Кем мы становимся

Цинсюань крепко проспал всю ночь и даже сны не тревожили его. Проснувшись утром, он ещё долго нежился в кровати, наслаждаясь её мягкостью и одновременно уговаривая себя встать. Бесконечно нежный шёлк постели притягивал его изувеченное тело, избавляя от боли и даруя сладостную негу. Потянувшись, он медленно открыл глаза и, разглядывая балдахин у себя над головой, прокручивал в памяти все события вчерашнего дня и ночи. Наконец, требовательное урчание в пустом желудке сподвигло Цинсюаня нехотя встать, меняя мягкость шёлка на твёрдый пол под ногами. Ванна в умывальне уже была избавлена от грязной воды, а на столике возле зеркала стояли фарфоровый кувшин с водой и таз для умывания. Приведя себя в порядок, небожитель оделся, избегая своего отражения в зеркале, и, сунув в складки одеяния осколок, с которым проспал в руке всю ночь, вышел из комнаты. Столовая находилась на первом этаже гостиницы, и Ши Цинсюаню пришлось спуститься вниз, там его встретили слуги, радостно приветствуя, и провели к столику, за которым уже сидел человек. Он был облачён во всё чёрное и только золотая заколка-гуань, собравшая обсидиановые волосы в высокий хвост, выделялась на фоне его мрачного вида. Человек нервно постукивал по столу указательным пальцем и смотрел куда-то в пустоту с очень напряжённым лицом. Увидев его, Цинсюань тут же улыбнулся и весело произнёс: — Дагэ! Привет! Увидев Цинсюаня, присаживающегося напротив, Черновод тут же вышел из тягостных раздумий и убрал слегка дрожащие руки под стол, чтобы небожитель не видел, как тот нервничает. — Доброе утро, — всё с тем же хмурым выражением лица поприветствовал демон младшего Ши. — По твоему виду не скажешь, что оно доброе, — заметил небожитель, — что-то стряслось? Слуги подали завтрак, и как только еда оказалась перед Цинсюанем, тот не стал отказывать себе в удовольствии и тут же принялся за неё. Хэ Сюань молча наблюдал за тем, как небесный чиновник поглощает рисовую кашу вприкуску с маньтоу, запивая всё это зелёным чаем. Черновод никак не мог выкинуть из головы образ обессиленного и истощённого Цинсюаня, упёрто отказывавшегося есть тот же самый рис и ту же булочку. — Почему ты не ешь? — поинтересовался Цинсюань, видя, что его друг даже не притронулся к палочкам для еды. — Я уже позавтракал, — сухо ответил Черновод. Конечно же, это было ложью и означало только сильные изменения в князе демонов, ведь Хэ Сюань никогда не отказывался от еды. Для демона было безумно дико вот так сидеть и как ни в чём не бывало завтракать с небесным чиновником. Он снова поймал себя на мысли: долго ли он будет к этому привыкать и привыкнет ли вообще? Но раз Хэ Сюань решил украсть у небес Повелителя Ветра, то ему придётся привыкать к его обществу, в конце концов — это была всецело его идея. — Вчера я был так озадачен приключившимся со мной несчастьем, что совсем забыл спросить тебя, — заговорил небожитель, отрезая себе кусок пирога, но Хэ Сюань резко остановил его, схватив за запястье. Цинсюань тут же нахмурился, а его взгляд вдруг стал неясным и расплывчатым, словно небожителя одолели тяжкие воспоминания. Видя реакцию Цинсюаня, Черновод сразу отпустил его и поспешил объяснить: — Не ешь слишком много, твой организм, должно быть, перенёс большой стресс, и лучше тебе на время воздержаться от тяжёлой пищи. Небесный чиновник всё ещё смотрел на своё запястье, когда услышал голос Черновода, вернувший его в действительность. Когда демон прикоснулся к нему, обжигающий холод его пальцев вызвал у небожителя странное чувство отвращения, но сам Ши Цинсюань не испытывал подобных чувств к дагэ, и это было странно. Словно только кожа запомнила нечто такое, чего сам небожитель не помнил. Ши Цинсюань поднял на Хэ Сюаня растерянный взгляд и встретился с его тёмными глазами, в которых лишь на мгновение блеснул золотой огонёк. — Ты в порядке? — бесстрастно спросил демон, стараясь не выдавать своих истинных переживаний. Ши Цинсюань лишь медленно кивнул и отвёл взгляд. — Мне показалось, словно ты что-то вспомнил, — сказал Черновод с осторожностью. — Н…нет, — запнувшись, ответил Цинсюань, он не хотел обсуждать свои странные ощущения с дагэ, по крайней мере, для того, чтобы его не обидеть. — Просто, ты такой холодный… — сказал небожитель первое, что пришло в голову. Лицо Хэ Сюаня при этом совершенно не изменилось. — Ты хотел что-то спросить, — через минуту неловкого молчания заговорил Черновод, напоминая младшему Ши об их первоначальном разговоре. — Ах да! Верно, — окончательно отпустив произошедшую ситуацию, воскликнул Цинсюань, — я хотел узнать, куда дагэ привёл меня? — Мы в королевской столице, — без промедления ответил Черновод. Его позабавило то, как округлились глаза Ши Сюаня от услышанного, но на его мраморном лице не дрогнул ни один мускул. — В королевской столице? — удивлённо переспросил Цинсюань. — Но почему здесь? — Потому что тебе нужно немного развеяться и прийти в себя, — ответил Хэ Сюань, скрестив руки на груди. — Прежде ты любил бывать здесь, — объяснил Черновод не солгав. Повелитель Ветра действительно не раз посещал столицу, в основном чтобы напиться и поболтать со знатными вельможами, притворившись сыном какого-нибудь королевского чиновника. В то время Хэ Сюань не единожды составлял ему компанию. Черновод не переживал, что столица сможет вызвать в памяти небожителя утерянные фрагменты прошлого, потому что они были бы не существенными. В любом случае князь демонов был готов не мешкая увести Цинсюаня как можно дальше, если что-то пойдёт не так. — Правда? — Цинсюань всё ещё удивлялся. ― И чем я здесь занимался? Бесстрастное лицо Черновода оживила усмешка, он посмотрел на небесного чиновника, словно прикидывал, какой ответ подойдёт больше: ложь или правда. В конечном итоге он не спеша перечислил, загибая пальцы: — Пил, гулял, развлекался и снова пил. Ши Цинсюань обхватил голову руками и несколько пристыженно простонал: — Создаётся впечатление, будто бы я прожигал свою жизнь одними только развлечениями и алкоголем… — Так и есть, — не сдержавшись, отчеканил Хэ Сюань, его голос прозвучал слишком резко и холодно, что привело небожителя в ещё большее смущение. Он поднял голову и вновь наткнулся на агатовые глаза, в которых вспыхнули и тут же погасли искры злорадства. — Дагэ слишком прямолинеен, — обиженно пробубнил Цинсюань, отводя взгляд. Ночью он думал о трепетных прикосновениях дагэ и чувствовал, как горят его щёки при воспоминании о заклинателе, неожиданно упавшем на него сверху, а сейчас лучший друг проявлял к нему злорадство. Причина такого резкого изменения оставалась для Ши загадкой, но тот не мог не признать, что почувствовал болезненный укол досады. Черновод пропустил его жалобу мимо ушей и, вставая из-за стола, произнёс: — Идём, тебе нужно возвращаться в форму. Небесный чиновник поднял на Черновода вопросительный взгляд. — Ты бледен как призрак, а телосложением ничем не уступаешь скелету. — Хэ Сюань, как всегда, говорил прямолинейно. Ши Цинсюань нахмурился - он знал это и без напоминания! Ничего не ответив, он тоже встал и оба вышли из гостевого дома во внутренний дворик. Утреннее солнце светило так ярко, что, когда небожитель оказался на улице, тут же закрыл лицо руками, защищая ослепшие на мгновение глаза. Дезориентированный лишь на долю секунды, он слегка пошатнулся и наткнулся на стоящего рядом Черновода. Тот раздражённо цокнул, но всё же придержал небожителя за плечо. — Порядок? — всё в той же бесстрастной манере поинтересовался Хэ Сюань. Небесный чиновник медленно убрал руки от лица и, продолжая щуриться, кивнул. — Тогда идём, у нас есть дела, — сказал Черновод и быстрым шагом направился по гостиничному двору в сторону больших расписных ворот, украшенных китайскими фонариками. — Дела? — вопросил Цинсюань, чудом поспевая за демоном. — Да. Нужно купить кое-что для защитных амулетов, — ответил Черновод, даже не взглянув на небожителя, чуть ли не бегущего за ним. — Защитных амулетов? — снова вопросил Ши Цинсюань. Черновод остановился, резко развернувшись, и спешащий за ним небесный чиновник врезался в его грудь. Когда Ши Сюань неловко отступил на шаг и поднял на князя демонов глаза, то тут же встретил его раздражённый взгляд. — Не забывай, я потерял память, — тут же напомнил небожитель несколько виноватым тоном. — Не мог бы дагэ проявить чуть больше терпения к своему лучшему другу? Мы не лучшие друзья — по привычке пронеслось в голове князя демонов. На данный момент Черноводу удалось совладать со своими бурными чувствами к небесному чиновнику и пока он был в силах держать их запертыми внутри себя, он не даст им воли. Ничего не сказав, демон отвернулся и двинулся дальше. Удручённому Ши Цинсюаню ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Естественно, предлог купить всё необходимое для амулетов был ложным, и, более того, Хэ Сюань выдумал его на ходу. На самом деле ему был просто нужен какой-то достойный предлог вывести Цинсюаня на прогулку. Но правда звучала слишком глупо, к тому же, если забота о небесном чиновнике давалась Сюаню не так уж и трудно, то принять сам факт заботы о ком-то было гораздо сложнее. В перерывах о бесконечных мыслях о Ши Цинсюане, Черновод думал о Тунлу. Должно быть, печь уже открылась, но, по правде сказать, это мало его заботило. Они шли по оживлённым улицам столицы, и потерявший память Цинсюань то и дело останавливался у лавок с одеждой, сувенирами, защитными амулетами и прочим разнообразием торговли. Ему всё казалось таким удивительным и интересным, а вот Черновод раздражался каждый раз, когда небожитель внезапно пропадал из поля зрения, и ему приходилось искать предмет своей тайной симпатии среди тысячи мельтешащих у него под ногами людишек. — Цинсюань! — свирепо зарычал Черновод, проталкиваясь через толпу к небожителю, примеряющему украшения у торговки — немолодой женщины с тугим пучком на голове, которая мило улыбалась и протягивала юноше все новые и новые товары. Увидев Хэ Сюаня, приближающегося к нему с мрачным выражением лица, небожитель поднял руку и приветливо помахал ему. — Дагэ! Смотри, какие чудесные серьги! Подошедший Черновод не обратил внимания на серьги, более того, он схватил Цинсюаня за плечо и бесцеремонно потащил прочь от торговки. — Подожди! — возмущённо завопил небесный чиновник, весь переливающийся на солнце от множества браслетов и бус. — Я всё ещё не вернул товар! Хэ Сюаню пришлось позволить ему отдать торговке всё великолепие, которое было на нём надето, а сам тем временем с недовольным видом ждал небожителя поблизости. Демона ужасно раздражали яркие лучи солнца, слепящие его и приносящие дискомфорт. Черновод ненавидел солнце, но Цинсюаню, так долго не видящего его и не ощущавшего солнечного тепла, оно было необходимо. И Хэ Сюань понимал это так же ясно, как и то, что он жертвует собой ради этого глупого мальчишки. Черновод сверлил его взглядом, пока тот снимал с себя украшения. А потом Ши младший обернулся к нему и, мило улыбаясь, помахал рукой. Глупый, но очаровательный… — пронеслась в голове Хэ Сюаня невольная мысль. — Вот, возьмите. — Сняв с себя последнее украшение, Цинсюань протянул его торговке, которая аккуратно забрала его и снова положила на прилавок. — Неужели молодому господину совсем ничего не понравилось? — с грустью спросила женщина, обращаясь к Цинсюаню. — Не в этом дело, — виновато ответил небожитель, оборачиваясь на Черновода. Тот смерил его недовольным взглядом, но Ши Сюань, только радостно улыбаясь, вновь ему помахал. — Дагэ ― заклинатель и не любит тратить время впустую, — с сожалением объяснил небожитель, снова поворачиваясь к торговке. — Заклинатель? — удивилась женщина. — Но молодой господин, из вас двоих на заклинателя больше похожи вы, а вот ваш дагэ — такой отстранённый и мрачный — на отшельника. — Должно быть, госпоже просто кажется, — нервно улыбаясь, отмахнулся от её слов Цинсюань. Поблагодарив торговку, небесный чиновник поспешил вернуться к ожидающему Черноводу. В его голове крутились слова женщины о дагэ, и он никак не мог избавиться от мысли, что находит её слова правыми. — О чём ты говорил с той торговкой? — резко спросил Хэ Сюань, стоило небожителю остановиться рядом с ним. — А? — Цинсюань немного опешил от неожиданности и растерянно взглянул на князя демонов. Тот выжидающе смотрел на него своими чёрными как смоль глазами. — Ни о чём, — вполголоса пробормотал Цинсюань, пытаясь придумать достойный ответ, — она лишь была расстроена тем, что я ничего не купил. Несколько секунд Хэ Сюань молча изучал лицо небесного чиновника, а тот лишь застенчиво ему улыбался, нервно сжимая рукава своего одеяния. — Что ж, — наконец произнёс Черновод, — раз так, то не будем задерживаться. Ши Цинсюань кивнул и они уже собирались отправиться дальше, как вдруг раздался громкий крик, и шум множества радостных голосов сменила резкая тишина. Люди стали оглядываться и перешёптываться, пытаясь понять, кто кричал. Но тут снова раздались непонятные крики, и люди перепугались ещё больше. — Что это? — встревоженно спросил Цинсюань, обращаясь к Черноводу. — Не знаю, — ответил тот недовольно. — Но нам лучше уйти отсюда. Как раз в тот момент, когда Хэ Сюань уже тащил небесного чиновника прочь, раздались новые крики, при этом небожитель увидел, что толпа поспешно расступилась в сторону, словно пропуская кого-то. Поскольку Ши Цинсюань и Черновод находились достаточно близко к расступившийся толпе, то, когда образовался просвет, небесный чиновник увидел молодую женщину, которая шла спотыкаясь, а люди вокруг уставились на неё, как на прокажённую. Женщина всхлипывала, бормоча что-то маленькому свёртку, который она бережно прижимала к груди. Ткань, в которую было что-то завёрнуто, вся пропиталась алой кровью и та стекала прямо под ноги шатающейся женщине. Её руки, державшие свёрток, были так же испачканы кровью. Женщина снова споткнулась и упала на колени. Ши Цинсюань смотрел на неё с ужасом в глазах и не мог пошевелиться. Он хотел знать, что она бормочет, но расслышать это из-за перешёптывающейся толпы не представлялось возможным. В этот момент Черновод резко схватил его за плечо и холодно сказал: — Уходим. Преодолев оцепенение, Ши Цинсюань уставился на друга удивлённым взглядом. — Как это уходим? — переспросил он, не веря собственным ушам. — И даже не попытаемся помочь этой женщине? — Зачем нам ей помогать? — возразил Черновод, который уже понял, что происходит. От свёртка в руках женщины исходила чёрная аура зла, а значит, к нему прикоснулся демон или злой дух. — Смотрите! — завопил кто-то из толпы. — У неё в руках ребёнок и он весь в крови! — Что с ним случилось? — вопросил кто-то другой. Цинсюань молча вырвался из хватки Черновода и подошёл к женщине, осторожно опустившись на колени рядом с ней. — Что с вами случилось, госпожа? — ласково спросил он. — Вашему малышу нужна помощь? Женщина медленно подняла расширенные от ужаса глаза на юношу перед ней. Она всё ещё бормотала и теперь Ши Цинсюань смог расслышать её слова. — Помогите… помогите… мой сын сошёл с ума… — Ваш сын? — переспросил Цинсюань, его зелёные глаза скользнули по свёртку в руках женщины, та, словно заметив его взгляд, прижала свёрток к себе. — Он убил… убил… — слёзы потекли по перепачканным кровью щекам несчастной, и она сильнее стиснула свою окровавленную ношу. — Мою дочь… Ши Цинсюаня пробил ледяной ужас, когда он понял, что ребёнок в руках женщины это её мёртвая дочка. Небожитель хотел встать, но вдруг женщина резко схватила его за подол одежды. — Прошу вас, господин, помогите мне! Я не знаю, что случилось с моим Сю Янем! Не знаю, что мне делать! Он! Он! Он словно одержим! Ши Цинсюань застыл от услышанного, его сердце бешено забилось в груди. Он невольно вспомнил о своём недавнем заточение и о страшном демоне, которого он хоть и не помнил, но всё равно ненавидел всей душой. Небожитель обернулся в поисках дагэ. Множество людей собралось вокруг него и женщины, и все они беспрерывно шептались, а после слов женщины об одержимости на их лицах застыли неподдельный страх и негодование. Наконец небесному чиновнику удалось отыскать среди них лишь единственное выражение лица, оставшееся спокойным к горю несчастной матери. Черновод наблюдал за Ши Цинсюанем и его взгляд был непроницаем, и то, что он думал обо всём этом, оставалось загадкой. — Мой друг заклинатель и охотник на демонов, — обнадёживающе сказал небесный чиновник, обращаясь к женщине, — он обязательно поможет вам! Ши Цинсюань вернулся к Черноводу и тот сразу сковал его запястье в стальной хватке. От этого жеста по телу небожителя пробежали мурашки, но он не придал этому значения. — Какого чёрта ты делаешь! — яростно прошипел Хэ Сюань, злобно сверкая глазами. — Я не собираюсь ей помогать! Заметив, что на них смотрит не один десяток глаз, Хэ Сюань отпустил запястье небожителя и отошёл от него на шаг. — Но ты же заклинатель! — возразил Цинсюань. — Ты уничтожаешь злобных духов и должен помочь этой женщине! — Я никому ничего не должен, — процедил Черновод, уже жалея о том, что выбрал статус заклинателя для прикрытия. Он чувствовал на себе презрительные взгляды жителей столицы и хотел уничтожить каждого из них. Но когда во взгляде Цинсюаня отразились те же укор и разочарование, Хэ Сюань неожиданно для себя самого понял, что не в силах это вынести. От кого угодно, но только не от Ши Цинсюаня. Он уже подумывал согласиться, как вдруг Ши Цинсюань резко произнёс: — Может, это всё потому, что ты вовсе не заклинатель? И ты мне солгал? Эти вопросы поставили Черновода в тупик и он на мгновение застыл, лишившись дара речи. Князь демонов твёрдо решил, что ни в коем случае не даст своей легенде быть разоблачённой. Доверие к нему дало трещину, и, чтобы вернуть назад статус героя-освободителя, ему вновь придётся совершить «подвиг», дабы увидеть восхищение Повелителя Ветра, ведь где восхищение, там и привязанность. — Я никогда не лгал тебе, — заставив себя успокоиться, возразил Хэ Сюань, — я тот, кто я есть. И да, ты прав, я не могу оставить эту женщину в беде. После его слов, давшихся демону куда сложнее, чем небожитель мог себе представить, серьёзное выражение лица Цинсюаня снова смягчилось, а в нежно-зелёных глазах разочарование сменилось радостью. — Я знал, что дагэ поможет! — восторженно сказал Ши Цинсюань и, одарив Черновода тёплой и широкой улыбкой, снова подошёл к женщине. Хэ Сюань смотрел, как небесный чиновник помогает ей подняться на ноги, а перед глазами застыла его очаровательная улыбка. Князь демонов очень злился на себя самого за то, что позволил себе стать таким слабым. Что ради этой улыбки он пойдёт на всё, и сей факт был неоспорим. Черновода озарило удивительное откровение — ему стало важно мнение Цинсюаня о нём. Мысли об этом вызывали у Хэ Сюаня беспомощную злобу. И всё же окончательно смириться со своими чувствами ему было очень непросто. — Идём, дагэ! — услышал он приятный голос небожителя, выведший его из раздумий. — Госпожа Сю Ли проводит нас к своему сыну. Она говорит, что заперла его дома, а сама сбежала. У Черновода не было иного выбора, кроме как отправиться в дом, где властвовал злобный дух.