Рождение Героя и сумасшедшие ублюдки

Кейл соврет, если скажет, что его что-то не устраивает. Это будет такая отвратительная ложь, что даже Чхве Хан бы сыграл лучше. И все это из-за этого невообразимо тупого тёмного эльфа, который в придачу его названный брат и будущий Император! Комплект «Прощай, бездельная жизнь» удачно собран! Хенитьюз лежит на груди Альберу уже час и мысленно сокрушается, матеря принца всеми известными ругательствами, проклиная и ворча, но даже не думая нарушить сон венценосной особы. Он тихо наблюдает, запоминает черты лица, слушает стук чужого сердца о собственную грудную клетку, умиляется растрепанности Кроссмана и доказывает себе, что он абсолютно точно не зависим. Нет. Он не мог так идиотски проколоться и начать зависеть от Альберу. Даже если ему приятны их совместные вечера, даже если принц ему нравится, даже если Кейл готов уступать ему, это ещё ничего не значит. Ничего. Он вновь кивает своим мыслям, пока Древние Силы, что слушают мысленный монолог, повторяющийся по кто знает какому кругу за этот час, поражаются такому упорному отрицанию собственных чувств. «Может, мы скажем уже ему?» — вздыхает Вор. «Стой, мне интересно, к чему в конечном итоге он придёт», — смеётся Скряга, пока Обжора не перестаёт хохотать с очередного Хенитьюзовского «Ну это же ещё ничего не значит!» Кейл же немного, но нервничает, вспоминая собственную реакцию на действия Кроссмана. На предательски краснеющее не от алкоголя лицо, на заходящееся быстрым темпом сердце, на то и дело желающую появиться на губах от взгляда на блондина улыбку. На чертову нервозность, что никогда прежде не была ему свойственна! Да, у Ким Рок Су были «попытки» отношений, которые по итогу сводились к обычной ночи вместе, после которой они расходились по разным сторонам. Не в то время он жил, чтобы влюбляться. Но сейчас все по-другому. Сейчас не хочется уходить, оставляя вместо себя пустое место, не хочется игнорировать взгляды, впервые не хочется быть серьезным и думать, что там впереди! Наверное, он стареет. Да и если он не будет рациональным в их паре, то что-то ему подсказывает, что Кроссман, даже учитывая его осторожность, спустит все на «как будет — так будет». Все же Альберу действительно молод. Он выдыхает и устраивает голову на чужом плече, пытаясь не сожрать свой мозг сотнями мыслей. Принц хоть и в хорошей форме, что чувствуется даже под слоем одежды, но лежать на нем достаточно удобно. Тело блондина же неожиданно начинает подавать признаки пробуждения, поэтому лицо Хенитьюза за секунду теряет все эмоции под очередной хохот Скряги и Обжоры, что смотрят на все это, как на хорошую комедийную мелодраму. Голубые глаза плавно открываются, а их обладатель сонно мычит, жмурясь и опуская взгляд, отчего зрачок моментально расширяется, а лицо украшает спокойная улыбка. Кейл закусывает щеку изнутри, не давая себе улыбнуться в ответ. — Доброе утро, — тихо, слегка хрипло после сна выдыхает Альберу, отчего Хенитьюз сглатывает, но кивает. — Доброе утро, Ваше Высочество, как спала наша звезда? — моментально включив бойкий язык, тянет Хенитьюз, но широкая улыбка напротив лишь лишний раз показывает, как принцу плевать на эти иногда раздражающие колкости. Он почти счастлив. — Великолепно, — отвечает он, резко переворачивая Кейла и нависая над ним. Красноволосый такого явно не ожидает, поэтому хватается за плечи Кроссмана, комкая рубашку, и слегка хмурится, поднимая взгляд на принца. Глаза сталкиваются. — Но, Кейл, мне кажется, я не до конца проснулся, — хитро улыбается Альберу и сокращает расстояние, сразу утягивая юношу в поцелуй. Кейл нервно вздрагивает от прикосновения мягких губ к его собственным. Он все еще мечется между «ответить» и «остановить, пока не поздно», но желание отказывать растворяется под напором человека перед ним. Изящные руки только сильнее обнимают Кроссмана за шею, цепляясь за одежду принца, пока сам Альберу расслабляется, почувствовав ответ. Кейл его иногда просто поражает своими потерянными взглядами, когда дело доходит до чувств. Ведь именно таким взглядом он смотрел на него, когда Кроссман проснулся. Снова думающим и взвешивающим все аспекты. Боже мой! Кто бы мог подумать, что основной задачей, над которой так усиленно будет думать этот человек, станет именно их близость! Он неосознанно улыбается, ловя чужие губы своими и углубляя поцелуй. Пусть смазано и не слишком утренне, язык Альберу проходится по языку красноволосого, отчего Кейл почти сразу отстраняется, чуть не задохнувшись от напора принца. Хитрые голубые глаза довольно блестят, следя, как острые скулы покрываются румянцем, а дыхание Хенитьюза сбивается в край. Как до этого думающий, холодный взгляд наконец становится растерянным, но таким теплым по отношению к самому Кроссману. Как та стена, что Кейл вновь и вновь пытался выстроить, чтобы «не перейти черту» снова рушится. — Ваше… Высочество, — все еще задыхаясь, выпаливает он. — Альберу, — улыбнувшись исправляет принц. — Да какая к черту разница?! — фыркает Кейл и вновь дёргает Кроссмана на себя под наглый смех блондина. Он явно сошел с ума, раз ему так нравится заставлять этого человека действовать необдуманно и эмоционально! Раз ему так нравится быть собой и принимать то же самое от Хенитьюза. И снова поцелуи, неожиданно жаркие, с укусами и сбитым дыханием, с борьбой за право вести. Азарт как никогда захватывает обоих, ведь каждый желает показать другому, чего стоит эта игра. И Альберу бы выиграл, он уверен в этом, если бы это был не Кейл. Хитрый ублюдок на секунду отрывается, устанавливая зрительный контакт, пока его рука ложиться на слегка шершавую щеку Кроссмана. Голубые глаза сразу блестят нежностью, а красно-карие… Изгибаются в усмешке. Достаточно сильный удар в плечо, дополненный силой ветра, помогает Хенитьюзу ловко перевернуть Альберу на спину и сесть сверху, нагло усмехаясь. «Ага. Не думает он. Это ты, Альберу Кроссман, тут не думаешь, а Кейл как обычно бежит впереди и смеется с тебя», — думает принц, тяжело выдохнув. — Я выиграл, — торжественно сообщает юноша, откидывая красные волосы с лица. Дверь, неожиданно, открывается. — Альберу, я готова поспорить, что ты — самый долго спящий принц из всех! — громко ворчит Таша, но в следующую секунду замирает, забыв все слова заготовленной отповеди. На кровати лежит её племянник, в мятой одежде, растрепанный и сбито дышащий, в то время как Кейл Хенитьюз расположился на нем сверху и сейчас хлопает глазами так же глупо, как и будущий Император. Проходит по меньшей мере минута, прежде чем все трое покрываются красными пятнами. Вот только если Альберу и Таша от смущения и всей ситуации, то Кейл же откровенно от хохота. Юноша понимает, как именно они выглядят сейчас, да и реакция Таши говорит сама за себя, но больше всего этого его веселит реакция Альберу. Его будущий суровый и властный Император, сначала побелел как полотно, а после стал похож на помидор, пока его растерянный голубой взгляд носился по лицу собственной тети. Он явно растерялся, не зная, что сказать и как объяснить столь неловкий момент. Но именно эта реакция делала его таким милым и настоящим. Наверное, если бы Альберу сразу взял себя в руки и начал спокойно все объяснять, Кейл бы не расхохотался так открыто, а лишь бы колко поддел Кроссмана, но сейчас ему просто хочется еще раз глянуть на этого растерянного принца, не заботясь о манерах. — Ваше Высочество, научитесь закрывать двери, — продолжает смеяться он, быстро соскальзывая с кровати и специально задерживая взгляд на то и дело моргающих голубых глазах. Альберу все еще красный, поэтому новый смешок сам срывается с губ Хенитьюза. — Было бы крайне неловко, если бы это были дети. Юноша лукаво улыбается еще более красному лицу Кроссмана и добродушно кивает тёмной эльфийке, неспешно направляясь в сторону выхода. — Доброе утро, Таша, — спокойно, будто ничего и не произошло, говорит он, проходя мимо женщины, из-за чего она неловко прочищает горло. — И вам, мастер Кейл, — смущённо говорит эльфийка. — Зайдите позже к Его Высочеству. — Разумеется, зайду, Вы так не вовремя нас прервали, — притворно расстроено вздыхает он, отчего Кроссман лишь беспомощно открывает и закрывает рот, не в силах что-то сказать. — К нашему, мастер Кейл, — неловко почесав щеку и отведя взгляд от явно смеющегося над ней человека, поясняет Таша. — Ах, конечно, — кивает он. — Что ж, тогда хорошего дня, Моё Высочество, вынужден удалиться для работы. Альберу просто закрывает лицо руками, не зная, как он может так много краснеть, пока Хенитьюз с очередным хохотком покидает комнату. Повисает неловкая тишина. — Ничего не было, — еле выговаривает Альберу, как только немного берет себя в руки. — Просто… Дурачились. — Какое интересное название для того, что я увидела, — неожиданно хрюкает смехом Таша и тоже начинает хохотать, смотря на собственного племянника, что краснеет, как подросток, пойманый за взрослыми журналами. — Тётя! Ну прекрати! — стонет принц и кидает в женщину подушку, но ту только сильнее веселит этот детский и обиженный тон. — Мы же не безумцы! Да и тем более!.. — Что? — продолжает улыбаться и хихикать Таша. — Мой мальчик вырос, но все еще стесняется? Альберу хмурится, а эльфийка понятливо улыбается. Ну естественно. — Альберу, не думаю, что такой прямолинейный человек, как мастер Кейл, делал бы что-то такое, если бы ему не нравилось, — говорит она, подходя к кровати племянника и присаживаясь на край. — Я знаю, тётя, — фыркает тот и трет переносицу. Он все прекрасно знает и, более того, он уверен, что Кейл точно что-то чувствует по отношению к нему. Он не знает, насколько глубоко это чувство, но Хенитьюз смотрит на него далеко не так, как на того же Чхве Хана. Более того, Альберу понимает, что Кейл бы ни за что не рискнул «жизнью бездельника» без причины или выгоды. А так как их отношения Хенитьюзу несут больше головной боли, чем выгоды, то должна быть веская причина тому, что Кейл все еще не назвал все это ошибкой. И Альберу видит лишь одно объяснение происходящему. «Я правда дорог ему». И эта мысль греет Кроссмана не хуже красно-карих глаз, что смотрят прямо в душу. Но это не отменяет его волнений из-за задумчивого взгляда, что иногда смотрит на него, явно решая, а что будет дальше. — Просто я думаю… Что спешу, — не вдаваясь в подробности, продолжает принц. — Сейчас Кейл ставит в приоритет спасение мира и возвращение домой, а я… я просто хочу хотя бы тут провести время, не думая, что там будет, когда мы вернемся! Таша выдыхает и подползает ближе, располагаясь рядом с племянником полулежа и мягко гладя по голове. — Просто скажи ему об этом, — улыбается она. — Попробуй, ммм... объяснить, что тебе не хватает совместного времени. Мастер Кейл послушает, если это ты. Таша уверена, что Кейл Хенитьюз, которого она знает, точно прислушается. Просто потому что слабость к ее мальчику у этого рыжего негодяя точно есть. Кроссман же задумчиво закусывает губу, моментально чувствуя пульсацию от укусов, которыми его наградил Кейл. И все же... Это будет крайне эгоистично с его стороны, требовать от Хенитьюза внимания, когда тот по горло занят всей этой чертовщиной. Он не ребенок и раньше как-то справлялся без всей этой ласки, поэтому и сейчас будет наслаждаться тем, что есть, и когда это возможно. Чтобы не уплыть в мир размышлений о личном бедствии, принц просто кивает женщине. — Ты права. Лучшая стратегия по тому, как не волновать тетю, — это просто с ней согласиться. — Рада слышать, — улыбается она, откидывая золотые пряди со лба племянника. — Ты в маскировке? Обычно если Альберу был с Хенитьюзом, то ходил без маскировки, просто отдыхая телом и душой от рамок наследника престола. Тем не менее, сегодня она нашла их именно так. — Кейлу не слишком нравится, когда я долго хожу как «принц», поэтому это часть наказания, — пожимает плечами Альберу, даже не придавая этому такого большого значение, пока Таша тихонько усмехается. — Глупый мой, влюблённый, мальчик, — по доброму улыбается она, но внутренне удивляется самой интересной, на её взгляд, в мире информации. Не нравится принц. Кейлу Хенитьюзу не нравится принц. Кейлу Хенитьюзу нравится Альберу Кроссман, на четверть тёмный эльф, бойкий на язык и порой просто невыносимый на характер, расчетливый до мелочей, упрямый, своенравный мальчишка, которого кронпринц прятал глубоко внутри и которого принял аристократ. И этот всегда самодовольный, уверенный, думающий на несколько шагов вперёд принц сейчас лежит и все ещё смущается от происходящих в его жизни изменений. Путается в мыслях, пытаясь найти верное решение, идет на поводу у эмоций, из чистого упрямства «наказывая» красноволосого, занимается глупостями, подолгу вертясь перед зеркалом и думая, как он выглядит. У Таши душа не на месте от переживаний за двух ещё совсем детей, но она не может не радоваться за племянника, что всю жизнь утверждал, что никогда не женится, никогда не влюбится и никогда не будет идиотом из-за чувств, как пишут в книгах. Никогда. Но сейчас он сам поддаётся всему этому. И ей не хочется, чтобы это прекратилось, потому что Альберу больше всех заслуживает счастья. — Зачем Кейлу к принцу? — спрашивает Кроссман, решая все же вступить в свою ежедневную каторгу. — А, Альберу хочет обсудить дальнейший план действий, — поясняет женщина. — Выяснить. отправится ли мастер Кейл на Восточный континент и займётся Рукой или, в связи с некоторыми событиями, бросит свои силы на Виппер и Империю. Кроссман думает и качает головой. — Если у Кейла настроение ударить в спину, то он займётся Рукой, а мне что-то подсказывает, что так и будет, — тянет принц, вспоминая недавно произошедшую эмоциональную встряску Хенитьюза. — И Виппер, и Империя требуют максимальной концентрации, а Кейл, хоть и гениальный, но все ещё человек. Да и его моральное состояние меня тревожит. — Почему? … — аккуратно спрашивает Таша, прекрасно помня, как Альберу закрывался от нее, когда она пыталась что-то узнать о его спутнике. — Что-то не так? Кроссман массирует переносицу. — Кейл болезненно воспринимает смерть любого, кого хорошо знает, а близких — ещё тяжелее, — выдыхает Альберу, вспоминая стеклянные глаза, что горели ненавистью ко всему чертовому миру. — Его дети, Он и Хонг, кажется, погибли в вашем мире. Таша прикрывает рот рукой. Так вот оно что… Так вот, почему этому человеку потребовался отдых в пару дней, и это же причина, по которой Альберу просил не беспокоить его. Она ничего не говорит, потому что знает, что двое непосед также носятся за Кроссманом, когда их «опекуна» нет рядом. — Теперь у него есть желание вырезать весь род кошек. — И ты не помешаешь? — спрашивает женщина, хотя ответ знает заранее. — Конечно нет, — равнодушно пожимает плечами ее племянник. Женщина закусывает щеку. — Но ведь это целый народ… — Который водит хороводы с Белой Звездой и убивает детей в погоне за властью, — холодно замечает Альберу. — Тетя, я за свою жизнь насмотрелся на усобицу и как никто понимаю, что правитель, проливающий кровь невинных, — это дорога в ад. Лучше заранее избавиться от гнилой земли, чем пытаться вырастить на ней урожай. Кроссману, честно, плевать на кошек. Ему ни горячо, ни холодно от их существования. Более того, это сборище ублюдков обитает на Восточном континенте, а значит, и проблема их исчезновения будет исключительно проблемой другого края земли. Таша же мысленно поражается тому, как спокойно ее племянник говорит об уничтожении целого народа. Он даже не думает о том, что смена власти может как-то изменить положение, а справедливый правитель — вновь вернуть на путь истинный. — Альберу… — Тетя, предатель один раз — предатель всегда, — перебивает Кроссман. — Я знаю, о чем ты думаешь, но ответь на вопрос, ты думаешь, эти твари не видят, чем они занимаются? — на губах принца расцветает жестокая, холодная усмешка, полная презрения к своему врагу. — Или они настолько тупы, что не отличают мертвую ману от вишневого сока? Он видит, как женщина поджимает губы, и поэтому слегка сбавляет тон. — Я не говорю, что Кейл будет вырезать их всех, даже если я не против этого, — говорит блондин. — Все же моральных ценностей у него побольше, да и дети ему не позволят, но это не значит, что он не почистит их ряды крайне детально и жестоко. Он не даст кошкам мирно жить. Эльфийка просто кивает, не желая продолжать эту тему. Альберу рассуждает не как молодой принц или наивный мальчик, он уже полноценный правитель, понимающий, что его руки не могут быть чистыми, если он хочет защитить себя и своих людей. Иногда королю нужно спуститься в самый ад, чтобы его народ жил мирно. — В общем, я ставлю на Руку, — подытоживает блондин, уловив настроение тети. — Но в то же время я вижу рациональной идею немного подождать и сначала выбить из игры Империю, но это пока что слишком сложно из-за всех обстоятельств. Он лишь на минуту задумывается, пробегаясь мысленно по примерному плану развития событий, и решает сначала посетить прохладную ванну, а потом подключится к решению проблем.

***

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает хмурый 'Кроссман', сидя за столом с бумагами. Увесистый документ, который он только что получил, заставляет его сердце с тяжелым стуком биться о грудь. — Ровно то, что я сказал, — пожимает плечами Кейл, отпивая сладкий чай. — Империя ищет повод для войны с Роаном. Лицо принца холодеет, а руки сильнее сжимают бумаги. Черт, слишком рано! Они совершенно к этому не готовы! — И что теперь? — только и может спросить он, так как голова вмиг пустеет от свалившейся с грохотом магической бомбы информации. Даже если допустить мысль, что у Империи есть только часть того, что они использовали в другом мире, это все еще смертельно для них в этом столкновении. Големы, алхимия, черные маги, запасы мертвой маны, лич и безумец на троне — такому будет слишком сложно противостоять. Одной гениальности тут мало. Нужна сила. — Ничего, — несмотря на все мысли и переживания принца, человек напротив продолжает разговаривать так же спокойно и непринужденно. — Вам не стоит так волноваться, Ваше Высочество, мы прижмем их без потерь. Но мне потребуется Ваша помощь и содействие чуть позже. Кроссман молча переводит взгляд с юноши на доставленный им документ и обратно. Что-то точно назревает. — Что ты планируешь?.. — настороженно спрашивает кронпринц, проведя ладонью по светлым волосам. — Раз Империя была в сговоре с Неукротимым Альянсом, то кто мешает другим сделать то же самое? — улыбается Кейл, блестя лисьими глазами. Кроссман поднимая бровь. — Сговориться с Альянсом? — Организовать союз, Ваше Высочество, — спокойно отвечает юноша. — Звучит абсурдно, — выдыхает принц. — Кто рыпнется на Империю? Чашка приземляется на позолоченное блюдце с чистым звоном, заставляя Кроссмана дернуться. — А теперь послушайте меня внимательно, Ваше Высочество, — начинает Кейл, немного устав от этого неуверенного тона Кроссмана. Боже, Альберу никогда с ним так не разговаривал. — Когда Виппер свяжется с Вами, а они непременно это сделают, как только найдут предателей, а также окончательно поймут, что им вырыта могила. Когда они осознают, как нагло и легко их надули как племя Кошек, так и вся тайная организация вместе с Империей, — Хенитьюз продолжает спокойно разъяснять все аспекты. — Они захотят мести. Они захотят жить, чтобы придушить всех тех, кто посмел играть с ними. Мысленно Кейл уже задушил пару десятков кошек, включая вождя, сжёг к чертям всю Руку и проехался бульдозером по Белой Звезде, поэтому желание Виппера он точно разделяет. — И, Ваше Высочество, будьте уверены, они обратятся к тому, кто протянул им спасительную нить. Острый взгляд останавливается на 'Альберу'. — Они обратятся к Вам, Ваше Высочество, — холодно улыбается юноша. — И вот тогда Вам придется хорошенько постараться, чтобы расположить к себе их и других желающих отомстить. Станьте лидером, опорой и щитом для них всех, а потом предложите союз. Северные королевства уже под влиянием Роана, Джунгли на пути к этому, Каро также хотят красивой мести ублюдкам, что лицемерно улыбаются им, Бреку нужна защита, а у Виппера не будет особого выбора. Красно-карие глаза изгибаются в насмешке, понимая положения всех пешек на доске. Они загнаны в угол намного более глубокий и темный, чем в их мире. У них просто нет выхода. — И окажите мне услугу, — продолжает он задумчивым тоном. — Сделайте все, чтобы весь Север трепался о мощи Роана и о его растущем влиянии. Заставьте Адина осознать опасность. Челюсть 'Кроссмана' медленно опускается. — Какого черта ты несёшь?.. — наконец собравшись, выдыхает он. — Разве ты не планировал действовать тихо?! — Ваше Высочество, — еще более устало тянет Кейл. — Роан неожиданно вырос по всем направлениям, добился сокрушительных побед в войне, приобрел Героев и хорошо обученных магов, наладил торговые пути, открыл горизонты для многочисленных рас, тёмных эльфов и даже некроманта, — быстро перечисляет Кейл. — Как вы думаете, расстроился ли Адин, узнав, что все, что он годами делал тихо, чтобы никто даже подумать не мог, рухнуло в один момент из-за обычного королевства? Принц сокрушенно выдыхает, уронив голову на ладони. В какое же дерьмо он влез! — Он в ярости, — соглашается Альберу, и красноволосый кивает. — Если драка неизбежна — бей первым и со всей силы, — просто говорит Хенитьюз. — А драка с Империей как никогда близко. Они в любом случае начнут войну, придумают что-то крайне глупое и просто до жути абсурдное, но начнут эту мясорубку, поэтому мы будем умнее и просто пустим их по собственному сценарию. Кейл долго думал над каждым шагом. Он взвешивал абсолютно все происшествия, он проводил параллели, связывал события, ища нужный сценарий. Он восстановил каждый кусочек произошедшего в их мире, чтобы понять, как нужно действовать. Он не мог пойти тем же путем, что был в их мире, ведь сотни событий поменялись, но суть осталась той же. «Это будет сложно», — думает Хенитьюз, отпивая чай. Здесь он ограничен в ресурсах и передвижениях, у него нет звания главнокомандующего, нет уважения среди армии и других королевств. Нет ничего. Но это не проблема. У него есть целый набор лиц, которые могут действовать не хуже, чем он сам, если верно их направлять. Кейл удовлетворенно улыбается, подумав, что все идет как надо, пока по спине принца от этой улыбки бегут мурашки. — Пусть они идут по протоптанной дороге прямо к обрыву. Свяжитесь с наследным принцем Валентино и скажите, чтобы он встал на сторону Империи, когда придёт время, пусть продолжит свой спектакль, а потом ударит Адина в спину. Ах, как он мечтает увидеть отчаяние в этих ублюдских глазах имперского кретина. Жестокий смешок срывается сам собой и тонет в глотке чая. 'Кроссман' все еще шокировано смотрит на человека перед собой. Когда его старшая версия сказала, что принц рад, что Хенитьюз на его стороне, Альберу не особо придал этому значения. Но сейчас он как никогда понял его. Если бы этот человек был по другую сторону, они бы точно не протянули долго. Кажется, его хитрости действительно хватит, чтобы перевернуть ход войны в свою пользу, и плевать, кто соперник. Кронпринц просто кивает, не желая знать детали, а решая просто довериться. Сейчас они заодно, и это самое главное. — Хорошо, — говорит он. — Что насчёт Восточного континента? Если честно, Кейл не уверен. Он, разумеется, хочет сделать все быстрее, но будет ли верным решением устраивать переворот параллельно с зачисткой Руки? Он не уверен, но в то же время держать Молден без правителя и контроля у него нет желания. Если они все же решат действовать по запланированному сценарию в начале следующей недели, то это привлечёт Белую Звезду обратно на Восточный континент, заставляя усилить охрану возле королевства Конца, и тогда у Кейла появится шанс вскрыть Адина, но идея оставлять потенциальную опасность в виде Империи на время его отсутствия ему не нравится. С другой стороны, он уже знает, что нападать на Империю сейчас — бессмысленно. Рей ещё не готов, как и повстанцы, да и он все ещё не выкрал драгоценности. Нет, этот план точно не подлежал его рассмотрению с самого начала. Мысли о заморозке обоих сражений он также быстро вычеркнул. Это было бессмысленно, ведь, бездействуя на Восточном континенте, он лишь прибавляет себе головной боли в виде распространяющегося влияния Руки. Да и принцесса Джопис на троне помогла бы ему вернуть часть контроля над Восточным континентом. Поэтому выбор он сделал давно и сейчас убеждался в его правильности. — Действуем, как и планировали, — кивает Хенитьюз. — Сначала Рука и Молден, потом Империя и остальные. Это самая логичная последовательность для минимальных изменений в реакции действующих лиц. — Я могу чем-то помочь? Неожиданный вопрос заставляет Кейла удивлённо повернуться к принцу и поднять бровь. Он видит, что тот собран и наконец-то настроен решительно. Голубые («Поддельные» твердит сердце, но Кейл отмахивается) глаза также работают на выявление брешей в их плане, явно анализируя всю предоставленную Кейлом информацию. — Оставайтесь хорошим правителем, Ваше Высочество, это — Ваша лучшая помощь каждому, — слегка улыбается красноволосый и снова отпивает уже до конца остывший чай. — Это все же Ваше будущее предназначение, так что Вам стоит привыкнуть к обязанностям по разгребанию тонны бумаг. Лицо наследника престола вмиг лишается всех эмоций, а глаза не слишком по-королевски закатываются. — Ты снова издеваешься. — Ни в коем случае, Солнце этого королевства, как я смею? — юноша блестит глазами, на что принц просто фыркает и отворачивается. Этот панк! Как же он раздражает кронпринца всем своим существом! Он понятия не имеет, что другой Кроссман нашёл в этом неуважительном мальчишке и как позволил себе влюбиться, потому что у 'Альберу', кроме желания его придушить, больше не возникает ничего! Кейла же взбешенное состояние Наследного принца жутко веселит, и он только тихо усмехается, когда дверь открывается, пропуская в комнату еще одного гостя. Вновь простой и неожиданно полюбившийся стиль одежды идеально подходит красивой внешности будущего Императора. Белая рубашка, поверх которой надета чёрная классическая жилетка с белыми вставками и цепочками из белого золота. На плечах лежит такой же черно-белый удлинённый пиджак, а волосы, что удивительно, находятся в лёгком беспорядке. Чёрные брюки украшены белыми ремешками, на одном из которых висит кобура с белоснежным оружием, а белые туфли на небольшом каблуке разносят уверенную поступь Кроссмана. Если бы Кейл был один, он бы присвистнул на неожиданный образ принца. Альберу впервые не утягивает себя мундирами и душащими пиджаками с высокими воротами. А также, на памяти Кейла, впервые так открыто носит оружие. Будущий Император кидает такой же оценивающий взгляд в сторону Хенитьюза, который, по его скромному мнению, кажется, совсем потерял стыд. На юноше расстегнутая на три (!!!) пуговицы белоснежная, свободная рубашка с достаточно широкими рукавами. Тонкая золотая цепочка, что скрывается в кармане, как Альберу уверен, с часами, зауженные на тонкой талии брюки цвета крепкого чая с молоком и высокие белые сапоги, идеально подчеркивающие стройность длинных ног Кейла. Открытую шею украшает пара золотых подвесок, а на тонких запястьях расположились удлинённые золотые браслеты, которые делают белоснежные руки Хенитьюза с длинными пальцами в несколько раз утонченней. Красные волосы собраны в свободный хвост и лежат на плече, а открытое ухо украшают тонкие цепочки белого золота, что изящно дополняют образ. Для Альберу видить такое количество украшений на красноволосом в новинку, ведь обычно в набор украшений Кейла входят лишь его значки, золотые часы с гербом дома и изредка подвески на шею. Кейл действительно не носит украшений, хотя Рон часто ругает его, говоря, что если Хенитьюз предпочитает классическую одежду без предметов роскоши и дорогих элементов, то должен хотя бы изредка надевать золото, чтобы показать величие семьи и собственный статус, иначе подобное пренебрежение элементарными приличиями может отразиться на его семье. Кейлу, хоть он и отброс и плевал с высокой колокольни на тех, кто там что скажет о его внешнем виде, ставить под удар честь семьи не хочется, поэтому он изредка носит некоторые не слишком броские украшения в виде цепочек или браслетов. Тем не менее 'Рон Молан' этого мира подобным поведением аристократа крайне недоволен. Мало того, что юноша отказывается от ярких вещей, выбирая исключительно спокойные и классические оттенки, он полностью отвергает дорогие и необходимые при его статусе элементы, что вызывает целое море негодования у старого слуги, что знает, как другой Хенитьюз любит модные вещи и дорогие украшения. Поэтому когда он увидел господина в очередном спокойном одеянии, он сначала пытался уговорить того, а после осознания, что такие методы не работают, просто заставил мальчишку надеть украшения, сказав, что если Кейл решит снять хоть что-то, он проведёт с ним длительную беседу на тему «Как должен выглядеть аристократ в присутствии принца». Кейл хоть и ворчал, но выполнил все, что сказал противный старик. В конце концов, это не такая уж и проблема. Ему даже нравятся украшения, потому что это все же золото и драгоценности, но просто его образ жизни, с постоянными перемещениями, сражениями и самыми разными ситуациями, не позволяет юноше носить что-то такое постоянно. Слишком непрактично. Но раз пока они на территории Роана и не собираются сильно дёргаться, он может немного «понаряжаться». Альберу же думает, что если он подарит Кейлу пару самых дорогих на всех континентах украшений, не важно, будь то ожерелья, что могли бы блистать на тонкой шее и украшать выпирающие острые ключицы, браслеты, чтобы хоть немного скрыть утонченность запястий, аккуратные кольца или перстни с драгоценными камнями для длинных пальцев или серьги, сделанные только для него, это будет самым лучшим его вложением. Кроссман может самолично осыпать его всеми украшениями, если бы это значило, что Кейл будет рядом с ним. Но Хенитьюза, как бы тот не был падок на деньги, не удержать даже всей сокровищницей, что он и сам может вскрыть, если сильно захочет. — Ваше Высочество, Солнце нашей будущей Империи, — улыбается Кейл, поняв, что они немного заигрались в гляделки, и чуть склоняет голову. — Вы изо дня в день сияете все ярче, озаряя мир своим существованием. Ваш слуга не смеет… — Язык бы тебе подрезать, — вздыхает Альберу, перечеркнув все свои мысли. Никаких украшений, золотых табличек и драгоценностей. Каторга и пост советника. Или министра. Горбатого могила исправит, а Кейла Хенитьюза — гора работы. Красноволосый же на замечание принца самодовольно улыбается и снова переводит глаза на другого Кроссмана. — Думаю, что на сегодня это все, что я должен Вам рассказать, — говорит он. — Но, Ваше Высочество, у меня есть небольшая просьба. — Насколько небольшая? — выдыхает принц, следя за тем, как его копия берет принесенный Хенитьюзом документ и просматривает записи. Он уверен, что скоро ему перестанет хватать терпения на эти переглядки. Нет, серьезно, ладно его копия постоянно осматривает Хенитьюза с ног до головы, но почему тот начал заниматься тем же в ответ? — Венион Стэн, — спокойно продолжает Кейл, — мне бы хотелось преподать ублюдку урок. Неожиданно названный персонаж заставляет Кроссмана перевести взгляд обратно на красноволосого. Повисает тишина. Альберу не отрывается от бумаг, потому что знает о всем наигранном спокойствии Кейла, пока другой 'Кроссман' поднимает бровь, пытаясь понять, что происходит в голове панка напротив. — Он умрёт? — наконец задает он интересующий его вопрос. — Было бы чудесно, будь это так, — продолжает Кейл с милой улыбкой, будто обсуждает погоду, а не чужую кончину. — Но я же не хочу, чтобы у короны возникли проблемы, если кто-то из семьи маркиза неожиданно погибнет. Нет-нет. Он хихикает, болтая в кружке остатки чая. — Достаточно будет просто… Чашка, которую слегка сжимали в тонкой руке, издаёт звон, и Альберу резко оборачивается. Фарфор треснул, пока Кейл допивал чай. — Сломать его, — заканчивает он свою мысль, опуская бедный сервиз на блюдце и поднимая на 'Кроссмана' невинный взгляд. — Не волнуйтесь, все его физические повреждения будут восстановлены, да так, что ни одного шрамика не останется. Мне не нужно это ничтожное существо, я просто заставлю его испытать то, что испытали другие. Красно-карие глаза, что еще недавно были спокойными, сейчас приобрели цвет запекшейся крови. Тёмные, пустые, несущие ужас смерти, а невинное лицо только усиливало давление. 'Альберу' вмиг стало ещё более неуютно от присутствия человека перед собой, ведь ещё пару минут назад отпускающий лестные комментарии ради забавы юноша сейчас выглядит как безумец, готовый свернуть любому шею голыми руками. Кронпринцу уже жаль человека, что смог разрушить спокойствие Хенитьюза и заставил его показать другую свою строну. Кейл же знает, что ему плевать, о чем там думает принц. Он все равно доберётся до Вениона, с разрешения или без. Он не прощает и всегда платит с процентами. Кейл Хенитьюз — очень жестокий человек. — Если это не отразится на королевстве, мне плевать, — собравшись, кивает 'Кроссман'. — Делай, что хочешь. — Благодарю, — снова спокойно улыбается юноша и достает из пространственной сумки еще один документ, оставляя на столике возле дивана. — Тогда до конца недели я не буду мешать Вашей работе. — А я твоей, как полагаю? — хмыкает принц, глянув на новую папку. — Конечно. Кейл усмехается на хмурый взгляд Его принца, что не сводит с него голубых глаз. Слегка склонившись, юноша тихо встает и спокойно выходит из комнаты, даже не думая оборачиваться. Лицо Альберу он сегодня больше видеть не хочет. Слишком тот хмурый. Как только он выходит из комнаты, вздох срывается с губ юноши, но он сразу берет себя в руки. Не сейчас. Расправив плечи, Кейл направляется туда, где его уже давно заждались, мысленно представляя реакцию 'Кроссмана', когда тот прочтет документ. Ох, это будет грандиозное шоу! Но нужно лишь немного подождать… в конце концов, тюрьма сейчас как никогда забита сломанными деталями.