Рождение Героя и сумасшедшие ублюдки

— Юный Господин, пора вставать. Голос старого слуги заставляет Кейла сразу распахнуть глаза и приподняться с подушки. — Рон?.. — Да, юный Господин, — старик тепло улыбается сонному тигру-господину. Давно он не видел, как тот так сладко спит. — У нас какая-то встреча? — сразу спрашивает Кейл, все ещё не до конца проснувшись. Дети также спят рядом, даже не собираясь просыпаться. — Не думаю. — Я должен куда-то отправляться? — пытается вспомнить юноша. — Сомневаюсь. — Кто-то напал? — Вы преувеличиваете. — Тогда… Что? — Ты же в курсе, что обычно люди завтракают утром? Весёлый голос заставляет его сесть в кровати и уставиться на человека за столом. — Ваше Высочество? — Доброе утро, — кивает Альберу, делая глоток чая и читая что-то. Шли вторые сутки отдыха Кейла. Получив серьезный разговор от Чхве Хана, слезливые мордашки Лока, детей-кошек и Раона, а также пару комментариев от Мэри насчет «халатного отношения к своему здоровью», Хенитьюз обзавелся еще и запретом на любые самостоятельные перемещения, а Альберу, не уступая другим, отстранил аристократа еще и от любой работы до полного восстановления. И Кейл, конечно, был несказанно рад просто лежать и ничего не делать. Такого счастливого лица красноволосого давно никто не видел. После разговора с Чхве Ханом и остальными он выглядел слегка растерянным от всего того шквала эмоций, что обрушился со стороны «семьи». Но стоило Кроссману вставить свое веское слово о «запрете работать», этот ублюдок, забыв обо всем сказанном, просиял улыбкой и облил принца таким количеством лести, что Альберу морщился до конца дня. У него даже не выпадало минутки забежать к Кейлу и проведать его, хотя и так было понятно, что тот наслаждался тихими днями, пока цунами из работы и бумаг обрушилось на кронпринцев, заставляя засесть в кабинете. Но любопытная натура горе-бездельника, а также желание контролировать ситуацию давали о себе знать, поэтому тот все же спрашивал у Таши, что повадилась сидеть у него в комнате вместе с Мэри и другими детьми, какие новости она может ему сообщить. Сейчас, наконец, Альберу смог зайти к демону, что в обеденный час все еще спал. — Что Вы… Делаете в моей комнате? — Завтракаю. — Это я вижу, — кивает юноша, поднимаясь под острый взгляд Молана. — Сколько времени? — Одиннадцать, юный Господин, — говорит он, протягивая лимонад. Кейл сразу принимает напиток, делая большой глоток. Хорошего понемногу. — Рон, разве ты не должен быть на Восточном континенте? — все же спрашивает он. — Всё верно, — улыбается старый слуга. — Тогда почему ты здесь? — Кажется, Вы, юный Господин, забыли, кто я? Мурашки пробегают по телу Кейла, и он снова отпивает лимонад, пытаясь успокоиться. — В каком смысле? — Я — Ваш слуга и дворецкий дома Хенитьюз, — продолжает мужчина с улыбкой и холодным взглядом. — Так разве я не должен быть рядом с вами, когда мне сообщают, что на территорию Хенитьюз напали, а Вы, юный Господин, пострадали? Хенитьюз сразу отводит взгляд. — Это произошло спонтанно. Я ничего не знал. — Конечно, ведь если бы Вы знали, Вы бы поставили меня в известность, я прав? — Рон говорит это с улыбкой, но Кейл слышит в его голосе скрытую угрозу. — ..Разумеется. — Рад слышать, — кивает слуга. Хенитьюз выдыхает и идёт к уже накрытому столу. — Что с Восточным континентом? — Эрухабен-ним помог нам с тем, чтобы забрать у этих поганцев все, что им не принадлежало, — сразу отчитывается Молан, в то время как Альберу удивляется такому переходу. — Мы также закинули нашу наживку, как Вы и просили. — Отлично. — Об остальном Вам должен был рассказать Золотой дракон. — Да, спасибо Рон, отлично постарались. Он садится напротив принца, откидывая с лица пряди волос. — Что Вы, юный Господин, это несложно. Кейл устремляет глаза на Рона, прежде чем посмотреть в окно все таким же спокойным взглядом. — Раз это так, почему на тебе две пары перчаток, Рон? — спрашивает он, отчего Альберу выдыхает с усмешкой. Этот парень… Молан смотрит на юношу, что не спеша берет нарезанный фрукт и откусывает. — Есть что-то, что мне пока что нельзя знать? — тянет он. — Или есть что-то, что ты не хочешь, чтобы я знал? Красно-карие глаза вновь смотрят на слугу. Улыбка старого дворецкого плавно холодеет. — Я так предсказуем? — спрашивает он. Кейл молчит, снова смотря в окно. — Мне плевать, пока ты в порядке, — кивает Хенитьюз. — Спасибо, юный Господин, — кивает он. — Я подам завтрак. Кейл только отмахивается, а Рон выходит и думает, что он вырастил настоящего тигра. Тигра, который видит его насквозь, но продолжает верить как себе. Тигра, которого не может приручить никто, и Молан крайне гордится этим. Когда он выходит, в комнате повисает тишина. Кейл молча смотрит в окно, а Кроссман продолжает читать. — У Вас мой отчёт от Рона, — тянет Хенитьюз. — У меня мой отчёт от патриарха Молана, — кивает принц. — Ваш? — Именно так. Твой запрет на работу все еще в силе. Я попросил его составить отчёт на меня, а не тебя. — А Вы не много на себя берете? — фыркает Кейл. — А ты? — в тон ему отвечает Альберу, отрываясь от бумаг. — Сколько раз тебе говорить, Кейл, мы не решаем проблемы этого мира, мы здесь, чтобы убить Белую Звезду, и все! — Мы здесь, чтобы мир не был разрушен, — хмыкает юноша. Кроссман выдыхает и смотрит на него. — Ну и что ты предлагаешь? Пострадать самому, но спасти их? Хенитьюз не отвечает и не смотрит на принца. Проходит долгая минута. В конце концов Альберу все же выдыхает и продолжает чтение бумаг. — Я просто волнуюсь, Кейл, — ворчит Кроссман. — За всех вас. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал. Вот и все. Кроссман думает, что на этом их завтрак и закончится. — Я тоже. Но кажется, юноша напротив него другого мнения. — Что? — Я тоже не хочу, чтобы кто-то пострадал, — выдыхает Хенитьюз. — И не хочу быть бесполезным, когда знаю, что могу помочь. Он поднимает красно-карие глаза, что смотрят прямо в душу, и Альберу сглатывает. — Нам нужно это сделать. Кроссман цыкает. — Обещай, что больше не будешь делать что-то один. — Обещаю. — И что скажешь, если что-то произойдёт. — Хорошо. Принц кивает и делает глоток чая. — Ваше Высочество, — обращается к нему красноволосый, привлекая внимание голубых глаз. — Я рад Вас видеть. Альберу давится чаем и заходится кашлем, пока Хенитьюз довольно улыбается. — Ну ты и ублюдок, — выдыхает принц, стирая стекающий чай и поднимаясь. — Зачем говорить что-то такое странное? — Я соскучился? — продолжает Кейл, пока Альберу подходит и нависает над ним. — Ты же нагло врешь. — Я с нетерпением ждал нашей встречи? — Сколько дешёвых романов ты мне сейчас цитируешь? — Я знаю бесчисленное множество и могу продолжать крайне долго, — тянет юноша, отправляя в рот фрукт. — Без Вас мне было так одиноко, и… Рука опускается на рот Хенитьюза, а тот хитро щурится. — Замолчи, — говорит принц, поэтому Кейл просто кивает. Рука Альберу плавно опускается на подбородок юноши, поглаживая мягкую кожу. — Хитрый и наглый, — ворчит Кроссман, пока Кейл начинает улыбаться. — Вам это не нравится? — Я же сказал, — Альберу склоняется ниже, останавливаясь в миллиметрах от лица Хенитьюза. — Замолчи. Губы принца касаются губ красноволосого, и он чувствует ухмылку этого наглого человека. Кроссман прикусывает губу Кейла, а потом сам тянет вниз за подбородок и юноша поддаётся, открывая рот. Вкус лимонада и фруктов — это первое, чему удивляется Альберу, хотя в удовольствии получить больше отказать себе не может. Он ещё немного удовлетворяет свое желание быть первым этим утром, а потом отстраняется и облизывается. — Продолжим тренировки? — улыбается Кроссман, смотря на покрасневшие от его действий губы аристократа. Кейл поднимает бровь и встаёт, снова сокращая расстояние между ними, но целует более плавно, протяжно, так, что у Альберу почти подгибаются колени. Он скользит рукой по тонкой талии, скрытой ночной рубашкой, когда его достаточно резко толкают, и он падает на стул. Кейл же за секунду оказывается на его стуле, закидывая длинные ноги на стол и беря отчёт Молана. Когда Альберу уже собирается выяснить, что за черт это было, дверь открывается. В комнату с подносом входит Рон, немного удивлённо смотря на своего Господина, что сидит на месте принца и читает его отчёт с лёгкой улыбкой, в то время как сам принц смотрит на него, мало что понимая. Рон молча ставит тарелки и наливает чай, собираясь вернуть тот Альберу, но Кейл спокойно берет его и делает глоток, продолжая читать. Кроссман же покрывается румянцем и отворачивается, пытаясь успокоиться. Старый слуга все ещё удивлённо следит за ними и пытается не рассмеяться. В конце концов, он достаточно долго жил, чтобы заметить переменившуюся атмосферу и сбитое дыхание обоих. "Совсем мальчишки", — думает он, видя наигранное спокойствие. — Юный Господин, мне разбудить детей? — улыбается он. — Я думаю, они уже не спят какое-то время, — отвечает юноша. — Но мы подыграем им, поэтому да. Хенитьюз продолжает читать бумаги, когда его колени тяжелеют. — Человек, ты знал? — спрашивает Раон, пытаясь привлечь внимание. — Вы слишком тихо лежали, — кивает Кейл. — Я, кажется, говорил, что подслушивать старших нехорошо. — Мы не хотели мешать, — ещё слегка сонно говорит Он, и садится за стол вместе с Хонгом. — Умойтесь хотя бы. Все трое вздыхают и плетутся в ванную, так и не удостоившись взгляда опекуна. Как только дверь за ними закрывается, Хенитьюз усмехается. — Рон, дети стали хитрее. — Думаю, у них есть с кого брать пример, юный Господин, — улыбается слуга. — Думаю, у них просто нет выбора, когда их учитель — патриарх Молан, — тянет Кейл, отпивая чай. — Но юный Господин, — Рон внимательно смотрит на своего щенка-тигра. — Боюсь, что хитрость и смекалка детей никак не связаны с их обучением у меня. Хенитьюз поднимает на него взгляд, явно не понимая, что за чушь он сейчас сказал. А от кого ещё дети могли набраться этого? Альберу только улыбается и качает головой. Иногда Кейл действительно идиот. Дети быстро возвращаются и садятся за стол, принимаясь за еду и поглядывая на взрослых. Кейл молча читает и иногда отправляет в рот еду, а наследный принц просто пьёт чай, смотря в окно. Спокойствие висит в комнате, и всех это устраивает. Ну, почти. — Человек, — обращается к Хенитьюзу юный дракон, пока опекун отправляет в рот кусочек любимого стейка. — А почему ты не целуешь нас? Кусок мяса застревает у Кейла в горле, и он заходится кашлем, пока Альберу подавляет улыбку, что готова появиться на лице. Интересно. — Что? — хрипит Хенитьюз, переводя растерянный взгляд на маленького дракона. — Ты нас бросишь, человек? Ещё больший шок отражается на лице юноши. — С чего ты это взял? — спрашивает он. — Потому что ты теперь будешь все время проводить с наследным принцем! Повисает тишина. Челюсть Кейла медленно ползёт вниз, а Альберу отчаянно пытается не расхохотаться. — Раон, я не планирую все время проводить с Его Высочеством, почему мне нужно это делать? Кроссман вмиг закатывает глаза и подпирает щеку рукой, показывая свое разочарование таким ответом. Разумеется, он понимает, что и у него, и у Кейла свои обязанности, но мог бы и соврать. Хотя зная его детей… — Хонг сказал, что когда люди целуются, они глупеют и им больше никто становится не нужен, — обиженно кричит дракон. — А ты целуешь только принца, человек! Это нечестно! Кейл вмиг краснеет, а Кроссман падает лбом на стол, пока его плечи дрожат от смеха. Рон Молан молча наливает им чай. Кажется, подобный шок и смущение он видит на лице своего Господина впервые. И ему это очень нравится. — Раон, — Кейл откашливается, приводя лицо в порядок, запихивая бушующие эмоции подальше и пытаясь игнорировать хохот Древних Сил. — Люди не глупеют от подобного. Хотя в случае с Его Высочеством я не уверен. Альберу поднимает лицо с широкой улыбкой и слезинками в глазах, пока Кейл смотрит на него с упреком. — Но мы — взрослые люди, поэтому понимаем уровень ответственности, возложенной на нас, — говорит юноша и снова смотрит на детей. — И совершать глупости не будем. А бросать кого-то из вас я уж тем более не планирую, понимаешь? То, что люди целуются — это просто выражение симпатии. — То есть тебе просто нравится наследный принц? — спрашивает Раон, пытаясь понять. — Да, Кейл, то есть тебе просто нравится наследный принц? — с довольной улыбкой спрашивает Альберу. Хенитьюз смотрит на него крайне неуважительным взглядом, но кивает. — Всё так, Раон, — говорит он, не разрывая зрительного контакта. — Мне нравится наследный принц. Хотя иногда он меня раздражает. Кроссман широко улыбается на эти слова, но Кейл снова переводит глаза на детей. — Но это не влияет на то, что вы значите для меня, — кивает он. — Между вами и Его Высочеством я всегда выберу вас. — Честно? — спрашивает Хонг, что всё время сидел тихо. — Честно. — И ты не бросишь нас? — уточняет мальчик. — Я думаю, вы сами быстрее уйдёте, — фыркает Кейл. — Не правда, Кейл! Не уйдём! — Мы тебя не оставим, человек! — Глупый Кейл, — ворчит Он. Юноша вытирает соус с лиц Хонга и Раона и делает глоток чая. — Теперь мы разобрались и можем спокойно позавтракать? — спрашивает он, и дети дружно кивают. — Но, человек... — Что ещё? — Ты же можешь нас тоже целовать? Котята вздрагивают и смотрят на опекуна. Юноша выдыхает. — Конечно, Раон. Дракон трепещет крыльями и переводит довольный взгляд на Кроссмана. — Ладно, Наследный принц, мы не убьём тебя, — сообщает он с улыбкой. — Приятно знать, Раон-ним, — кивает блондин и снова смотрит на красноволосого, что молча ест. Старый слуга лишь тихо улыбается. Кейл делает вид, что он ничего этого не замечает, и наслаждается завтраком, а потом решает принять ванну и просидеть там час. У него выходные, поэтому имеет право. Когда Кейл выходит, наследный принц все ещё сидит в его комнате, откинувшись на диван. Шёлковый халат как ничто подчёркивает стройное тело, а влажные волосы, что Хенитьюз вытирает полотенцем, красиво блестят. — Вам что-то ещё нужно, Ваше Высочество? — спрашивает юноша, идя к шкафу с одеждой под взгляд голубых глаз. — Значит, дети для тебе важнее... — Разумеется, — сразу отвечает Кейл. — Будто Вы не знали. — Догадывался. Альберу встаёт с диванчика и тихо подходит к утонченной фигуре, пока Кейл достает рубашку. Одна рука принца ложится на талию юноши, а другая берет небольшую ладонь Хенитьюза. — И значит, этот наследный принц тебе нравится... — тянет он, мягко целуя бледную кожу. — Я не делаю то, что мне не нравится, Ваше Высочество, — фыркает юноша, даже не смотря на Кроссмана. — И я очень этому рад, — кивает Альберу, когда Хенитьюз тыкает ему в щеку, отводя лицо принца чуть в сторону. — Где дети? — Убежали рассказать Чхве Хану и остальным, что вы собираетесь в город, — отвечает тёмный эльф, все же отступая и давая Кейлу возможность шевелиться. Чёрный шёлковый халат сразу спадает с белоснежных плеч, а у Кроссмана нервно дёргается кадык. Широкая, но худая линия плеч, острые лопатки, идеально ровная спина, фарфоровая кожа и кровавые волосы, что так ярко выделяют его среди всех остальных. Хенитьюз идеал. Красив и умен, как дьявол. Альберу закусывает губу, когда белая рубашка скрывает все великолепие. Кейл оборачивается, застегивая пуговицы. — Ваше Высочество, я могу переодеться? — спрашивает Хенитьюз и принц наконец понимает, что он нагло разглядывает Кейла. Он откашливается и отворачивается. — Конечно, я пойду и... — Не хотите с нами прогуляться по столице? — спрашивает юноша, чуть улыбаясь, но сразу возвращая лицу привычный вид. Альберу наклоняет голову. — Не думаю, что это хорошая идея... — У Вас есть прекрасная маскировка, — усмехается Кейл. — Заодно Вы можете немного отдохнуть и посмотреть, как живут люди. Кроссман трёт шею и кивает. — Можно попробовать. Хенитьюз кивает и отворачивается, продолжая застегивать рубашку. — Ваше Высочество, дайте мне переодеться, — уже с улыбкой говорит Кейл, когда чувствует, как холодные пальцы принца поправляют ему воротник, задевая кожу шеи и оборачивается, замирая нос к носу с Альберу. — Один раз? — осторожно спрашивает тот, вызывая смешок красноволосого. — Вы хуже ребёнка, Ваше Высочество, — говорит он, закидывая руки на плечи Кроссмана и быстро, практически так же, как впервые Альберу, соединяет их губы. — Может, теория Хонга о том, что от поцелуев люди глупеют, не такая уж и бредовая? — Я готов к последствиям. Кроссман снова целует его, чуть более продолжительно. — Это второй раз, — говорит Кейл, когда прядь красных волос осторожно убирают за ухо. — Ты против? — уточняет Альберу. — Я этого не сказал, — выдыхает юноша, пропуская золотые пряди через пальцы. — А целовать тёмного эльфа приятнее, чем наследного принца? Кроссман вздрагивает от этих слов и удивлённо смотрит на Кейла. — Что? — улыбается Хенитьюз. — Ты... — Почему нет? Альберу неуверенно хмурится, на что Кейл только легко выдыхает. — Вам стоит переодеться, если не хотите привлечь внимание, — кивает юноша и уже собирается отойти, но его удерживают рядом. Кожа принца темнеет, голубые глаза моментально становятся цвета крепкого кофе, а волосы — темно-коричневыми. Хенитьюз видит небольшую панику и осторожно, чтобы не спугнуть, опускает руку на щеку тёмного эльфа. — Вы прекрасны в любом виде, Ваше Высочество, — чуть улыбается Кейл, поглаживая тёмную кожу, что так ярко контрастирует с его. — Зачем говорить нечто настолько очевидное? — с такой же лёгкой улыбкой отвечает Кроссман, прижимаясь к бледной, но тёплой руке. Кейл только оставляет ещё один лёгкий поцелуй на его губах. — Так мне нравится больше, — говорит он, отчего внутренности Альберу сжимаются. Хенитьюз блестит идеальной улыбкой и отворачивается к шкафу. — Мне нужно переодеться, как и Вам, — говорит юноша. — Мы будем ждать Вас здесь. — Хорошо, — кивает Кроссман, чувствуя глупую улыбку на своих губах. Маскировка наследного принца снова скрывает истинный облик, и он поправляет золотые волосы, что Кейл так старательно приводил в беспорядок. Он покидает комнату названного брата, желая побыстрее найти Ташу и переодеться во что-то простое. В коридоре он сразу сталкивается с Роном Моланом, что улыбается ему странной улыбкой. — Ваше Высочество, юный Господин вышел из ванной? — Да, патриарх Молан, — кивает принц и ловит ещё одну улыбку слуги. — Ваше Высочество, Вы же понимаете, что юный Господин ещё молод? "Ага, знал бы ты, что ему почти сорок", — думает Альберу, но улыбается. — Я знаю, сэр, — отвечает он, — Если Вы думаете, что я делаю это из прихоти или баловства, то не волнуйтесь. Я действительно заинтересован Кейлом как человеком, с которым я смогу быть вместе. Разумеется, только с его позволения. — Рад это слышать, — кивает Молан и продолжает идти к нужной комнате. Альберу же только усмехается. Кто бы мог подумать, что для построения отношений с Хенитьюзом ему понадобится не разрешение его отца, а разрешение Рона Молана. Жутко. Кроссман же только выдыхает и продолжает путь к кабинету, желая просто насладиться прогулкой.