Ночной поцелуй

Прошло около четырёх месяцев с момента обращения Эмметта. Лето быстротечно пролетело, уступая своё место промозглой, что удивительно для Теннесси, и дождливой осени. Всё чаще случались затяжные ливни на несколько дней, вспышки молний разрезали небо, а в газетах появлялись новости о торнадо. Роуз не любила такую погоду. Ей нравилось, как бликовали её волосы на солнце, как святилось кожа россыпью бриллиантов, как природа оживала и животные вылезали из своих нор, как щебетали птицы. Всё это ей напоминало о детстве и жизни в загородном доме с семьёй. Тогда её родители забывали о деньгах, работе и светских встречах. Мама по утрам готовила кексы с вишнёвым джемом, папа с газетой сидел в кресле на веранде, а её братья носились по лужайке. Сейчас Роуз понимает, что то время было самым лучшим в её не сложившейся жизни. Этого уже никогда не вернуть. Она существо ночи и мрака, чудовище, что противопоставлено свету. Можно пытаться отрицать, ведь и капля крови не была ею попробована. Но сути это не меняет. Бессмертие забрало у неё солнце, счастье, семью. Даже эти дни за неимением сна и какого-либо движения вскоре начинают походить на один. Она видит, как заходит и восходит светило, как меняются времена года, однако различий при этом не чувствует. Бессмертие забрало жизнь, оставив лишь существование. Она даже умереть не может, ведь ей страшно попасть в ад и оказаться в дьявольском котле. Розали поёжилась, когда капли дождя забарабанили по стеклу, грозясь выбить его. Карлайл говорил, что они скоро уедут отсюда, надо лишь немного подождать, пока Эмметт привыкнет к новому себе, научится контролировать и сможет противостоять запаху человеческой крови. Для него это оказалось особенно трудным. Пару раз на охоте Эдвард и Карлайл сдерживали его, когда он собирался наброситься на деревеньки поблизости, когда жажда захватывала его. О самом же парне Роуз не знала, что думать. После того разговора он несколько раз пытался с ней снова заговорить. Однако девушка так испугалась этого внимания, что раз за разом отталкивала его, пока его терпение не иссякло. Теперь он к ней не подходил. И Розали злилась, но не на него, а на себя. Её бесило, что она не может совладать с собой и довериться парню. Её бесило, что Ройс не оставлял её даже сейчас. Её бесило, что любого мужчина она всегда сравнивала с ним. Это происходило на подсознательном уровне. Об Эмметте она подумала, что он слишком настойчив. Ройс тоже был таким. И чем это кончилось? Ничем хорошим для неё. Но она извлекла из этого урок — никогда не доверять парням, не верить им и не вестись на их дешёвые знаки внимания. Девушка не могла иначе: уж слишком большой ценой он был получен. И надо отметить, что красавица всегда ему следовала. Даже дома Карлайлу и Эдварду она доверяла намного меньше, чем Эсми. И никто это не в силах исправить. Вампиризм лишь препятствует работе над собой: её мозг, тело и чувства застыли в том состоянии, в каком она обратилась. Дверь отворилась, и вошли четверо: Эсми, Карлайл, Эдвард и Эмметт. Они были на охоте. Парень впервые за много дней бросил взгляд на неё. Сегодня вечером им предстояло идти всем вместе в кинотеатр. Отец посчитал, что это прекрасная возможность научить Эмметта контролю и проверить его на терпимость. Люди там будут сидеть неподвижно, в любой момент можно выйти, а все остальные члены семьи смогут если что удержать новообращённого. Роуз же в этом событии предстояло сыграть роль возлюбленной Эмметта, чтобы избавиться от вопросов горожан. Она медленно поднялась наверх, не позволяя себе бегства, и принялась собираться. Броско одеваться нельзя было, чтобы не привлекать внимания, поэтому выбор девушки пал на простенькое серое платье, единственным украшением которого был бант на поясе. Шляпку и перчатки тоже нельзя было брать с собой. Это бы выдавало в ей не обычную девушку рабочего класса, а настоящую леди. А в кинотеатр они шли дешёвый, на окраине города. Выделяться из толпы было недопустимым. Когда она спустилась к остальным, то они были уже готовы. Карлайл завел машину, все сели в неё. Роуз оказалась на заднем сидении между Эмметтом и Эдвардом. Дорога до города заняла минут тридцать. За это время никто не вымолвил и слова. В воздухе витало напряжение, и достаточно было зажжённой спички, чтобы взорвать всё. От близости к новообращённому девушка чувствовала, как перекатываются его мышцы под рубашкой, как его взгляд просверливает дыру в переднем сидении, как учащённо он дышит. Она внимательно следила за ним, готовясь к тому, чтобы схватить и удержать. Но ещё было рано. В машине лишь отдалённые ароматы человеческой крови витали. Они не сравнятся с тем, что предстоит впереди. Эдвард внимательно прислушивался к мыслям парня, Карлайл сжал руль и то и дело бросал взгляды назад, а Эсми судорожно перебирала ленты на своей блузке. Наконец, они приехали. На подходе к кинотеатру вампирам стали попадаться люди. Громкие, с звонким смехом, запыхавшиеся и усталые они вовсю пробегали мимо них. Их запах, усилившийся от этих факторов, проникал в нос девушки. Её горло начало саднить, яд выделился во рту, а глаза поменяли оттенок на более тёмный. Роуз привыкла к этому ощущению, но её пугало, что будет дальше, когда они зайдут в здание. Она лишь обрадовалась, что они послушали Карлайла и для первого раза выбрали не прогулку по проспекту, где люди то и дело проходили бы мимо них, а то и вовсе сталкивались с ними, а кинотеатр, где все будут сидеть на местах и возможно будет контролировать ситуацию. Вообще, Эмметт уже пробовал привыкнуть к их запаху. Это происходило, когда отец с братом выводили его в ночной город на пустынные улицы. Аромат людской крови ослабевал, но продолжал быть достаточно мощным, чтобы пожар разжигался в горле. Розали взяла парня под руку, успокаивающе кивнула ему и, увидев готовность в его глазах, повела внутрь. Он словно бы нехотя последовал за ней. На входе никого не было, сеанс начался несколько минут назад. Эсми подала билеты контролёру, та смерила их ничего не выражающим взглядом и пропустила вперёд. Всё это время Эмметт не дышал. Роуз почувствовала, как он сильнее сжал её руку на входе в зал. Они сели на два последних ряда, где никто иной больше не сидел. Новообращённый сел на последний ряд, рядом с ним с одного бока Розали, а с другого — Эдвард. Впереди уместились Карлайл и Эсми. На экране была комедия «Ночь в опере», люди то и дело похихикивали, глядя на чёрно-белую картинку. Однако вампирам было не до этого. Никто даже и доли внимания не уделял сюжету. Все были напряжены до предела. Девушка чувствовала, как тяжело парню было сдерживаться, как он хмурился от жажды, как сжимал кулаки. Ей и самой было не особо приятно здесь находиться. Всё-таки она хищник по натуре и сдерживаться не входит в её инстинкты. Они советуют ей впиться в глотки каждого здесь сидящего, насладиться их кровью и почувствовать небывалую силу в себе. Однако Роуз давно смирилась с ними и научилась контролировать. А Эмметт — ещё нет. Ей было больно видеть эту муку в его уже почти полностью янтарных глазах. Там осталась лишь капля алого цвета. Она вздохнула и прошептала. — Ты сможешь! — Розали дождалась, пока он посмотрит на неё, и успокаивающе погладила его по ладони, чуть сжимая пальцы. — Я верю в это. Он кивнул и едва улыбнулся ей. А затем снова напрягся, когда сидящая через четыре ряда девушка засмеялась и махнула головой, дальше распространяя свой аромат. Красавица и сама его чувствовала. Немного терпкий, с кислинкой. — Не думай о ней. Заставь себя отвлечься. Не зацикливайся! — чуть громче вскрикнула она. — Хорошо. Снова все успокоилось. Роуз заметила, как Эмметт более осознанно посмотрел на экран, как немного расслабился. Сама же она решила не позволять себе смотреть туда и всё внимание переключила на новообращенного. Даже сидя, он был заметно выше её, и ей приходилось поднимать голову, чтобы заглянуть в его глаза. В эти секунды Розали невольно отмечала, какой маленькой рядом с парнем является, какая сила течёт в нем, каким более привлекательным он стал. Наверное, и до обращения Эмметт пользовался вниманием женщин, однако сейчас с такой внешностью он мог бы и в кино сниматься. Девушка смотрела в его глаза и невольно поняла, что он совсем не похож на Ройса и что ей не страшно. «Он не сделает мне больно», — сказала она себе. И Роуз было неизвестно с чего вдруг такая уверенность. Она просто это знала также ясно, как и то, что она вампир. Может она заметила, с какой нежностью он держит её ладонь в своей, как он скорее подсознательно немного поглаживает её большой палец. Или может, потому что в его взгляде был страх. Однако не страх нарушить константу клана Калленов, не страх прочитать на лицах других осуждение, а страх убить кого-то невиновного. Даже если новообращённый сейчас озвереет и в порыве жажды оттолкнёт её, она не начнёт его бояться. Розали так приятно стало от этих мыслей, что она позволила себе незаметно для всех улыбнуться кончиками губ. Неожиданно зал разразился смехом, сильным и долгим. У всё той же девушки спереди на глаза навернулись слёзы. Она принялась тереть их пальцами, а затем сделал непоправимое: замахала руками на своё лицо. Движение воздуха принесло с собой усилившийся аромат, её запах заполнил весь нос, заставил огонь в горле разжечься сильнее. Роуз посмотрела на Эмметта и на миг замерла в ужасе. Янтарные глаза стала темными, смешался оставшийся красный цвет и чернота. Он был на пределе. Нужно было срочно уходить. Девушка догадалась, что этого ещё никто не понял. Эдвард, занятый чтением мыслей, даже не поднимал взгляда. А мысли парня навряд ли ещё выражали чёткий план нападения. Это лишь нервные окончания сработали, до мозга информация ещё не дошла. А Карлайл и Эсми смотрят на экран, они не видят этого. Всё этого произошло за сотые доли секунды. Она сильно сжала его руку. Наконец, Эдвард понял в чём дело и быстро схватил парня за плечо. — Нет! Красавица удержала его другое плечо, а свободной рукой развернула голову новообращённого на себя. На миг его пелена прорезалась, на лице отразилась мука. — Я не могу, — тихо прорычал он. Все поняли в чём дело. Розали и Эдвард быстро вывели Эмметта из рядов сидений. Затем Карлайл с сыном взяли его под руки и молниеносно дошли до выхода. Женщины следовали позади. Все смогли вздохнуть лишь в салоне машины. Под звуки дождя они поехали домой. *** После произошедшего все молча разошлись по своим комнатам. Эдвард, не желая слушать обречённые мысли каждого, бросился наутёк в лес. Обсуждать этот провал не решился никто. Новообращённый обречённо остался сидеть на веранде под дождём. Капли стекали по его мраморным чертам лица, капали на накаченную грудь в промокшей рубашке. Роуз видело его, сникшего и злого на самого себя, в окно из своей спальни. Она дождалась, пока дождь превратится в моросящий, и выбежала на улицу. Уже давно стояла глубокая безлунная ночь. Лишь огни дома прорывались сквозь эту темноту. — Это же твой первый раз. Не вини себя так! Он вмиг повернул голову на неё, смерил удивлённым взглядом и неожиданно для неё улыбнулся. Улыбка выла горькой. — Знаю, но от этого не лучше. А как прошёл твой первый раз? Роуз беззлобно рассмеялась, вспомнив события двухлетней давности, и присела рядом с Эмметтом на ступеньку. Дождь снова усилился, и воды намочила её и без того прозрачное платье так, что оно стало неприятно липнуть к телу. — Тогда всё пошло не так, как нужно, — она снова засмеялась и закусила губу, стремясь остановить приступ веселья. — Мы гуляли по парку, как вдруг толпа людей хлынула из-за поворота. Жажда была такой сильной, что Эсми пришлось меня удерживать, в прямом смысле этого слова. Я пыталась сдерживать себя и не отталкивала её. Однако в остальном мои руки тянулись к людям, глаза горели от желания, клыки заострились, — уже более смущённо она прошептала в конце. — Зрелище было ужасное. Эдвард до сих пор напоминает мне об этом. Она отметила, что уже и сам парень развеселился от её откровений, и поздравила саму себя за это. — Ладно, видимо у меня ещё не всё так плохо, — заверил он. — Да, это действительно так, поверь мне. Розали посмотрела на него и решила сделать то, что давно не решалась. Она решила позволить себе довериться ему. Её голос неуверенно, но чётко раздался сквозь ночной ливень. — Эмметт, может как-нибудь поохотимся вместе?