Кем мы становимся

Вода холодным потоком хлынула прочь из лёгких, заставляя Ши Цинсюаня перевернуться на бок и сплёвывать её остатки. Перед глазами всё пульсировало, он никак не мог отдышаться и поэтому небожителю понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Опираясь на толстые белые кости, Ши Цинсюань поднялся на ноги и с горечью осознал, что всё ещё жив. Сейчас он и сам не понимал, хорошо это или плохо. Ясно было одно - Черновод не хотел его смерти, а значит, хотел чего-то другого, и небожитель не был уверен, что это чего-то не было хуже смерти. Повелитель Ветра почувствовал, как что-то достаточно сильно сдавливает его руку и взглянул на неё. Его левое запястье связывала чёрная шёлковая лента, другой конец которой был обвязан вокруг белёсых рёбер дракона. Ши Цинсюань несколько секунд смотрел на ленту и внезапно подумал о Жо Е, которая никогда не расставалась с Се Лянем. Но, несмотря на то, что эта лента явно не являлась духовным оружием, она стягивала его многострадальную руку так сильно, что его ладонь побелела. Сев, Цинсюань только сейчас заметил, что уже значительно стемнело, и море немного успокоилось. Волны, некогда бушевавшие, теперь лишь беспокойно плескались, разбиваясь о тело костяного дракона, а тот неустанно продолжал свой путь в неизвестность. Небожитель осторожно взглянул в сторону чёрной фигуры, стоящей в нескольких шагах от него. Черновод, казалось, не шевелился, и только ледяной ветер слегка развевал его агатовые волосы. Демон выглядел полностью сухим, чего нельзя было сказать о Повелителе Ветра, с которого ручьями стекала вода. Волны забрали его заколки, и теперь длинные волосы липли к лицу. Он обхватил руками свои тонкие плечи, силясь подавить сковывавшую его дрожь. В этот момент он как никогда пожалел о том, что больше не властен над ветром и не может заставить резкие ледяные порывы стать мягкими и тёплыми, чтобы согреть и высушить его истрёпанную одежду. Внезапно Хэ Сюань заговорил, продолжая смотреть вдаль, не обернувшись к небожителю. Его голос был стальным как меч и резал бедное сердце пленника не хуже настоящего оружия. Море не могло заглушить голос своего господина и Цинсюань отчётливо слышал каждое слово. — Глупец. Я ведь сказал тебе: ты не умрешь. И каким бы ужасным и никчёмным тебе не казалось твоё существование, я сделаю всё, чтобы продлить его как можно дольше. Я не позволю тебе забыться в благостной смерти — это было бы слишком просто по сравнению с тем тяжким грехом, который ты нёс в себе сотни лет и даже не подозревал об этом. Довольно оставаться в блаженном неведении! Ты проживёшь ещё столько же, сколько прожил в невежестве, если не больше. Цинсюань молча продолжал попытки хоть немного согреться, растирая заледенелые ладони и тщетно стараясь согреть их дыханием. В тёмном небе, распростёртым над бескрайними чёрными водами, одна за другой стали зажигаться первые звёзды. Подняв голову, небожитель устремил на них взгляд. Звезды были холодными и одинокими, словно сердце Повелителя Ветра. Их недосягаемость вызвала ноющую тоску по тому, чего он лишился. Ищут ли его другие небожители? Хотят ли, чтобы он вообще вернулся? Или… или всем просто всё равно? Звёзды напомнили Ши Цинсюаню небесных чиновников, с презрением взирающих на него с небес, и он сокрушенно опустил голову. Взгляд Повелителя Ветра упал на чёрную ленту у него на запястье. Он накрыл её ладонью и, сжав свою руку, попытался разорвать ленту негнущимися от холода пальцами, но, как и ожидалось, — безрезультатно: демоническая сила этой ленты была в сотни раз больше его собственных чудом оставшихся сил. Она держала его крепко, лишая всякой возможности отдаться на волю волнам. Никакого оружия у Ши Цинсюаня не было, и он не мог ни покончить со своими мучениями, ни атаковать Черновода. Внезапно его кольнула неприятная мысль: может, ему стоит принять свою судьбу и отдаться во власть Хэ Сюаня? Всё равно у него ничего не получится: не сбежать, не умереть. Ему стало стыдно, что он подумал об этом, а ещё хуже было то, что его сознание зацепилось за эту мысль как за единственную реальную цель. Ши Уду мёртв и некому больше его защищать, никто не придёт за ним. Быть может, только Се Лянь… Но как тот отыщет Повелителя Ветра, если тот сам не знает, где находится? Се Лянь! Ши Цинсюань только сейчас осознал отсутствие Наследного принца в его теле. Он даже не понял, в какой момент тот исчез… Цинсюань почувствовал на себе пристальный взгляд и робко поднял ресницы, столкнувшись с непроницаемыми, чёрными зрачками Черновода. Демон и небожитель молча смотрели друг на друга, и Повелитель Ветра наконец спросил: — Куда мы направляемся? — Туда, где нас никогда не найдут, — словно услышав мысли пленного, мрачно ответил Черновод. После его слов небожителя накрыла новая волна холода и вгоняющее в апатию чувство ужасного одиночества. Некогда его всегда сопровождало множество «друзей», а теперь он остался один. Повелитель Ветра снова обнял себя за плечи и закрыл глаза, пытаясь создать иллюзию собственной значимости хоть для кого-то. Видя, как бессильный небожитель скручивается и дрожит от холода, лицо Хэ Сюаня не изменило свойственного ему выражения безразличия с толикой отвращения, но, тем не менее, он снял с себя чёрную с золотыми линиями мантию и небрежно накинул на плечи Ши Цинсюаня. — Какой же ты жалкий, — снова повторил он с напускным отвращением и сразу же отвернулся. Когда сухая и мягкая мантия Хэ Сюаня укрыла Повелителя Ветра с головой, то он удивлённо уставился сначала на чёрные ткани, а потом и на самого Черновода. Тот стоял на черепе своего костяного питомца, заведя руки за спину и смотрел на горизонт, сверкающий тысячью холодных огней. Море было спокойным, и лишь быстрые движения костяного дракона нарушали водную гладь. Ши Цинсюань несколько минут сидел в нерешительности, но потом всё же крепко сжал чёрную мантию непослушными замёрзшими пальцами и стянул её с себя, осторожно встав на хребте. Лента, связывающая его, оказалась достаточно длинной, чтобы он смог выпрямиться во весь рост. Но это оказался её предел и пройти дальше, чем на один небольшой шажок, не представлялось возможным. Тогда Цинсюань негромко позвал: — Мин… Хэ Сюань. Сидеть на острых костях было жутко неудобно, и когда небожитель поднялся, то затёкшие ноги и рана на одной из них дали о себе знать. В момент, когда Хэ Сюань обернулся на зов, Ши Цинсюань неловко пошатнулся и, оступившись снова, чуть не полетел в тихие воды. Но лента Черновода удержала его и, резко натянувшись, толкнула обратно. От сильного толчка небожитель снова упал на колени, тихо вскрикнув от острой боли в ногах. Хэ Сюань усмехнулся, наблюдая, как Ши Цинсюань сначала чуть опять не упал в воду, а потом разбил колени об кости его питомца. — Безмозглая ты рыбёшка, ― упрекнул Повелителя Ветра Черновод. Он стоял со скрещёнными руками в паре шагов от Ши младшего. — Я же сказал, что не позволю тебе покончить с собой, так что оставь эти жалкие попытки! Черновод сверлил бледного, как смерть Ши Цинсюаня довольным взглядом. Тот поднял несчастный взгляд на демона и бесцветным голосом сказал: — Я не собирался прыгать в воду, — покачал головой небожитель и, сжав в руках сложенную мантию, протянул её черноводному демону. — Лишь хотел вернуть её… — печально добавил он. — Что? — Хэ Сюань как-то странно посмотрел на Цинсюаня. Издевательская усмешка спала с его прекрасного мраморного лица, возвращая ему холодную серьёзность и сдержанность. — Спасибо, но мне это не нужно, — тихо, но твёрдо объяснил небожитель. Его зубы стучали от холода, а руки, державшие мантию Черновода, дрожали, как лист на ветру. Несколько мгновений Хэ Сюань молча смотрел на Цинсюаня, потом подошёл к небожителю и, взяв мантию у него из рук, молча перекинул её тому на спину. Они находились слишком близко друг к другу, настолько, что Цинсюань чувствовал себя довольно неловко, а когда мантия снова упала на его продрогшие плечи, он даже не мог понять, что испытывает в данный момент. Это не было похоже на отвращение или на радость, быть может, он чувствовал неуместную благодарность. В какой-то степени, демон перед ним всё ещё был Мин И, и теперь воспринимать его иначе было довольно сложно. Мин И — его лучший друг. Мин И знал о Ши Цинсюане всё, и тому даже не нужно было спрашивать о чём-то — болтливый Цинсюань сам ему всё рассказывал. Мин И знал Повелителя Ветра так же хорошо, как и Ши Уду. Но теперь Ши Уду нет, и у Цинсюаня остался лишь Мин-сюн. Вернее, черноводный демон Хэ Сюань, от рук которого Ши Уду и встретил свою ужасную смерть. И всё же, чтобы не испытывал небожитель к Черноводу, он знал одно: это не ненависть. Быть может, он просто ещё не до конца осознал смерть брата, а, быть может, он всё никак не мог поверить, что его лучший друг Мин И, который всегда как мог заботился о нём, был одним из непревзойдённых князей демонов. И даже сейчас, после всего, что произошло между ними, «Мин И» продолжал заботиться о нём. И снова Черновод словно прочитал его мысли, мрачно сказал: — Не думай, что я делаю это или вообще хоть когда-то делал что-то по отношению к тебе из добрых намерений. Теперь ты смертен и можешь умереть от любой чепухи. Чего я, как ты, должно быть, заметил, не могу допустить. Раненую ногу снова пронзила острая боль и Цинсюань резко сжал голень рукой. Хэ Сюань увидел, как бледное лицо небожителя исказила гримаса боли, и, сев на корточки перед Повелителем Ветра, раздражённо спросил: — Да что с тобой такое?! Ши Цинсюань открыл было рот для ответа, но услышал впереди грохотание воды, словно они приближались к гигантскому водопаду, прищурившись, посмотрел за плечо Черновода. То, что он увидел в свете звёзд, отражаемых в тихой воде, оставило след страха на его лице, и Хэ Сюань тоже обернулся. Это был не водопад, а огромная водная воронка, к которой они с неумолимой скоростью приближались. Ши Цинсюань вздрогнул, когда рука Черновода резко схватила его за предплечье. — Мин И… — удивлённо выдохнул он, смотря то на водоворот впереди, то на Хэ Сюаня. Лицо демона оставалось бесстрастным, и это немного успокоило Цинсюаня. Они были уже у самого края воронки, а водоворот шумел и громыхал, когда он услышал голос Хэ Сюаня у самого своего уха: — Держись за меня. Повелитель Ветра только и успел что было сил вцепиться в склоненного над ним Черновода, после чего гигантская воронка поглотила их в своё чёрное нутро.