— Сила, одновременно более чудесная и более ужасная, чем смерть, чем человеческий разум, чем силы природы…имя этой спасительной силы — любовь…
Альбус Дамблдор
Хотела бы я написать о прекрасной трели чёрных, с металлическим блеском на перьях, скворцов этим солнечным утром, о том, как шаманит где-то надоедливый красноголовый дятел, как щебечет на крыше в своём новом гнезде ласточка… Ведь суть этого, заключается в описании изящества живой природы, в желании сберечь редкую радость при виде птиц. Чтобы человек научился видеть саму прелесть маленьких птичек и научился беречь природу. Мы редко обращаем внимание на птиц, копошащихся рядом, но согласитесь, как скучен бы стал мир без них… Однако, сегодня, мысли в пепельноволосой голове были далеки от всего этого, ведь сквозь закрытые веки прорывались надоедливые лучи утреннего солнца, от которого так и хотелось спрятаться, отвернувшись, но боль тут же пронзает тело, напоминая мужчине о всей тяжести свалившейся на него истины. — Чёрт… — приоткрыв глаз, видит перед собой лишь белёсый потолок до боли знакомого места. Пространство ещё не приобрело стабильность, поэтому он зажмурился, стараясь прогнать рвотные позывы. В голове метались обрывки миссии, горечь от смерти лучшего кукловода в истории, боль от осознания пропажи одного из самых ярких лучиков света в его жизни. Эти мысли оседали тяжёлым пеплом на его сознании, разжигая вновь приступ вины, который уже, кажется, давно сроднился с ним. — А ты не плохо тут устроился… Шиноби медленно моргнул. Хотелось повернуть голову, но та воспротивилась, сопроводив своё недовольство тупой болью в висках. — Джирайя-сама… — Ты давно тут болтаешься, — отшельник усмехнулся, перепрыгивая через оконную раму. Дверь — не его стиль. — Говорят, ты уже неделю к постели прикован? — Да, похоже, так оно и есть, — прохрипел Хатаке, пытаясь встать. В груди тут же что-то защемило и мышцы предательски натянулись. Он задрожал. — Эй, полегче… — Джирайя заботливо придержал мужчину. Окинув его строгим взглядом, вздохнул. — Не заставляй себя, похоже, на ноги ты ещё не скоро встанешь… Он вытащил из за пазухи две книги и положил их на прикроватную тумбочку с тихим стуком. — Наслаждайся. Два тома! Может ты уже читал, но…скоротать время они помогут. Какаши бросил взгляд на книги. — Спасибо. Но, сдаётся мне, ты вернулся в деревню не только ради этого, — Какаши держал равновесие и старался сконцентрировать внимание на своём госте, чтобы не видеть раскачивающуюся из стороны в сторону комнату. Джирайя облокотился о подоконник. — Ты узнаешь подробности, когда придёт он и Цунаде. Хатаке нахмурился. Мозг, всё ещё, туго соображал. — Он? Кто? Отшельник развернулся к окну и остановил взгляд в пространстве. — Я знаю лишь то, что на этом задании его будут звать Ямато. Пожав плечами Какаши взял в трясущиеся руки один из томов. Буквы плыли, знаки терялись. «Когда же это прекратится…», — внутри всё горело от малейших движений, но он крепко сжал книгу в руках, стараясь не показывать свою слабость. Воспоминания упорно лезли в голову, но всё перекручивалось и сливалось в одну сплошную какофонию, не давая разобраться. Слёзы. Крики. Взрывы. Чудовищная чакра. И всё это под соусом из липкого страха и отчаянья. Отвратительная смесь. — Кажется, пришли, — усмехнулся Джирайя, сложив руки на груди. Стук в дверь раздался оглушающей трелью в голове, но Какаши не подал виду. — Какаши, можно войти? — Прошу. Дверь в палату разъехалась и в неё вошли трое. — Хрю! Прошу прощения, четверо. Какаши мазнул взглядом по мужчине в форме шиноби Конохи. Что-то в голове шевельнулось. — Давно не виделись, сенсей, — улыбнулся парень в шлеме-протекторе. Лицо Хатаке вытянулось. — Ты? «Тензо? Надо же, как вырос...», — он помнил его ещё мальчишкой, когда тот поступил под его руководство, после того как тому приказали отнять у него ширинган, и после того, как Тензо спас ему жизнь. — Ясно, значит Ямато назвали тебя… — Да, пока я временный командир вашего отряда. — Хм, — задумавшись, Хатаке почувствовал — в груди что-то неприятно кольнуло. Пора было уже привыкнуть к этому чувству. Его отряд вновь будет от него на расстоянии, пока он не покинет стены этой треклятой палаты. А ведь, они только-только воссоединились. Одно только радовало — Тензо можно было доверять. Цунаде приблизилась к кровати шиноби и нахмурилась — это всегда прибавляло ей возраста. — Я привела Ямато сюда, потому что, как временный заместитель, он должен кое-что знать, — она многозначительно взглянула на отшельника. — И это — основная причина, почему выбрали именно тебя, — строго проговорил саннин, внимательно рассматривая шиноби из-под густых белёсых бровей. — Эта…причина…Наруто? — поинтересовался Ямато. Какаши устало опустил голову. — Так и есть. — Ты уже знаешь, что в Наруто запечатан девятихвостый? — Да. — Но, иногда, чакра девятихвостого вытекает из его тела и начинает принимать форму демонического зверя. Мы называем это — покров демонического лиса… — начал отшельник. Глаза Ямато удивлённо расширились. — И часто такое бывает? — обратился он к Хатаке. Тот мазнул взглядом по старому другу. — На предыдущем задании было… Какаши с грустью уставился в пространство. Слова отдавались горечью на языке, будто он съел целую порцию васаби: — Когда в Наруто вскипели эмоции из него начала вытекать чакра и покрыла всё его тело, став покровом демонического лиса. Едва начал формироваться второй хвост…я успел подавить его чакру печатью, которую мне дал Джирайя-сама. Не успей я вовремя, никто не знает, что бы случилось… Какаши помнил, с каким ужасом он смотрел на своего ученика, те эмоции, что он испытывал — за них было невероятно стыдно и вместе с тем, ужасно грустно. — Вот как, значит, он всё-таки выходил, — шёпотом проговорил Джирайя, смерив Хатаке понимающим взглядом. — Судя по форме той чакры, хвостов будет появляться всё больше…и в конце концов… их станет девять, — удручённо проговорил Какаши. Все молчали, в напряжении переваривая полученную информацию. — Ты абсолютно прав. Какаши с усилием заставил себя повернуть голову в сторону. — Джирайя-сама, а сколько хвостов видели вы? Отшельник хмыкнул, начав снимать свою верхнюю одежду. — За всю свою жизнь, я всего лишь два раза приближался к смерти… В первый раз, мне сломали шесть рёбер, обе руки и сильно отбили все внутренности, это случилось… когда я подглядывал за девчонками у источника и Цунаде отделала меня, как котлету… Щёки Хокаге окрасились румянцем. Она отвернулась, завидев голый торс бывшего товарища по команде. Брови Какаши поднялись вверх. «Надо же, какая безжалостная женщина». — А потом, был и второй раз, — все уставились на глубокую рану на груди отшельника, напоминающую семи конечную звезду, — когда во время тренировки с Наруто я увидел четвёртый хвост. Какаши прикусил губу. Он мысленно корил себя за то, что не смог помешать такому чудовищному преображению собственного ученика. Вновь был не там, и не с теми. Мог ли он предотвратить появление Тёмной чакры в Наруто? Мог ли предвидеть, что Тьма овладеет и этим юным телом, как своей собственнотью? Ответ — мог, если бы открыл глаза и обратил своё внимание на что-то помимо самого себя. Когда Ямато и остальные покинули палату, Джирайя так и остался стоять у окна, в ожидании. — Ну, задавай свой вопрос, — произнёс он, чуть раскачиваясь. Какаши в очередной раз подумал, что отшельник слишком проницателен. — Ничего не слышно? — О, ты об этом, — хмыкнул мужчина. — Судя по тому, что ты не задал этот вопрос на собрании, означает, что она ещё не знает. Хатаке молча кивнул, сжав простынь. Джирайя наблюдал за шиноби в отражении окна. — Никогда бы не подумал, что кто-то сможет заставить тебя так волноваться. А говорили, у тебя нет чувств… Какаши медленно качнул головой, тихо выдохнув. — Нет, никто не видел твою красотку уже больше недели. — Она не моя, — от слов, вдруг как-то неприятно засаднило в горле и шиноби закашлял. Глаза его потухли. Он надеялся, что связи отшельника точно могут быть полезными, но всё было напрасно. Миари исчезла в тот же день, когда Хатаке узнал, что его команда вновь воссоединяется, в тот же день, когда он, переступив через своё невероятное Я, несся к ней в кабинет, чтобы извиниться. Не успел. Снова. Если бы существовала книга, что должна была быть посвящена Хатаке, она называлась бы именно так. Тёплая рука мягко легла ему на плечо и шиноби вздрогнул. — Мы найдём её, Какаши. А тебе, нужен отдых. Миари рассматривала себя в зеркале. Как бы часто она не меняла внешность, говор, эмоции на лице — цель у неё всегда оставалась одна: выглядеть скромно и неприметно, чтобы не выделяться на фоне других людей. Она носила блёклые футболки и кофты, линялые штаны и сандалии, как правило, не ярких оттенков, чтобы ещё больше сливаться с толпой. В прошлый раз куноичи была неосторожна, когда на выходе из деревни Аме, едва не столкнулась с одним из шиноби, что разыскивал её — в руках он сжимал листок с фотографией. Тогда, он лишь задержал взгляд на мертвенно-бледном лице, возможно, заметил через чур длинные волосы, что она прятала под рыжей краской в хвосте. Это была её ошибка. Миари вздрогнула, дотронувшись до выкрашенных, в иссиня-чёрный волос, постриженных по самую шею. Кое-где всё же проглядывался малиновый блеск. Куноичи вздохнула, собрав волосы в низкий хвост и покрыв голову белоснежным платком, как делали большинство рабочих женщин. Нарисовала веснушки зубочисткой с жижей, что получилась от смешения хны и лимонного сока. Это придало особое очарование, женственность и миловидность. — Так-то лучше. Оставалось сделать только одно. Девушка вынула, трясущимися руками из глаз линзы. От волнения слегка мутило, она поморгала и смыла зелёные линзы в унитаз. Когда посмотрела на себя в зеркало — перехватило дыхание. Миари несколько дней не видела натурального цвета своих глаз, потому что, надевала линзы, как только просыпалась, но и этот случай не был исключением. Она взяла коробочку из-под новеньких линз цвета свежей пшеницы и, проморгавшись, несколько раз чертыхнувшись, надела их. — Похоже, я никогда не научусь это делать без слёз. Увидев своё отражение у куноичи перекосилось лицо. На неё вновь смотрела очередная незнакомка, со своей уже подготовленной историей жизни. Очередная бесцветная строка в летописи. Тяжело было притворяться другим человеком. Миари начинала чувствовать, будто за всеми этими масками, понемногу теряет и себя. «Главное, нельзя забывать, зачем я это делаю». Она устало опустила руки на край раковины. — Ну, что же…следующая остановка — Страна Рек, — хмыкнув, куноичи взяла плетёную корзину и, взгромоздив её себе не плечи, толкнула ногой дверь. Для нормальных людей, белый цвет символизировал чистоту, незапятнанность, невинность, добродетель, радость…что-то приятное, отрешённое и духовное… Но у Хатаке этот цвет вызывал лишь приступы безнадёжности и бессилия. — А.. апчхи! — тело содрогнулось и шиноби поёжился. «Когда этот ад закончится…чёртов ширинган, и почему я решил, что смогу с лёгкостью использовать его столь долго?! Идиот», — мысленно корил он себя. Заметив медсестру у окна, встрепенулся. — А…когда ужин? — живот неимоверно крутило, и он уже поднял вверх свой подготовленный плакат: «Отказываюсь работать!» — Вам ещё надо полежать под капельницей, пока полноценно не сможете шевелить руками и ногами, — добродушно сообщила медсестра в белом халате. «Опять этот белый!» — Вот как, — сокрушённо произнёс Хатаке, — понятно. — А когда сможете, начнём давать жидкую пищу, обычную пока есть нельзя, — произнесла она с улыбочкой, покидая палату. Какаши вдруг захотелось в неё чем-нибудь кинуть. Он зажмурился, прогоняя эти мысли. — Ох, простите, я вас не заметила, — от неожиданности, медсестра выронила планшет с анализами, и порывисто опустилась перед мужчиной на колени. — Ничего, — Генма перекатил во рту сенбон, склоняясь рядом. — Я могу посетить нашего пациента? — он обворожительно улыбнулся, передавая ей утерянное. Щёки девушки покрылись румянцем. — Ему сейчас нужен покой и… Ширануи склонился к её уху и тихо произнёс, опаляя кожу горячим дыханием: — Обещаю быть послушным… Медсестра зажмурилась, чувствуя подступающую неловкость. Женщина прижала к себе планшет, сгорая от румянца. — Да, конечно, — бросила она, скрываясь в темноте коридора. Хатаке наблюдал за этой картиной молча, лишь приподняв бровь. Когда девушка скрылась из виду, улыбка Генмы исчезла и, хмыкнув, он закрыл за собой дверь. — Что ты здесь делаешь? Пришёл соблазнять молодых медсестёр… Какаши замолчал, когда Генма победно поднял руку с пакетом вверх. На нём красовалась надпись: «Ичираку», запах свежей свинины, горячей лапши тут же окутал унылую палату и её обитателя. — Никогда не думал, что скажу это мужчине, но… Генма, ты — лучший! — Тш-ш-ш, радуйся потише, — усмехнулся Ширануи, вытаскивая табуретку и садясь рядом с кроватью больного. Хатаке наблюдал, как Генма с ловкостью открывает бумажную коробку. Он протянул ему палочки. — Есть один нюанс… — начал было шиноби, Генма смотрел на него со смесью удивления и ехидства. Какаши вздохнул: — тебе придётся покормить меня, мои руки… Ширануи покачал головой, улыбнувшись. — Это должно было произойти в глубокой старости, но раз ты настаиваешь. Какаши готов был пропустить мимо ушей его шутку, лишь бы тот немедленно намотал на палочку, как можно больше лапши. Генма так и поступил. Глядя на них сейчас, было сложно сказать, что между ними так и продолжали теплиться разногласия, ненависть к поступкам друг друга, и…ревность, которую никто из них не собирался признавать. Слишком уж они упрямые. Однако, зная друг друга с самого детства, оба понимали, что так не может продолжаться и Генма, будучи старше, решил поступиться со своими принципами первый. — Какаши, я…хотел извиниться… Шиноби так и замер с открытым ртом у второй порции лапши, что поднёс ему Генма, предварительно остудив. Ширануи перекатил во рту сенбон, сунув насильно лапшу ему в рот, заставляя молча слушать. — В других обстоятельствах, быть может, я и не стал этого делать, но всё зашло слишком далеко, и я чувствую себя полным придурком, а такого быть не должно. Хатаке хотел что-то съязвить, шиноби это предвидел, а потому сунул ему в рот половинку варёного яйца. — Миари пропала по нашей с тобой вине, ты ведь это понимаешь, не так ли? «Он знает? Откуда?» Видимо, этот вопрос читался на его лице. — Я знаю её так же хорошо, как и ты, а ещё, один из моих... — он замолчал, сжав челюсть от недовольства, — видел, как она уходила из деревни, но не удосужился об этом вовремя сообщить, подумав, что это не столь важно, — его губы скривились. — Сказал об этом уже тогда, когда я чуть было не выкинул стул из окна её кабинета, поняв, что в деревни Миари нет и в помине. Хатаке нахмурился. «Это было уже после того, как я приходил? Но зачем он приходил к ней?» Генма подождал, когда Какаши всё проглотит, и подал ему пиалу горячего чая. Заваривать он его совершенно не умел, поэтому тот получился горький и, практически, безвкусный, но шиноби из вежливости к другу, выпил не поморщившись. — Мы с тобой…были и остаёмся тупыми эгоистами. Оба думали только о себе, а не о ней. А Миари было так же тяжело и… к сожалению, я осознал это только сейчас, — Генма замолчал, раздумывая, поглядывая на Хатаке из-под пушистых ресниц. — Ты ведь уже почувствовал это, верно? Какаши опустил глаза. Да, он почувствовал. Нет, не тогда, когда она пропала, а ровно в тот момент, когда он посмотрел на неё в последний раз. Тогда, на тренировочной площадке, она в последний раз посмотрела на него с восхищением и…грустью. И как бы в душе он не старался оттолкнуть эти мысли, они всё равно рвали его сердце на части. А ведь он так тщательно избегал этого… — Несколько моих ребят, прочёсывают деревни уже несколько дней, но пока ничего не нашли, — покачал головой Ширануи, предупреждая последующий вопрос. Хатаке почувствовал приятную тяжесть в довольном желудке и тихо вздохнул. — Связные Джирайи-самы тоже молчат. Генма выгнул бровь. — Да, он в курсе. А Хокаге? Ширануи убрал пустую коробку обратно в пакет. — Не знаю, в тот день, когда я пришёл к Миари, она хотела её вызвать и дать какое-то задание, которое решила мне не озвучивать. — Задание? Разве мы не договорились о… Генма пожал плечами. — Я так понимаю, что Миари знала о нашем уговоре, именно поэтому вы и поругались в тот день. Лицо Какаши удивлённо вытянулось. — У её охранника слишком длинный язык. Какаши отрешённо уставился в пространство. — Ты думаешь, что Хокаге могла встретить её раньше и отправить на задание, не сказав об этом нам? — Нет, но я думаю, что ты знаешь куда она могла отправиться. Хатаке нахмурился, вспоминая тот злосчастный разговор, что разжигал в нём новую волну ненависти к самому себе. — Миари, успокой свой гнев, прошу… — Много ли ты знал людей, которые успокаивались сразу после этой фразы, Хатаке?! — её верхняя губа дёрнулась от раздражения, а он подумал, как же опасно и развратно выглядит она сейчас, среди обломков поля боя, которым послужил её кабинет. — То, что, ты предлагаешь сделать, это…необдуманно и глупо, — растерянно проговорил Хатаке. — Тебе не позволит… Несколько мгновений назад, она рассказала ему, что прилетел ворон из её академии, их учитель, а точнее, отшельник, что, практически, всю жизнь провёл в скитаниях по душам людским, увидел чудовищную угрозу, идущую от людей в чёрно-красном. По его видению, она нападали на деревни в поиске чего-то очень важного для них. И если их не выследить и не остановить, наступит конец света. — Ах, это, — Миари рассмеялась, сжав осколки сильнее, стараясь бороться с нарастающей болью. — Кто не позволит? Какаши неосознанно выругался, вызвав недоумение на лице друга. — Она говорила о том, что отшельник из её академии, видел видение, в котором зло принесут люди в чёрно-красном и…она подумала, что это Акатцки, — вздохнув, он потёр глаза, превозмогая боль в руке. — Думаешь, она могла отправиться одна на их поиски? Какаши склонил голову, как бы говоря: «А то ты не знаешь». — Дерьмово, — подытожил Ширануи. — Лучше и не скажешь. — Её отец знает? Хатаке отрицательно помотал головой. — Он думает, что она отправилась за Рукой Будды, — заметив заинтересованный взгляд Генма, он махнул рукой, — какой-то иноземный фрукт. Подумав, Ширануи кивнул. — Пусть, так будет и дальше, не стоит волновать старика. На его долю и так выпало бремя, под именем сумасбродной Миари. — Согласен. Нельзя так же допустить, чтобы Хокаге узнала, иначе ей придётся признать Миари нукенином деревни. — Сомневаюсь, что она это сделает, но ты прав, будем действовать тихо и не заметно, если мы объединим усилия… Ширануи осёкся, он впервые за такое длительное время не кричал, не лез в драку с Хатаке, а вполне нормально вёл с ним диалог, словно этого всего и не было никогда между ними. Именно в это мгновенье они оба почувствовали какое-то тепло в груди и…облегчение? Генма усмехнулся своим мыслям, тоже сделал и Какаши. Заметив, что шиноби дрожит, он поправил ему подушку и помог лечь обратно в постель. — Спасибо, — тихо произнёс Какаши, — за всё. — Ну, ты ещё покрасней, как девчонка и глазки опусти в смятении, — усмехнулся Ширануи. — Отдыхай, друг. Когда дверь за ним тихо закрылась, Какаши смотрел в потолок и крутил в голове: «Друг». Прошло несколько дней. После прихода Ширануи с вкуснейшим в стране раменом, Какаши чувствовал себя как нельзя лучше и уже вовсю читал свою развратную книгу, стараясь отвлечь себя от гнетущих мыслей, когда Джирайя-сама появился у него в палате, заставив вздрогнуть от полученной из его уст, информации. — Что-что? Отряд Наруто нашёл Саске? Сердце предательски заколотилось о рёбра. — М-да. — Но их заданием было… — Да, их заданием было взять шпиона, засланного Сасори к Орочимару и доставить его в Коноху, с целью добыть от него информацию. Но Орочимару уже освободил шпиона по имени Якуши Кабуто от техники контроля сознания… Хатаке сжал кулаки. «Опять этот Кабуто. Жалею, что не убил его раньше». —…И вместе с ним планировал устранить Сасори, вот только они не знали, что настоящий Сасори уже убит. Встретив Орочимару, Наруто вновь потерял над собой контроль… Хатаке внимательно слушал отшельника. «Как же тебя не хватает в деревне… если бы ты только знала, что происходит, уже бы ринулась сюда, точно ошпаренная». — Тогда, появился четвёртый хвост и Наруто разбушевался, защищаясь, сам Орочимару чуть не погиб и попытался сбежать, когда Ямато подавлял девятихвостого. Но он успел отправить за ним своего клона. Они нашли убежище Орочимару и проникли внутрь, там они столкнулись с Саске и ввязались в бой. Какаши опустил взгляд, чувствуя знакомый зуд в груди. — И…что было дальше? Джирайя хмыкнул. — Похоже, сила Саске выросла многократно и Наруто не имел шансов на победу. — Вот как… — шиноби нахмурился. «Они не должны были встретится так рано, не готовы и это моя вина, — плечи шиноби опустились. — Только и делаю, что валяюсь в госпитале, точно у меня какие-то внеплановые каникулы!» — он сжал челюсти от злости на самого себя. Джирайя заметил состояние Хатаке и поспешил его утешить: — Не принимай так близко к сердцу, Наруто не мог биться в полную силу, он ещё не восстановиться после девятихвостого, к тому же… — Нет, я переживаю совсем по другому поводу, — он откинулся на кровати и усмехнулся. — Я тоже считал, что Саске должен был стать сильнее, но теперь, — Какаши повернул голову и заметил маленький букет голубых цветов у себя на тумбочке. «Кто бы мог их принести?», — почувствовав, насколько он слабее Саске, Наруто начнёт упорнее тренироваться, верно? — Хм, может быть, — пожал плечами отшельник. — Давай радоваться, что в этот раз, они все вернулись живыми. — Кстати об этом, — Джирайя задумался, почесав щёку, — несколько рыбаков, рассказали, что недавно к ним подошла одинокая путница с просьбой перевести её через море Соконаси-Но... Какаши слишком резко повернул голову, от чего разряд боли прокатился по его телу, заставив зажмуриться. — Будешь так реагировать, не буду рассказывать! Страна Воды так же известная, как Страна Тумана. Погода здесь отнюдь не привычная. Здесь редко светит солнце, чаще всего, всё вокруг покрыто туманом, словно тяжёлой завесой. Из-за того, что вокруг островов много озёр, запах стоит пресный, с нотками свежего ветра, холодного камня и мягкой травы. Миари устало потянулась на сене. Спина уже привычно ныла в области поясницы и «крыльев», словно те так и намеревались вырасти без её на то согласия. Ночевать по разным амбарам, в лачугах, а иногда и на деревьях, уже не казалось столь неудобным. Умывшись студёной водой из ржавой бочки, она сделала зарядку и отправилась в дальнюю часть леса, где её не видно было бы с дорожного тракта или из разбитых окон заброшенного здания в котором она провела целую ночь, дрожа от зловещего завывания ветра или чего похуже. Повертев головой и убедившись, что рядом нет посторонних глаз, кроме пары кроличьих, она достала бокуто. Закрыв глаза, она сосредоточилась на мелодии вокруг, как учил Неджи. Было непривычно. Из-за клубистого тумана все звуки доносились, словно из-под купола. Даже птицы здесь пели шёпотом. Возможно, это было из-за того, что Миари находилась очень близко к Деревне Скрытого Тумана. Она окружена густым туманом вместе с несколькими горными цепями позади, что усложняло определение местонахождения деревни чужаками. Не так давно, куноичи удалось узнать, что здесь видели двух мужчин в чёрно-красных плащах. Ведь она, две недели скиталась по деревням, стараясь передвигаться только днём, под видом замшелой торговки, что предлагала уже наструганные брёвна для печей, и всё было глухо. В конце, концов, ей приходилось колоть дрова самой, руками, а не с помощью техники, которой она не владела. А это, уже порядком надоело. Да и руки, огрубели и казались шершавыми… А тут такая удача. «Нельзя сдаваться на пол пути», — произнесла она в голове как мантру, что вызубрила наизусть уже очень давно. Миари опустилась на колени и смиренно положила на них бокуто. Она дышала медленно, стараясь уменьшить количество ударов сердца, чтобы расслышать хоть что-то за завесой тайн. «Спокойствие и умиротворение, все мысли прочь». Мысли, которые постоянно крутятся в нашей голове в виде слов и образов, при желании можно заставить замолчать. Точнее, их можно частично прекратить, уменьшив до определённого уровня. «Но даже если вы ни о чём не думаете, это всё равно не так, вы можете просто не осознавать этого. В более широком смысле, если под мышлением понимать всю работу мозга, то этот орган никогда не перестаёт думать…» — говорилось в учебниках. Однако, Неджи научил Миари не думать с помощью дыхания: — Если нужно избавиться от работы мозга, просто считай в голове своё дыхание и произноси его в слух: Вдох — Выдох. Это не только поможет избавиться от мыслей о Хатаке, да и не смотри на меня так! Но и уменьшит количество ударов сердца… Когда биение упало с семидесяти до пятидесяти ударов в минуту, а в голове появился тот же густой туман, что и вокруг, Миари медленно улыбнулась, чувствуя приятный звон в ушах от шелеста листьев, шуршания кротов под землёй, щебетания птиц в гнёздах… И ещё кое-что… Звон окон, множества окон, что дрожали под порывами знойного ветра. Миари нахмурилась и выдохнула, высвобождая воздух из лёгких и живота. Звон усилился и смешался с чем-то естественным. Куноичи не только услышала, но и почувствовала энергию совершенно разных людей, все они были в одном месте и под куполом, буквально сквозь несколько бугристых холмов. Когда в голове начало темнеть, она вышла из своего транса и уставшая упала на землю спиной, подставляя лицо, как она предполагала, солнцу. — А вот и ты, Деревня Скрытого Тумана, — победно произнесла она. — Итак, ты тот самый новенький, которого нам дали, что ж, рад познакомиться, — Какаши бросил взгляд на бледного юношу, который потирал ушибленную скулу, так же, как и Наруто. — И я, — пробурчал он. — Сакура, ну-ка, подойди, — прищурившись, произнёс Какаши. Он нагнулся к ученице. — Я вижу, у них свежие синяки, они, что снова дрались? Что касается Наруто, то тут я не удивляюсь, но ваш новенький… Девушка отпрянула, покрывшись румянцем. — Нет, они не дрались, наоборот подружились! — отмахнулась она, с присущей ей застенчивостью. — М-да, ну тогда молодцы, — усмехнулся Хатаке. «Как же она напоминает Цунаде, надеюсь, Наруто не повторит судьбу Джирайи-самы». В то время, как Сакура истерично смеялась, Какаши и Сай рассматривали друг друга, стараясь заглянуть в души. Какаши отметил для себя, что парнишка явно не наделён нужным количеством эмоций, если не хмурое выражение лица, он бы вообще подумал, что перед ним кукла. Не удивительно, ведь в корне учат избавляться от любых эмоций и только его члены, знают, какими ужасными методами, это достигается. — Сенсей Какаши, когда мы были на задании…— начал Узумаки, опуская свой задумчивый взгляд. — Мне уже всё известно, — проговорил шиноби, не отрываясь от книги, — и про Саске тоже. Наруто тихо вздохнул, а затем провёл рукой взъерошив волосы. Мысли в голове не давали ему покоя. — У нас кончается время, а…Саске, уже очень скоро…а у нас не хватит сил, чтобы его забрать…он слишком силён, — промямлил Наруто, пряча глаза в пол и кусая пересохшие губы. От Хатаке не укрылось то, с каким волнением золотоволосый рассказывал о своём друге. «О друге ли?» — Значит остаётся только одно — стать сильнее, чем вы есть сейчас, — подытожил Какаши, пожав плечами. — За такое короткое время, он так продвинулся, — с придыханием произнесла Сакура. — Даже не верится…я спросила у госпожи Цунаде, и она сказала, что это из-за того, что он изучает запрещённые техники, а Кабуто может давать ему особые лекарства… изучая лекарства по книжкам, мы не можем тягаться с теми, кто ставит эксперименты на людях… — сказала она, сжав кулаки. — Значит, нам всем нужно стать сильнее и мудрее, за исключительно короткий срок. — Но как? — Думаете, я просто так тут отлёживался и ничего не делал? Я всё это время обдумывал эту проблему и у меня есть идея. Но эта тренировка, больше всего подходит для Наруто, — он оторвал взгляд от книжки и посмотрел на ученика, — если быть точнее, никто кроме тебя не сможет её пройти… «Прости, Сакура, но здесь я могу помочь только одному из вас. Надеюсь, тобой плотно займётся госпожа Цунаде». — Если у нас получиться, ты, Наруто, сможешь даже превзойти меня, — Наруто выгнул бровь, — скоро мы начнём с тобой работать, но эта тренировка будет не похожа на те, что ты проходил в прошлом. — И что это будет за тренировка? — Ты сам создашь и выучишь новую мощнейшую технику, которая по силе превзойдёт Расенган, но на это понадобиться много сил, — он потряс книжкой, — всё будет не так как в сказках, где главный герой за одну ночь обретает немыслимую силу. Эта техника будет только твоей, — строго произнёс Какаши. Его голову занимало слишком много мыслей, а эмоциональное поведение Наруто передавалось как вирус на расстоянии. — Но у нас нет столько времени…— рассеянно покачал головой Узумаки. — Спокойно, я придумал, как сократить его, — чуть более раздражённо чем обычно произнёс Какаши, за что тут же прикусил себе язык. «Он не виноват». — Как? — Всё просто… Какаши не успел договорить, дверь в его палату с грохотом разъехалась. — Но как ты тут, Какаши? — бас Асумы оглушил палату. — Асума-сенсей, сначала нужно было постучаться! Вместе с ним пришла и вся его команда. — Какие люди! Это же Наруто и Сакура, — радостно произнёс Шикамару, он вальяжно подошёл к компании. — Вы уже выполнили задание? Нара осёкся, глянув на бледного парня с ссадинами на лице. — А ты, видимо тот парень… — Какой? Какаши заметил, как Сай на несколько секунд задумался, словно подбирая нужную эмоцию. Он театрально улыбнулся, поприветствовав вошедших гостей. «А Сай забавный, когда учится быть человеком», — подумал Хатаке, усмехнувшись. — Меня зовут Сай… Ино и Сакура сбились в уголке и о чём-то тихо пришёптывались. «Слишком много людей на один квадратный метр. Шумно», — нахмурился шиноби. — Асума, здесь не детская площадка. — Верно, просто хотел, чтобы тебе стало чуть веселее, а то сидишь здесь столько времени, пади в овощ уже превращаешься, ха-ха, — Сарутоби повернулся, — ребята, идите в кафе, возьмите себе барбекю, а отряд Какаши может к вам присоединиться... — Ура! — Барбекю! — Я согласна! — А нам с Какаши нужно кое-что обсудить…ешьте, я потом приду и всё оплачу. — Подождите! — Наруто подошёл к учителю, — Вы же обещали рассказать о новой тренировке…что там за новая техника?! — замахал он руками, привлекая к себе внимание сенсея. — Ах, да…мы с тобой потом поговорим. — Но я хочу узнать сейчас! — Большой ребёнок, — чуть улыбнулся Какаши, — мы всё равно не можем начать сейчас, пока я нахожусь в больнице, так что потерпи. Сложно было описать состояние Наруто в этот момент, его трясло? Когда радостные дети и раздосадованный Наруто, покинули, наконец, свою новую детскую площадку, Какаши заметно выдохнул. Открыв окно и впустив в палату свежий воздух, Асума сложил руки на груди. — Ходят слухи, что другие деревни тоже готовятся. — Значит, правда… — Если они охотятся за девятихвостым, они попытаются напасть на деревню, чтобы добраться до Наруто. Дверь вновь разъехалась и Шикамару вернулся в палату. — Вообще-то, это и меня касается, мне тоже известно о передвижениях Акацки, — строго произнёс шиноби, — надеюсь, Наруто в безопасности, ведь Гаару им удалось похитить. «Вот, кто на самом деле повзрослел. Молодец, Шикамару», — а ведь шиноби помнил те времена, когда Нара, ещё ребёнком ходил к Миари после неудавшейся миссии по спасению Саске, хлюпая носом, а сейчас уже дерзит не по возрасту. — Что будет, если они придут за Наруто? Какаши опустил взгляд. — У него не будет ни малейшего шанса…пока что… Асума и Шикамару переглянулись. — Ему нужно, как можно скорее начать тренироваться, — Хатаке дёрнул плечами, но тут же почувствовал отряд ёжиков, что спустились к его локтям. «Чёрт…всё ещё не готов». Асума хмыкнул, сжав в кармане пачку сигарет, о чём-то задумавшись. Какаши отложил книгу и серьёзно посмотрел на друга. — Асума… — Я знаю, о чём ты хочешь спросить, Какаши, — усмехнулся Сарутоби. «Неужели по моему виду всё всем так очевидно?» — проворочал про себя Хатаке. Ему явно не нравилось, что сейчас каждый может прочесть его, словно открытую книгу. — Мои люди потеряли её след между Страной Воды и Страной Медведя. Она очень умело перемещается по карте, и довольно быстро. Возможно, действительно знает, что делает, — пожал мужчина плечами. Хатаке поднял книгу и, перелистнув страницы, нашёл свой листок с нарисованной на скорую руку картой, сделав несколько пометок, недовольно вздохнул. — Это... похоже на неё. Асуму вдруг пронзило интересное воспоминание из девства. Он помнил, тот день, когда по деревне прокатился страшный слух, от которого кровь стыла в жилах, а дыхание перехватывало. В тот день, Хатаке получил своё негласное прозвище: «Другоубийца». — Говорят, он без раздумий убил девчонку, словно для него это было привычным делом… — А я слышал…что он бросил своего товарища умирать под завалом из камней, — переговаривались мальчишки, прячась от знойного солнца под деревом. В тот момент, когда Асума собирался развернуться на полпути и принести в дар богу насилия пару жертв, там уже была Миари. Она, словно по мановению волшебной палочки, появлялась в самых неожиданных местах. Маленькая, она стояла, схватив за грудки одного из мальчишек и пристально вглядывалась ему в глаза. — Тебя не было там, как ты можешь осуждать его?! — негодовала она, испепеляя свою жертву ядовитым взглядом. Асума остановился, желая понаблюдать и, в критическом случае, оттащить девчонку от разбушевавшихся мальчишек. Но этого не потребовалось. — Твой любимый Какаши убил своих друзей, а ты вот так запросто вступаешься за убийцу? Ты что, умалишённая? Смех, что издал парень был столь издевательским и надменным, что у Миари просто не осталось выбора, как со всей силы залепить ему такую пощёчину, что казалось, остатки его недоразвитого мозга выскочили у него через ухо. — Больная дура! — Бежим! — Давайте! Бегите, трусы, больше ничего кроме того, чтобы сплетничать, вы и не умеете! — девчонка стояла гордо и вдоволь наслаждалась содеянным. Асума молча усмехнулся. — Не переживай, она сможет за себя постоять, — улыбнулся Сарутоби отражению друга. — Тц, — Нара усмехнулся, украдкой взглянув на Какаши. Солнечный день. Наконец-то можно вдохнуть свежий воздух после больничной палаты с её вечным ароматом хлора и медикаментов. Рассказывая Наруто о природе чакры, Какаши существовал в двух мирах одновременно. Одна половина мозга усердно старалась разъяснить всё более-менее доступно для генина, а другая прибывала в полнейшем хаосе. Маленькие Хатаке судорожно бегали по черепной коробке, не в силах остановиться хоть на секунду. Прыгая вокруг цветной карты Мира, они отмечали флажками с надписями, какие-то только им известные точки. — Ещё разок! Получилось! Я его чуть-чуть разрезал… — Проклятье, а я свой листок до сих пор не подрезал! — Ну, конечно, я же не такой идиот как ты… Клоны Наруто начали переговариваться, вызывая вокруг себя лишь говорливый хаос. — Извините, послушайте, сенсей Какаши… — М? — Какаши вывалился в реальность, стараясь сконцентрироваться на своём ученике. — В Конохе есть ещё кто-нибудь, кто владеет стихией ветра? — Нужен совет? — Ага. — Ну, есть кое-кто, — повернул голову Хатаке, — и скорее всего, сейчас, он играет в шоги. Отправив юношу к Асуме, Какаши присел под дерево раскрыв книгу. Однако он не читал, как обычно, а рассматривал карту на которой отмечал все места, где уже побывали разведчики его друзей. Было так странно. Все, кто знал Миари, и кому Какаши позволил узнать об её исчезновении, моментально отреагировали. Было ли так же, если бы пропал сам Хатаке? — Её так и не нашли? — М? — Похоже, вы прибываете в смятениях, сенсей, — чуть улыбнулся Ямато. — Не называй меня так, Тензо. — С радостью, как только ты перестанешь называть меня Тензо. Хатаке поднял бровь, глядя на каштановолосого. Он нахмурился, когда понял, что карта почти везде отмечена крестами, кроме двух мест. — Страна Медведя…— Хатаке провёл пальцем по зелёным границам. — Страна Чая… «Куда же тебя занесло?» Ямато на секунду задумался, просматривая маршрут, что нарисовал пунктирной линией его друг. — Если она сменила внешность, говор, привычки, есть ли…что-то, от чего избавиться она никогда не сможет? Шиноби закрыл книгу и облокотился головой о ствол дерева, глядя куда-то в небо, задумался, представляя в голове образ Миари. Была ли она красива? В точку. Была ли умна? Однозначно. Способности? Есть, но довольно слабые. Старалась ли она быть лучше, чем она есть? О, да. Но это была не черта упрямого характера, а точнее, не только она, но и… Искренна? До безумия. Хоть и пытается это скрыть. Возможно, её детская наивность? Хм, возможно? Что в ней привлекает? — Любопытство — вот её черта. Жажда свободы, её так и подмывает сделать то, чего хочется…эгоистично, не раздумывая…Её так и тянет, вызвать восхищение и получить вознаграждение, не может удержаться, захочет узнать…— Хатаке осёкся, когда увидел заинтересованный и вместе с тем, снисходительный взгляд Ямато. — Что? Ямато усмехнулся. — Да, так. В кабинете Цунаде стояло тяжёлое напряжение. Несколько складок разрезали её лоб, намекая нам о том, что Хокаге в раздумьях и раздражении. Только что, ей доставили отчёт и послание, которое она не выпускала из своих пальцев уже несколько минут. — Пришёл отчёт, что поселение на границе Огня было атаковано, — взволнованно произнесла Шизуне. — Акатцки? — Нельзя отрицать эту возможность… мы предполагаем, что нападения были из Деревни Скрытого Дождя, — робко пожала плечами женщина. — Зачем? Зачем деревня соседней страны могла напасть? Если мы будем неосторожны, может начаться война между странами…— Хокаге прикусила большой палец. В послании были координаты передвижений, как минимум двух Акатцки. И они были довольно далеко от того места, где случилось нападение, судя по отчёту. — Не думаете ли вы, что они узнали о намерениях Акатцки? — Они не настолько глупы, в любом случае, мы должны решить, что делать дальше…— Цунаде достала зажигалку из ящика стола и быстро подожгла написанное. — Что… — Вызови ко мне Асуму и Хатаке, — когда письмо истлело, на бумаге остался лишь один иероглиф в виде трёх диагональных полосок. Смяв остатки, она поспешно бросила их в мусорную корзину. Тяжело вздохнув, она налила себе пиалу саке, вызывав разочарованный вздох со стороны своей помощницы. Многие могли бы подумать, что Хокаге это делает от скуки или неистового желания забыть хоть на секунду, что она является главой деревни, но на самом деле, алкоголь помогал ей думать. Расширить сосуды и заставить мозг работать в правильном направлении. Главное, не переборщить… Отправив отряд Асумы на задание, Цунаде занялась Наруто, отослав его отряд гоняться за расхитителями гробниц. — Теперь ты, — обратилась она к Хатаке, что всё это время молча стоял в отдалении. Какаши подумал, что Цунаде хочет узнать об успехах Наруто. — Он очень быстро совершенствуется, но создать собственную технику ему будет очень трудно… — Я понимаю, извините, что прерываю ваши тренировки, Какаши, но нужно, чтобы вы с Джирайей выяснили, что затевают Акацки, — она бросила взгляд в сторону, — жаль, конечно, что мне пришлось вас отвлечь… Она сделала такое лицо, словно её слова далеко расходились с тем, что она говорит. Какаши склонил голову, чуть нахмурившись: — Наруто старается изо всех сил, чтобы ускорить процесс обучения, и поэтому есть вероятность, что девятихвостый выберется на свободу и тогда, боюсь, даже Ямато не сможет его обуздать, так что, даже хорошо, что вы прервали тренировку... «Да и мне будет легче, если я сам буду учувствовать в поисках». — Как скажите, госпожа Цунаде. Мы на ощупь двигаемся в отношениях, от хорошего к плохому и наоборот. Любовь, отношения, которые нам дороги, можно сохранить, только если мы признаемся себе, что же с нами на самом деле происходит. Ведь…только если мы не станем скрывать от себя правду, не отрицая её или делая вид, что ничего не происходит…. — Простите, вы не видели эту девушку? — Какаши протянул руку с фотокарточкой местному лавочнику, чьи щёки горели красным румянцем от близстоящей печи. От него пахло шишками и влажной листвой. Старик взял жилистыми руками картинку и прищурился. На секунду, Хатаке показалось, что у мужичка в глазах мелькнула тень осознания, но эта призрачная надежда погасла так же быстро, как и появилась, он покачал головой, возвращая фотографию. Шиноби нахмурился, стараясь скрыть своё разочарование. Тяжёлая ладонь легла на его плечо, и он тихо вздохнул. — Найдёшь ты свою красавицу, не вздумай отчаиваться! Осознание — великая сила. Так, может пора уже, понять, что с нами происходит и отдастся этому чувству… — Она не…— Хатаке хотел было ответить как обычно, но что-то внутри ёкнуло, и он поджал губы, рассматривая яркие звёзды, что в этой стране, считались, чуть ли не божествами. — Да, найду. *** Для тех, кто любит меня и дочитал до маленького спойлера о котором, быть может, вы уже догадались — три диагональных полоски — это первый иероглиф имени Миари, (ミアリ).