опять Грейс выставляет ладонь перебивая. — Стой. Я не договорила. Я не видела, что Саундвейв показал Мегатрону, но подозреваю, что речь шла о Лазербике… — А… — Да подожди! Так вот, он, судя по всему, что-то показал Мегатрону, и Мегатрон ударил Старскрима, стал на него орать, а тот, сидя на пятой точке, отползал к дверям. Потом Мегатрон вообще наставил на него свою пушку. — А Старскрим? — А Старскрим рванул к дверям и сразу за ними трансформировался в самолёт. Я чуть не оглохла, — усмехается Грейс. — Класс! Хотела бы я на это посмотреть! — А я бы тебе такого не пожелала, — парирует подруга. — Мне было не смешно. Успешно переведя тему на Старскрима, Грейс ретируется, пока не поздно. — Ладно, я уже спать хочу. Миранда, если ещё вниз пойдёшь, то скажи Оптимусу, что я завтра приду. — Хорошо. Грейс встаёт и по стеночке уходит к себе. А я, прежде чем идти спать, спускаюсь вниз.