Ночной поцелуй

Их бег был лишь вспышкой в спокойствие утреннего леса. Вспышкой, что была настолько неестественной в этой тишине, что лес словно отказывался принимать её. Они бежали быстро, ловко огибали ветки и поваленные деревья, перепрыгивали овраги и речонки. Розали посмотрела вперёд и досадливо отметила, что он снова вырвался вперёд. Она обернулась назад, осознавая, как далеко они уже забежали. Возможно уже в другом штате. Скорее всего, в Кентукки. От охоты с Эмметтом девушка совершенно позабыла, в какую сторону они пошли. Вроде бы на север или на запад. Вообще Роуз до сих пор не понимала, как Карлайл согласился так легко отпустить её с новообращённым, несмотря на позицию Эдварда. Тот был особо против этой идеи, не доверяя ни вампирше, ни новообращённому. Однако все его сомнения оказались напрасными. Они уже изрядно насытились, когда наткнулись на табун оленей у реки. Красавица поймала одного и, стараясь не испортить блузку, вонзила клыки в жилку на шее. Парень же завалил разом двух. И всё же олени — травоядные животные: их кровь отдаёт вкусом травы, менее сочная и питательная, нежели кровь хищника. Поэтому Роуз согласилась поискать с Эмметтом стаю волков или медведей. Девушка ускорилась, когда поняла, что потеряла новообращённого из вида. Она знала, что он где-то притаился, но всё же страх чуть завладел её сознанием. В конце концов, она в ответе за него сегодня. Розали свернула к ручью, перепрыгнула его и не успела приземлиться, как попала в капкан чьих-то рук. Она сразу же догадалась, кто это был. Соблазнительная улыбка появилась на её лице. — Попалась! — Эмметт зажал её сильнее, и она почувствовала, как его грудь тяжело вздымается по привычке от затяжного бега. — Ты такая медленная. Роуз повернула голову и осознала, в какой опасной близости друг от друга они были. Расстояние в пару дюймов отделяло их губы, он беспрепятственно вдыхал её аромат, она заворожённо смотрела в янтарь его глаз. Это навеяло воспоминания. *** 15 марта 1933 года — Ты что уже уходишь? — девушка поёжилась от холода, сильнее заворачиваясь в меховую накидку. Парень остановился у выхода из калитки, замер, а затем повернулся к ней. Лунный свет падал на девушку, делал цвет её платья ещё более насыщенным. Сейчас она напоминала ему снежную королеву не иначе. — Да, не хочу стеснять тебя и твоих гостей своим видом, — нахальная улыбка замерла на его лице. Роуз вмиг вспыхнула от его слов. Она могла не обратить внимание на многое, но только не на то когда её попрекают её же положением. Гнев так и рвался наружу, желание стереть эту ухмылку с его лица достигло предела. Глаза грозно сверкнули в темноте. — Ты пропускаешь фейерверки. Навряд ли тебе удастся увидеть их хотя бы ещё раз в жизни так близко, — девушка шагнула вперёд и тише, словно змея, прошептала. — Это очень дорогое развлечение. Довольная собой она окинула взглядом юношу. Улыбка действительно пропала с его лица. Пусть это было низким попрекать его в финансовом положении, но он так её задел своими словами, ущемил самолюбие, что она и не думала себя корить. Кто-то с заднего двора вдруг окликнул Роуз, кажется, это был Ройс. Девушка замерла, прислушиваясь. Ей не хотелось, чтобы её увидели с ним наедине. Что тогда подумают люди? Что скажет старая Барбара? А Ройс как долго будет отчитывать её? Нет, это определённо недопустимо. Она обернулась и с облегчением поняла, что никто не пошёл её искать. А когда снова решила взглянуть на Эмметта, то случилось странное. Только она обернулась, как её губы, мягкие и нежные, настигли его. Он осторожно взял её за щёку и прикоснулся ими. Девушка не поняла, когда он смог так тихо подойти, как решился, но отталкивать не стала. Весь спор ушёл на дальний план, забылись обидные слова. Он ласково мял её губы, и ей это понравилось. Пусть это было безнравственно и пошло, но она всё равно не хотела прерывать этого поцелуя. Парень не настаивал, оставлял ей право выбора, но всё же… Роуз невольно сравнила его с поцелуями Ройса и поняла, что они колоссально отличаются. Ройс мнёт её губы, одновременно хватая за талию, оттягивая волосы. Он прижимает её к стене, говорит в перерывах между поцелуями пошлые комплименты, заставляя краснеть, целует шею и грудь, оставляя синие засосы. Эмметт же не торопился углубить поцелуй, несмотря на отсутствие сопротивления. Он мягко отстранился. Роуз снова окликнули, и она поняла, что кто-то приближается. Девушка глупо замерла, не зная, что делать. Парень завёл ей за ушко выбившийся из причёски локон. От такой приятной заботы она закрыла глаза, как ей показалось, всего на секундочку, а когда открыла — никого уже не было. Розали начала озираться по сторонам, но ночная улица была пустынной. Лишь свет горел в окнах других домов. Вскоре с неба начали падать белые хлопья снега. Они таяли на её горящих щёках. — Роуз, что ты здесь делаешь? Одна, — Ройс накинул ей на плечи своё пальто и повёл за руку на задний двор. — Тебя все ждут. Тебе не следует в таком виде быть здесь одной. Девушка последний раз оглянулась, но по-прежнему никого не было. *** Красавица отстранилась от лица парня, отгоняя остатки наваждения. Он нехотя отпустил её. Она огляделась, вздохнула и, почувствовав нотки запаха гризли, услышав тяжёлую поступь, сказала. — Я думаю нам туда, на восток. Эмметт кивнул, и они снова пустились в бег. Поначалу их действия были синхронными. Пару раз девушка встретилась взглядом с парнем, подмигнула ему. А затем он снова вырвался вперёд. Это уже начинало забавлять Роуз: каждый раз он стремится её обогнать с невинным личиком, чтобы потом вынырнуть из ниоткуда и схватить. Она пригляделась вперёд: в нескольких милях от неё виднелась его спина. Он бежал так быстро, что деревья под его силой проламывались и оставалась настоящая дорога среди густых зарослей. Не найти его было слишком глупым для вампирши. Однако она решила подыграть парню, чтобы снова оказаться в его объятиях, чтобы ненадолго забыть о своей сущности и ощутить себя живой. Его след вёл её в гору. Ловко оббегая камни, она почти что парила над склоном, перепрыгивая с дерева на дерево. Но что-то было не так: Эмметт не спешил выныривать, да и, по правде говоря, Роуз вообще не чувствовала его присутствия рядом. Она остановилась и прислушалась. Чирикали птицы, махали крыльями бабочки, жужжали пчёлы, вода журчала в далекой речке, где-то ломались ветки и деревья. Девушка сразу догадалась, что это новообращённый. Он продолжал бежать, только вот Розали не понимала зачем. Гризли слышался в совершенно другой стороне. Интуиция подсказывала, что что-то не так. Мозг вампирши за доли секунды сложил весь пазл. Эмметт ускорился не потому, что хотел поиграть с девушкой, а потому что рефлекс дал о себе знать. Запах крови тянул его к себе, манил, заставлял терять разум. И это, как подсказывало предчувствие Розали, был не запах хищника, а человеческий аромат. На гризли он бы так не ринулся. Теперь же когда она и сама поглубже вдохнула, то поняла, что оказалась права. Только вот пахло не самим человеком, а его кровью. Что делать девушка не знала. Она чётко осознавала, что ей его не обогнать и не остановить. Эмметт намного её сильнее, одним движением руки он отбросит её. Да и она боялась, что сама не устоит перед запахом. Испугавшись ещё больше промедлить, Роуз ринулась за парнем, понимая всю безвыходность ситуации. Но не делать что либо было намного хуже. Она бежала как никогда раньше. Все звуки и изображения сливались в одно. Её вёл лишь след парня. Она обогнула гору, когда услышала первые далёкие звуки: рык и чей-то вскрик. Первое явно относилось к Эмметту, а второе, вероятно, его жертве. Красавица догадывалась, что уже слишком поздно, что всё потеряно, но остановить себя не могла. Если бы она была человеком, то расплакалась бы от отчаяния и собственной никчёмности. А так ей лишь оставалось с непроницаемым лицом слушать собственную совесть и мысли: «Какая же ты безответственная, Роуз! Только и можешь, что думать о себе. Впервые на тебя положились, а ты всё испортила!» Это было сказано голосом её матери, родной. То же презрение и злость, то же пренебрежение. Когда она выбежала на небольшую поляну, то замерла от ужаса и оцепенения. Среди осенней листвы, последних цветом, в окружении золотистых крон грабов, посреди разбросанных походных вещей, был Эмметт. Его готовая к схватке поза, напряжённые руки, сжимающие добычу, ярко-красные глаза, наполненные злостью и жаждой, окровавленные зубы. А его добычей был паренёк лет шестнадцати, глаза которого в ужасе смотрели на вампира, его руки едва пытались отодвинуть нападавшего, ноги судорогой выгибались. Было заметно, что он теряет кровь: побледневшее лицо и, в частности, губы, слабость в своих попытках спастись и какое-то выражение скорого спокойствия. Он умирал. А новообращённый смерил пришедшую девушку взглядом, в котором было всё: и безудержная жажда, и настоящая животная ненависть к своей еде, и страх от поступка, и боль от осознания, что он делает. Однако последних двух явно было недостаточно, чтобы прекратить. Да и сама красавица едва сдерживала себя, запах был очень сильным и притягательным. — Эмметт, стой…. — девушка глупо осела на землю и скривилась от идеальности своего голоса. Ей было противно, что её голосок в такой ситуации оставался прекрасным сопранном, что она не может ничего сделать. — Этого нельзя делать. Вампир смотрел на неё и продолжал своё дело. Глаза паренька начали закрываться, ноги повисли, а руки спокойно опустились. В эту секунду он умирает. — Нет! В этот момент такая безумная ненависть к себе охватила Роуз, что она захотела умереть в эту же секунду. Умереть и перестать что либо чувствовать, увидеть дьявола и наконец ответить за свои грехи. Она должна была что-то сделать, но не могла. Не знала, что именно. Девушка закрыла глаза не в силах это терпеть. Всё сразу же смешалось в один ком, а самые угнетающие мысли наперебой обрушались на неё. Они казались такой реальностью, что вскоре Розали перестала слышать что либо, кроме них. Наверное, если бы она была человеком, то сошла бы с ума в эту же секунду. Но она не была человеком…. Красавица встала и такая решимость сверкнула в её глазах. Вампирша поняла, что чем сидеть и страдать, лучше действовать. Она посмотрела на Эмметта и его «добычу». Её «истерика» заняла не более трёх секунды, поэтому мало что изменилось. Неожиданно Роуз бросилась на новообращённого, оттаскивая его от человека, захватывая в свои объятия и прижимая к большому валуну, который под неимоверной силой потрескался и разломился на две части. Вампир не был готов и словно марионетка последовал за ней. Какое-то облегчение на миг затмило жажду в его глазах. Она прижала его так сильно, как только могла. Однако этого было недостаточно, чтобы его остановить. Девушка чувствовала, что её надолго не хватит, и умоляюще посмотрела на парня. Тот начал вырываться и тогда Роуз, не осознавая, что делает, потянулась губами вперёд. Быстро преодолевая расстояние между ними, она сделал то, о чём не могла даже думать: поцеловала его. Вампир сначала непонимающе замер, но в следующий миг сам взял инициативу, прижимая фигурку девушки к себе. Для него она была настолько притягательной и соблазнительной сейчас, что он забыл о вкусе крови, о разрывающей жажде. Только в этот момент его мысли пришли в норму, только сейчас дошло осознание сделанного. Но всё же он не мог остановиться и насытиться ею. Ему начало казаться, что что-то нереальное прикоснулось к нему. Красавица мяла его губы, глубоко внутри осознавая, что ей, возможно, это нравится. Она, напоследок оттянув нижнюю губу парня, остановилась. — Эмметт, — облегчённо прошептала она. — Роуз, прости. Я не могу себя сдерживать, — он скривился от снова разразившийся жажды. — Я не хотел этого. Она счастливо кивнула от того, что он снова здесь с ней, и прошептала как можно ласковее: — Беги домой, ладно? Задержи дыхание. Я со всем разберусь, — увидев его молчаливое несогласие, она более холодно сказала. — Иди. Так будет лучше Вампир сдался и бросился обратно в заросли, боясь снова поддаться искушению. Когда Роуз осталась одна, то механически осмотрела местность. Жажда к оставшимся каплям крови в этом уже неживом человеке мучила и её. Самый настоящий пожар разразился в глотке. Она с сожалением оглядела мёртвое тело, коря себя за промедление. Парень теперь лежал с совершенно беззаботным лицом, не выражающим ничего. Розали бросила его остальные вещи к нему, стараясь не смотреть на тело, нашла коробок спичек в них и, вздохнув, подожгла. Огонь быстро охватил пожухлую траву, одежду убитого, его гитару и рюкзак. Сама же девушка смотрела и мысленно извинялась перед ним за собственную оплошность, желала обрести покой в ином мире и гадала, какая ему судьба была уготована. Вероятно, парень пошёл в лес отдохнуть на природе, посмотреть на звёзды. Он мог завтра сидеть на уроке в школе, звать девушку на свидание, играть в футбол на школьной площадки, но она забрала это будущее. Постепенно пламя принялось пожирать его тело. Её собственная жажда стала казаться издёвкой, словно ей кричали остатки человечности: «Смотри, да ты настоящий монстр! Люди умирают, а ты всё ещё хочешь их крови и подсознательно мечтаешь допить остатки жизненных соков в этом парне. Как тебе самой не тошно от этого? Как ты ещё смеешь жить?» Вампирша вышла из оцепенения лишь тогда, когда услышала женский голос. — Брайан! Брайан! Где ты? — послышались шаги и скрип веток. От какой-то иронии судьбы Роуз даже усмехнулась. Она, как выяснилось, ещё больший монстр, чем думала. Этого парня звали Брайан, а там кричит его девушка, судя по тону её беспокойства и биению сердца. Она его любит, а Роуз решила её не только любимого, но и возможности с ним проститься. Теперь вампирша поняла, что тогда были не её голоса в голове, а звуки этой девушки. Если бы она додумалась сложить эти пазлы вместе, то не поступила бы так чёрство и жестоко. От осознания этой оплошности хотелось умереть, чтобы не чувствовать обжигающего чувства стыда. Ненависть к себе её охватила ещё больше, когда она бросилась подальше от этой поляны, не желая остаться замеченной. Когда она остановилась примерно в миле от места происшествия, то через пару минут услышала крики полные боли и отчаяния. Да, её догадки подтвердились. Не в силах оставаться, она бросилась бежать, сама не зная куда. Девушка остановилась, лишь когда достигла самого краю обрыва, с высоты которого открывался вид на реку. Камни покатились вниз, пока не потеряли опоры и не скрылись в толще воды. Роуз была готова на всю, чтобы только не чувствовать этого противного чувства вины. Она ненавидела себя за всё, что случилось сегодня: за то что недосмотрела за Эмметом, за то что позволила сорваться, за убийство этого парня, за то что не позволила девушке проститься с ним. Как же ей противно от этого. Эти мысли так навязчивы. И самое страшное — от них невозможно избавиться. Обычно человек в таких случаях либо напивается алкоголем, либо сотрясается в рыданиях, либо просто решает выспаться. Но ничто из этого недоступно вампирам. Этот бессмертный организм сам себя загоняет в клетку, из которой просто нет выхода. От безысходности Розали что есть мочи закричала. Сейчас ей было всё равно на то, сколько поблизости случайно забредших в такую глушь искателей приключений. Она закрыла глаза и почувствовала, как пошёл дождь, как капельки воды падали на её веки, щёки и губы, как они стекали вниз по шее и подбородку. Небо словно вместе с ней оплакивало сегодняшний день. Роуз простояла так неподвижно, словно каменное изваяние, ещё несколько часов, пока небо не начало темнеть. А затем она побежала в сторону дома. *** Все взоры обратились к её фигурке, когда девушка оказалась дома. Она быстро огляделась и облегчённо выдохнула, когда увидела Эмметта. «Хоть он-то здесь, иначе всё могло быть хуже», — промелькнуло у неё в мыслях. Эдвард, с плохо скрываемым осуждением встретивший её, злобно зарычал. Он уже смог все её деяния прочесть с помощью своего дара и, пока она бежала, рассказать остальным. Теперь в доме сгустилась смесь осуждения и разочарования, как подумала красавица. — Ты хоть понимаешь, что натворила? Роуз, как можно было поступить так неразумно? Как ты могла не подумать? — он встал с места и подошёл к ней. — Тебе было доверено следить за Эмметтом, а ты что сделала? Да, девушка была согласна с его обвинениями. Однако позволять так кричать на себя и позорить не могла. Тут же в ней проснулось честолюбие и гордость. — Ох, Эдвард, да я совершила ошибку, — выпрямившись, словно не чуя за собой вины, она повысила голос. — Но не смей меня так осуждать. На твоём счету гораздо больше таких ошибок. Ты годами убивал людей! Я же просто сглупила. Карлайл примиряюще встал между ними. — Успокойтесь, — тихо прошептал он. — Нет, Роуз. Ты не просто сглупила… — он, оскорблённый от её слов, взмахнул руками. В этот момент они оба были уверены, что хотят сцепиться друг с другом, и только Карлайл их сдерживал. На его же слова никто так и не обратил внимание. — Ты подставила всю семью, когда додумалась избавиться от трупа. Так можно было сказать, что это животное. А теперь? Какой зверь додумается сложить всё в кучу и поджечь? Девушка в ужасе осела в кресло. Она думала, что поступает как лучше. А Эдвард прав: в прессе сразу вспыхнут заголовки об обескровленном трупе и попытке замести следы. И дождь ведь потушил огонь. Сейчас ей было ещё хуже, чем час назад. Эсми, всё это время сидевшая рядом с новообращённым, заботливо погладила Роуз по спине. — Поэтому ты не просто не дала одному человеку попрощаться с другим, ты подвела всех, — Эдвард, всё ещё обиженный за постыдное напоминание прошлого сестрой, не собирался отступать и хотел было ещё наговорить всего, что об этом думает, но его перебили. — Слушай, не она, а я виноват, — подал голос Эмметт. — Мне и отвечать. Роуз подняла на него глаза и слабо улыбнулась этой попытке заступиться за неё. Эдвард же устало опустился на диван и прикрыл глаза, словно устав объяснять элементарное. — Ты просто не сдержался. Новообращённый хотел что-то ответить, но Эсми перевела тему на более серьёзную. — Это всё неважно. Что мы будем делать? *** Была глубокая ночь, когда три фигуры оказались на небольшой поляне. По-прежнему лил дождь, и по-прежнему лежало на залитой водой траве тело молодого паренька, чуть обугленное со стороны спины. Лужи крови вокруг него не было. Он казался спящим и умиротворённым. Воздух прорезал холодный, как сталь, голос первой фигуры. — Хм, он умер от одного из нас. Чуешь что-нибудь? Вторая фигура глубоко вздохнула: — Верно. Их было двое. Дождь смыл их след, но я уверен они неподалеку. — О да! — третья фигура обвела кроваво-красными глазами грабы и оскалилась. — Предвещаю хорошую охоту.