***
Луна думала, что магия и медицина сходны принципами диагностики и лечения, на деле же это оказалось не совсем так. Если в медицине ей нужно было знать группу, искать и много думать, то в магии практически все за нее делали диагностические чары, думать нужно было, пытаясь понять результат диагностики. Читая про различные проклятья, девочка находила знакомые симптомы. Именно симптомы редких и крайне редких заболеваний указывались в книге родовых проклятий, как «обычные». — Легкое образование синяков, голубые склеры, частые переломы, — задумчиво прочитала Луна. — Несовершенный остеогенез или Элерса-Данлоса… Хм… А что говорит книга? — она пролистнула несколько страниц. — Ого, сколько вариантов! Девочка поняла, что так она мало что поймет, поэтому пошла к наставнику, закончившему прием очередного больного. Целителю Сметвику понравилась эта, на первый взгляд, странная девочка, которая вгрызлась в науку со всем возможным в десять лет старанием. Коллеги, правда, превращались чуть ли не в Лонгботтомов, когда видели перстень целителя на среднем пальце мисс Лавгуд. Вспомнив, с каким наслаждением девочка показывала его коллегам, Гиппократ хихикнул. — Чем я могу тебе помочь? — поинтересовался целитель, увидев, как задумчивая девочка едва не промахнулась мимо дверного проема. — Коллега, посмотрите, — Луна показала книгу. — Вот тут такие симптомы, можно добавить еще с полведра разных, но все равно… — Нравятся мне твои образные сравнения, — улыбнулся Гиппократ. — Для того, чтобы определить более точно, нужна специальная диагностика. Вот, прочти, — он подал девочке тонкую книжку. — Как прочтешь — приходи, пойдем практиковаться. — А снять эти проклятия можно? — поинтересовалась совсем юная признанная магией целительница. — Можно, — кивнул целитель Сметвик. — Но часто нужно длительное время. — У магглов они считаются наследственной болезнью, и вообще никак, — тяжело вздохнула Луна. — Часто совсем плохо, и никак не поможешь. — Странно, что магглы о них вообще узнали, — хмыкнул Гиппократ. — Но и с этим мы, безусловно, разберемся. — Пошла читать, — улыбнулась девочка. Запоминая новые чары, Луна отмечала возможные варианты ответа, понимая, что магия проникает чуть ли не на молекулярный уровень, о чем человеческая медицина может только мечтать. Книга была очень интересной, показывая не только выжимку типа: «что делали — что получили», но и давая вполне научное обоснование каждому типу ответа чар. Наконец девочка дочитала, попробовала некоторые из чар, благо палочку ей обеспечил наставник, и, вздохнув, пошла сдавать экзамен. Луна не обольщалась — предстоял именно экзамен, и экзамен очень серьезный. Она даже слегка нервничала, несмотря на весь опыт взрослой женщины. Гиппократ встретил мисс Лавгуд с улыбкой, отправившись с нею сразу же в секцию врожденных проклятий. Именно здесь лежали люди с привычными обновленной Луне симптомами. Именно здесь ей предстояло показать, что она запомнила, и что может как целитель. А так как девочке предстояло говорить как целителю, то еще и от магии можно было огрести, чего Луне, конечно же, не хотелось. Гиппократ вошел в первую палату, в которой лежала бледная девочка лет пяти. Луне сразу же бросился в глаза цианоз, говоривший о вероятном «синем пороке» сердца. Понимая, с чем, возможно, сейчас предстоит столкнуться, целительница ласково заговорила с девочкой, отметив, что вопрос сбора анамнеза придется отложить — пять лет не тот возраст, когда могут ответить на такие необходимые вопросы. Луна, прощупала и простучала девочку, пытаясь нащупать тип порока и совершенно забыв о магии. Она уже была готова озвучить диагноз, когда что-то довольно ощутимо кольнуло во вместилище врачебной интуиции. Целительница замерла, понимая, что это не просто так, в этот момент ей показалось, как будто по попе ударили ремнем, был у нее и такой опыт в прошлой жизни, и тут до нее дошло — это Магия отреагировала на ее желание поставить диагноз. Ойкнув, Луна наложила чары распознавания, а понявший, что случилось, целитель Сметвик заулыбался. — Получается, что только два варианта подходят, — задумчиво проговорила целительница. — Торкса и Гиттера? — А теперь наложи целевые, — подсказал Гиппократ. — А так получа-а-а-ается… Хм, — Луна нерешительно покосилась на целителя, потерла попу и озвучила свои мысли. — Гиттера получается, потому что вот этот символ, да? — Да, коллега, — кивнул целитель Сметвик. — Абсолютно правильно. А теперь мы с тобой посмотрим, как ее можно вылечить. — Я вся внимание, — подалась вперед Луна. — У магглов для этого нужна сложная операция, да и то… — Полностью здоровой не будет, — кивнул Гиппократ. — А тут мы можем наложить этот контур, видишь? — Ой, точно! Кра-а-асиво! — оценила юная целительница. — Я тоже так хочу уметь. — Вот сейчас и наложишь, — хмыкнул целитель Сметвик. — Не вижу ничего сложного. Действуя очень осторожно, постоянно сверяясь с книгой, Луна наложила специальные колдомедицинские чары, давшие возможность изолировать пациентку и заключить в рунный круг. Руны тоже надо было знать, но пока юная целительница пользовалась готовой схемой. Гиппократ одобрительно кивал, глядя на то, как Луна справляется. Вот наконец круг был наложен, вспышка, и… Пятилетняя девочка, утратившая синеву лица, весело улыбалась в кровати. Вставать ей пока было еще нельзя, но проклятье, которое кто-то навесил на совсем маленькую девочку, начало разрушаться, что было хорошо видно в магическом зрении. — Ну вот, — заключил целитель. — Еще пару дней, и будет бегать. — Волшебство какое-то, — прошептала Луна.Целитель
14 марта 2022 г. в 17:41
— Папочка, — обратилась Луна к Ксено. — Я умею лечить только обычными, маггловскими способами, а магических не знаю. Что мне делать?
— Можно почитать книжки, редисочка, — улыбнулся мистер Лавгуд. — А можно обратиться в Мунго, только я не знаю, как отреагирует Главный Целитель.
— Думаешь, умрет от смеха и у меня будет попа болеть? — невинно спросила девочка.
— Я тебя шлепать не буду, — по-доброму улыбнулся Ксено.
— За непреднамеренный вред Магия по попе даст, — объяснила папе Луна. — А за преднамеренный убить может. Поэтому мне надо учиться.
— Ну, тогда, луковка, отправимся в Мунго, — мистер Лавгуд обнял дочь, шагнув в камин, вспыхнувший зеленым светом.
— Чем Мунго может помочь… — начала говорить привет-ведьма, но замерла, шокированно расширила глаза и хриплым голосом, будто не веря самой себе, спросила: — Целительнице?
— Нам бы с Гиппократом поговорить, — проговорил Ксено Лавгуд, удерживая девочку в объятиях.
— Одну минутку, — ответила привет-ведьма, склонившись над каким-то артефактом.
Ксено давно знал Гиппократа Сметвика, поэтому решил обратиться именно к нему. Сам целитель Сметвик был очень удивлен, увидев вполне здорового Ксено с дочерью, но еще больше Гиппократ удивился, продиагностировав ребенка — перед ним стояла целительница, признанная Магией. А это означало, что девочка обладает достаточными знаниями для лечения, что было очень странно в этом возрасте.
— Здравствуй, Ксено, — улыбнулся целитель Сметвик. — Я вижу, ты юную целительницу привел?
— Доченька моя, Гиппи, — вернул улыбку мистер Лавгуд. — Обрела память другого своего воплощения, но исключительно маггловской медицины.
— Магической нет? — удивился Гиппократ. — И магия подтвердила?
— Подтвердила, — хмыкнул Ксено. — Но Луна и сама понимает, что только маггловских знаний недостаточно.
— Понял, — вздохнул целитель. — Научим, конечно. Коллега расскажет, что умеет?
— Коллега расскажет, — кивнула Луна, переставшая даже про себя называться Лидой.
Следующие два часа были посвящены высокопрофессиональной беседе. Сначала Гиппократ отнесся несколько скептически к знаниям совсем юной коллеги, но вот потом, потом он стал очень серьезным, а Ксено очень быстро перестал понимать, о чем говорят двое целителей. Луна, казалось, получала истинное удовольствие от разговора, сыпя различными терминами, поправляя Сметвика, предлагая какие-то свои варианты. Наконец, Гиппократ поднял обе руки вверх, прекращая дискуссию.
— Ксено, твоя дочь — настоящий талант! — воскликнул улыбающийся целитель. — Я безусловно возьмусь ее учить.