***
После долгой и тяжелой дискуссии Луны с мадам Боунс, женщина наконец поняла, что с ее племянницей все очень не просто. Когда глава ДМП обняла свою племянницу, рассказывая, что ее любят, Сьюзан смотрела с таким недоверием, будто боясь, что ей все это снится… А Луна смотрела на это и улыбалась. Сьюзан Боунс пока не могла ходить, почти не могла говорить, отчего девочке было очень страшно. Но тут ее тетя продемонстрировала, что она важна, нужна и любима, отчего девочка начала успокаиваться. — Ну что, домой? — спросил Гиппократ, когда мадам Боунс покинула отделение. — Хотелось бы, — вздохнула Луна. — Спать хочу и… — звонкий хлопок и звон сработавшего аварийного порт-ключа прервал ее. Целительница рванулась в сторону приемного отделения, беззлобно выругавшись. «Домой» откладывалось. — Перелом ног, — констатировала юная целительница, осмотрев пациентку. — Что такого в этой школе происходит? Третий пациент за короткое время оттуда! И опять девочка, между прочим. — Я бы тоже это хотел знать, — проговорил Гиппократ. — Просто перелом? — Сейчас, — Луне что-то показалось знакомым в новой пациентке. — Оп-па… — произнесла она по-русски, забывшись. — Что-то серьезное? — целитель наложил свои чары и замер, в большом удивлении глядя на ученицу. — У магглов это называется «синдром Марфана», — произнесла юная целительница. — А у магов… у магов…. — Проклятье Висирка, — Гиппократ успел первым, жалея свою ученицу, которой сегодня и так досталось от Магии. — Интересно, кто это наложил светлое проклятье на девочку? — Как будто вариантов много, — вдохнула Луна, уже представлявшая расклад сил в Магической Британии. — Надо снять проклятье и залечить ноги. — Согласен, — кивнул целитель Сметвик. — Займешься? — Куда я денусь, — юная целительница поняла, что домой она попадет, в лучшем случае, завтра. — Но что в этой школе, все-таки, творится-то? — Думаю, Амелии это тоже будет интересно, — хмыкнул Гиппократ, посылая Патронуса. Луна начала накладывать чары, необходимые для снятия проклятья, в каждую минуту опасаясь боли. Все-таки, Магия сегодня довольно сильно травмировала юную целительницу, несмотря на весь ее взрослый опыт. Сила оказалась требовательной и не прощающей совершенно никаких ошибок. Впрочем, Луна понимала, что это важно — клятву давать ее никто не заставлял. А раз уже дала, то изволь не ошибаться… — Наставник, посмотрите, — показала она готовые круги, на что Гиппократ только кивнул, и, зажмурившись, целительница активировала ритуал. Яркая синяя вспышка показала отлично отработавшие чары, девочка потерла попу и выдохнула. — Вот и молодец, — улыбнулся целитель Сметвик этому совершенно детскому жесту. — Проклятье снято, теперь организму надо будет долго восстанавливаться, костерост опять же… Иди, устрой ее в палате. — Да, наставник, — кивнула Луна, поднимая свою пациентку, что немного испуганно глядела на нее, чарами и двигаясь в сторону детских палат отделения проклятий. — Вот тут ты пока будешь жить, — улыбнулась Луна молчаливой девочке и, повернувшись к подскочившей медиведьме, в пулеметном темпе оттарабанила назначения, после чего попрощалась со всеми и отправилась по направлению к камину. Спать хотелось неимоверно… — Ну как дела, редисочка? — поинтересовался Ксено, глядя на то, как неуверенно сидит на стуле его дочь. — Ошиблась сегодня пару раз, — призналась Луна. — Теперь больно, просто хнык. — Бедненькая сестреночка, — обняла ее Эльза. — Зелье не поможет? — Вряд ли, — устало проговорила целительница. — От Магии же наказание… За дело, в общем-то, конечно, но бо-о-льно… — Ничего, научишься еще, — погладил ее по голове мистер Лавгуд. — Иди отдыхать…Целитель
16 марта 2022 г. в 14:46
Хэллоуин принес много пациентов с отравлениями тыквой и различными травмами. Волшебники отлично умели веселиться и колдовать в нетрезвом состоянии, поэтому проклятья были интересные, добавив практики Луне. Против малолетней целительницы, что странно, не возражал никто, видимо, воспринимали как ученицу. А может, увидев ее средний палец, понимали, что девочка тут не просто так. С детьми было не так просто…
Луна уже собиралась домой, когда громкий хлопок и звон оповестили девочку о сработавшем аварийном порт-ключе. Бросив все, чем она занималась в данный момент, юная целительница помчалась в сторону приемного отделения, куда уже стягивались дежурные целители. На полу отделения лежала девочка одного с Луной возраста. Она была в глубоком обмороке. Луна с ходу начала накладывать диагностические заклинания, отмечая увеличенные размеры сердца, нарушение мозгового кровообращения, но отсутствие каких-либо проклятий. Переложив пациентку на кушетку, юная целительница начала работать, очень четко чувствуя, что что-то упускает.
В попытках обнаружить, что именно она упускает, Луна схватилась за стетоскоп, внимательно выслушивая сердце. Аритмию целительница услышала сразу же, но не могла понять, почему девочка не выводится из обморока. Наконец Луна призвала из сумочки маггловскую аптечку, собранную ею совершенно недавно и больше по привычке. Нашатырь, в отличие от чар, пациентке помог. Тут целительница вспомнила о том, что маги электричества не знают, поэтому кардиограмму снять невозможно. Но кардиограмма — это электрическая активность сердца, и что не так, в принципе, можно определить и без нее.
— Что случилось? — в комнату широким шагом вошел вызванный кем-то Гиппократ.
— У девочки аритмия, магическими средствами ее вывести из обморока не удалось, — объяснила целительница, обнимая заходившуюся в рыданиях пациентку. — Ничего не говорит, только плачет.
— И не выжгла себя выбросом? — поразился целитель, потом взглянул повнимательнее и кивнул. — Понимаю, экстренный порт-ключ. Ты что делаешь?
— Ищу, почему аритмия, — вздохнула Луна. — Не понимаю, что за аритмия и откуда она, но с сердцем у девочки не очень хорошо.
— Зависит от того, кто эта девочка, — вздохнул Гиппократ. — Имя не сказала?
— Вообще ничего не сказала, только плачет, — объяснила юная целительница. — Такое ощущение… хм…
Девочка явно что-то хотела сказать, она раскрывала рот, но только снова начинала плакать. Луна поняла, что ее пациентка по какой-то причине не может говорить. Но откуда такое состояние? Для сердечной недостаточности сердце работает хорошо, насколько целительница смогла посчитать фракцию. Но откуда нарушение мозгового кровообращения…
— Кажется, она не может говорить, — задумчиво проговорила целительница. — Возможно, это просто фонаторный приступ…
Магия отреагировала мгновенно, Луна вскрикнула от неожиданности, схватившись за пострадавшее место. На этот раз боль была намного сильнее, настолько, что на глазах сами собой выступили слезы. Всхлипнув, целительница вытерла слезы и вернулась к пациентке, более внимательно рассматривая мозг девочки. Видимо, ситуация для пациентки утяжелялась, потому магия начала активнее стимулировать вместилище врачебной интуиции, сбивая с мысли. Луна чувствовала, что еще немного — и у нее просто начнется истерика. Вот в этот момент, она, наконец, увидела.
— Ой, я дура… — прошептала уже почти плачущая целительница. — Инсульт же! Наставник, у нее кровоизлияние вот здесь, — она показала пальчиком. — Видите? А вот тут спазм, поэтому она не может говорить.
— Хм… — Гиппократ задумался. — Опять упираемся в магию крови…
— А можно я ее маггловским способом? — спросила Луна, сжавшись в ожидании наказания от магии, но магия, видимо, не возражала.
— Можно, — улыбнулся целитель Сметвик, который только что убедился в суровости магии и точно не хотел быть на месте ученицы.
— Тогда я сейчас, — целительница нашла в аптечке противосудорожное, оценила вены пациентки и профессионально сделала укол.
Прошло совсем немного времени, и пациентка смогла, заикаясь, произнести свое имя, услышав которое, Гиппократ немедленно пригласил тетю девочки. Сьюзан оказалась сиротой, у нее была только тетя, родителей убили на глазах девочки. То есть, посттравматический синдром, поняла Луна. Попа болела так, как будто целительницу действительно высекли, отчего девочке очень хотелось плакать.
Увидев, в каком состоянии находится ее племянница, услышав объяснения целителей, мадам Боунс почти не отреагировала, разговаривая все тем же ровным тоном, который взбесил юную целительницу. Продемонстрировав свой средний палец, девочка вывела мадам Боунс в коридор.
— Вы — единственный родственник моей пациентки, — заговорила Луна, — как вы можете так к ней относиться? Ей нужно тепло! Забота! Ей нужна любовь! А что вы делаете? Как вам не стыдно?