Быть всегда готовым

      От наказания Магии Луна отходила, наверное, целые сутки. За что она была наказана так сильно, девочка поначалу не понимала. Лишь после того, как попыталась установить родителей Гарриет, какая-то мысль забрезжила в ее голове. Если предположить, что мамой девочки была сама Магия, то ее можно понять — перенервничала женщина, бывает. Как реагируют «мамашки» на лечение «деток» и возможные ошибки в этом лечении, целительница хорошо знала по предыдущей жизни, так что не убили — и спасибо.       Но вот сам факт… Как отцом ребенка мог быть человек, умерший в незапамятные времена, а матерью — сила этого мира? Разве она человек? Раз Поттеры погибли все и это известно, то как проклятье Блэк оказалось на Гарриет? Вот эти вопросы мучили Луну и именно с ними она пошла к наставнику.       Гиппократ не ожидал визита своей ученицы в ее законный выходной. Особенно с такими вопросами. Попросив воспоминания у девочки, целитель погрузился в них, сразу же заметив то, что не заметила ученица — следы проклятья на ауре ребенка должны были быть другого оттенка, а то, что она увидела, означало, что проклинала ее не Блэк, а кто-то другой, просто скопировавший на нее это проклятье. У Поттеров действительно родилась девочка, их всех действительно убила Беллатрикс, только вот на допросе она показала, что имела право, хотя никаких прав магией подтверждено не было. То, что Гарриет — не Поттер, целитель тоже ясно видел — не тот оттенок, а вот результат ритуала заставил задуматься уже его.       — Так, ученица, пойдем-ка мы в Мунго, — наконец решил Гиппократ. — Есть у меня одна мысль…       — Да, наставник, — кивнула совершенно растерянная Луна. — Я просто ничего не понимаю. Если у Гарриет ритуал мог сработать неправильно, то откуда у Германа отец — Певерелл, они же вымерли.       — Не думаю, что наследники самой Смерти могли так просто вымереть, — произнес целитель. — Мы сейчас все проверим.       Шагнув в камин, целитель Сметвик оказался в своем кабинете, вслед за ним вывалилась и Луна, не удержавшись на ногах. Девочка была явно растеряна и не уверена в себе, видимо, Магия все-таки передавила, теперь надо вернуть малышке уверенность в себе, иначе у нее просто опустятся руки. Целитель не знал, что неуверенность в себе возникла именно из-за результатов ритуала.       Они прошли по коридору, поднялись на этаж выше и вышли к отделению безнадежных. Луна начала догадываться, к кому и зачем они идут. Гиппократ начал говорить еще на подходе, объясняя мысль, пришедшую ему в голову:       — Певереллы — наследники Смерти, — объяснил он. — Теоретически, могли с ней договориться и вселиться в какого-нибудь идиота. Вот сейчас я проверю одну мысль.       — Вы думаете, Певерелл вселился в Лонгботтома и в его теле что-то сделал с Блэк? — заинтересовалась Луна. — Но как же тогда кровь?       — Мы о них ничего не знаем, — вздохнул целитель. — А возможности Смерти я себе вообще не представляю.       — А как вы проверите, наставник? — спросила целительница.       — Есть возможности, — хмыкнул Гиппократ. — Смотри…       Он начал выплетать палочкой какой-то сложный узор, в котором прослеживались связи чар различных направлений, причем очень скоро Луна утратила понимание того, что делает наставник, полностью сосредоточившись на результате, а вот результат был интересным: Алисия Лонгботтом видоизменилась, превращаясь в совершенно другого человека, но разум не обрела, а вот Фрэнк внешне не изменился совсем, зато над ним появились символы Смерти и Власти.       — Что и требовалось доказать, — задумчиво пробормотал целитель Сметвик. — Этот безнадежен просто потому, что души в теле больше нет, а вот Алисия… Хм… А кто это?       — Мы можем определить, кто это? — поинтересовалась Луна.       — Можем, конечно, — ответил Гиппократ, производя манипуляции палочкой. — Не понял… — девочка с интересом взглянула на удивленного целителя. — Это Хопкинс, то есть мать Избранного, но где тогда Алисия и кто был убит вместо Хопкинс? Ничего не понимаю… Вызову-ка я Амелию…

***

      Пока Гиппократ рассказывал Амелии Боунс про их находки, Луна отправилась домой. Ей хотелось провести время с папой и сестренкой, а не играть в детектива. Девочка ловила себя на мысли, что иногда ей хочется просто спрятаться и не лечить никого. Если ничего не делать, то и не ошибешься, ведь так? Все-таки боль ей очень не нравилась, особенно когда от боли расслабляются всякие сфинктеры. Поэтому она и сбежала, ведь юной целительнице просто хотелось отдыха. Переодеваясь в своей комнате, девочка почувствовала, что там есть кто-то еще, и в панике огляделась, увидев сидевшую в кресле женщину, что заставило ее натянуть платье прямо на голое тело, позабыв про белье.       Женщина с интересом смотрела на девочку, которая медленно отступала к двери, хотя и понимала бесполезность этого действия. Если уж в доме появился неизвестно кто, значит — не убежать. Поэтому юная целительница ждала, но тем не менее медленно пятилась. Одетая в блестящие, будто зеркальные, одежды женщина внимательно следила за Луной.       — Ты справилась, — сказала эта незнакомая женщина. — Ты спасла мое дитя и выдержала испытание болью, не предав целительства.       — Я же думала… ну… — девочка смутилась, вспомнив свои мысли.       — Мысли — это твое право, тебя никто не смеет наказывать за мысли, — улыбнулась женщина. — Ты справилась.       — И что теперь будет? — осторожно поинтересовалась Луна, ожидая какой-нибудь пакости. Она поняла, кто эта женщина. «Сила, сила… Мамашка-мамашкой…»       — Теперь больше не будет боли, — сообщила сама Магия. — Будет мое благословение и благодарность. Будет еще подарок от Смерти, но это ты узнаешь в свое время.       — То, что не будет боли — это хорошо, — повеселела целительница. — А если я ошибусь?       — Я же сказала — будет мое благословение, не ошибешься, — улыбка женщины, представлявшей Магию, стала агрессивнее.       — Ла-а-адно, — протянула девочка. — А скажите, пожалуйста, как так вышло, что у Гарриет показывается, что папа король Артур, а мама — вы? Он же умер?       — Ну не настолько он умер, — хмыкнула женщина. — Гарриет была зачата очень давно и послана нами в этот мир, чтобы… Впрочем, это неважно. Но злой человек перенес на нее проклятье и подверг жизнь опасности.       — А почему вы его не наказали? — удивилась Луна.       — Далеко не все мы можем в этом мире, — грустно улыбнулась та, что представляла Магию. — Наказать его или простить и будет задачей девочки, ну и еще кое-что… Тебе это неважно. Важно только то, что я сказала.       Луна сидела и думала о том, что ей сказала эта женщина, которая Магия… Странный мир… Магия — просто классическая «мамашка», Смерть — тоже не самая спокойная леди, кого теперь в гости ждать? Судьбу? А ведь считалось, что это просто такие силы… На деле же — способные к деторождению тетки, причем не только к деторождению, но и к некоторой истеричности… Тьфу. Но самое главное — попу бить больше не будут, это очень хорошая новость!

***

      — Значит, это тебя так испытывали? — поинтересовался Ксено.       — Да, папочка, — улыбнулась Луна, — теперь больше не будут, но меня смутило именно это, а вдруг я ошибусь?       — Не думай об этом, луковка, — мистер Лавгуд прижал детей к себе, — все будет хорошо, я верю.       — Хорошо, папочка, — произнесла девочка и предложила. — А давайте как-нибудь в Париж отправимся? Там здоровский парк развлечений, сестренке будет весело.       — И тебе тоже, — улыбнулся Ксено. — Ты тоже совсем ребенок, хоть и взрослой была.       — Мне тоже, — согласно кивнула девочка, чувствуя себя очень комфортно в папиных объятьях. Она бы осталась в них навсегда, но тут грозно загудел информатор, работавший еще и порт-ключом, что значило — она нужна и нужна срочно, поэтому девочка призвала мантию, поцеловала папу и сестренку, после чего активировала порт-ключ.       В Мунго царила обычная суета, девочка поспешила в приемное отделение, чтобы увидеть очередную пациентку. Девочка лет пяти громко возмущалась, называя себя Минервой МакГонагалл. Она не проговаривала все буквы, отчего ее речь выглядела довольно забавной, но диагностический круг показал, что это действительно Минерва МакГонагалл пяти лет от роду. Девочка была несколько не одета, поэтому Луна призвала больничную рубашку, чтобы надеть ее на малышку.       — Вполне здоровый ребенок, — констатировала юная целительница. — Кстати, а что вас так удивило?