Линьяр

      Свадьба отгремела с неделю назад. Особых изменений в поведении народа после празднества в Верхнем не наблюдалось. Жизнь эльфов продолжала течь размеренно, неторопливо, и в эту жизнь просто включили и цветочка. Каждый занимался своим делом, кто охранял посты, кто вел сельское хозяйство, София продолжала преподавать в школе. Её уроки веселили Сцину. Может быть цветочек и не замечала, а вот эльфийка видела, как от некоторых приколов смертных у почтенного Халлена подергивается глаз. Признаться, Макидарка была удивлена, как это у Софи получилось заставить его оставить меч. В такие моменты она остро чувствовала нехватку Нилана рядом. Уж он-то точно оценил бы новые порядки и потуги почтенных походить на людей. В один из дней Сцина даже позволила себе вдоволь нареветься в одиночестве, а после ругала себя за слабость. Не в первый раз она теряет дорогих ей эльфов, но больно каждый раз одинаково нестерпимо.       Нилан был одним из немногих эльфов, кто в самом деле понимал её. Наверное, от того, ей и хотелось любить его. Любить по настоящему, не как друга. Увы, ничего больше дружбы между ними никогда не было. Подкалывал бы он ее, зная, что она всерьез думала, будто для них возможна любовь? Нет, не стал бы Нилан потешаться над чувствами. Над её так точно. Он был хорошим эльфом: странным, неправильным, как и она сама, но был хорошим. Иногда даже лучшим.       Сцина проверила пистолет, сунула его в кобуру, накинула легкую куртку и вышла из дома. Она планировала снова ехать в город за закупками. В этот раз с ней должен был ехать Линар и Шедар. Последний всеми силами пытался отмазаться, но Сцина настояла. Кайране терся около Нилейны каждую свободную минуту, и чтобы братишка не успел надоесть синране, макидарка решила обеспечить его как можно меньшим количеством этих самых минут.       Ещё немного и он начнет не по эльфийски пускать на эту красотку слюни! Мелкий развратник! — Доброе утро, Шахране. Ты рано, — макидарка вошла в гараж, где парковали их небольшой грузовичок. Он был неприметен, такие сплошь и рядом использовались смертными. Кто догадается, что в нем эльфы возят стройматериалы и провиант для своего городка на вершине горы? — На рассвете тренировался с Синаем, — коротко пояснил он. — Завидую, — Сцина потянулась, разминая плечи. — Может замолвишь за меня словечко? Мне бы пригодилась пара уроков.       Линар усмехнулся. Он видимо тоже не верил, что Великий ментор снизойдет для проведения мастер класса. Только если Сцина выведет его окончательно, он возжелает ее крови за какое-нибудь оскорбление и вызовет на поединок. — Шедар? — коротко спросил шахране. — Пошел за списком. Надеюсь там, где этот список, нет синране Сигайны. Иначе, мой брат раньше обеда не явится, — Линар нахмурился. Ему были не очень понятны подколы в сторону Шедара и Нилейны. Чувство юмора у шахране было поистине эльфийским. Но все же, чем больше времени он проводил с Софи, тем чаще смеялся над шутками Сцины. Цветочек явно благоприятно влияла на Линара. Благодаря ей, из шахране не получится второй Синай.       Кайране Макидара явился не в обеденный час, а уже через пару минут. Всю дорогу до Риттона брат и сестра препирались, обменивались подколами и трижды поругались. Линар пытался взывать к благоразумию, но Сцина пояснила, что это просто такой стиль общения, Шедар только фыркнул на это заявление.       Вечером София позвала всех к себе на ужин. Смертной госпоже нравились теплые посиделки, и никто на этот счет особо не возражал. Самыми последними пришли Эльтан, Мелана и Нилейна. Вот уж чему Сцина искренне удивилась. Кайране Сиршаллена пришел играть в игрушки со смертной и линьяром! Верхний взлетит на воздух от эльфийского негодования.       Эльтан чувствовал себя в гостях у Линара и Софи как дома. Ему определенно было очень уютно и комфортно. Отпираться Кайране не стал. Так и есть. С чего бы ему чувствовать неловкость в доме брата? Софи небрежно бросила, что Эльтану чувство неловкость вообще не знакомо. Кайране ответил, что никто не идеален, Софии вот не помешали бы манеры. Никто не зубоскалил. Цветочек и Эльтан почти по семейному обменивались колкостями, но беззлобно. Скорее уж по привычке.       Нилейна румянилась стоило только ей пересечься глазами с Шедаром. Мелана с большим удовольствием расспрашивала Софии о настольных играх. Сцина легко сделал вывод, что Кайране Сиршаллена на эти посиделки вытащили насильно. Он и игры смертных? Но Мелана захотела, и они пришли. Цветочек пару раз поддела его на этот счет. За что была удостоена укоризненного взгляда, который почти не возымел эффекта.       Через неделю Сцина снова ездила в город за закупками. И ещё через одну. Это была её основная задача. — Пойдешь на сторожевой пост? — Шедар уже планировал отходить ко сну, в то время как его сестра наоборот куда-то намылилась. — Ага, сегодня мой черед. Не скучай, — зашнуровав ботинки, небрежно бросила макидарка. — Ещё чего, — фыркнул Шедар. Немного помедлив, он тихо добавил. — Будь осторожна.       Сцина потрепала младшего брата по голове и ушла. Он конечно чертыхался, фыркал, но точно проникся теплыми чувствами к сестре. Как-то даже ляпнул, что, несмотря на все пороки, с ней можно иметь дело. Никак не мог Шедар просто признать, что тащиться от своей старшей сестры. Сцина только хихикала. Ну не милашка ли этот мелкий братишка? Строит из себя сурового и холодного Кайране, хотя на самом деле просто обычный юнец.       Завидев макидарку, эльф, сторожащий въезд, спрыгнул с высокого дерева. Он равнодушно кивнул Сцине, передал ей телефон и ушел вверх по дороге. На рассвете снова произошла смена часовых и передача мобильного для экстренной связи. Сцина поплелась домой.       Мирные деньки в верхнем были приятными, но до одури скучными. Потешаться над братом и его любовными потугами было забавно, но и это уже порядком надоело. Эльфийка поглядела на алеющий рассвет и уверенно зашагала к окраине Верхнего.       Линар и Синай должны были вот-вот начать свою тренировку.       Размеры поляны за домом Великого ментора не располагали к зрелищным поединкам. Трава ещё не успела вырасти достаточно, чтобы доставить двум войнам неудобства. В целом, когда получаешь оплеухи не так важно щекочет травка твои ступни или нет.       Сцина обошла мрачный дом, пересекла поляну и села в тени дерева на холодную землю. Облокотившись на широкий ствол, она посмотрела вверх. Свет едва ли пробивался сквозь крону дерева. Чем-то напоминало Сиршаллен. Давно она там не была… Как и в Макидаре.       Сцина тряхнула головой. Незачем травить душу печальными мыслями. Её там не ждут. К чему им линьяр, предавший службу, переставший презирать и ненавидеть людей? Встреча с Шедаром прямое тому доказательство. Он только со временем смягчился. Сколько же раз пришлось с ним подраться прежде, чем кайране перестал вести себя как высокомерная свинья. — Макидарская волчица, — на поляну вышел Синай. Сцина вместо ответа помахала ему рукой, широко улыбаясь. — Что привело тебя сюда?        «Светел день» и прочие эльфийские почести ей не полагались. Ну и черт с ними! — Мне нужен урок боя на мечах, — твердо ответила она. Ну не признаваться же в том, что ей тупо скучно. Хотя, урок и в правду был желанным. Да кто откажется от наставлений Великого мужа? О ратных подвигах Синая столько легенд! Да и парочку раз Сцине доводилось видеть его на поле боя собственными глазами. Как тут не возжелать урока-то? — Оружие не красит деву, ровно как и мужа — платье, — Синай снял рубашку, повесил ее на забор и принялся обматывать руки бинтами. — Если девы схватятся за мечи, не будет ли это значит, что в народе не осталось достойных мужей, способных защитить свои дома и землю? — Я схватилась за меч не оттого, что народу не доставало достойных войнов, — фыркнула Сцина. Синаю бы сойтись в дебатах с какой-нибудь смертной феминисткой. О, как много нового он бы узнал. Ну или смертная бросилась бы на него с кулаками, не выдержав его упертости. — Но то, что мое существование уязвляет гордость достойных эльфийских мужей не новость, знаешь ли. Правда они поначалу всегда потешаются, не воспринимают всерьез, но стоит мне их пару раз проткнуть…       Сцина немного кровожадно усмехнулась. Не раз ей приходилось сражаться, чтобы отстоять звание война. Практически никто из мужей не был готов принять деву на поле боя как равную. И даже проигрывая ей, они лишь только полнились презрения. Сумасшедшая эльфийка! Предательство Кайране Эльтана лишь утвердило их в своем скудном мировоззрении. Сколько ещё тысяч зим должно пройти, чтобы они поняли, что не все хотят сидеть дома бренчать на музыкальных инструментах и хвастаться красотой почерка? Не становиться же теперь линьяр только потому, что в домоводстве и музыке полный профан? — Девы не для того созданы, чтобы купаться в крови врагов, — спокойно ответил ментор. Сцина так резво закатила глаза, что даже голова слегка закружилась. — Ну да, а Софи вот отмутузила пару орков! И ничего! Шахране научил свою Госпожу защищаться. Без всяких «девы не для того созданы, чтобы купаться в крови врагов», — макидарка передразнила Синая. Тот грозно посмотрел на нее.       Да пусть угрожающе пялиться сколько ему влезет! — То, что Шахране обучил свою смертную Госпожу пользоваться огнестрельным оружием, не делает ему чести. — У него не было выбора. Цветочку нужно в крайнем случае уметь за себя постоять, — пожала плечами Сцина. — Он лишь сделал все, чтобы ее обезопасить. — А ты оттого ли освоила оружие, что лишь хотела себя обезопасить? — Я… — Сцина замешкалась, но уже не смогла ответить. Линар появился на поле.       Да и что она могла бы ответить? Синай бы ни за что не смирился со своей неправотой. Не от кого Сцине было защищаться. Она просто не хотела быть слабачкой, просто меч нравился ей больше, чем вышивание, просто сражаться было куда веселее, чем распевать песенки у окна или капаться в саду. Просто она родилась такой: воинственной, храброй, непримиримой… Она всегда была неправильной эльфийкой. Сцина не стала такой из-за чего-то, она родилась неправильной по меркам эльфов. Жизнь просто обтесала ее характер. В народе это называли обнажением пороков, недостатком воспитания, а Сцина считала, что это лишь следствие того, что ей пытались навязать. Чем больше от нее требовали достойного поведения, тем больше она упрямилась и бунтовала.       Шахране поприветствовал ментора, а после перевел внимание на макидарку. — Не возражаешь против зрителя? — Сцина не дождалась вопроса от Линара. — Нет, — коротко ответил он, готовясь к тренировке. — Деревянные клинки? Серьезно? — заметив реквизит, принесенный шахране, Сцина брезгливо усмехнулась. — Великий ментор, ты его как-то слишком уж бережешь. — Моя Госпожа опечалиться, если меня серьезно ранят, — лицо Линара потеплело, стоило только упомянуть Софи. — О, может, чтобы не расстраивать цветочек, тебе просто не дать ранить себя? — поддела его макидарка, зная, что это что-то из разряда чудес, которое вовек не случиться. — Даже во снах мне это не удавалось. Наяву, боюсь, не стоит и надеяться на подобный исход, — Линар тихо рассмеялся. — И часто тебе ментор во снах является? — не удержалась Сцина. — Бывало пару раз. В кошмарах. Снилось, что он требовал мой язык за оскорбление, — Сцина захохотала так громко, что её гогот почти распугал птиц. — Заканчивайте свой праздный треп, — холодно бросил Синай. Он не хмурился.       С того дня Сцина посещала едва ли не каждую утреннюю тренировку. Она ничего не делала, разве что трепала языком, дразнила Синая и его воспитанника. Первое время Линара сбивали её речи, но стоило только привыкнуть, как он начал успевать не только драться с ментором, но и парировать словесные атаки макидарки. Сцина веселилась и чувствовала себя на своем месте. Великий ментор не прогонял ее, не выказывал презрения большего, чем выказывал в принципе всем остальным не слишком почтенным эльфам. Шахране и вовсе держал её за подругу, так что как-то так вышло, что почти все свое свободное время она проводила с ними. — Шахране, — после очередной утренней практики позвала его Сцина. Линар вытирал пот с лица футболкой. Тренировались они ранним утром, но летняя жара все же заставала их. — Дело есть. — Слушаю, — лицо Линара вытянулось, а сам он напрягся. Ожидал плохих новостей. Бедняга, все никак не мог хоть немного расслабиться. — Не волнуйся, ничего не случилось, — Сцина похлопала его по плечу. Макидарка высунулась из-за Линара. Как-только увидела, что Синай скрылся в своем доме, воровато тихо продолжила. — Ты бывал дома у ментора? — Пару раз, — Линар нахмурился. Один в один кое-какой хмурый эльф. — И как тебе? — Что именно? — Дом его, что ещё? — Сцина закатила глаза. — Мрачненько, да? — Отчего мне кажется, что ты что-то задумала? — Потому что тебе не кажется. Какие планы у Цветочка на сегодня? — Во что ты хочешь втянуть мою госпожу? — Линар прищурился. — О, ей понравится. Она любит привносить смуту в размеренные эльфийские жизни, — макидарка бросила хитрющий взгляд на дом Синая. На лице Шахране промелькнул испуг смешанный со стыдом. Наверняка он уже представлял, как долго будет извиняться за двух непредсказуемых дев.       Линар пытался остановить их, но Софи загорелась идеей Сцины, и он не смог отказать госпоже. Хотя очень старался отговорить ее.       Целый месяц они готовились в тайне от Синая к операции по облагораживанию его дома. Было решено начать из далека — с сада и крыльца. Великому ментору нужно было время, чтобы смириться с вторжением. Всем подговоренным участникам хотелось остаться с головами на плечах, поэтому было решено слишком уж сильно на достойного мужа не давить. Шахране было сложнее всего. Он отчаянно старался не спалить всю контору. Сцине пришлось признать, что Линар крайне слаб перед ментором, цветочком и Эльтаном. Последний раскусил их замысел слишком уж просто. Раскусил и поддержал. То ли так хотел посмотреть на реакцию Синая, то ли просто в Верхнем было через чур спокойно и тихо и нужно было его безопасно встряхнуть? Обезглавливание двух эльфов и смертной госпожи, чем не встряска? Но то все были лишь дурацкие шутки. Конечно Сцина всерьез не думала, что Синай так уж взбеситься. Забор-то ему пришелся по душе, раз он его оставил нетронутым.       Выбрав наиболее удачный день, вторженцы постучались к Синаю. Софи и Сцина, как и полагалось зачинщикам, имели вид крайне шкодливый и радостный, а Линар раскаивающийся. Ментор хмурился. — Делайте, что пожелаете, — вздохнул он. — Да! — победно воскликнули Софи и Сцина давая друг другу пять. — Прости Синай, я пытался их остановить, — повинился предатель Линар. — Не стоит, Шахране, все в порядке.       Облагораживание территории было решено начать с избавления от сорняков. В планах было высадить цветы, покрасить крыльцо, поставить столик, стулья. Синаю ведь смертельно необходимо распивать чаи, созерцая закат из своего сада. София заключила, что ему пошло бы, и тихо захихикала. Не в пример Сцине, которая смеялась от души, таща к дому ментора содовый инвентарь. — Я начну выкорчевывать кусты с этой стороны, а вы с той, — Сцина указала на дальний угол. — А ты точно умеешь полоть сорняки? — с опаской прищурившись, спросила Софи. — Что может быть проще, чем выдрать пару кустов? Тут много мозгов не надо, — отмахнулась Сцина. Линар нахмурился. «Хоть бы не получилось как с забором» — так и читалось на его лице. Но остановить облагораживание было уже невозможно.       Как бы то ни было, Сцина и Софи искренне верили, что действуют во благо. Текли месяцы, Верхний становился все более обжитым, дома и участки все красивее, у кого-то во дворах цвели прекрасные сады, у кого-то огороды, и лишь домик Синая на отшибе выглядел, как заброшенная лачуга отшельника. Макидарка сотни раз слышала как Линар предлагал помочь Синаю купить все необходимое и обжиться как полагается почтенному мужу, но ментор лишь отнекивался, мол не нужно ему это все. К чему обустраивать жилище, в котором он не намеревался задерживаться? Да и не его оно было. Его настоящий дом в Сиршаллене, а это так… Временное и вынужденное пристанище.       И если Линар и был готов смириться с позицией ментора, то Сцина нет. Не просто так же её назвали непримиримой!       Прицепилась Сцина к Синаю от части из-за праздного любопытства. Было что-то азартное в том, чтобы провоцировать ментора, а отчасти из благодарности. Он гневался, хмурился, сетовал, как старикашка, что она вся из себя не такая, но никогда не игнорировал ее, не избегал и не относился к ней как к прокаженной. Синай был одинаково строг со всеми.       Да и нужно же было себя хоть чем-то развлекать? А Великий ментор вроде и не против был, что веселье шло в разрез с его затворническим образом жизни. — Нужно все-таки выманить его, — макидарка задумчиво глядела на дверь. Хотя Линар и примирился со своим ментором, тот по прежнему без особой надобности из дома носа не совал.       Ну, не могла она просто смотреть как Синай чахнет в одиночестве. И, кстати, упускать шанс подоставать его просьбами дать пару уроков было бы глупо. В общем, от приставаний к ментору были только плюсы. — Не тревожь его, — Линар крайне строго глянул на Сцину. Но та едва ли прониклась этим взглядом. — Шахране, при всем уважении, но даже твоему ментору время от времени нужно веселиться, — иногда макидарку начинало немного раздражать слишком трепетное отношение Линара к Синаю. Не говори то, не делай это… А может, ментор только и ждет, что его вытащат в свет?! Сомнительно конечно, но чем черт не шутит? Хотел бы — выставил бы со своего участка! Но нет, он сказал, что они вольны вытворять, что хотят! Это же знак! Самый настоящий знак! И почему Шахране никак этих знаков не замечает? — Не вижу ничего веселого в этом, — Линар со вздохом окинул взглядом заросший всем, чем только можно, сад. — Что ты придумала? — подхватила София. На рискованную авантюру она бы не пошла, но на что-то невинное и не слишком раздражающее Синая была готова. — Постучать в дверь и предложить ему присоединиться?       И Сцина сделала ровно то, о чем сказала. Синай быстро открыл дверь. Видимо далеко от неё не успел отойти. Он не хмурился. Просто смотрел на неё. На его идеальном эльфийском жакете все так же выделялась вышитая ею корявенькая звезда. Сцина никак не могла взять в толк, почему Синай отказывается дать кому-то перешить этот позор? Что за упрямство? — Поможешь нам? — просто бросила она. — Не моя это затея и участвовать в ней нет никакого желания, — ответил Синай на эльфийском. — Да брось! Вчетвером быстрее будет, чем втроем! — Сцина упрямо говорила на человеческом. Ментор зло нахмурился. На что он разозлился? На то, что она предложила ему вместе заняться садом? Ну, да. С чего бы Великому Синаю копошиться в грязи вместе со смертной и линьяр. Может стоило заслать Шахране? — Великий ментор, ты что ли плох в прополке грядок? Иных причин для отказа я не вижу.       Сцина перешла на эльфийский. — Хорошо, — устало выдохнул Синай. — Отлично! — макидарка довольно потерла ладони друг о друга.       Ментор снова скрылся в доме. Он вышел через пару минут в человеческой одежде. Синай в синей клетчатой рубашке выглядел немного несуразно. Сцина не удержалась и прыснула в кулак. Софи проявила чудеса выдержки, успешно подавив улыбку. Всё в менторе выдавало эльфа. Ну не шла ему человеческая одежда. Линара уже едва ли можно было отличить от обычного смертного. Даже суровый Халлен имел все шансы оказаться не пойманным, а вот Синай… — Серьезно? Все было так просто? Нужно было просто позвать его? — тихо спросила Софи у Сцины. — Не знаю, я просто попробовала, как видишь все прошло гладко, — макидарка пожала плечами. — Вообще-то, знаешь я как-то играла с ним в карты, — цветочек задумчиво глянула на маленькую тяпку в руках. — Может позвать его с нами поужинать? — Ну, есть он с нами точно не станет, — Сцина рассмеялась. Тут даже она бы не рискнула уговаривать ментора. — Но мы могли бы позвать его поиграть с нами в настолки. Думаю обыграть его в монополию будет проще простого. — А мне так не кажется, — задумавшись, тихо произнесла Цветочек. — Вы собираетесь вести беседы до следующего часа росы? — Синай крутил в рука один из содовых инструментов. На улице он говорил на человеческом, следуя приказу Кайране Меланы.       К полудню под палящим июльским солнцем копаться в саду становилось почти невыносимо. Но никто не планировал отступать. Софи повязала на голову забавную косынку и часто пила воду, один раз прервалась на перекус. Сцина вместе с ней съела пару сэндвичей и снова вернулась к работе в саду. Они болтали о всякой всячине, рассуждали, что можно было бы посадить, спросили у Синай, какого цвета он хотел бы крыльцо, Линар не переставал бросать на своего ментора виноватые и раскаивающиеся взгляды, но в то же время кажется искренне радовался проведенному со своей смертной госпожой спокойному времени.       Становилось все жарче. Сцина с удивлением заметила, что Синай в своей рубашке не особо страдал, в то время как Линар, София, да и она сама постоянно утирали пот со лба, и пару раз умывались холодной водой. В конечном счете макидарка не выдержала и сняла льняную рубашку, которую надевала поверх майки, и повязала ее на талии. Она подошла к крану торчащему из земли и умылась холодной водой. — Блаженство, — протянула она. — Цветочек, ты как? Может перерыв? — Я в порядке, — смертная присоединилась к Сцине, умыв лицо и руки. — Вообще-то люди довольно много копаются в огородах летом. На солнце я точно не растаю. — Как знаешь, — пожала плечами Сцина, заправляя свою майку в штаны. О, она бы не отказалась носить шорты. Но в Верхнем жили эльфы, для которых пройтись в шортах было почти тоже самое, что и голышом. Могли бы поучиться у людей адекватному отношению к ношению открытой одежды в летнюю жару. Сцина уже и забыла, какого это носить длинные платья в такой солнцепек, и искренне надеялась никогда не вкусить этого чувства снова.       Они вернулись к прополке сорняков. Остался совсем маленький участок, так что четверка собралась в одном месте. Линар как-то уж слишком укоризненно глянул на Сцину. Но быстро переключил свое внимание на Софию. Он едва ли мог отвести от своей Госпожи взгляд. Сцина находила это довольно милым и забавным. Раньше она не замечала подобного, но в последнее время стала все чаще обращать внимание на удивительную атмосферу между любящими друг друга эльфами. Ну, или между полукровкой и смертной. Что-то такое витало вокруг них. — Оденься, — холодно бросил Синай. — Что? — переспросила макидарка. Она была где-то в своих мыслях и не сразу поняла, о чем говорит ментор. Сцина глянула на свою белую майку. Ну да… В шортах нельзя, так с чего вдруг майку бы одобрили? Это было первое лето за долгое время, которое Сцина проводила в кругу эльфов. Она просто слишком расслабилась. Проще было бы надеть обратно рубашку, но её вдруг прострелила одна строптивая мысль. Она же линьяр. Едва ли не хуже смертной. А смертным можно ходить хоть в шортах, хоть в майках. Так с чего бы ей жертвовать комфортом в угоду тем, кто её по прежнему не особо жалует? По детски и глупо, но отчего-то Сцине стало обидно. Она была обязана вести себя как примерная эльфийка, но большинство эльфов все равно воротили бы носы. И тем не менее она должна была… — Да брось, тут же кроме нас четверых никого. Пекло адское. — Ты среди народа. Дева не должна одеваться как смертная, — что-то в тоне Синая очень не понравилось Сцине. Она почти физически ощутила нестерпимое желание пойти наперекор ментору. — Обидно вообще-то, — отозвалась Софи. — Что плохого в нашей одежде? — Вот именно. Лето на дворе. Я одета достаточно, Синай, — с нажимом произнесла макидарка. Разумнее было бы остановиться. Она это понимала. Но спорить упрямо продолжала.       Заткнись, Сцина! Просто заткнись и надень рубашку обратно! Ты же не права! Ты же знаешь! — Оденься. Не желаю, чтобы достойные мужи народа видели в моем доме деву в таких одеждах, — ментор отложил тяпку, встал и посмотрел на нее сверху вниз. Сцину практически передернуло от его давящего взгляда. Синай смотрел почти угрожающе. Она поняла, он не шутит и просто так это не оставит. Макидарка натурально взбесилась. — Каких одеждах? — она перешла на эльфийский. Софи и Линар отвлеклись от последних редких кустиков. Шахране что-то шепнул своей госпоже, и та, с явным беспокойством на лице, шагнула ему за спину.       Чего они напряглись? Подумали, что Синай прям тут решит преподать Сцине урок хороших манер? О, нет. Небось решили, что макидарка броситься на Синая. Чего ещё ожидать от линьяр? Все они порочны до мозга костей! Порочные психи! Мало ли чего! — Ночные одежды и те скромнее. Оденься, Макидарская волчица, — холодно и жестко произнес ментор. На эльфийском звучало крайне устрашающе. — А если я откажусь? Велишь убираться с глаз твоих? — Да, — отрезал он. На миг Сцине показалось, что она разглядела в его глазах презрение, с которым на неё обычно глядели другие эльфы. Презрении, которого до этого момента в менторе она не видела.       Синай одинаково строг со всеми.       Она просто линьяр. Он почтенный муж. И чего она увязалась за ним? Ведь ясно же было, что только раздражает и обременяет его своим присутствием. Ментор долго терпел и вот… Какая-то майка в летний день стала для него последней каплей. — Ты дева. Так и веди себя как должно деве, а не смертной жене, — Синай не хмурился. Глядел на нее бескомпромиссно. Упрямо сверлил взглядом. Один его вид давил на Сцину. А она была готова скалиться как дикая волчица, кусаться и рычать, но не ни за что не могла уступить и надеть эту чертову рубашку обратно. — Я не хочу вести себя как должно деве. Никогда не была достойной эльфийской девой и никогда не буду. Я линьяр. И если в этом и есть хоть какой-то плюс, — Сцина снова перешла на человеческий, — так это то, что всем насрать, как я одета, и что говорю. Я как раз почти в том же положении, что и смертные жены! Представь, ты водишься с кем-то настолько низким и бесславным, о Великий Синай! — Уходи, Сцина. Остуди голову. Ты не владеешь собой и не ведаешь, какой вздор несешь, — ментор скрестил руки на груди. Его уши побелели. Верный признак того, что эльф вне себя. Ментор определенно был в ярости, но внешне держался холодно. В отличие от Сцины. Хоть её уши и были белыми, сама она покраснела. Так разозлилась, что даже её шея и грудь покрылись красными пятнами. — Довольно, — вмешался Линра. — Синай прав. Такая одежда недопустима. Ты не среди смертных.       Сцина прекрасно понимала, что не права. Она точно это знала, но не могла, просто не могла, успокоиться. Дело ведь было не в том, что сказал Синай, а как он это сказал. Какое же девчачье оправдание гневу. От этого было ещё обидней. Ментор был прав и в этом — она дева. Просто дева, черт побери! И психует она, как дева. Что вдвойне обидно, так ещё и как смертная. Эльфийка бы с холодностью и достоинством приняла все это, а она что? Психует, дерзит и специально делает наперекор, чтобы разгневать ментора ещё больше. Не одной же ей теперь ходит с испорченным настроением?        Да ещё и шахране взялся её поучать! — Отвали, Линар. Не видишь, взрослые беседуют? — зло процедила Сцина, продолжая бесстрашно смотреть в глаза ментора. Конечно Линар был на стороне Синая. Но он мог по крайней мере не вмешиваться! — Как ты говоришь с Шахране Сиршаллена? Знай свое место, линьяр!       Конфликт достиг своего пика. Синай грозно повысил голос. Он выглядел настолько пугающим, что даже Софи вжалась в Линара и спала с лица. А вот Сцина ни капли не испугалась. Страх ещё в зародыше был задушен гневом. — Прости, Шахране, — макидарка прикусила губу. Она продолжала упрямо и почти с ненавистью смотреть на ментора. — Мне тут не рады, так что я пойду, Цветочек. Закончишь сама? — Сцина не…- Линар сжал ладошку своей госпожи и покачал головой. Девушка умолкла на середине фразы. — Больше не стану обременять тебя своим присутствием, Синай. Нечего делать такому законченному линьяр и такой недостойной деве, как я, в обществе Великого ментора и такого почтенного мужа, как ты. Не нужно было вообще с тобой связываться, — напоследок едко бросила Сцина и направилась к выходу. Она от всей души громко хлопнула калиткой. Развернулась и все же злобно добавила, — Катись ты к черту, Синай! И твои линья, и все, что я там кому-то должна, из-за того, что родилась сраной женщиной!       Ей захотелось как можно быстрее оказаться дома и сжечь эту чертову майку и вообще всю одежду, в которой она была сегодня! Это же надо было испортить такой хороший день из-за какой-то майки! Майки черт побери! Сжечь ее к чертовой матери! Сцине уже начало казаться, что кожа под проклятой тканью начинает зудеть! Какая тупость! Вся её жизнь одна большая тупость и недоразумение! Она сама большое эльфийское недоразумение!