Unspeakably Complicated Circumstances (Невыразимо Сложные Обстоятельства)

Невилл замечал красоту в странные, случайные, неудачные моменты. На самом деле это было истинной причиной его неуклюжести, но он не собирался признаваться в этом остальным ученикам. Вот как тут объяснить, что он чуть не взорвал себя во время зельеварения из-за неправильно добавленного ингредиента, потому что был рассеян, когда впервые заметил, что у профессора Снейпа красивые руки? И у него действительно были красивые руки, изящные и уверенные. И это не мешало ему быть страшным ублюдком. Красота — вот что привело Невилла к увлечению гербологией. Растения были прекрасны — часто гораздо красивее людей, и гораздо более безобидны, если к ним правильно прикасаться. Большинство одноклассников Невилла были в абсолютном ужасе от Бубонтюберов, но Невилл находил их красивыми в причудливом, отвратительном смысле. Его любимыми растениями были пуффаподы. В детстве ему доставляло огромное удовольствие бросать бобы, наблюдая, как повсюду распускаются цветы. Невилл думал, что он уже усвоил свой урок о том, чтобы отвлекаться на красоту в неподходящее время. Но, похоже, его гиперактивный ум был полон решимости обнаружить все различные виды прекрасного в мире и спрятать их подальше, чтобы потом наслаждаться. Он направился к башне Гриффиндора, яростно пытаясь вспомнить задание по зельеварению, которое он прочитал, вспомнить из него хоть что-нибудь, кроме прекрасной диаграммы аконита в середине второй страницы. — Давай, Нев, — пробормотал он себе под нос. — Что будет после измельченного корня маргаритки? Давай же! Он сделал паузу, напряженно размышляя, но это было бесполезно. Ответа не последовало. Невилл решил нарисовать все растения, используемые в зельях, как только у него появится свободное время. Может быть, он смог бы их запомнить, если бы ему понравилось, как они выглядели. Он вздохнул, повесил сумку с книгами повыше на плечо и продолжил идти к своим любимым картинам. Он собирался улыбнуться картине девушки в белом платье, той, что собирала цветы и махала ему, но ее не было в раме. Невилл проверил соседнее полотно, чтобы посмотреть, не навещает ли она старую ведьму, которая постоянно пила чай, и понял, что все картины были пусты. Холодный ужас сковал его внутренности. В последний раз рамы были пусты из-за Сириуса Блэка. Невилл вытащил свою палочку, проклятия и сглазы перепутались в его голове, пока он осторожно продвигался по коридору. Там, прямо впереди, в нише, стояла фигура, достаточно высокая, чтобы быть человеком. Да как же это, риктусаллегра? Или Тарантасемпра? Или, может быть, Таранталлегра? Невилл молча проклял свою ужасную память и крепче сжал палочку. Если больше ничего не поможет, можно ткнуть врага как следует. Он подался вперед, чтобы хорошенько рассмотреть незваного гостя и как следует прицелиться… И чуть не выронил свою палочку. Здесь, прямо здесь, была невообразимая красота. У Невилла перехватило дыхание, а глаза расширились. Он впитывал в себя столько от этого образа, сколько мог, отчаянно пытаясь запечатлеть его в памяти до того, как момент будет испорчен. Седрик Диггори держал Гарри Поттера в своих руках. Он прислонился к стене, обняв Гарри за талию, а Гарри наклонился, чтобы поцеловать его. Поцелуи были томными и мягкими, глубокими и медленными. Прекрасные руки ловца Гарри запутались в волосах Седрика. Изгиб шеи Гарри, когда он выгнулся в объятиях Седрика, темный полумесяц ресниц Седрика на линии его элегантной скулы — каждое движение и момент были мучительной, неописуемой красотой, которую Невилл хотел лицезреть вечно. Седрик мягко прервал поцелуй и отстранился. Он улыбнулся Гарри, и у Невилла сжалось в груди. Седрик что-то прошептал Гарри, который что-то пробормотал в ответ, весь разговор был слишком тихим, чтобы Невилл мог его услышать. Седрик приложил палец к губам Гарри, успокаивая его, и глаза Гарри закрылись. Седрик прошептал еще что-то, затем наклонился. Он провел по губам Гарри своими раз, другой. Ответная улыбка Гарри была полной блаженства, и Невилл понял, что они влюблены. Гарри бросился к Седрику для последнего легкого поцелуя. Когда он отошел от него, Невилл увидел, что мантия Седрика была подозрительно смята, и он покраснел. Седрик оттолкнулся от стены и выпрямился, лениво покачивая телом так, что добрая половина девочек Хогвартса упала бы в обморок, но он, казалось, не обращал внимания на грациозность движения, замечая только покрасневшего Гарри и его довольную улыбку. Седрик прошептал еще раз и вышел из ниши. Невилл бросился назад за ближайший доспех. Он закрыл глаза, затаил дыхание и надеялся, что его никто не заметит. Он слышал, как затихли шаги Седрика, но не слышал шагов Гарри. После многих лет совместного проживания с мальчиком Невилл знал, как звучат шаги Гарри. Он знал их достаточно хорошо, чтобы понять, когда Гарри был зол, устал или тайком уходил. Невилл удивился, почему он не заметил, как Гарри недавно уходил тайком. Он предположил, что это потому, что он учился до умопомрачения последние дни. Невилл открыл глаза и осторожно выглянул из-за доспеха, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гарри обернулся и заметил его. Гарри замер. Невилл поднял руку и слабо помахал. — Невилл, — прошипел он, подходя ближе. — Что ты… — Учу. Зелья, — прошептал в ответ Невилл. Гарри закрыл глаза и прижал пальцы к переносице. — Ты видел. — Видел. — Как много ты видел? — Достаточно, чтобы знать, что он любит тебя, а ты любишь его. Гарри открыл глаза. — Что? Нет, это не то, что ты думаешь. Невилл посмотрел прямо Гарри в глаза. — А что же тогда? Гарри отвел взгляд. Он ничего не ответил, просто уставился на свои ботинки и теребил палочку. — Я никому не скажу, — сказал Невилл. Гарри осторожно кивнул. — Спасибо. — Правда, — сказал Невилл, теперь серьезно. — Если только… если ты не хочешь, чтобы я это сделал? — Нет! — крикнул Гарри. Он зажал рот рукой и бросил украдкой взгляд вдоль коридора. Невилл тоже огляделся, уверенный, что Снейп материализуется в любой момент и устроит им отработку. — Нет, я… это сложно. Мы с Седриком оба чемпионы, и потом, э-э, ты знаешь, есть Чжоу… — Гарри вздохнул и устало провел рукой по лицу, чуть не сбив очки. Невилл кивнул. — Конечно. Я никому не скажу. Он лучше, чем кто-либо, знал, как хранить секреты. В конце концов, Гарри, вероятно, думал, что родители Невилла мертвы. Нерешительно он спросил: — Как? Застенчивая улыбка Гарри была самой красивой вещью, которую Невилл видел за всю ночь. — На самом деле это вина Луны. Луны и Добби, — Гарри протянул руку, чтобы помочь Невиллу подняться на ноги. — Мда, Седрик был прав, уже давно комендантский час. Невилл отряхнулся и подхватил свою сумку с книгами. Он шел в ногу с Гарри по дороге к спальням Гриффиндора. Они останавливались на каждом углу, проверяя, нет ли Филча и миссис Норрис, перебегая от двери к двери, как пара воров. И с каждым шагом, в приглушенном обмене шепотом, Невилл собирал воедино историю о том, как Гарри влюбился.