— Выпей это. — диктует учёный, протягивая помощнице флакон с темно-алой дымящейся жидкостью.
— Это тот самый эксперимент, ради которого я устроила геноцид пиро слаймов? — с блёклой усмешкой отвечает путешественница, потирая замёрзшие локти. На улице заметно стемнело и пусть она, за всё время, проведённое на Хребте, привыкла к местным холодам, уличная лаборатория всё равно её раздражала. Особенно это недовольство прослеживалось в моменты, когда Альбедо, сидя в теплом убежище, вдруг выскакивает на улицу, кидая короткий, уже заученный приказ «за мной».
— Эта микстура по идее должна согревать тело изнутри. Я долгое время полагал, что слаймы размножаются делением, но, как оказалось, в определенный период они вырабатывают феромоны и-..
— Если ты опять увлечёшься своей заумной болтовнёй дольше, чем на час - я вернусь в Мондштадт к Паймон. — недовольно скомандовала Люмин, рывком опустошая колбу. Альбедо усмехается, усаживаясь на стул и закатывает глаза, подпирает щёку ладонью.
— Да-да, этого больше не повторится. Хотя тот вчерашний диалог показался мне весьма интересным, мне казалось, ты тоже заинтересована. — пальцы свободной руки барабанят по подлокотнику, Альбедо нетерпеливо скользит взглядом, огибая фигуру подопытной и ожидая реакции её тела.
— Диалог? Я бы сказала, монолог. — недовольствовала девушка, плавно выдыхая и хлопая себя по красным щекам: микстура начинает действовать. Холод действительно отступает, но вместе с этим приходит тягучая тревога, как после четырёх чашек кофе за раз, тонкая ниточка где-то в районе солнечного сплетения завязывается в крепкий узелок, а горячая, практически лавовая по ощущениям волна перемещается от горла к низу живота и обратно.
— У тебя был шанс лечь на полу, но ты предпочла спать со мной. Снова. — замечает тот, наблюдая за реакцией и задумчиво хмурясь, когда подопытная хватается за них живота. — Люмин, ты в норме? Дай знать, если тебе дурно. — обеспокоено бурчит учёный. — Не стоило выпивать всё за раз.
— Что ты говорил про феромоны? Это их ты добавлял в микстуру? — шипит путешественница, опираясь на стол и ненароком сваливает с него весы, какие-то книжки и бумаги. Классическая ситуация, простой диалог во время эксперимента перетекает в нервное напряжение.
— Опиши, что ты чувствуешь? Тебе холодно, жарко? Описывай, не молчи! — вскакивая со стула, тот хватает упавший на пол блокнот, чтобы если что записать, ну а свободной рукой придерживает девушку за талию, чтобы она не свалилась.
— Чувствую возбуждение. Жар, кружится голова, холодный пот, дыхание не затруднённое, но.. — судорожный выдох, сопровождаемый глухим стоном. — Учащенное?… Не понимаю. Ноги ватные, слабость. — продолжает отчитываться девушка, двумя руками держась за стол и концентрируясь на дыхании.
— Возбуждение? — артистично вскидывая брови, Альбедо быстро заносит нужные данные в блокнот, агрессивно щёлкая ручкой. — Эмоциональное или сексуальное? — казалось бы, ответ очевиден, что подтверждало недовольное рычание Люмин, однако учёный словно хотел услышать это от неё. Какие-то странные извращенские наклонности? Нельзя так просто совратить подопытную под действием экспериментальной микстуры. Блондин медленно наклоняется к её лицу, утыкаясь носом в щёку. — Люмин, тебе нужна разрядка? — сдерживая ухмылку лепечет Альбедо, бросая блокнот и устраиваясь поудобнее сзади путешественницы, нагло, будто случайно прижимаясь к её бёдрам, все так же придерживая за талию и скользя тонкими пальцами от плеча к ладони, чтобы сплести пальцы.
Только попробуй.
— Эй, ты же знал о том, как подействует микстура… — заключает девушка, прижимаясь плотнее. Стеснения не было - за эти четыре месяца, что она живет на Хребте и помогает ученому, они много что успели «исследовать», тела друг друга в том числе, однако такой ход со стороны Альбедо был ей непонятен.
Не смей, грязный подонок…
— Я помогу тебе, ассистент. — склоняясь над ухом девушки тихо шепчет Альбедо, затем прикусывает мочку и девушка издаёт нетерпеливый хрип, трется бёдрами о мужской пах, в очередной раз позволяет ему целовать себя, сплетая тёплые языки.
Да как же так…
***
Глухая тяжесть в сердце спускалась всё ниже и ниже, делая тело двойника слишком тяжёлым, сваливая его на колени. «Это не твоё, не трогай…» - по щекам медленно катятся горячие крупные слёзы, холодная рука затыкает рот, чтобы не издавать лишних звуков, чтобы не быть замеченным, ногти царапают скулы, а ярость копится с поразительной скоростью. Как же тяжко в очередной раз наблюдать со стороны за тем, как твою принцессу нагло берет кто-то другой, но с другой стороны… Как это чертовски возбуждает, возбуждает до яркого пунцового румянца на щеках, болезненного жара в груди и пьянящей судороги внизу живота. «Почему не я… Почему именно он? Мы же совершенно одинаковые… Мы же один человек…»
***
