***
– Сергей! – как гром среди ясного неба, послышался, уже совсем не пьяный, голос мужчины – Выйди со своей комнаты, нужно поговорить. – Я тебя прошу, не выходи, – хватая сына дрожащими от страха руками, останавливает, с мокрыми дорожками от слёз на щеках и стеклянными глазами. Серёжа сидит рядом, трезво понимая, если он не выйдет, то утром ему будет явно несладко, беря в счёт, что Борис ранняя пташка. А может он и ждать не будет, может и дверь выбить. – Надо, мам, надо, – собирая всю силу и волю в кулак, парень мягко обнимает женщину за плечи, успокаивая Елену. Когда Матвиенко-младший подходит к двери, начиная разгребать завалы, которые подпирали дверь, Елена смотрела на него, как будто Серёжа идёт говорить не со своим отцом, а на пожизненную армию добровольно. Громко выдохнув, парень, с дергающимся от нервов глазом, нажимает на ручку двери, создавая щель между дверью и дверным косяком. Голоса не послышалось, поэтому Серёжа осторожно высовывает голову в коридор. Никаких Борисов Матвиенко на горизонте не видно, это одновременно пугало и радовало. – На кухню, – послышался строгий голос отца, как-бы удивительно не было, с кухни, вперемешку со звуком бьющегося стекла друг о друга. Это точно он пару часов назад пытался меня удушить и маму добить? Медленно заходя на кухню, Матвиенко-младший быстро осматривает комнату, пытаюсь увидеть различия. Борис сидит за столом, спиной к окну, подпирая лицо руками, которые создавали форму дуги. Когда мужчина увидел сына, то сразу же сел ровно. У него, блять, раздвоение личности? – Садись, – всё так же серьёзным голосом проговорил Борис. Парень послушно сел напротив мужчины, не задавая лишних вопросов – Как дела в школе? – Серёжа от ахуя вылупил глаза на Матвиенко-старшего, полностью теряясь в ситуации. Ты, блять, серьёзно, нахуй? То есть ты, в душе не ебу сколько часов прошло уже, но меня удушить хотел, а мать убить побоями? Ты, блять, ебанутый, дядя? – Нормально, – вжавшись в стул, тихо прошептал парень. Руки покоились на коленках, немного дрожа, вместе с коленками. – А должно быть отлично, – крикнул мужчина, после чего подорвался со своего места. Преодолев расстояние в несколько шагов, Борис уже стоял перед сыном и заносит руку для первого удара – Чтобы, блять, завтра был такой ответ! – по кухне раздается громкий звук пощёчины. Во рту сразу появляется привкус металла. Блять. А нет, показалось. Матвиенко-младший сразу хватается рукой за щеку, которая в один миг стала очень бледной и постепенно приобретала красный цвет, и губу, из которой полилась маленькая струйка крови. Серёжа поджимает ноги под стул и закусывает щеку изнутри, чтобы не издать не единого звука, так как ещё одну пощёчину не очень хочется. – Чтобы никто не узнал об этом. И чтобы вы оба замазывали это. Если узнаю, что вы как-то попытаетесь подать в суд, - вам, ой как, не поздоровится, – слишком строго отчиканил мужчина, после чего развернулся к кухонным полкам, где появилась ещё одна бутылка коньяка. Взяв в руки стеклянную бутылку, Борис одним действием пальцев вытаскивает крышку с горлышка и начинает жадно глотать тёмно-коричневую жидкость – Вали в комнату, чтобы тебя не видел и не слышал. Через пару секунд, парень уже тихо заходит в свою комнату. Серёжа увидел женщину, которая заснула с сидячем положении, свисая голову вниз между коленями. Парень взял салфетки со стола, чтобы вытеснить кровь с лица, после чего подошёл к маме и аккуратно перенёс Елену на кровать, после чего накрыл одеялом. Пускай поспит, ей нужнее. Взяв свой телефон из кармана домашних штанов, парень заходит в контакты и глазами пытается найти контакт водителя скорой помощи. – Дядь Саш, здравствуйте, мамы сегодня на смене не будет, она очень плохо себя чувствует.***
В окно ярко светило солнце, выводя город из царства Морфея. Только вот сын и мать уже давно не спят и сидят уже одетые, ожидая момента, когда можно выйти из комнаты и свалить из квартиры на весь день. А так же сидят все в тональном креме телесного цвета, который даже и не видно. – Мам, с ним нужно поговорить. Нужно объяснить куда мы, чтобы потом когда мы вернёмся мы новые раны не получили. Я с ним поговорю. – Серёж, я боюсь за тебя, ты уже вчера так с ним поговорил. – Не переживай, всё будет нормально – и парень открывает дверь. Выходя, Серёжа глазами и ушами пытаться понять, где же находится отец. Из маминой спальни доносится невероятно громкий храп, а по квартире разносится запах перегара. Понятно. Наелся и спит. Надеюсь, что и умрёт. Господи, прости. – Ма, дай листок и ручку со стола, – заходя обратно в комнату, шёпотом просит сын – Этот додик спит. Женщина дрожаще кивает головой, доставая листок с полки над столом. Положив лист на стол, Елена берёт с банки ручку и кладёт на бумагу. Парень подходит к столу и начинает писать записку. «Мама пошла на работу, я в школу. Я вернусь вечером (репитор на 5), мама не знаю Серёжа» Записка осталась лежать под пластиковой бутылкой с пиво на столе в кухне. Сергей и Елена тихо вылетают с квартиры, чтобы не разбудить это пизданутое чудовище уебаное. Выходя на свежий воздух, они вздыхают полной грудью.***
А теперь нашу старую пластинку - улыбку на ебало и погнали, нахуй! После своих позитивных мыслей, парень улыбнулся уголками губ, из-за чего на щёчках появились еле заметные ямочки, и зашёл в школу. В здании как обычно - целый вагон и маленькая тележка детей и подростков, которые всё куда-то спешат. Хотя нет, не как обычно, их сейчас в два раза больше всех. Что вообще, блять, происходит? Стоя чуть-ли не в проходе, из-за большого движения, на одиннадцатиклассника сзади кто-то прыгнул, делая кольцо на шее юноши. Об левую щеку приятно тёрлись чьи-то волосы, а по обонянию ударил такой приятный и родной запах. – Чо стоим, Серёг? Погнали в спортзал! – спрыгивая с лучшего друга, быстро и громко проговорил Попов, хватая Матвиенко за руку. – Нахуя? – нехотя, спрашивает Серёжа, идя за Арсением, так как выбора нет - тот сжимает запястье до такой степени, что и не вырваться из этой мёртвой хватки. – Там какая машина приехала, в душе не ебу почему, но надо брать, бесплатно ведь! – воодышивленно объяснил Матвиенко Арс, всё так же тяня юношу Попов, пробираясь сквозь огромную толпу. – Парень, вы куда лезете? У вас вообще какая очередь? – послышался возмущенный женский голос с левой стороны. – Девушка, у меня тридцать первое место, у моего друга, – поднимает руку, в которой Попов сдерживает запястье Матвиенко, – тридцать второе. Вопросы? – так же возмущённо, но громко, ответил одиннадцатиклассник. Женский голос не ответил, значит можно двигаться дальше. Дойдя до спортзала, Серёжа увидел Станислава Вечеслаловича, который рассказывал, что вчера на четвертом этаже произошёл маленький пожар, и поэтому правительство выдало медикаменты. Чего, блять? Что за хуйня пьяного моржа? В глазах Попова пропал огонёк, переставая так сильно сжимать руку друга. Закусив губу, Арсений опустил голову, явно о чём-то думая. – Арс, ты чего? – кладя на плечо парня руку, немного сжимая, спрашивает Серёжа – Ты нечего не знал, так что не расстраивайся, хорошо? – на эти слова, Попов поднял голову, смотря на Матвиенко своими глазами, которые превратились в синий омут. Спустя пару секунд, Попов улыбнулся, снова хватая друга за руку с новой силой и начинает дальше пробираться сквозь толпу.***
В класс Матвиенко заходит с маленьким пакетом, в котором находились все средства первой необходимости. – Серёг, а почему ты сегодня выглядишь хмурее тучи? – сидя за своей, уже родной партой, спрашивает Флорова, не поворачивая голову, ищя что-то в телефоне с особым энтузиазмом. – Какая погода, такой и внешний вид. Походу и настроение туда же, – присаживаясь на свой стул, отвечает Матвиенко. Ноги в коленях сразу начинают гудеть, так как быть на ногах около пару часов дают о себе знать. Прикрыв глаза, откинув голову назад, парень немного расслабился. В толпе явно был энергетический вампир, который выпил из него все соки – Такое ощущение, что грузовики на руках таскал из одной части Питера, в другую. – Я конечно всё понимаю, но сегодня солнечно, Серёг, – помолчав с минуту, всё же подала голос Оксана, переведя взгляд в окно. За шторами скрывается солнышко, которое светит ярко, и походу тепло, так как в классе невероятно душно как-то. Ни одного облака не видно на небе, из-за этого видно яркое голубое небо. По настоящему редкое явление в Питере. Парень немного напрягся, ведь даже этого и не заметил. А такая хорошая отмазка. Была – Ладно, не буду докапываться. Окси, ты святая, выходи за меня. В классе, грубо говоря, пусто. На задних партах сидях двое парней, которые рубятся в какую-то игру, часто крича друг на друга, разборки те, что надо. В класс заходит Бендыч, а за ней Нина, активно жестикулируя руками, при этом что-то рассказывала, хотя по выражению лица Марии, ей было явно не интересно до рассказа подруги. Девушки подходят к шкафу, где висит зеркало неправильной формы. – Какая же я всё таки прекрасна, – запустив пятерню в свои каштановые волосы, немного взъерёшивая их, Маша приводит их в растрёпаный вид – Блять, опять расчёсываться. – Тебя заслуживает только лучший из лучших! – стоя сзади подруги, поддакивает ей Князева. После этого подбегает к парте и быстрым движением руки вытягивает из портфеля Бендыч маленькую, но аккуратную, расчёзку, после чего возвращается на место – Держи. – Спасибо, – поблагодарила девушка одноклассницу. Пропустив руку сквозь локоны каштановых волос, Мария начала расчёсывать то место. Это действие повторялось с каждым локоном волос, с каждой прядкой. Матвиенко спокойно сидел за своей партой, погрузившись в свои мысли. Очевидно, что сидеть сложа руки и оставлять всю эту ситуацию с папашей нельзя, ну и предавать огласки тоже не стоит, жить то ещё хочется. Сложив руки на парте, Сергей положил подбородок на свои сложенные руки. Прикрыв веки, в голове вдруг пропали все мысли, которые летели вперёд паровоза. С коридора не было слышно бешеные пятиклассников, хотя было очень удивительно, прекрасная идиллия. Серёжа начинает засыпать и тихонько сопеть. Тихий, но очень неприятный, звук со стороны задних парт прекратился. Одиннадцатиклассник чувствует, что в его голову перелетает какой-то не очень приятный, на ощупь, предмет. Сон как рукой сняло С коридора слышится, уши режущий, звонок, сообщающий ученикам, что пора на урок. Вместе с ним, слышится смех девушек, Бендыч от этого немного согнулась, держась руками за собственный живот, а Нина за плечо подруги. – Вот долбаёб, ну ты только посмотри на него! – сразу же после окончания звонка, показывая на Матвиенко указательным и средним пальцем, кое-как выговорила Князева, у которой началась уже истерика. Девушек бить нельзя, девушек бить нельзя, девушек бить нельзя. Та пошло оно всё нахуй! Господи, прости. Поднимая правую руку к голове, прикладывая её к месту ушиба, а левой рукой берёт ту самую расчёску с пола и одним резким движением руки предмет уже летит через пол класса в девушек. – Ты что себе вообще позволяешь? – прокричала на весь класс Маша, после того, как в нее попалеё же предмет. Большими шагами, Бендыч дошла до одноклассника и со всей дури ударила Матвиенко по щеке. Кожа, куда перелетел удар, побледнела, после чего начала медленно окрашиваться в красный оттенок. Девушке явно было мало и хотела совершить ещё один удар, но на этот раз Сергей успел среагировать и перехватить кисть одноклассницы. Парень не стал отпускать Марию, Матвиенко слегка улыбнулся уголками губ и сильнее сжал кисть руки девушки – Ты что творишь? Мне больно! Отпусти! – Бендыч попыталась высвободиться из мёртвой хватки бывшего, но он был явно сильнее. Придурок, ты что вообще, блять, творишь? Отец же точно так же с тобой поступает! Доставлять боль тем, кто слабее тебя по силе - это низко. Когда Матвиенко всё же осенило, улыбка сошла с лица, а мужская рука ослабила давление на женское, вскоре и вовсе отпустил. Маша протянула правую ладошку к сердцу, разворачивается и идёт к своей парте, где её уже ожидает подруга с аптечкой. Серёжа смотрит вслед девушке и разворачивается лицом к учительскому столу. Нужно переводить всю эту хуйню. – Серёж, – послышался тихий голос Флоровой, зовящий парня. Одиннадцатиклассник повернулся на зов, перекладывая руку с головы на щеку – В этой ситуации прав ты, но это было реально слишком. Матвиенко смотрит мутным взглядом на одноклассницу, которая как староста хотела хоть что-то сделать, но вскоре обратно разворачивается прямо. Сзади по полу слышится звук каблуков, в класс заходит Карина Николаевна - молодая историчка, по которой сохнет половина мужской части школы. Весь класс затихает, прекращая обсуждения, и с малым звуком встают со своих парт. Серёжа же встаёт не с малым звуком, боль с затылке и жгучая щека малость мешает делать без звуков. Учительница аккуратно кладёт на учительский стол какие-то пару папок и учебник по всемирной истории за одиннадцатый класс. – Здравствуйте, можете садиться за парты, – с яркой улыбкой поздоровалась Карина Николаевна, беря в руки учебник – записываем в тетрадках число, а тему списываем со странички восемнадцать. Матвиенко кое-как открывает книгу левой рукой, ведь не надо показывать, свой боевой раскрас на щеке, историчке. Подобная ситуация уже случалась в прошлом учебном году, и так же перед уроком Карина Николаевны. Тогда хорошо получила Бендыч, но зато потом Матвиенко хороших люлей отхватил от Дмитрия Темуровича, что пришлось ещё две недели в классе дежурить и полы мыть. Пока все делают то, что приказала учительница, Карина Николаевна подходит к Серёже, кладя свою руку на руку парня, медленно отстраняя ее от лица. Девушка не успела до конца увидеть всю картину, как Матвиенко начал трепетать: – Щека не болит, всё нормально, Дмитрию Темуровичу говорить не надо, к мед. сестре отправлять не надо, мне надо просто умыться, можно? – сильно зажмурив глаза, на одном дыхании, проговорил Сергей, в надежде, что его послушают и сделают так, как он попросил. Историчка, отойдя немного от увиденного, мягко кивнула, отпуская чужую руку – Спасибо! – мягко улыбнувшись, Матвиенко тут же вылетает из класса и направляется в туалет, который находится на этаж ниже. Главное - чтобы тоналка была с собой. Иначе будет пиздец. Добежав, и не привлекши внимания учителей, парень подбегает к раковине и начинает умываться. Вместе с водой, с лица одиннадцатиклассника исходит и тональный крем, который слишком быстро смывается, кстати. Подняв голову, ученик увидел в отражении зеркала не человека, а зомби какого-то! Огромные мешки под глазами, сами глаза красные, будто человек проревел всю ночь, опухшая и красная правая щека, темно-фиолетовая левая щека, губы все искусаны. Вода с крана идёт, а парень смотрит на себя. Одним движением, Серёжа закрывает кран, останавливая воду, и достаёт тюбик крема. Тональный крем, я буду тебе поклоняться теперь до конца дней. Теперь и прыщи смогу им замазывать. Реально святая вещь.***
– Потом пошёл на урок, историчка Темуровичу нихуя не сказала, святая женщина! – Матвиенко и Попов идут домой неспеша, под интересную историю нижнего. Про тональник, парень не сказал, иначе будет палево. – Все молодые учителя-девушки - святые, походу. Ну вспомни ту же Екатерину Романовну или Ольгу Александровну? – Святые. Ну давай, Арс, до скорого – доходя до развилки, Матвиенко прощается со своим лучшим другом. – Давай Серёг, до скорого. Пройдя какой-то промежуток расстояния, парень вынимает с кармана телефон, начиная звонить матери. Спустя пару гудков, подняли трубку. – Да, Серёж. – Привет мам. Иду домой, потом к классному, а потом куда? – сунув левую руку в карман джинс, спросил парень. – Смотри, я остаюсь и на ночную. Можешь взять с собой и вещи, а после Дмитрия Темуровича ко мне, – вместе с голосом женщины, слышится звук клавиш на фоне. – Мам, да ты гений! Так и сделаю, все, давай, до встречи!